***
Небольшая комната, одно окно и лишь несколько людей были в славной Башне Радости на Юге Вестороса, что находилась в Дорне. На окровавленной кровати после родов лежала темноволосая северянка по имени Лианна Старк, возле нее на коленях взволнованный стоял не отец ребенка, что был сейчас на руках матери, а ее брат — Эддард Старк. — Нед… прошу, обещай мне… обещай мне, что защитишь его от Роберта. — Обещаю! — кивнул ей Нед. — Его имя… Эйгон Таргариен… Обещай мне, Нед… Через несколько секунд она перестала что-либо говорить, а ее глаза заледенели. Она умерла. В этот момент малыш, чувствуя, что лишился чего-то важного, закричал. Его стал успокаивать новый Лорд Винтерфелла, на пару со своим старым другом обдумывая и обсуждая дальнейшие планы. За всем этим они не заметили, как с подоконника после их разговора взлетел черный ворон, что улетел на восток. Через некоторое время этот ворон долетел аж до Залива Работорговцев, и сел на руку к молодому юноше в дорогих пурпурных одеждах и с такого же цвета глазами. — Как забавно. — улыбнулся брюнет. — Так значит нашего «юного наследника» будут звать Джон Сноу? Хе-хе-хе. Это забавно. Хотя и весь исход этой компании забавен. Нужно будет следить за ним и дальше. Такие дела так просто не забываются и имеют продолжение. Неужели наш северянин и вправду до конца жизни будет его оберегать только как «отец»? Хм… столько вариантов развития сюжета этой эпопеи… Даже трудно представить, находясь здесь, чем это все закончится. Хотя мне здесь сидеть не так уж и долго… — Лорд Рал? — к нему сзади подошла его первая морд-сит Нисса. — По словам капитана, мы скоро прибудем в Элирию. — Это замечательно! — воскликнул Даркен. — Это просто замечательно, очень скоро я возьму здесь то, что мне нужно, а затем мы отплывем в еще один город. Правда, уже он заброшен… но не это сейчас главное. Распорядись, чтобы Боросу выдали тот молот, что я ему дал. — Распорядился брюнет, желая вооружить его новое приобретение в своей свите, того трехметрового громилу. — Лорд Рал, позвольте мне поинтересоваться? — Да, Нисса? — повернулся он к ней. — Разумно ли доверять этому рабу оружие? Он очень силен. И может… — Нет, не может. Твоя забота греет мое сердце, но не стоит волноваться. Я принял все возможные меры для его верности, и только твоя верность выше, чем его сейчас. И это даже не так сильно связано с его воспитанием или тем, что я излечил его лицо от уродства. Не стоит так сильно волноваться. — Прошу прощения за свою дерзость. — поклонилась морд-сит. — Позволите идти исполнять ваши приказы? — Да. Иди, Нисса.Мириам.
Когда-то эта женщина была сильнейшим воином их деревни. Ее родина была довольно древним образованием и со своей богатой культурой. Мириам не росла в городе и почти большую часть жизни провела в своей деревни, если не считать те походы, в которых она принимала участие по молодости. Жажда крови, славы и трофеи ослепляли ее годами. Ее уважали ее сестры-воительницы, аристократы из Саата — единственного города их народа, что уцелел после навалы дотракийцев когда-то. За ее сердце боролись разные мужи ее народа и не только. Даже когда-то мелкий кхал дотракийцев, что увидел ее однажды, безумно влюбился в нее и захотел жениться на ней. Только после поединка он отстал от нее и срезал свою косу, бросив ей под ноги в знак признания ее силы и уважения. И так продолжалось до тех пор, пока она не встретила ЕГО. Простой лекарь, что был в их отряде. Он не был сильным, храбрым или же безумно красивым. Он был незаметным для окружающих, и о нем вспоминали, как правило, если нужно было залечить какую-то рану или осмотреть растения на их ядовитость. Но Мириам его почему-то заметила. И начала присматривать за ним. Сначала она себя убеждала, что он слаб и за ним нужен глаз да глаз, ведь он единственный лекарь. Она старалась общаться не слишком много с Браушом, так его звали. Но при этом часто тайком ото всех почему-то любовалась им. Что-то в душе грело ее в те моменты. Проходили дни, недели и даже месяцы и со временем Мириам все же сблизилась с лекарем их отряда. Он оказался довольно приветливым малым и интересным собеседником. Он многое знал, был грамотен и даже пытался научить читать и писать Мириам. Только она фыркала на такие предложения. Она — воин! И ей не нужно перо, для того чтобы убить человека, лишь оружие. Но тем не менее, он смог заставить ее немного обучиться культуре других народов и географии через рассказы о дальних землях, о которых он читал в книгах. Проходило время, они возвращались в родное поселение, некоторое время жили там, он был рядом с ними. Затем через некоторое время новый поход и он вновь как лекарь отправился им помогать. И в один прекрасный день она поняла, что не может находиться далеко от него и хотя бы не говорить с ним. Она познала то чувство, что отрицали многие ее сестры по оружию. Она так же пыталась забыться в объятьях других мужчин и даже женщин, но чем больше их было, тем больше она думала о Брауше. Ей даже в определенный момент чуть не стошнило на мужчину, что был под ней. На следующую ночь после этого она не выдержала и грубо схватила удивленного Брауша за руку и потащила к ручью. На ее заявление, что она желает с ним возлечь, он лишь улыбнулся и отрицательно крутанул головой в знак несогласия: «Я возлягу лишь с той женщиной, что станет моей супругой навсегда, а не на одну ночь. С той, что полюбит меня, как и я ее. Поэтому прости, Мириам, но я отказываюсь быть с тобой сегодня». Эти слова ее разозлили и оскорбили тогда. Не сдерживая силу, она замахнулась и ударила его… вернее, попыталась. Но он увернулся неизвестным ей образом. Затем она не захотела останавливаться и наносила удары, которые не находили свою цель. На очередном замахе Брауш резко нырнул под руку и ударом в несколько точек ослабил ее до такой степени, что та почти рухнула на землю, но ее вовремя до падения перехватил Брауш и держал на своих руках: «Не стоит зря тратить силы. Я тебе не враг, просто я вырос в другом месте и меня воспитывали по-другому. Прости, если оскорбил тебя, но нет. Только моя жена может меня бить». И засмеялся от души. А Мириам в то время стало стыдно за свои действия. Еще несколько часов она провалялась головой на его коленях, пока тот не заснул, а ее тело не пришло в норму. Тогда она накрыла их обоих своим плащом, и они провели эту ночь под открытым небом вдвоем. Прошло время, и она все же стала той единственной для Брауша. Он не злился на нее за ее прошлый поступок, он вообще никогда не злился и был необыкновенно добр. Наверное, это и подкупало ее и тех претенденток на него, пока она не выбивала им несколько зубов, чтобы образумить «от глупых мыслей». Она стала его женой и больше после этого не брала в руки оружие. Брауш так же перестал ходить в походы с их отрядом, и они зажили мирной жизнью. Вскоре они обзавелись тремя детьми, двумя сыновьями и одной маленькой дочкой. Все трое ее детей были похожи больше на своего отца, чем на мать, и Мириам втайне радовалась этому. После прошедших годов она испытывала отвращение к стали и крови. Казалось бы, на этом началась ее счастливая жизнь, но нет. Вскоре она закончилась после внезапного нападения дотракийцев. Они сожгли ее поселение, убили ее мужа на ее глазах, а также сожгли ее сыновей. Дочь же не хотела становиться их добычей и заколола себя ножом. Мириам же, отражая нападения кочевников на ряду с оставшимся воительницами, все же проиграла бой и была взята в позорный плен. Она как последняя сука была изнасилована всеми мужчинами из тех воинов, что разграбили их деревню. Насилие над ней продолжалось часами, от заката до рассвета. Большинство тех пленных женщин и девиц, что попали в руки дотракийцам, просто не пережили это. Но она пережила. Затем по пути в табор ее еще не раз унижали и насиловали, в таборе уже перепродали каравану известного торговца. Больше года она была простой женщиной, чья воля была надломлена, и постепенно она теряла свою былую личность. Она даже перестала сопротивляться, когда ее брал хозяин каравана в свою постель, и послушно исполняла все, что он скажет. Она просто устала. Она думала о самоубийстве, но почему-то, сама не зная почему, не делала этого. И вот ее жизнь круто перевернулась в городе под названием Толос. Там она встретила юного парнишку, с необычной для нее внешностью и до боли знакомым взглядом, что напоминал ей Брауша, который ее о чем-то спрашивал. Она не горела болтать с этим дитя. Но он был в ней заинтересован. Ей было уже все равно, что с ней будет дальше. Но, как и говорилось ранее, ее судьба круто изменилась. Мальчишка купил и ее, и громилу, что был в том же караване. А когда они втроем остались наедине, то тот использовал магию, то, что Мириам видела лишь однажды и мельком у одной старухи из их поселения в детстве. Он почти за мгновение исцелил громилу, затем дал ему имя и предложил служить ему как воин. А после, когда после недолгого размышления тот кивнул, Даркен обратил внимание и на нее. Стоило ему только приблизиться к ней и взять в ладони ее лицо, она тут же вспомнила ладони своего старшего сына, который уже умер. В тот же миг из уголков ее глаз полились слезы, которые она никак не могла остановить. Буря в ее сердце не останавливалась, пока Даркен не заговорил: — Не стоит плакать. Я не знаю, что с тобой произошло, но всегда есть выход и смысл жить дальше. Тебя оскорбили и обесчестили дотракийцы? Они многим принесли бед и скорби. Это печально, и мне жаль, что ты кого-то потеряла тогда. И жаль, что без сомнения в прошлом воительница с опытом сейчас стоит на коленях и плачет от старых ран, не столько телесных, сколько душевных. Но я хочу тебе помочь, поверь! Стань вновь той воительницей, что была когда-то. Возьми в руки оружие, и даю тебе слово, что однажды ты сможешь отомстить тем, кто сделал это с тобой. В тот момент в рыжей женщине вновь забурлили старые инстинкты: жажда крови и смерти. На мир смотрели уже не глаза рабыни из севера, а Мириам Огненной, как ее однажды прозвали. И сейчас стоя недалеко от корабля, что уже пришвартовался, и дожидаясь своего господина, она приводила в порядок те два меча, что ей были даны. И размышляла над тем, когда же ей подвернется возможность убить первого дотракийца за последние полтора года? С каждым днем и разговором с Даркеном Ралом, которого она уже признала своим лордом, она все больше и больше ощущала ту ярость и гнев, что так и стремились вывести из себя, заставляя желать пойти путем поливания крови на свои клинки. — Мириам! — окликнул ее радостный Рис, что вернулся совершенно один, но радостный. — Да, Рис. — улыбнулась она ему тепло и совершенно искренне. — Пошли, тебя там Даркен хочет видеть. Мы тебе подобрали хороший доспех. Нужно только мерки с тебя снять, чтобы его подогнали под тебя. — Но я не нуждаюсь в доспехе, к тому же он дорогой и… — Пошли! — он резко схватил ее за руку и потащил в город. Мириам оставалось лишь подчиниться. При этом она улыбалась и вспоминала своего второго сына, который был таким же непоседой. У нее начинало складываться ощущение, будто она вновь обрела сыновей и даже дочь в лице угрюмой Ниссы, хотя та ни характером, ни внешностью не была похожа на ее малютку. — Жизнь продолжается… — пробормотала рыжая воительница и ускорила ход.Даркен Рал.
Этот город меня не разочаровал. Он и вправду оказался городом моряков, которые были не прочь служить другому городу, хозяину или правителю. Главное — это плата и удовлетворение их низменных благ. Пока что я ограничился лишь двадцатью моряками и еще десятком наемников из Вестероса. Наемники довольно смышленые и опытные, судя по их виду. Служили когда-то, а вернее до недавних пор, в армии короля Эйриса II Безумного. Но поскольку его уже убил его собственный гвардеец — Джейме Ланистер, а наследников законных нет в живых (об Эйгоне никому почти не известно), далеко не все хотят присягать новому правителю Роберту Баратеону как их королю. Множество благородных лордов, да и простых межевых рыцарей и даже солдат, что не нашли себя там, отправились либо же на Стену, либо же на промысел наемника. Этот десяток был как раз таки из межевых рыцарей и ветеранов, которые ушли с ними на восток. Сегодня был первый день их пребывания в Элирии. Но я не поскупился и решил все же их нанять за высокую цену. Также после этого я сходил в некоторые лавки, что продавали редкие травы и свитки. Особенно меня заинтересовала карта Вестероса и Эссоса. У меня была карта, что я приобрел в Толосе, но она довольно древняя, а здесь нашел две новые, ну, относительно. Ведь мне они нужны для одного ритуала поиска. И напоследок я зашел в оружейные лавки, где решил найти Боросу и Мириам доспехи или их аналоги. Боросу ничего не подошло, кроме шлема. Нужно будет ковать ему чуть позже доспех. С Мириам было проще. Нашелся доспех, что был готов наполовину. Мерки сняли довольно быстро, и полный доспех будет готов примерно через четыре дня. Так что мы немного задержимся здесь. И как только я зашел в свою каюту, то приступил к ритуалу. Расстелил на столе карту Вестероса и стал разравнивать ее, ведь именно оттуда мне приходили сигналы от моих поисковых заклинаний моих родителей. Старый способ из моего мира здесь оказался не действенным. Хотя большинство заклинаний и принципов совпадают в плане магии, но все же определенные различия есть. Поэтому я прибег к более древнему и забытому методу, правда, конкретики он не даст. Только местонахождение на данный момент. Разровняв карту, я начертил несколько пентаграмм вокруг нее и зажег восемь свечей. Кинжалом вспорол себе вену на левой руке, дал стечь моей крови в специально приготовленную чашу. Зачаровал, и после этого вылил половину на карту. Кровь через пару мгновений сгустилась в один алый шарик, который покатился в определенное место. Этим самым местом, где обитала «моя мать», был Морской Рубеж. Как же забавно получается. Выходит, я наполовину Веларион? Этот древний валирийский род был в частом родстве с Таргариенами, он соблюдал традиции своих предков, и инцест для них был так же в порядке вещей. Интересно, кто же из женщин этого острова моя мать? Особенно я не вдавался в генеалогию и родство в Вестеросе, но теперь думаю, мне стоит это сделать. — Что ж, а теперь «отец»… Второй сформировавшийся шарик покатился в Дорн. Довольно интересный расклад. Сейчас, правда, он находится на берегу Дорнийского моря, поэтому трудно сказать из какого дома или места мой папаша. Хотя, зная истории о дорнийцах, я вполне могу быть тем же бастардом, как бы противно это не звучало. Да и к тому же меня немного напрягает история моего рождения и то, как я оказался в Толосе? Почему ребенок благородной девы из древнего рода оказался в городе, что расположен в Заливе Работорговцев Эссоса? К тому же мелким попрошайкой! Меня привлекают сложные задачки, но эта задача меня начинает раздражать и даже оскорблять. Если они решили, что я им буду обузой, или же они недобросовестные родители, то когда я приду в Вестерос, я взыщу с них их долг. Но пока отложим этот вопрос в дальний ящик. Нужно проверить мою «почту». Новые донесения это всегда хорошо, к тому же кажется, я знаю, как занять Вольные Города и Браавос, чтобы те не лезли со своими наемниками дальше на восток. Нужно просто кое-кого подкупить и кое-кого немного шантажировать. И вспыхнет новая война в Спорных землях между Миром, Лисом и Тирошом. Пентос, судя по всему, подключится так же на стороне Мира, а Браавос будет играть своими интересами по обеим сторонам конфликта, хотя их здесь будет три. Жаль, Квохор слишком далеко от них и не заинтересован в войне, как тот же Волантис. К слову, я узнал довольно полезную информацию. В мире хоть и утратили секрет изготовления валирийской стали, но есть три мастера в Эссосе, что знают, как перековывать этот материал. И двое сейчас проживают как раз таки в Квохоре, и один — в Волантисе. Трудно сказать, владеют ли они только искусством перековки или же втайне хранят и секреты изготовления его. Но, во всяком случае, я попытаюсь выудить у них этот секрет. Для начала пошлю своих «пташек», а если с ними не получится, то я встречусь лично с каждым и уже буду действовать другим способом. Еще три дня вместо четырех, как говорил мастер, потребовалось для того, чтобы закончить с доспехом для Мириам. И после этого мы держали путь уже в Бхораш. Стоит посмотреть на этот загадочный череп в катакомбах… Продолжение следует…