***
Было время, когда для того, чтобы ходить в готэмские бары, нужно было либо состоять в определенной банде, либо прослыть чрезмерно храбрым дураком. С появлением на улицах Темного рыцаря, банды перекочевали либо совсем в подполье, либо засели в крупных ресторанах, принадлежавших большим «семьям». Во время оккупации города Бэйном многие бары стали пунктами сбора повстанцев, либо же укромными уголками для простых жителей. Произошла своего рода реверсия, когда преступники стали свободно расхаживать по улицам, а порядочные готэмиты прятались по подсобным помещениям, подвальным пабам, либо кучковались в больших зданиях муниципалитета в страхе от преступного большинства. Город был освобожден, свободны стали его улицы, но заведения для тех, кто постарше, больше не были оплотом готэмского криминалитета. Дрейк опустил на стол бутылку сингапурского «Брюлэндер». Пить он не любил и не умел, но порой все же сдавался и брал то, от чего точно не будет болеть голова на следующий день. И по той же причине никогда не ходил в бар вместе с Харви Буллоком. Если бы процесс опьянения был олимпийской дисциплиной, то Буллок бы уже много лет держал титул чемпиона. Напротив сел Рот с бутылкой темного пива. Бар и так источал совсем не оптимистичные мотивы, а они к тому же выбрали самый мрачный угол. Лица лишь немного освещал едкий желтый электрический свет. — Ты ведь не платил? Я у тебя в долгу за помощь с тем трупом. — Да пустяки. — Рот отмахнулся, но по лицу было видно, что позже вечером жена была не слишком рада его отсутствием. Тим отпил немного из своей бутылки, подавил немой кашель в груди и, отставив эль, начал. — В общем… Можешь считать меня психом, потому что, кажется, я действительно малость тронулся. — Дрейк сделал паузу, подбирая следующие слова. Да только как не перефразируй, звучало все равно как-то не так. — Может, ли человек перестать стареть? Ну, знаешь, оставаться таким, какой есть, и спустя год, и спустя десять лет, и двадцать, и так далее. Рот не понял, решив, что Дрейк просто шутит, потом улыбнулся и, убрав очки в нагрудный карман куртки, тихо рассмеялся. — Это загадка? — Ну, в каком-то смысле. — Тим сам был не очень уверен в своих словах. — Мифы о Лазаре — все-таки мифы. Но один способ все же есть. — Серьезно? — Дрейк засомневался. — Да, если ты труп. Ну, или что-то в этом роде. Тим усмехнулся и хлебнул еще немного. Рот снова рассмеялся. Так, интеллигентно, как мог только он. — А в чем, собственно, дело-то? — Ну, нашли девушку, которая ничего не помнит. Говорит, что на дворе восьмидесятые в самом разгаре. — А, да, Харви что-то такое упомянул. И что, ты веришь? — Нет. — Дрейк пожал плечами. — Просто о ней неизвестно ровным счетом ничего. Так что даже не знаю, чему верить. — Ты ведь Тим Дрейк. У тебя не бывает, что ничего неизвестно. Наверняка, кто-то пытается замести следы, а ее втянули во что-то крупное. Вроде торговли людьми. — Да, я думал об этом. Просто пока не было никаких серьезных зацепок. — Просто это тяжелая неделя. — Рот поднял бутылку над столом. — Тогда за эту девушку, пусть все тайное станет ясным! Звонкий стук дешевого стекла. Бар казался уже не таким мрачным, а свет вдруг стал теплым и приятным.***
Всю следующую неделю Дрейк занимался сторонними делами. Он был так увлечен работой с полицией последние дни, что даже забыл об основной работе. Электронная почта была забита кучей разных писем от клиентов. Тиму просто хотелось отвлечься. Он брался за все дела с одинаковым рвением вне зависимости от глупости, или даже абсурдности некоторых. Но это все казалось чем-то совсем не тем. Раскрывая очередной такой пустяк, Дрейк вновь мысленно возвращался к девушке в палате, о которой никто ничего не знал. Стефани оставила несколько сообщений, но Тим специально не прослушивал их. Он знал, что усердная блондинка что-то нашла, но ему не хотелось знать ничего, что было связано с тем делом. Он хотел «проветрить» мозг всяким проходным мусором, и только потом снова окунуться в атмосферу абсолютной неизвестности. И сделать это было уж слишком трудно, когда все вокруг напоминало бледного пришельца в девичьем теле, спящем в одной из палат центральной больниц. В дверь позвонили. Дрейк проигнорировал, надеясь, что Джей соизволит открыть. Через минуту постучали еще раз. Тим посмотрел на настенные часы — два часа дня. «Джей, должно быть, на работе». Не хотя он поднялся из кресла, спустился по лестнице на первый этаж и посмотрел в глазок. На крыльце стояла Стефани. Дрейк вздохнул, потянул на себя щеколду и отворил дверь. — Стоит попросить Буллока скрыть все мои контактные данные. — Собирайся и едем со мной. — Что случилось-то? — Заткнись, одевайся и поехали.***
В дороге они молчали. Не нужно было быть детективом, чтобы понять, что с сообщениями Стеф Дрейк проигнорировал нечто серьезное. Она ехала быстро, но без сигналки и не лихачила. Серьезное, но не срочное. Знакомый путь к палате: лестницы, белый коридор, несколько дверей, поворот и снова коридор. Стефани все еще молчала. — Слушай, если я тебя обидел, то это было ради дела. Мне нужно просто проветрить мозги, и все. — Мне-то все равно. Но вот ей уже нет. Она толкнула дверь и пропустила Дрейка внутрь. Тим недоумевал. Он обернулся к Стеф, но та не реагировал. Он вышел в коридор, посмотрел на номер палаты, но и это ничуть не прояснило ситуацию. — Она умерла? — Не знаю. — Стефани не изменила угрюмое выражение лица. — Может быть. А, может, нет. Пока еще. Дрейк спустился к стойке регистрации, но ни о каких безымянных пациентах там не знали. Медсестра же, которая присматривала за «спящей красавицей», взяла больничный, так что и ее в клинике тоже не было. На звонки она не отвечает — оператор уверяла, что девушка подхватила что-то серьезное — но адрес услужливо предоставили. — Придется наведаться к ней, возможно, что-то станет яснее. — Тим вздохнул, осознавая насколько его желание передохнуть вышло делу боком. — И вызови Рота. У нас труп.