Будь моим женихом

POV Гермиона       Серые дни, еще более серые ночи, наполненные слезами и болью. Болью потери. И на что я только надеялась? Я же сама попросила его о помощи. Неужели сложно было сразу догадаться, чем может закончиться такая необычная просьба?! Неужели нельзя было предвидеть именно такой конец?! Неужели нельзя было себя обезопасить от этой боли, разъедающей душу изнутри?! Как можно быть такой самонадеянной дурой?! Как можно было полюбить человека, которого любить нельзя?! Как можно было полюбить Джорджа Уизли — старшего брата Рона, который влюблен по уши в меня?! Как можно было вообще вляпаться в такую ситуацию?! Неужели сложно было признаться родителям, что у меня нет парня?! Пусть бы попробовали познакомить меня с Уолкером, какие проблемы?! Можно было бы сходить на одно свидание и послать его подальше. Всё! Мучения бы закончились.       Но нет же! Я не из тех, кто ищет легких путей. Я выбрала другой вариант — попросила Джорджа помочь мне, сыграть роль моего жениха. И он справился на все сто процентов. Родители, особенно мама, просто влюбились в него. Папа тоже одобрил наши отношения. А я? А я полюбила его. По-настоящему. Как никогда и никого еще не любила. Для меня всё было новым. Новые чувства, новые ощущения. Так странно было ощущать прикосновения Джорджа и понимать, что мне это нравится. Так странно было замечать его взгляды. И странно осознавать, что хочется его поцеловать. Сначала нежно, осторожно, а потом с большей страстью, даже с напором, чтобы показать, что он мне не безразличен, что он важен.       Только дошли до меня эти чувства слишком поздно. Когда Джордж вместе с Фредом спасли меня из лап Уолкера и его дружка. До сих пор боюсь представить, чем бы всё могло закончиться, если бы ребята вовремя не появились. Тогда он поцеловал меня впервые. Я находилась под негативным впечатлением от нападения, поэтому не поняла своей реакции. Помню только его губы: нежные, мягкие, сладкие.       А потом, потом был наш второй поцелуй, а если уж по правде, то по-настощему первый. Тогда я окунулась полностью в свои чувства. Утонула в омуте его глаз. Потерялась в ощущениях. Мерлин, как же я этого хотела! А он? И он хотел, я же видела! Фред подшучивал над нами, явно стараясь как можно быстрее доказать нам обоим, что чувства взаимны, что не стоит бояться их проявить, не стоит таить в себе. И тогда, в тот день, когда мы собирали вещи перед возвращением в магический Лондон, я решилась. Правда, моей смелости хватило лишь на то, чтобы снова поблагодарить ребят за моё спасение. Ребят. Обоих.       Когда Фред приобнял меня, на секунду моё сердце забилось чаще, но вскоре умерило свой ритм. Это был не Джордж. Не его руки. Не его прикосновения. Хоть и такие похожие. Спасибо Фреду, что он быстро всё понял. Когда он покинул мою, вернее сказать, нашу комнату, нашу с Джорджем комнату, мне стало страшно. Мы остались наедине. Я не знала, как вести себя с ним, как показать свои чувства, но больше всего я боялась, что он их отвергнет. Посмеется. Скажет что-нибудь обидное и уйдет. Но я ошиблась. Он не ушел. А сделал то, чего больше всего на свете жаждала я. Его поцелуев. В момент соприкосновения наших губ, земля как будто ушла из-под моих ног, мир перевернулся с ног на голову, а я утонула в ощущениях, в чувствах, в любви. Он был настолько нежным, отчего крышу унесло сразу же окончательно и бесповоротно…       Я люблю его. Люблю, черт возьми! Конец POV Гермиона POV Джордж       Когда я соглашался помочь Гермионе, я и не задумывался, чем это всё может закончится, хотя Фред, кажется, предвидел все наперед. Тогда, разумеется, я не стал его слушать. Не мог поверить в его слова. Но мой любимый братец оказался прав.      Когда я услышал просьбу Грейнджер, я, мягко сказано, был шокирован. Никогда бы не подумал, что эта девушка когда-то сможет попросить меня о чем-то подобном, но она попросила. В тот момент я полностью осознавал, что могу отказаться, могу найти сотни причин сказать «нет», но не нашел.       Единственное, что, а, вернее кто, меня сдерживал — была Алисия — моя настоящая девушка. Я прекрасно знал, что с ней нужно будет объясниться, и также я знал, что предстоящий разговор будет очень непростым. Алисия Спиннет — девушка, к которой я испытал первое чувство, первую любовь. Тогда я думал, что мы с ней вместе навсегда. Пару раз даже думал, что в скором времени сделаю ей предложение. Но что-то пошло не так уже после разговора с ней.       В тот день я пришел к Алисии домой и сразу же начал говорить, ведь я знал, что стоит ей взять ситуацию в свои руки, начать меня соблазнять, и я тут же поддамся и забуду обо всем.       Как только я упомянул имя Гермионы Грейнджер, моя уже бывшая девушка рассердилась до такой степени, что мне стало страшно за своё здоровье. Спиннет всегда была страшной в гневе, но то, что я видел тогда не могло сравниться ни с чем.       Мы поссорились. Почти впервые. До этого мы несколько раз несильно ругались, но мирились очень быстро, но в этот раз всё было по-другому. Я был уверен, что помириться будет сложно, даже, наверное, почти невозможно.       Я ушел от неё и задумался о правильности решения относительно помощи. Я чувствовал себя безумно виноватым перед Алисией, но и перед Грейнджер теперь было неудобно. Всё-таки лучшая подруга моего младшего брата была ни в чем не виновата. Она просто попросила о помощи, а я имел полное право отказаться, но я согласился, и теперь именно мне расхлебывать всю заваренную кашу.       Мистер и миссис Грейнджер приняли меня очень хорошо. Было видно, что они очень любят свою дочь и небезразличны к ее судьбе.       С каждым днем нашего пребывания в гостях я все больше погружался в эту семью, иногда мне даже казалось, что я знаю родителей Гермионы с самого рождения, что они — это и есть моя семья.       Когда мы гуляли вместе с моей «невестой» и Джин Грейнджер сделала наше с ее дочерью совместное фото, я ощутил, как я моем сердце что-то дрогнуло. Фото было обычное, маггловское. Тогда я применил магию и заставил нас, запечатленных на снимке, двигаться. Сейчас я смотрю на это фото и понимаю, каким был дураком. Уже тогда в моем сердце зародились чувства к Гермионе, но я не обратил на них внимания, а стоило бы.       Через несколько дней приехал Фред и в корне изменил ситуацию. Он в буквальном смысле взял Гермиону на слабо и практически заставил сходить с нами в ночной клуб. Поход, мягко сказать, не удался. В какой-то момент ситуация вышла из-под моего контроля. Наша с Фредом ошибка чуть ли не привела к ужасающим последствиям. Слава Мерлину, мы успели! Тогда я, наверное, вообще не соображал, что делаю. Я бил того парня, бил сильно, стараясь выплеснуть весь негатив, всю злость. Тогда же я впервые поцеловал Гермиону. Мир перевернулся с ног на голову Сердце забилась с новой силой, а Фред оказался прав — я влюбился. Влюбился в Гермиону Грейнджер — девушку, которой я искренне помогаю, девушку, которую любит малыш Ронни, девушку, которая, скорее всего, никогда даже не глянет в мою сторону. Да, я попал. По полной программе.       Сейчас, когда мы «расстались», моя жизнь перестала меня радовать во всех смыслах. Меня больше не радует прибыльность магазина, не радует, как Фредди подшучивает над Роном, и как последний бесится, не радует восходящее солнце, абсолютно ничего не радует. Моя жизнь утратила свои краски, стоило из неё просто исчезнуть одному человеку, одной девушке.       Я люблю её. Люблю, черт возьми! Конец POV Джордж

***

      «Что делать? Что же делать? Я не могу разрываться… Кого я вообще обманываю? Я хочу быть с Гермионой, но вот только не могу, совесть не позволит бросить Алисию с ребенком…дурак! умудрился же так вляпаться!»       Джордж сидел на окне в спальне. С самого утра не было настроения работать. Фред видел настроение брата и даже не задав ни единого вопроса, покинул квартиру.       Мысли в голове бежали слишком быстро, но не удавалось зацепиться ни за одну из них. Парень чувствовал себя паршиво.       С одной стороны — вина перед Грейнджер, с другой — чувство долга перед Спиннет. Его просто разрывало на части.       — Джорджи, — из мыслей парня вырвал голос Фреда. — Может, тебе пройтись?       — Не думаю, что это решит проблему, — угрюмо ответил Джордж и уставился в окно.       — Тогда надо придумать, как ее решить, — любимый братец уселся рядом и похлопал его по плечу. — Я, кажется, придумал.       Джордж резко обернулся.       — Скажи Спиннет правду, что любишь Гермиону.       — А ребенок?       — А ребенку можно помогать и не живя вместе с его матерью. Я понимаю, что это неправильно, что по идее ты не должен бросать своего ребенка, только вот вопрос: а ты вообще уверен, что ребенок твой? Откуда тебе знать. что за то время, пока ты помогал Грейнджер, Алисия ни с кем не успела переспать?       — Фред, прекрати! Я прекрасно знаю, что ты не очень ее любишь, но не до такой же степени, — возмутился близнец.       — Ладно, — Фред поднял руки в примирительном жесте. — Я поддержу любое твоё решение, только я умоляю тебя: не делай ошибок. За них порой очень дорого приходится расплачиваться.       Свежий ветер трепал рыжие пряди парня, который безуспешно пытался справиться с ними. Джордж всё же воспользовался советом брата и решил пройтись. Освежиться. Может даже привести в порядок мысли. Пока получалось слабо, но он старался.       Сейчас стоять на крыше высотки на Шафтсберри Авеню было, наверное, не самой удачной идеей. Ветер начинал пронизывать. Не хотелось заболеть.       Очередной порыв ветра, казалось, отрезвил. Идея пришла внезапно, и она была такой правильной, отчего Джордж сильнее закутался в куртку, и представив нужное место, трангрессировал.       Трансгрессировав к дому Алисии, парень заметил, что во многих окнах горит свет — скорее всего, у девушки гости. Подойдя к двери, Джордж уже хотел позвонить, как заметил, что дверь приоткрыта. Странное предчувствие появилось в душе Уизли, предчувствие того, что его приход не будет напрасным. Бесшумно проскользнув внутрь, Джордж прислушался. Голоса доносились из гостиной. Первый несомненно принадлежал Спиннет, а второй — если парень не ошибся, её лучшей подруге — Аманде Стоун, которую Джордж не очень любил и знал, что это взаимно. Остановившись за стеной, разделявшей гостиную и прихожую, Уизли весь превратился в слух. Подслушивать было не лучшим занятием, но парень чувствовал, что сейчас это было правильно.       — … И ты думаешь, что он такой дурак, и не поймет, что ты наврала? — как-то осуждающе? спросила Аманда. Джордж напрягся.       — Не поймет. В последний раз мы не предохранялись, так что дело за малым, — голос Алисии был непривычно жестким. — Я не позволю этой сучке Грейнджер его у меня забрать.       — Черт, Алисия, неужели этот рыжий того стоит, чтобы идти ради него на такие жертвы? Что в нем такого особенно, отчего ты опускаешься до банального вранья, чтобы только удержать его?       — Я люблю его.       — А он, я так понимаю, охладел по отношению к тебе?       — Ничего страшного. Я верну его былое расположение. Он уже клюнул на фразу о «будущем» ребенке, и даже если он там влюбился в эту выскочку, ему совесть не позволит бросить своего же ребенка.       — А если он все же узнает, что это все обман и просто твоя махинация, чтобы привязать его к себе?       — Не узнает, а если и узнает, то будет поздно, к тому моменту, я уже буду беременна от него…       Джордж пребывал в шоковом состоянии. Дыхание сбилось, сердце колотилось с бешеной скоростью. Он никак не мог поверить в услышанное. Захотелось обозначить свое присутствие. Спустись Алисию с небес. Унизить. Как она унизила его.       Услышав последнюю фразу, Джордж вышел из своего укрытия и произнес:       — А если я уже узнал, что будешь делать? — девушки взрогнули и одновременно обернулись.       — Джордж… — пролепетала Спиннет, но быстро взяла себя в руки. — Ты подслушивал? Не думала, что ты опустишься до такого!       — Подслушивал. И поверь мне, услышал много интересного. Я, конечно, знал, что ты способна на многое, но чтобы так поступить?! К чему все это?       — К чему? Я люблю тебя. И я не намерена отдавать тебя Грейнджер. Ни при каких условиях. Даже если ты ее любишь.       — Какая же ты мразь, Спиннет! Между нами всё кончено! Раз и навсегда! — Джордж выплюнул эту фразу и резко развернувшись, ушел, громко хлопнув дверью, так и не заметив слезы на глазах бывшей девушки.

***

      Услышанное до сих пор не укладывалось в голове. Слова Алиссии звучали в ушах, казалось, установленные на повтор. Мерзко. Противно. Отвратительно. Она просто использовала ситуацию, подстроила всё под себя, хотела привязать его к себе на всю жизнь. Чертова Спиннет! Каким же нужно было быть идиотом, чтобы повестись на ее рассказы о будущем ребенке. О каком, мать его, ребенке вообще может идти речь?! Чертова интриганка! Прав был Фред! Прав! Он всегда прав. Всегда и во всем!       Джордж медленно шел по темной улице. Принять то, что тебя обвели вокруг пальца, было невозможно. Почему-то на одно мгновение парень представил себе, что этого момента разоблачения Алиссии могло не быть, что он бы не узнал об её обмане и что было бы дальше. Он бы женился на ней. А как еще может поступить порядочный парень?! Только как идиот! Если бы он не узнал всей правды, то потерял бы ту, которая сейчас была важнее всех.       Джордж остановился посреди тротуара и, глянув в ночное небо, задумался. А любил ли он когда-то так сильно Алиссию? Испытывал ли он к ней хоть толику того, что сейчас испытывает к Гермионе? Готов ли он был ради Спиннет убить любого, кто бы посмел тронуть ее? Вряд ли. Любовь к Гермионе сейчас казалась настолько сильной, настолько всепоглощающей, настолько настоящей, отчего звезда по имени «Алиссия Спиннет» стремительно гасла и исчезала с его небосвода, уступая место новой звезде, более яркой, более прекрасной.       Почему-то было больно. Хотя нет, «больно» — слишком громкое слово. Было дико неприятно. Не хотелось верить в то, что девушка, которая когда-то была для тебя чуть ли не всем миром, смогла так поступить.       Еще раз посмотрев в небо, Джордж понял простую вещь — нужно выпить.       — Фредди, закрывай магазин, у меня есть повод напиться! — не слишком трезвый голос Джорджа разнесся по первому этажу магазина. Посетителей было немного, но Фреду не хотелось, чтобы у них сложилось негативное мнение о хозяевах магазина. Не хватало еще, чтобы весь магический Лондон думал, что близнецы Уизли — алкоголики и пропивают все заработанные ними деньги. Подойдя к брату и толкнув его в сторону лестницы, ведущей в квартиру на втором этаже, Фред обернулся к покупателям:       — Прошу прощения за этот цирк. Мой брат не всегда ведет себя как идиот. И еще. Извините за неудобства, но магазин закрывается по техническим причинам.       Когда последние покупатели покинули «Всевозможные волшебные вредилки», Фред закрыл входную дверь изнутри и с грозным выражением лица поднялся в квартиру.       Джордж полулежал на диванчике в гостиной и хлестал огненное виски прямо из горла бутылки.       — Что, черт побери, ты вытворяешь? — Фред выхватил бутылку из рук брата. — Совсем с катушек слетел?       — Еслии ббы тты был на мооём месте, тты бы и нне такое вытвор… вытров… делал, — в целом можно было разобрать. что пытается сказать Джордж.       — И что же такого случилось, позволь узнать? — Фред прищурился.       — Алиссия не беременна и не была никогда, — почему-то именно эта фраза прозвучала очень легко из уст Джорджа. Казалось, парень протрезвел за долю секунды. — Она меня обманула. Хотела привязать к себе. Выдумала этого ребенка.       — Всегда знал, что Спиннет — еще та интриганка. Давай выпьем. За мою проницательность. Я надеюсь, ты теперь полностью удостоверился, что я всегда прав?       Джордж кивнул. Почему-то больше не было сил разговаривать. Но новая мысль просто врезалась в мозг.       ГРЕЙНДЖЕР. Теперь они могут быть вместе. По-настоящему. Только захочет ли она?

***

      Фред проснулся первым. Вчерашний разговор по душам с любимым братцем не закончился одной бутылкой. Пару-тройку раз ребята по очереди призывали огненное виски из шкафчика на кухне. Вывести Джорджа на разговор о конкретной девушке было не так уж и сложно, но только не удалось придумать, как бы вернуть ее и помочь брату стать счастливым.       Сейчас же у Фреда в голове возник гениальный план возвращения Гермионы, который нужно было осуществлять как можно скорее. Нужно только принять душ и выпить кофе.       Гермиона усиленно пыталась заставить себя работать. Гора документов и писем с утра нисколько не уменьшилась. Девушка раз за разом прокручивала в голове последнюю встречу с Джорджем и их последний разговор. Она не хотела верить, не хотела понимать, что между ними всё закончилось. Не хотела верить, что очень скоро её Джордж станет мужем другой девушки, станет отцом. Не хотела верить, что она навсегда потеряла свою любовь и своё счастье.       За окном светило солнце, а на душе скребли кошки. Слёз больше не было, казалось, что Грейнджер их выплакала все за эти пару дней.       Снова бросив взгляд на стол, девушка застонала и откинулась на спинку кресла, закрывая глаза. Легче не стало. Сразу же возник образ любимого человека. Джордж улыбался, в его глазах искрилась нежность, теплота и любовь — всё то, чего больше она никогда не увидит и не почувствует.       В дверь постучали.       — Пошли к черту! — впервые за несколько месяцев работы Гермиона позволила себе такую реакцию. Ей было плевать, кто за дверью. Хоть даже Министр Магии. Она не хочет никого видеть. Кроме НЕГО. Кроме единственного человека.       Стук повторился.       — Я сказала: ПОШЛИ К ЧЕРТУ!!!       Дверь медленно отворилась, и в кабинет вошел… Фред Уизли собственной персоной.       — Не знал, Грейнджер, что ты можешь позволить себе так разговаривать со своими коллегами и посетителями. А если бы это был не я, а, к примеру, министр?       — Плевать. Ты что-то хотел? — смотреть на Фреда и видеть в нем Джорджа было невыносимо. Больно.       — Да. Задать один вопрос. — Уизли был невероятно серьезен. Таким девушка его никогда не видела.       — Задавай.       — Ты любишь Джорджа?       — Это не имеет значения. Его девушка беременна, и мне к нему путь закрыт навсегда.       — Спиннет не беременна. Она лгала. Чертова дура!       — Но зачем? — изумлению Грейнджер не было предела.       — Порой, чтобы удержать мужчину, девушки и не такое совершают. Она любит Джорджа, а он… он любит тебя, Грейнджер. И уж прости за дерзость, но ты будешь полной дурой, если сейчас же не пойдешь к нему и всего одной фразой не сделаешь его самым счастливым человеком на свете. Мой вопрос о чувствах к нему был риторическим, ведь я и так знаю, что ты любишь его.       — Где он? Где он сейчас?       — Знаешь, где находится маггловская компания «Marvin Architecture Company»? — девушка покачала головой. — Двадцати пяти этажное здание на Шафтсберри авеню. Оно там одно. Джордж на крыше. Это его любимое место в маггловском Лондоне. Поспеши. Я не хочу, чтобы мой любимый братец на всю жизнь лишился счастья.       Гермиона накинула плащ, и схватив сумочку, выбежала из кабинета. Фред же, довольно улыбнувшись, удобно устроился в её кресле. Теперь дело за малым.

***

      Великолепный вид вечернего города открывался перед глазами Джорджа. Ощущение величия и важности этому миру наполняло его душу. Всегда далекий горизонт отчетливо виднелся огненной полосой, отделяя синеву моря и темнеющее небо. Ветер трепетал его рыжие волосы, чертовски холодные струйки проникали под распахнутую куртку, неприятно задевая кожу.       Великолепный закат.       Джордж запустил руку в карман куртки, выуживая из него пачку сигарет. Он сорвал обертку, завороженно глядя за ее полетом вдаль, к горизонту. Медленно вытянув из пачки одну сигарету, Джордж переключил свое внимание на нее.       Все же магглы чрезвычайно изобретательны… С помощью какой-то бумажки снимать стресс и нервное напряжение… Гениально, черт возьми. До чего же болит голова…       Джордж достал стащенную со стола Фреда обыкновенную зажигалку, поднес огонек к одному концу сигареты, несколько секунд наблюдал за горящими краями бумаги. Сделав неумелую затяжку, он поперхнулся дымом и закашлялся.       Черт возьми, ну и гадость…       — Думаю, сигареты — далеко не лучший способ успокоить тревожную душу.       Удивленный, Джордж обернулся на голос, отставляя зажженную бумажку ото рта.       Позади него стояла Гермиона. Девушка, которую он и не надеялся увидеть более. Та, перед которой ему было стыдно. Ее волосы развевались на ветру, она жалась в своей короткой курточке, потирая руки ладонями. Она была чертовски красива.       — Гермиона, ты… — Джордж медленно подошел ближе.       — Фред все рассказал мне. Почему не ты, Джордж? — карие глаза глядели на него с укором. — Почему не рассказал все сам? Разве обязательно было идти сразу сюда и пытаться успокоить себя сигаретой?       — Прости меня, Гермиона, — он потушил сигарету, остановившись в двух шагах от девушки. — Извини за все это. Я не хотел втягивать тебя…       — Это я виновата во всем, Джордж… — ее голос опасно задрожал, грозя сорваться. — Если бы не я, все было бы хорошо, это все моя дурацкая просьба… — она снова робко взглянула на него, и Джордж снова увидел в милых карих глазах то, что готов был видеть в них всю свою жизнь — любовь. — Прости меня…       Мысли были словно в тумане. Джордж приблизился к Гермионе, прижимаясь губами к ее мягким податливым губам, ощущая порывистый вздох девушки. Большим пальцем он стер бежавшую по щеке Гермионы слезинку, ладонь левой руки едва ли не автоматически потянулась к ее талии. Оторвавшись от губ девушки, Джордж прислонился лбом к ее лбу и горячо зашептал:       — Я только сейчас понял, милая, только сейчас… Теперь нам ничто не мешает быть вместе. И я хочу быть с тобой вместе. Я люблю тебя, Гермиона.       Она улыбнулась знакомой ему улыбкой, той самой, сводящей с ума. Джордж снова прильнул к ее губам, наслаждаясь их мягкостью и нежностью. Гермиона приоткрыла губы, и этого оказалось достаточным, чтобы углубить поцелуй. Ладони Джорджа обнимали девушку, стараясь охватит каждый сантиметр тела любимого существа. Голову дурманило, напряжение во всем теле становилось просто невыносимым. Кажется, он и не заметил, как издал тихий стон…       Гермиона понимала состояние Джорджа. Она сама дрожала в нетерпении, близость родного, любимого человека сводила с ума. Ее рука потянулась к плечу парня, осторожно снимая куртку. Он удивленно посмотрел на нее. Не отводя взгляда от голубых глаз, Гермиона уверенно сбросила верхнюю одежду парня. Затем она достала свою волшебную палочку, едва слышно произнесла заклинание, и полупрозрачный купол опустился на то место, где они стояли. Порывы прохладного ветра исчезли, шум ночного города заметно утих. Пока Джордж недоуменно стоял на одном месте, Гермиона сняла свою легкую курточку, не чувствуя холода.       — Думаю, очень неудобно и опасно для здоровья раздеваться на ветру, верно? — смущенно произнесла Гермиона.       В глазах парня заиграли чертики.       — А еще до жути твердо на крыше многоэтажки, — ответил он, расстилая невесть откуда взявшийся плед.       — Ты гениален, — прошептала она, снова приближаясь к Джорджу.       Они снова поцеловались, наслаждаясь близостью друг друга. Джордж крепко сжимал в объятиях Гермиону, она трепетала в его руках. Словно следуя какому-то необъяснимому инстинкту, девушка стягивала с него и с себя одежду, не прерывая поцелуя. Когда дело дошло до футболки, Джордж оторвался от ее губ и вопросительно-не-веря-своему-счастью посмотрел на нее. Гермиона смущенно улыбнулась:       — Не смотри на меня так, прошу.       — Не буду, — он улыбнулся в ответ.       Защитный купол, казалось, не только оберегал их от холодного ветра, но и поднимал температуру до максимума. Скорее всего, Джорджу и Гермионе так только казалось, ведь истинная причина заключалась в них самих.       Их поцелуи становились глубже, распаляя страсть. Юбка Гермионы, ее блузка и рубашка Джорджа полетели на пол. Парень осторожно положил девушку на мягкий плед, беспорядочными поцелуями покрывая нежную кожу ее лица, шеи и рук. Гермиона тяжело дышала, краснея от смущения и пьянящего, сводящего с ума осознания близости Джорджа. Она обнимала его, гладила его плечи, руки, спину. Он тихонько рычал от удовольствия и нетерпения.       Джордж расстегнул бюстгальтер девушки, убирая его в сторону, и поразился красивыми очертаниями небольшой груди Гермионы, которую она тут же, инстинктивно, попыталась прикрыть рукой. Мягко отведя руку девушки, Джордж поцеловал ее в губы и прошептал на ухо:       — Ты прекрасна, Гермиона. Не смущайся меня.       От этих слов она покраснела еще сильнее, но постаралась более уверенно смотреть ему в глаза.       Наслаждаясь красотой обнаженного тела Гермионы, Джордж с тихим рычанием ласкал его, целовал, гладил, ощущая как под его действиями оно горячеет и мелко дрожит. И как он раньше не замечал прекрасное создание, все время находившееся возле него? Невинная, юная прелесть, с большими карими глазами, непослушными каштановыми волосами и раскрасневшимся, разгоряченным лицом. Джордж видел, он чувствовал, что Гермиона любит его, готова отдаться ему. И мысль о том, что это прекрасное создание доверяет ему и любит, приводила его в неописуемый восторг.       Гермиона томно застонала, медленно сходя с ума от ласково-нетерпеливых действий Джорджа. Впрочем, сумасшедшими они становились вместе. Одновременно. Друг от друга. Не в себе, пьяны, влюблены. И ничто больше не мешало быть им вместе. Что могло быть лучше?..       Джордж устроился между ног Гермионы, мягко разведя их в стороны. Нависнув над ней, он осторожно посмотрел в карие глаза, словно извиняясь и спрашивая разрешения одновременно. Он прекрасно понимал, что Гермиона не имела связи с мужчинами, и что она ему доверяла. Девушка ответила обворожающей улыбкой, закрывая глаза. Джордж сделал первое осторожное движение…       Страстное влечение и желание подавили боль, стеснение и страх. Джордж наслаждался рваными стонами Гермионы, целуя в висок, шепча ласковые успокаивающие слова. И окончательно сходя с ума.       Темно-синее небо, усеянное росыпью маленьких звезд простиралось над городом на многие мили. С высоты двадцатипятиэтажного здания оно казалось довольно близким, словно до него можно было дотянуться рукой. Словно это было так просто. Для парня и девушки, лежащих на крыше высотки под мягким теплым пледом, все казалось простым и недалеким. Например, счастье.       — Как тебе это ночное небо? — шепотом спросила Гермиона, мягко проведя ладонью по обнаженному торсу Джорджа.       — Оно прекрасно. Эта ночь прекрасна. Как и ты, — он поцеловал девушку в висок. — Спасибо, родная.       — За что? — она тихо рассмеялась, приподнимаясь на локте, чтобы заглянуть в любимые голубые глаза.       — За то, что ты есть. За то, что ты моя.       Она снова засмеялась, тихим, милым смехом. Раскрасневшиеся, влюбленные, счастливые. Джордж решил, что сейчас самое время. Сейчас или никогда более.       — Видишь ту звезду? — спросил он, садясь и оборачиваясь к Гермионе.       — Какую? — она тут же вскинула голову, продолжая прикрываться пледом и не скрывая счастливой улыбки.       — Самую яркую.       — Полярную? Да, она должна быть здесь. Но ее нет. Как странно…       Гермиона опустила взгляд, растроенная тем, что не нашла звезду. И тут же ахнула, увидев маленькую раскрытую коробочку в ладони Джорджа и его ненавязчивую, милую улыбку.       — Как тебе такая звездочка, родная? — он осторожно взял ошарашенную Гермиону за руку, мягко надел кольцо на безымянный палец. — Решил, что эти должны быть даже лучше предыдущих. Что скажешь?       — Ты хочешь сказать, что…       — Именно, Гермиона. Выходи за меня. По-настоящему. Ты и я.       Она заплакала, прикрыв лицо руками. Затем посмотрела в глаза Джорджу, не в силах поверить. А он улыбался.       — Тогда… — Гермиона постаралась взять себя в руки, забрала у него коробочку, вытащила второе кольцо большего размера и дрожащими пальцами нацепила его на палец Джорджа. — Все началось у нас именно так. Так что будет правильным сказать так: Джордж, будь моим женихом.       Они рассмеялись, крепко обнявшись. Завтра будет новый день, новые заботы и дела, но одно они знали точно: теперь все будет по-другому.