Лето моей жизни

— А я говорю, что хохолок надо было оставить, — чуть ли не кричит Сонёль, — Как ты не понимаешь, Су? Для этой породы собак такая стрижка оптимальна. — Но самой собаке она не подошла, — настаивает Мёнсу, — без этого хохолка она сразу стала такой милашкой. — О чем ты, любимый? — Спорит Ёль, — да ее милашкой не назовёшь не при каких раскладах. — Закончить споры! — Командует Гю, и оба друга замирают от неожиданности. — Забываем про работу и вспоминаем, про отдых. — Хёёён! — Радостно закричал Мёнсу, бросая ящик на капоте машины и сгребая Сонгю в медвежьи объятья. — Мой любимый, хён! — Нет мой! — Тут же раздается рядом, и Сонёль пытается вырвать хёна из рук Мёнсу. Тот делает попытку увернуться, еще крепче прижимая Гю к груди. Такую картину и застает Ухён, вышедший из дома. — Что за день-то такой сегодня? — Театрально вопрошает Наму у небес. — Верните Гю на грешную землю немедленно! Иначе я за себя не ручаюсь.       Через секунду старший уже за спиной у любимого и Ухён радостно командует вновь прибывшими нерадивыми гостями. — Ящики на кухню! — Кричит он парням, — а сами на террасу — ребятам помогать! Явились позже всех и руки еще распускают.       С ребятам Ухён и Сонгю познакомились, когда заканчивали учебу в Университете. Эти двое, хоть и были студентами на тот момент, но успешно развивали свой бизнес — сеть салонов красоты для четвероногих друзей человека. Как им это удавалось до сих пор остается загадкой. И даже сейчас, когда их дело уже твердо стоит на ногах и у них в штате много наемных работников, ребята по-прежнему обслуживают своих хвостатых клиентов сами.       Самое интересное в этой паре — это их неуемная жажда спорить по поводу и без. И ведь при этом, они не ссорятся, они спорят до посинения, выискивая все новые аргументы в свою пользу. Еще когда-то, по неопытности, Ухён с Гю пытались вмешиваться, но потерпели фиаско. Сейчас они просто дают ребятам время, чтобы выговориться и не встревают.       Познакомились они все довольно банально. Один из салонов Менёлей как раз располагался в доме, где жил Гю. Каждый день, проходя мимо этого салона, Ухён и Сонгю надолго застревали у его витрины. Они любили животных. А тут, за стеклом, ушастых, мохнатых и хвостатых было хоть отбавляй. Им делали миленькие стрижки, расслабляющий массаж и ванночки, красили когти. И только слепой прошел бы мимо и ни разу не остановился перед таким очаровательным салоном.       Как постоянных ротозеев у своих витрин их и заприметили Мёнсу и Сонёль. И в очередной раз, они просто пригласили ребят в салон на чашку кофе. Общий язык они нашли легко. С тех пор и началась их дружба. В их небольшой круг друзей они влились без особых проблем.       Сейчас же они с готовностью кинулись помогать Хое и Джонни, хотя большая часть работы уже была завершена. И все бы ничего, но в зону их видимости попал Дулли, и мир остановился. — Чур, я ему буду делать стрижку, — заявляет Сонёль, бросая недожаренный кусок мяса на гриль и пытаясь привлечь внимание щенка. — Нет я! - Настаивает Мёнсу, ты испортишь этому малышу жизнь и ни одна девчонка не гавкнет в его сторону. — Иди сюда, малыш. — Что ты несешь? — Возмущается Ёль, — еще как гавкнет. Дулли, как будто догадавшись, что тут решается его будущая судьба, решает найти «родителей» и спрятаться от своих горе-преследователей у них за ногами. — Что здесь происходит? — Интересуется Наму, забирая малыша на руки. — Кто напугал нашего ребенка? — Да тут за его еще не отросшую шерстку уже война разыгралась, — посмеивается Хоя, выкладывая последние куски мяса на гриль.       Менёли резко замолкают и молча накрывают на стол, то и дело, толкая и щипая друг друга. Спор за нового клиента еще не окончен.       Наконец-то стол накрыт и все в сборе. Еда отличная, компания еще лучше. С шутками, тостами и песнями время проходит незаметно. Потихоньку смеркается. Наму зажигает фонарики на террасе и расставляет свечи на столе. Гю раздает ребятам пледы. Над озером медленно стелется густой туман. Вечер приобретает налет волшебства. Наступает пора воспоминаний. — А помните, как мы ездили на горнолыжный курорт пару лет назад? — Спрашивает Джонни. — Тогда еще штормовое предупреждение объявили. — Да, — дружно соглашаются все. — И мы точно также со свечками сидели в домике вокруг стола, — продолжает младший. — Снег, буря. Домик занесло, а мы вместе. И совсем и не страшно. — Ой, ли? — Заржал Хоя в голос. А кто орал во сне? Перебудил нас всех. Дону тогда подумал, что волки нападают, спросонья кочергу схватил и махать ею начал. — Точно! — Согласились ребята. — Он был готов стоять на смерть, — улыбаясь, добавил Гю. — Ага, — давясь от смеха, сказал Ухён, — в семейках. Вот бы волки удивились. — А Су и Ёль стали спорить, кого волки съедят первым, — добавил Джонни.       И тут уже расхохотались все. Одна история вела за собой другую. Каждый вспоминал что-то свое: кто смешное, кто грустное. Дону уже давно улегся на диванчик, и просто наблюдал за тем, как на небе одна за другой зажигались звезды. Дулли мирно посапывал у него на животе.       Гю и Сонджон молча убирали со стола. Сонёль спал на плече у Мёнсу. Хоя уселся на край пирса и думал о чем-то своем. Ухён ушел готовить постели для ребят. День был долгим. Сколько еще вот таких вечеров им отмерила жизнь? Хочется верить, что бессчетное количество, что вот так же, много лет спустя ребята соберутся все вместе: вспомнят прошлые года, простят и забудут обиды, если такие имеются. Хочется верить.