Под одним небом

      Саске всегда думал, что судьба людей уже предрешена с рождения, и поставленные цели не могут рухнуть на полпути к их достижению. Как оказалось, могут. Он до последнего придерживался своих принципов и внутренних устоев, пока они в какой-то момент не раскололись в пух и прах — для большего эффекта это облачко тут же растворилось в воздухе, не давая даже мгновения для обдумывания произошедшего. И эта уверенность распространялась ещё на то, что эти принципы никак не могут поменяться.       Путь Учихи — путь мщения — уже прошлая страница его жизни, уже давно прочитанная и с отвращением засунутая в дальний ящик памяти. Сейчас же, путь искупления грехов и по совместительству путешествия по миру. В родной дом он старался возвращаться в случае вынужденной необходимости, так было, когда Сакура родила ребёнка, или миру снова грозила опасность.       В последнее время с Саске начало твориться нечто странное. Отношение к окружающим стало не таким уж и прохладным, а вполне себе сносным. Особенно это видно его друзьям с академии и жене. Как ни неприятно это было признавать, но маска бесчувственного чурбана дала трещину. Сопоставив факты, он понял, что во всём гипотетически виноват тот чёртов звездопад.       — Саске, идём кушать? — послышался голос жены из кухни.       Мужчина ещё немного почитал книгу, уже не улавливая сути, потом отложил её в сторону и неспешно прошёл на голос жены. Там Сакура вовсю хлопотала над плитой, напевая что-то весёленькое. Саске против воли улыбнулся, наблюдая за грациозными движениями жены, но быстро подавил улыбку — ещё не хватало, чтобы кто-то в очередной раз указывал ему на его перемены.       — Я буду утку, — бросил, не оборачиваясь, и прошествовал в душ. Краем уха он уловил глубокий вздох.       После его очередного возвращения в Коноху жизнь постепенно возвращалась в свою колею. На него уже перестали таращиться, как на врага народа, когда он проходил мимо, и разговоры уже не столь заметно стихали, как это было в первые дни. Но Саске был бы не Саске, если бы обратил на это хотя бы толику внимания. Его куда больше занимала возможность пообщаться с повзрослевшей дочерью и её матерью, которая была на седьмом небе от счастья.       Сарада оказалась крепким орешком, и ей приходилось уделять больше времени, чем он рассчитывал, но было грех жаловаться. Дочь совсем не желала мириться с тем, чтобы её отец ходил чёрным мрачным пятном. И Огненный шар получался едва не лучше, чем у Саске в ее возрасте. Казалось бы, всё шло достаточно спокойно, если бы не одно но… это «но» мешало по ночам спать и занимало все мысли. Но Саске до последнего упрямился, не принимая тот факт, что это «но» ему жизненно необходимо. Из-за этого он стал более раздражительным, холодным к окружающим и вообще сам себе на уме, и даже Сарада лишь рассеяно разводила руками на внезапные перемены в настроении отца.       Теоретически известно, что можно вернуться в прошлое и там что-то подкорректировать: кое-где изменить разговоры, вставить пендалей, кое-кого остановить с резнёй клана... ну, или в крайнем случае спасти от смерти от своей же руки. Звучит всё, конечно, заманчиво. Саске даже проникся этой идеей и начал искать сведения о подобных инцидентах, когда люди попадали в прошлое и возможных техниках, что они использовали или использовали на них. В обычных архивах Конохи и библиотеках он не нашёл того, что искал: были лишь сведения о пространственно-временных техниках, теоретически способных перенести тело в другое место, но это другое. Что-то вроде перемещения риннеганом. В запретный архив его, естественно, не пустили. Но появился спортивный интерес: вдруг в другом месте он всё-таки сможет отыскать нужное? Пока что он даже сам не представлял, что действительно ему надо, но в голове уже начал прорисовываться приблизительный план. Он вскочил, как ужаленный и, боясь передумать, побежал в спальню, где, теоретически, должна находиться его жена — так и оказалось.       — Сакура, я вскоре у… у-х, — мужчина застыл на пороге. Сакура стояла спиной ко двери и снимала с себя одежду. Кажется, слов Саске она не слышала, ну или сделала вид, что не слышала. Взгляд скользнул по голой спине к бёдрам, с которых она нарочито медленно снимала последнюю частичку гардероба. Учиха сглотнул, не в силах отвести взгляд и упорно прогоняя ворвавшиеся в его голову слишком буйные мысли, — Я скоро… это… ухожу…       — Саске? — Удивлённо спросила девушка, краснея и быстро собирая свои вещи с дивана. Она поспешно завернулась в полотенце и быстро скользнула в душ. Протиснувшись мимо мужа, она умчалась за поворот. А он лишь проводил её удивлённым и чересчур заинтересованным взглядом.

***

      — Я не могу понять, почему надо уйти и бросить семью, если можно остаться и не бросать семью?       Саске уже битые десять минут старался объяснить Наруто о своём принятом решении вновь покинуть деревню, но не рассказывая личных мотивов и деталей. Вот, просто надо и всё. Но Узумаки, как обычно, нужно было всё разжевать и преподнести на блюдечке, чего Саске не собирался делать. И потому сдерживался из последних сил, глубоко вздохнув.       — Не вижу смысла в пустом времяпрепровождении.       — То есть для тебя семья ничего не значит? — Наруто до хруста сжал карандаш в руке, и он раскололся на несколько частей, которые тот час же упали на исписанный лист бумаги, — Вот, как ты заговорил? Тогда зачем надо было вообще семью создавать, раз для тебя это пустой звук? Не можешь просто так с ними побыть? Уйти ему надо, видите ли.       — Ты ошибаешься, — Учиха стиснул зубы и направил взгляд в пол, потом в Наруто, глядя на него с плохо скрываемой яростью, — Для меня семья значит больше, чем для кого-либо. Я готов жизнь отдать, чтобы сохранить её, если потребуется, — немного смягчив тон голоса, продолжил: — Однако, если я буду рядом, они постоянно будут в опасности. Поэтому я не собираюсь брать их с собой, Наруто, и оставаться мне здесь равносильно внезапному нападению со стороны врага. Я ценю свою семью. И больше всего хочу, чтобы ты за ними приглядел. Здесь, в Конохе. Сейчас у меня есть одно дело. Буду откровенен — тебя это не касается.       — И поэтому ты решил бросить их опять на неизвестно сколько времени, — буркнул блондин.       — Я не сказал, что бросаю, — Саске снова начала одолевать злость, вполне себе натуральная, — Здесь, как уже было сказано, они будут под твоей защитой. Я тебе доверяю, Наруто.       «У меня уже был опыт потери близких, — пронеслось в голове, — Не хочу испытать это снова»       — Куда ты пойдёшь? — спросил Наруто, устало потирая веки. Видимо, всё-таки смирился.       — Сначала в страну Снега, — задумчиво отозвался мужчина, смотря в окно, — Там, кажется, есть то, что я ищу, — он развернулся и уже было собрался выходить из кабинета, — Скажи Сакуре… что мне жаль.       — Далековато ты намылился, — протянул друг, глядя в спину, — Ты сейчас пойдёшь? — удивлённо спросил он, поднимаясь из-за стола.       — Да, есть дела, не требующие отлагательств.       — Расскажешь?       — Нет.       — Теме, — Наруто насупился, — Когда ты перестанешь быть таким заносчивым?       — Никогда, — Саске усмехнулся.

***

      Дул пронизывающий холодный ветер, трепля волосы и одежду, снежинки то и дело залетали за шиворот, вызывая толпу мурашек. По мере приближения к границе между Скрытым Облаком и Снегом становилось всё холоднее. Климат тут менялся радикально: с одной стороны тепло, а с другой лютый мороз. До костей прямо пробирает. На границе Саске попытались допросить, но, как известной личности, объясняться ему долго не пришлось. Так же дали пропуск, который по истечению «срока годности» нужно сдать обратно. А жить здесь можно не больше месяца. Ему больше и не потребуется.       Настороженные и любопытные взгляды на себе он предпочитал игнорировать. Поначалу это вполне удавалось, пока он не дошёл до небольшой таверны, и, по совместительству, гостиницы, где назревал какой-то местный конфликт. Стало интересно, Саске вошёл под крышу здания, не привлекая внимания, повесил плащ на вешалку и уселся за самый крайний столик зала. Вокруг сновали люди в каких-то специфических зимних одеяниях: у кого шуба зелёная, у кого валенки фиолетовые. Под задумчивое фырканье Учихи прибежала молодая официантка. На вид ей было не больше, чем ему, когда тот стал типа «героем войны».       — Повтори, что ты сказал, ублюдок! — пробасил мужчина в шубе неведомого зверя и какой-то странной красной повязкой на лбу. Он схватил вырывающегося собеседника за грудки и как следует встряхнул, потом уже, когда тот замер, продолжил говорить: — Ты ничего не понимаешь. Думаешь, Югигу-сама оставили на должности? Да хрена с два! После всего им навороченного в верхах пошли смуты, а такое не прощается.       Второй мужчина стряхнул руки с себя.       — Вот как раз когда появился шанс выставить верха в низшем свете, так они сразу поджали хвосты и напали на зачинщика. И ты мне говоришь, что так ему и надо? Ты видел, к чему привела нашу страну внезапная нищета? — шипел он, но разумно отодвигался подальше, — И это я ничего в этом не понимаю? Это ты лучше на себя посмотри, тоже мне, образец невинности. Если сам думаешь, как они, то и катись к ним. Тебе здесь не рады!       — О чём речь? — спокойно спросил Саске у девушки. Та немного замялась под цепким взглядом ониксовых глаз и покраснела. Саске слегка сморщился.       — В нашей трапезной много путников останавливается, — ответила девушка, — Эти мужчины местные, и они не постеснялись устроить шоу, так сказать, для путников, — Она вздохнула, и улыбнулась сияя своими большими зелёными глазами, — Не хотите ли шоколадный тарт? Сегодня праздник, конфеты местного приготовления.       От всей этой атмосферы невольно скривишься. Способ выяснения отношений здесь, понятное дело — самое то для зевак, собирающих информацию. Конечно, он привык уже видеть, да и убивать людей, но если смотреть, то хотя бы на достойных соперников. Эти два балабола ничего друг другу сделать не в силах, а уже бросаются такими громкими речами. Наблюдая за девушкой, которая принесла заказанный стакан воды, Саске призадумался, подозревая что-то неладное, и тактично отодвинул от себя подальше. Девушка вздохнула. Женщины…       Ну, ладно, хватит.       — Далеко ты собрался? — мужчину грубо схватили за руку, когда он уже подходил к выходу, — Послушал всё и решил свалить?       — Не ваше дело, — холодно бросил Саске, сбрасывая руки того мужика с красной банданой на лбу. Но тот вцепился снова мёртвой хваткой. Это не то, чтобы злило, скорее слегка раздражало, хотелось побыстрее отсюда уйти, никого не покалечив. Видимо, мужик был другого мнения. Что ж…       — Ты кто вообще такой? — спросил он уже более спокойным тоном, когда Учиха повернулся к нему в профиль, — Где я тебя раньше видел?       — Нигде. Уйди с дороги, — кажется, его тон напугал незнакомца. Это и к лучшему. Саске повернулся к нему лицом, выпустив немного раздраженную ауру и холодно глядя на этого субъекта. Кажется, шаринган в не скрытом под чёлкой глазу возымел эффект: его нос картофелиной нервно дёрнулся, а сам мужик отступил на шаг. Дошло-таки.       Быстрым размашистым шагом Саске покинул помещение. Не хватало ещё лишнего внимания.       Останавливаться в гостинице не хотелось абсолютно, принимая тот факт, что она в соседнем доме. Но его отяжелевшая от сырости одежда «говорила» ему обратное. Вздохнув, он снова зашёл под навес соседнего дома и поднялся на второй этаж. Женщина средних лет, сидящая за столом напротив входа, одарила его подозрительным взглядом и отложила в сторону спицы с нитками. Совершенно непримечательная деревенская особа. Оно и к лучшему. Не станет задавать лишних вопросов или навязываться. Быстро кинув на стол пару монет, Учиха взял с полки ключ от номера и, буквально перебегая через три ступеньки, оказался на четвёртом этаже за три секунды. Номер тоже был обычным: кровать, тумба, небольшой комод и столик, скорее обеденный. «Главное одежду просушить и подкрепиться своими запасами… спускаться в трапезную не собираюсь уж точно» Уже кончив поедать вяленое мясо, путник принялся перечитывать свиток из Конохи.       Но не успел он и прочитать первую строчку, как в дверь кто-то застучал с невероятной силой. В следующую секунду — уже будто бы собираясь выбить дверь. Саске глубоко вздохнул и изобразил на лице спокойствие. Раздражает. Кого там ещё чёрт принёс?       Какого же было его удивление, когда в комнату ворвался тот мужик с большим носом, рухнул на колени в низком поклоне и начал что-то неразборчиво бормотать, периодически подвывая. Из всего Саске разобрал только: «Очень прошу… научите… защитите… я покажу Окаху…»       Окаху… Информации о нем ничтожно мало, но кое-что удалось вычитать: мистическое место, ограниченное с трёх сторон высокими скалами, стеной деревни Снега и большущими сугробами с припрятанными внутри жуткими тварями и ловушками. Оно-то и привлекло Саске сюда. Местный народ туда не суётся, видимо, вполне представляет опасность. А Коноховский путник должен туда попасть. Там творится много всего необъяснимого. Вдруг, именно это поможет ему осуществить цель?..       И раз уж этот мужик сам снова показался на глаза, пожалуй, нужно выведать у него про это место. Он местный, поэтому это облегчит работу.       На мгновение в его глазах мелькнул страх. Потом его сменила апатия и членораздельное бормотание. Что ж, пора наведаться в гости к заброшенному храму.