baby, i'm yours. сборник рассказов

      Томас делает глоток виски из своего бокала и неотрывно смотрит в твою сторону.       Вечеринка в самом разгаре, ты уже немного подвыпившая и совсем отчаялась добиться какого-либо внимания от своего молодого человека, который разрывался на всех, чтобы поздороваться и узнать о делах у каждого своего знакомого. Ты сидела на диванчике около входа на балкон и тихо разговаривала с каким-то парнем, который выглядел таким же юным и скучающим, как и ты сама.       Тома редко трогала тема про возраст и ревность, но сейчас, когда он выпил и был напряжен из-за твоей открытой и искренней улыбки, достающейся не ему, мужчину немного потряхивало от злости и нехорошие мысли лезли в голову. К тому же, чужая рука, покоящаяся на твоем колене, не предвещала ничего хорошего.       Ты смеешься, запрокидывая голову назад, и пытаешься отдышаться после очередной шутки парня, но стоит тебе увидеть своего мужчину около стола с выпивкой, смех застревает посреди горла, и ты чувствуешь, как все внутренности скручивает от плохого предчувствия.       С первого взгляда Томас выглядит чертовски спокойным, но если присмотреться к мелочам, то можно заметить, как желваки ходят под его кожей, как напряжены плечи и как холоден его взгляд, впивающийся в тебя.       Ты громко сглатываешь и натянуто улыбаешься своему собеседнику. Даже не слушаешь, что он говорит тебе в ответ, просто встаешь и быстро уходишь в сторону туалета. Нужно умыться, вызвать такси и уехать отсюда. С ревностью Хиддлстона ты разберешься и дома.       Но все, что ты хочешь сейчас сделать, прерывает громкий хлопок двери и звон щеколды, дающий понять, что бежать тебе некуда и спрятаться тоже. Ты моешь свои руки и вытираешься бумажными полотенцами, при этом боясь посмотреть в зеркало, висящее над умывальниками в туалете.       — Как вечер? Понравилось? — Том расстегивает манжеты на своей рубашке и закатывает рукава выше, оголяя предплечья, где были видны голубые вьющиеся вены. Пиджак оставлен где-то в зале, но ему плевать на это. Сейчас самое главное — это ты. Даже не поднимаешь глаз, стоишь сцепив руки в замок и поджимаешь губы, с которых давным-давно стерлась помада.       — Не очень, — крутишь кольцо на своем безымянном пальце и все же смотришь на Хиддлстона, что наблюдает за тобой с еле заметной улыбкой. — Ты постоянно уходишь и совершенно не уделяешь мне внимания.       — Присядь, — он кивает на раковины позади тебя и ослабляет галстук на своей шее. — Давай же.       Ты осторожно запрыгиваешь на раковину и чувствуешь, как плитка холодит кожу, пуская мурашки по ногам, но Томас, что быстро оказывается рядом, обжигает тебя своими горячими ладонями, скользящими по твоим ногам. Приподнимает твою голову выше и смотрит глаза в глаза.       — Прости, — хнычешь, обнимая мужчину за шею, и тянешься вперед за поцелуем, но Том отстраняется. — Папочка, пожалуйста, прости меня.       — Хорошая девочка, — шепчет он, раздвигая твои колени в стороны, и прижимается к тебе. Толкается пару раз вперед, давая почувствовать его возбуждение, и захватывает твои губы жадным поцелуем. Кусается и, черт его дери, трахает твой рот своим языком.       Ты дотрагиваешься трясущимися от волнения руками до его ширинки и расстегиваешь её, сразу же приспуская штаны. Хиддлстон сам вытаскивает член и двигает по нему рукой, обнажая головку.       — Хочешь?       — Очень, папочка, — облизываешься, смотря на член в его ладони, и тихо-тихо скулишь. — Пожалуйста, папочка.       Том не медлит, погружается на всю длину с первым толчком, двигается плавно и размеренно, давая прочувствовать тебе каждый сантиметр его плоти внутри себя. Останавливается, когда ты стонешь и просишь его ускориться, но мужчина словно не слышит, наоборот полностью выходит из тебя и проводит головкой по клитору, размазывая смазку по всему лону.       — Я не хотела, прости, — хнычешь ты и хватаешься руками за крепкие плечи, царапая их через рубашку. Всем своим провинившимся видом молишь его о продолжении, которое и получаешь через пару мгновений.       Он трахает тебя, как никогда раньше, как обезумевший зверь. Кусает, а не целует, хочет не просто доставить вам обоим удовольствием, а хочет выебать тебя до такого состояния, что встать на ноги ты не сможешь, лишь с его помощью дойдешь до такси и еще долгое время будешь чувствовать, как ноги дрожат, а внутри все сжимается от ранее полученного удовольствия.       Эту вечеринку вы покидаете где-то через полчаса. Томас держит тебя на своих руках, а ты боишься отпустить его шею, чтобы не упасть.

Дома тебя ждет продолжение.