What's in a Tree?

Коннор вздохнул. Ларри снова был у него и повторял одно и то же: – Я просто пытаюсь сказать, что большинство людей обнаружили своего соулмейта до 18, – пожаловался он. Коннор молча закатил глаза, потому что его отец приводил этот аргумент слишком много раз. – Ларри, – Синтия пыталась предотвратить очередную семейную ссору, – отстань от него. – Но Синтия, ему уже 18, он давно должен был найти своего соулмейта! – Ларри продолжил. – Все должно идти своим путем! Я не понимаю, почему он так сильно отличается от остальных! И тут наступил момент, когда терпение Коннора кончилось. – Невероятно! – бормотал он, вставая из-за стола, – не хочу тебя разочаровывать, Ларри, но эта глупость не имеет такое значение, какое ты ей предаешь. – Крикнул он, показывая на свое соулмейт-тату. – Да вы все тут с ума посходили! У вас у всех есть одинаковые изображения! Зоуи встречалась так много лет со столькими людьми, потому что каждый из них имел татуировку в виде звезды, и она считала, что все они одинаковые, пока не нашла того самого человека с точно такой же звездой, как и у нее! Точно такой же! Совершенно точно такой же! Это же так хорошо для нее! Но это... – Коннор показал на свою руку, – Я в жизни нигде не видел этого чертового дерева, кроме как на моей руке. И я даже не уверен, существует ли оно где-нибудь! Может быть, это просто нелепая случайность! В любом случае, я никак не могу это изменить, ведь я БЫЛ РОЖДЕН с этим! Говорите и делайте что угодно, но отвалите от меня! – Коннор наконец закончил свою речь, взял куртку и вышел на улицу. Все те вещи которые он объяснил своему отцу, он ведь объяснял их и раньше. Его отец просто не хотел понимать их. Общественное давление заставляет тебя искать твоего соулмейта, человека, который является твоей родственной душой, который сделает тебя счастливым, и это... довольно сложно сделать. И Ларри был одним из того распространенного типа людей, что смогли встретить своего соулмейта в подростковом возрасте. Но конечно, были исключения, они есть всегда, и то, что Коннор не смог найти своего соулмейта до 18 лет, не означает конец света, но Ларри, как всегда, не хотел принимать Коннора таким, каков он есть. Когда Зоуи шесть месяцев назад нашла своего соулмейта, Ларри был счастлив за нее и стал постоянно задаваться вопросом, почему Коннор, ее старший брат, до сих пор его не нашел. Коннор пнул пустую пивную банку, направляясь к своей школе. Он не хотел это признавать, но его отец постоянно ворчал на него. И из-за постоянных ссор Коннор тоже стал беспокоиться о своем соулмейте. Может, его просто не существует? Это бы решило все проблемы. Соулмейт-тату Коннора сильно отличалось от других. Большинство соулмейт-тату представляли собой либо две половины одного рисунка, либо дополнение одного другим. На тату Коннора было изображено самое странное дерево, которое он когда-либо видел. Концепция дерева как татуировки была довольно необычной, и дерево на руке Коннора было действительно странным. Это выглядело словно детский рисунок, со слишком стриженным сундуком и странными маленькими веточками, держащими странные маленькие листья над всем деревом. Всю свою жизнь он пытался найти дерево, похожее на это, но так и не нашел. Он начал верить в то, что таких деревьев не существует, соответственно, его соулмейта тоже. Великолепно. Было восемь часов утра, и Коннор был в плохом настроении. Возможно, поход в школу был не лучшей идеей. – Хэй, Мёрфи, убийственно выглядишь, впрочем, как всегда! – произнес раздражающий голос где-то позади Коннора. Клейнман... – Что тебе, блядь, от меня нужно, Клейнман? – пробормотал Коннор. – Ничего. Просто хотел завязать с тобой разговор, – Джаред ухмыльнулся. – Так иди и поговори с кем-нибудь другим. – Коннор отошел назад. Клейнман действовал ему на нервы и, как казалось, наслаждался этим. Клейнман сложил руки в оборонительной манере: – Хорошо, но не нужно портить мне первый день в школе дракой! Коннор начал злиться по-настоящему. Он знал, что не был прекрасным человеком, но зачем нужно был Клейнману действовать ему на... – Джаред, отстань от него. Настала тишина. Удивленный, Коннор повернулся и увидел стоящего позади Клейнмана испуганного мальчика. Это Хэнсен, да? – Что? Я просто говорил с ним. – Отъебись, Клейнман. – Сказал Коннор прежде, чем смог себя остановить. У него было плохое утро, так что легко было спровоцировать его на драку. Клейнман закатил глаза, а затем повернулся, чтобы пройти по коридору в противоположном направлении. – Вот почему нельзя употреблять наркотики, дети! – кричал он, указывая пальцем на Коннора, пока уходил. – Ебаный ублюдок... – пробормотал Коннор себе под нос Коннор почувствовал, что кто-то находится рядом, повернулся и увидел Хэнсена, который все еще стоял позади него, но уже на шаг ближе, и он очень нервничал. – На что ты смотришь? – Спросил Коннор и тут же пожалел, что не убавил свой злой тон. В конце концов, если можно так сказать, ребенок защитил его. – Я...эмм.. Я прост-т-о хотел и-извиниться... – Наконец ответил он. – Извиниться за что? – Спросил у него Коннор, немного смущаясь. – З-за Джареда. Я хочу сказать, что он может быть... – Хэнсен подбирал подходящие слова для объяснения, но Коннор перебил его: – Ублюдком? Хэнсен покраснел. – Я...эм...ну..да...но пойми, он-н не так ужасен, он просто... – Хэнсен пытался подобрать подходящее слово в своей голове, – Джаред. Коннор рассмеялся. – Естественно. Но ведь это не твоя проблема, ты не должен за него извиняться. Хэнсен опять покраснел. Через несколько секунд он понял, что молчит слишком долго. – Я знаю, просто я...это было как-то н-неуместно. Так что..эмм..да. – Пробормотал он. – Чувак, не волнуйся, все нормально. – Ответил Коннор, пытаясь успокоить взволнованного мальчика. Хэнсен был доволен этим. – Л-ладно, все н-нормально, – ответил он, отвернувшись от Коннора, он выглядел очень нерешительным. Но через несколько секунд он снова к нему повернулся. – К-кстати, я...эмм...мне нравится твоя татуировка. – Он закончил говорить. Это сильно удивило Коннора. Он взглянул на свою руку, где была видна татуировка, так как он подвернул рукава. – Тебе...Тебе нравится? – Спросил он, совершенно не зная, как реагировать. – Д-да, – сказал Хэнсен, становясь более уверенным в своей речи. – Дерево "Кровь Дракона" одно из моих любимых. Коннор чувствовал, что не может дышать. – Дерево что? Хэнсен подошел поближе к Коннору и указал на его татуировку. – Дерево "Кровь Дракона"? Драцена киноварно-красная. Это один из моих любимых видов. Он существует только в одном месте на земле. Некоторые говорят, что это выглядит чуждо, как будто это не принадлежит земле, но я ... мне это очень нравится, – он объяснял со странной, едва уловимой страстью в голосе. Коннор не мог подобрать слов. Никогда никто так не комментировал его татуировку, все всегда только спрашивали "что это черт возьми такое?". Этот Хэнсен знал, что это было, и, видимо, это значило для него что-то, вся эта его любовь к деревьям была такой большой. Стоп... Это для него что-то значило... – Ладно, в любом случае... Мне нужно, мне нужно вернуться в класс. Так что, эмм, пока. – Теперь Хэнсен ушел уже насовсем. Все, что мог сделать Коннор, это смотреть на его голубую рубашку, исчезающую в переполненном коридоре. Прозвенел звонок. А Коннор все еще стоял на месте и не двигался. Наконец, поскольку реальность того, что только что произошло, осенила его, он снова смог говорить. – Вот дерьмо.