Ненависть
27 августа 2017 г. в 18:40
Огромный подземный замок встретил своего хозяина извечно мрачными и молчаливыми сводами. Серые коридоры, бесчисленные лестницы с обваливающимся ступеньками, пустые комнаты, клетки и непроглядная тьма. Тьма, которую будут бояться абсолютно все. Эта леденящая душу мгла пугала своей неизвестностью. Можно было неосторожно оступиться и сгинуть в ней навечно. Там, где не было ни единого лучика света.
Внезапно по всему замку разлетелись гулкие шаги, но в остальном — всё было тихо. Повелитель Кошмаров нёс на руках Ледяного Духа, бережно запахивая его в свой плащ, а не укрытая бледная кожа словно светилась от внутреннего сияния. Но этот свет не был болезненным для глаз теней. Тьма словно сама раздвигалась перед ним, пропускала и ласково оглаживала, с интересом выпуская из своих объятий нечто новое. И Кромешник с ревностным презрением замечал в углах и за колоннами свои Кошмары, которые разглядывали новую игрушку хозяина.
Сократив путь, тенью проскользив по высоким стенам замка, Питч оказался в одной из многочисленных комнат. Пред ним предстала пустынная зала с двумя десятками колонн и высокими окнами, теряющимися в бесконечном пространстве потолка. Но в них не было видно абсолютно ничего, лишь интенсивный чёрный свет лился в мрачное помещение. Начищенные до сияющего блеска мраморные плиты отражали проходящего к возвышению в другом конце залы Кромешника с его ношей. Перед ним стоял пугающий своим величием трон, возвышаясь на несколько ступеней над полом.
Бросив мальчишку на пол, особо не заботясь о его благополучии, Питч откинул ненужный сейчас посох в сторону, где его тут же поглотил мрак. Придёт время, и он вернётся к своему хозяину. Король Кошмаров подошёл к своему трону и обернулся к Хранителю, ожидая его пробуждения, когда можно будет приступить к исполнению своего плана. Его чувства смешались. Здесь была и ненависть, и злоба, и интерес, и ликование. Тёмный Дух радовался раньше времени, уверенный, что в этот раз победа будет за ним. И в этом он не сомневался.
Поморщив лоб, Ледяной Джек с трудом открыл глаза и приподнялся на дрожащих руках. С его волос на пол слетели маленькие снежинки, мгновенно исчезая в глухой темноте комнаты. Мальчишка стал испуганно озираться, в его руках не оказалось посоха, а давящая темнота лишь сильнее пугала. Зажмурившись, он попытался успокоиться, но уже слышал всхрапывание Кошмаров.
— Тише, Джек, — почти что нежно протянул Кромешник, внимательно наблюдая за мальчиком и окружившими его страхами. — Они чувствуют твой страх, Джек.
Питч словно смаковал имя мальчишки, перекатывал его на своём языке, пытался привыкнуть к звучанию. Ведь сколько было вариаций, как много можно было изменить имя Хранителя! Произнести его укоризненно, с ненавистью или издевательски нежно — Кромешник собирался испробовать каждую интонацию голоса.
Вскинувшись, Джек выпрямился и практически тут же пошатнулся, ощутив что-то «лишнее» в своей груди. Он сжал пальцами ткань толстовки и шумно выдохнул, часто моргая и пытаясь осознать произошедшее. Его глаза стали видеть по-другому, вот только Ледяной мальчик не мог этого пока что понять.
— Посмотри на меня, — приказал Король Кошмаров, а в его голосе блеснули сталь и лёд. Хотелось подчинить, унизить, обладать. Но не всё сразу.
Не найдя причин отпираться, Дух Зимы поднял свои глаза на врага, глядя на него как на какого-то монстра. Но Кромешник не смотрел на выражение этих глаз. Он смотрел на их цвет. Как заворожённый, Питч любовался тёмно-синими переливами, среди которых виднелись чёрные вкрапления. Мазнув взглядом по бледному лицу, мужчина посмотрел на грудь Хранителя, улыбаясь краешком губ. Там, глубоко, рядом с бешено бьющимся сердцем, пульсировал обломленный наконечник стрелы, сформировываясь в небольшой сгусток Тьмы. Ненависть и испуг мальчишки уже питали его. Осталось лишь взрастить эту тёмную сущность в груди Духа до конца, чтобы она поглотила его сердце, насытившись тёмными эмоциями.
— Ты же будешь хорошим мальчиком, Джек? — Питч стал медленно подходить к своему пленнику, наслаждаясь его усиливающимся страхом в бездонных глазах. Чёрный мешался с синим, Тьма и Лёд. Они превращались в нечто более прекрасное, нечто столь изумительное по своей природе, что невозможно было оторвать взгляд.
— Никогда. Я не буду слушаться тебя. Каким бы слабым и никчемным я не оказался, я буду сопротивляться тебе, до последнего вздоха, до последнего удара сердца! — Джек уже просто кричал, не в силах усмирить бурю пылающего гнева, пугая окруживших его Кошмаров избытком ненависти, которую даже они не могли поглотить. Но сгусток Тьмы продолжал поглощать тёмные эмоции, дожидаясь другой порции новоиспытанных чувств.
— Ну что ты, мой мальчик, — сквозь зубы процедил Кромешник, возвышаясь над Духом, — мне ещё понадобится твоё сердце.
Хлестким ударом по щеке Питч отбросил Джека к стене, впечатав в неё ещё сильнее худенькое тело волной детских Кошмаров. Мальчишка упал на пол и закашлялся, пытаясь увидеть своего противника. Но перед глазами плясали лишь тёмные всполохи, затмевая собой последующие атаки.
И Кромешник не скупился. Он швырял Хранителя по всей зале, а его яркий, почти что безумный смех отражался от гладких стен, пола и потолка. На лице Джека появились ссадины, а все тело ныло от боли. Руки, ноги, торс — всё покрывали синяки. И мальчишка не мог понять, за что всё это вдруг свалилось на него. Неужели, найдя новый источник силы, Питч решил отомстить за своё давнее поражение? Но тогда почему не устроил грандиозную битву? Ледяной Дух хотел узнать ответ. Ведь он был совсем рядом, лишь руку протяни... В очередной раз оказавшись отброшенным куда-то в сторону, Джек поднял мутный взгляд и с нескрываемым ужасом посмотрел на огромный глобус, стоящий в тени помещения. На чёрном металле огоньки гасли с невероятной быстротой, лишь некоторые из них, чуть меньше сотни, продолжали неярко мерцать. Юный Хранитель сдержал в груди крик боли, понимая, что при всём желании его друзья не смогли бы противостоять выросшим силам Короля Кошмаров.
— Не держи эмоции в себе, позволь и мне насладиться ими!
Возникнув из темноты, Питч безжалостно схватил Джека за горло и поднял над полом. В золотых глазах плескалось безумие, Кромешник входил в раж лишь от одного взгляда на этого беспомощного мальчишку. Его слабость, ужас и сверкающая льдом жгучая ненависть в глазах приводили мужчину в неописуемый восторг.
— Ты такой холодный, Джек, — недовольно заметил Питч, наблюдая за задыхающимся мальчиком, с неприкрытым скучающим видом глядя на краснеющие лицо. — Думаю, стоит согреть тебя.
С этими словами Кромешник отпустил Джека и исчез в тени. Фрост схватился за своё горло, на котором мгновенно проступили синеющие следы пальцев. Его кожа была слишком нежной, такой, что от одного сильного прикосновения появлялись синяки. Но это была неважная проблема по сравнению с тем, что сейчас могло произойти.
По зеркальному полу струился туман, обретая более чёткие очертания рук. Они хватали Хранителя за руки и ноги, плелись вокруг лодыжек и кистей, душили вновь. Ледяной Джек дрожал от ужаса, он не мог поверить, что так просто попался в эти когтистые лапы. Но бежать уже было некуда. Тьма сгущалась, все очертания смазывались, но перед лицом светились яркие золотые глаза.
Кромешник выступил из мрака, словно молчаливый наблюдатель изучая заломленные руки и ноги мальчика, его гордое, но сейчас такое напуганное лицо. Без посоха он не мог колдовать, но с потолка летели мелкие колючие снежинки, оседая на чёрных одеяниях Духа Тьмы и его Кошмарах. Подойдя слишком близко к жертве, Питч заставил бестелесные руки поднять хрупкое тело и сжал пальцами гордо вздёрнутый подбородок, заглядывая в тёмные омуты глаз. Он несколько мгновений смотрел в пылающие гневом глаза и, презрительно фыркнув, отбросил мальчишку, легко заставив его встать на колени. Обойдя Джека, мужчина стал жёстко давить на его спину ногой, пока тощая грудь не прижалась к холодному мрамору пола. Острые выкрученные лопатки ярко проглядывались через толстовку, а под ней, в слоях плоти пульсировала Тьма, начиная присасываться к трепещущему сердцу.
— Джек, ты ненавидишь, — раздалось шелестящее шипение откуда-то сзади, заставляя волосы на затылке вставать дыбом. Невесомое, едва ощутимое скольжение пальцев по бедру заставило Ледяного Духа дернуться и попытаться вырваться, но тут же усилившие свою хватку путы остановили его. — Мой мальчик, бояться нечего. Ты должен только ненавидеть.
— Заткнись! Я не хочу даже слышать тебя! — в сердцах крикнул Джек, зажмуриваясь и стискивая пальцы в кулаки. Возможно, его и опустили на колени, но гордость так и осталась не сломленной.
— Тогда позволь мне насладиться твоим голосом.
Резко опустив штаны мальчишки до колен, Питч жадно вцепился когтистыми пальцами в бледные, покрытые синяками бёдра и нетерпеливо задрал толстовку, тут же прикасаясь губами к выступающим позвонкам. Юный Хранитель протестующе замычал, подрываясь, но властная рука мгновенно вплелась в его светлые волосы и заставила покориться, опуская голову как можно ниже. Кромешник ликовал, его губы растягивались в безумном оскале, в глазах сверкала ненависть и злоба. Как ему было приятно ощущать себя повелителем во всём происходящем, он чувствовал себя хозяином положения, а власть затмевала рассудок. Проворные пальцы второй руки быстро скользнули в ложбинку между упругими ягодицами, сорвав с поблёскивающих губ мальчика короткий вскрик. Возмущённый, злой и ненавидящий.
Холодное и хрупкое словно лёд тело изогнулось под мужчиной с первым проникшим в него пальцем. Питч не хотел ломать свою игрушку, ведь тогда от неё не будет никакого толка. Но и церемониться никто не собирался. Два пальца грубо и быстро растягивали сокращающиеся стенки входа, причиняя тупую боль, которую мальчишка старался терпеть. Он не позволял крикам вырваться из горла, глушил всхлипы ещё в груди и не давал кристально чистым слезам сорваться на пол. Позорно прижимаясь грудью к мрамору, отставляя задницу к мерзким рукам, Джек мелко дрожал от холода, пробирающего всё его тело. Казалось бы, что ему мерзнуть? Но крупная дрожь продолжала бить мальчишку, а попытки успокоиться ни к чему не приводили.
Покинувшие узкое тело пальцы принесли мимолетное облегчение. Фрост шумно выдохнул, но спуску ему никто не дал. Длинные пальцы сжали округлые ягодицы и чуть развели их в стороны, а полный похоти взгляд скользнул по соблазнительной дырочке, розовеющей на фоне белоснежной кожи. Вдруг для Ледяного Духа все мгновения словно замерли: глухой удар сердца в ушах, ледяная волна, прошедшая по всему телу, закоченевшие конечности и шумный, словно в последний раз, вдох.
Вспышка острой, безумной боли пронзила всё тело Ледяного Джека, уничтожая его изнутри, сжигая до тла. Распахнув глаза с блестящими в уголках слезами, мальчишка пронзительно закричал, а его крик боли раздался в бесконечных сводах залы. Крик сменил стон, протяжный и жалобный, дрожащий, но не умоляющий. Молить Фрост не стал бы даже в этой ситуации.
— Джек, твой голос прекрасен, — с придыханием прошептал Кромешник на аккуратное ушко и чувственно укусил мочку, вырвав из груди пленённого Хранителя тихий всхлип. — А хрупкое тело так и подмывает меня сломать его.
Не успел Ледяной Дух осознать произнесённые мужчиной слова, как новое, глубокое движение внутри заставило его содрогнуться и закричать вновь, глотая всё-таки полившиеся по щекам слёзы. Горячие, жестокие толчки Питча выбивали все последние мысли из головы, они словно раздирали Джека, унижали и втаптывали в грязь. Кромешник триумфально скалился, царапая худые бёдра ногтями и сжимая кожу до новых синяков, вколачиваясь в узкую тесноту до самого конца, заставляя принимать его всего. Чтобы самому позорно не стонать от восторга, в который приводил его неповинный мальчишка, Питч кусал выглядывающую из-под кофты шею, проводил языком и кусал вновь, оставляя бесчисленные пылающие засосы. Как бы быстро он не двигался, как бы не зацеловывал белую кожу тёплыми губами, хрупкое тело оставалось холодным, а сердце — ледяным, не пропускающим в себя образ врага.
Казалось, эта пытка была вечной. Джек стенал, бросал все свои последние силы на то, чтобы хоть как-то закрыться и вырваться, но сильные руки вновь и вновь притягивали его в сторону мощных толчков. Повелитель Кошмаров, сойдя с ума окончательно, просто забылся в этой холодной глубине тела мальчика, набрасываясь на него с ещё большим желанием, как хищник на вожделенную добычу. Но когда в юном Хранителе совершенно не осталось силы, а разум почти перешагнул черту бессознательного сознания, Кромешник задрожал, последний раз вколачиваясь в растраханную задницу. Он не сдержал победного стона, облизывая пересохшие губы и довольно глядя на измученного Фроста, едва держащегося на дрожащих коленях.
— Ты мой, Ледяной Джек, — вкрадчиво прошипел Питч на ухо Джека, поднимаясь и отряхивая свой плащ.
Тени рук по одному велению своего создателя исчезли, позволяя мужчине вдоволь насмотреться на истощенного Духа, куда только дотягивался взгляд, изучающий неприкрытую в некоторых местах бледную кожу. Десятки синяков, укусы, засосы и царапины испещряли спину и ноги мальчика, а по внутренней стороне бедра медленно текла сперма Кромешника. Он усмехнулся одними уголками губ и подтолкнул ногой оцепеневшее тело, переворачивая его на бок. Глаза Джека покраснели от пролитых слёз, губы были чуть приоткрыты, а за ними едва шевелился язык, пытаясь сформировать фразу.
— Я не твой... — только и успел просипеть Фрост, когда он окончательно и бесповоротно потерял сознание, проваливаясь в пугающие чёрные пучины.
— Мы это ещё посмотрим, — Кромешник, зло взглянув на Джека, щёлкнул пальцами и проследил, чтобы возникшие Кошмары перенесли его в подготовленную комнату и надёжно заперли двери. Но в самый последний момент мужчина успел бросить взгляд на прикрытую кофтой грудь мальчика и злорадно улыбнулся. Унижение и ненависть дали свои плоды.