Однажды в Париже

OST: Florent Mothe «J'attends encore»

      Ночной Париж был, наверно, самым красивым видом, какой Нуар только мог себе вообразить. Эти сверкающие на Эйфелевой башне огни, эти отблески проезжавших далеко внизу машин, эти плывущие по Сене теплоходы с долетающей до берегов музыкой на борту — все насквозь было пронизано свободой и любовью — теми двумя чувствами, которые Нуар ценил больше всех остальных.       Он сидел на любимой крыше неподалеку от Эйфелевой башни, свесив ноги вниз и глядя на редких прохожих. Спина ныла, руки и плечи тоже — после утреннего сражения с акумой и последовавшего за ним показа это было и не удивительно. Такие дни всегда его выматывали, а сегодня вдобавок ко всему прочему чувствовалось и волнение — вдруг Леди Баг не придет? Она обещала, напомнил внутренний голос. Леди Баг всегда выполняет обещания, значит, она придет.       Нуар положил подбородок на сложенные на шесте руки и устремил мечтательный взгляд вдаль. Он жадно выхватывал любое движение в темноте и с каждой минутой волновался все сильнее. Она придет, в этом он уже не сомневался. Но что он ей скажет? И как она на это отреагирует?       «Я рад, что ты пришла, моя Леди! Сегодня прекрасная ночь, не правда ли?» — спросит он.       «Чудесная», — кивнет ему Леди Баг и обязательно сядет рядом.       Он подарит ей спрятанную за черепицей алую розу с коробочкой шоколада и скажет: «такая же, как и ты». А она улыбнется своей привычной улыбкой, которая как будто говорит ему каждый раз: «как мне надоели твои глупости». Улыбнется так, но никуда не уйдет.       А потом он ей скажет. И она поймет. С полуслова поймет все то, что вот уже несколько недель сжирает его изнутри, и, может быть…       Нуар прокручивал этот диалог уже сотни раз.       И еще.       И еще.       А теперь, когда до встречи с ней оставались считанные секунды, он вдруг испугался, что все это глупо, и слишком наивно, и до смешного банально, и…       — Привет.       Нуар вздрогнул и обернулся. Леди Баг стояла рядом, слегка наклонившись вперед и тяжело дыша. Наверно, она бежала, боясь опоздать. Ее голубые глаза были совсем близко и сверкали, сверкали ярче, чем самая яркая звезда ночного неба. Нуар смотрел на то, как вздымается от дыхания ее грудь, как ветер слегка треплет ее волосы и как ее тонкие изящные пальцы машинально пробегают по левому запястью вверх и вниз. Он откровенно пялился. Понимал это, но не мог отвести взгляд.       Нуар сглотнул и встал на ноги, чтобы сменить ракурс и избежать позора, который нахлынет всепоглощающей волной, когда Леди Баг увидит, куда он смотрит.       — Рад, что ты пришла, — с улыбкой озвучил Нуар давно заготовленные слова и протянул ей розу. — Замурчательно выглядишь, — добавил он, и ему тут же с неимоверным желанием захотелось врезать себе, да посильней.       Леди Баг изогнула одну бровь, но розу не приняла. По ее лицу было трудно понять, о чем она думает. Голубые глаза смотрят внимательно, губы чуть-чуть подрагивают, как будто она хочет что-то сказать, но не решается. Руки скрещены на груди, ноги стоят твердо, уверено.       Рука, в которой Нуар держал розу, слегка дрогнула.       Леди Баг закусила губу.       — Прости, Кот, я не могу принять эту розу, — не сказала — выдохнула — она, отворачиваясь.       Нуар переступил с ноги на ногу и с непонятной тревогой всмотрелся в лицо Леди Баг.       — Не можешь?       — Я… Мне… — она вдруг запнулась и хотела было поднести руку к лицу, но сразу ее отдернула. — Есть один парень, и… М-м-м…       — Ты влюблена в другого, — подсказал ей Нуар, и Леди Баг кивнула с облегчением. Она явно не знала, как выразиться так, чтобы не обидеть его, но и намекнуть, что между ними не может быть никаких отношений, кроме рабочих.       Сердце ухнуло куда-то в область желудка. Стало так плохо, что закружилась голова и перед глазами пошли черные пятна. Сквозь гул в ушах Нуар слышал приглушенный голос Леди Баг — такой знакомый и такой непозволительно-чужой в эту минуту:       — Понимаешь, все так сложилось… Очень внезапно, и я сама до сих пор не могу это осознать…       — Да, я понимаю тебя, — кивнул Нуар и сам удивился, как буднично звучит его голос.       Словно ничего не произошло.       Он бездумно повертел розу в руках и подавил вздох. В носу предательски защекотало, и Нуар принялся с остервенением его чесать, чтобы не чихнуть. Эта важная задача затмила собой все остальное, и он не сразу услышал голос Леди Баг — непривычно тихий и робкий:       — Все в порядке?       Нет! — хотелось крикнуть Нуару, но вместо этого он тряхнул головой и ответил с обворожительной улыбкой:       — Да! Ты здесь, а это значит, что мне не придется снова патрулировать город в одиночку. Я уже забыл, когда мы делали это вместе, Жучок!       Боже, нет!       Зачем он это сказал?       Теперь Леди Баг подумает, что он совсем без нее не справляется. А еще она подумает, что он с ней просто флиртовал — так же, как и со многими другими — хотя это совсем, совсем-совсем не так!       Чтобы как-то исправить ситуацию, он заткнул розу себе за пояс и замахал руками:       — Я не хотел сказать, что ты в последнее время подзабила на работу, но, да, именно это ты и делаешь в последнее время…       Все.       Он только что сжег все мосты, которые до этого момента хоть как-то связывали его с Леди Баг.       Она сейчас уйдет, в панике решил Нуар. Вот прямо сейчас развернется, и уйдет, и больше никогда с ним не заговорит!..       Но к его величайшему изумлению Леди Баг не ушла. Вместо того, чтобы обидеться, она улыбнулась — тепло и лукаво одновременно — и сделала то, от чего у Нуара захватило дыхание: встала на цыпочки и ударила указательным пальцем по бубенцу на его костюме.       — Ну что ж, это легко исправить! — сказала она насмешливо и в два прыжка оказалась на соседней крыше. — Догоняй, Котеночек!       Нуар смотрел на то, как она убегает, и чувствовал внутри гулкую пустоту. Все чувства схлынули разом — не осталось ничего. Только полное опустошение напополам с обреченным смирением, и — может быть — где-то глубоко внутри еще осталась капелька боли. Этот разговор, который он планировал почти неделю, длился не более пяти минут. Все то, что он старательно создавал много дней, рухнуло в один миг.       Нуар вытащил розу из-за пояса и воткнул ее в зазор между водостоком и трубой. Один из лепестков, оторвавшись, плавно осел на край крыши и, подгоняемый легким ночным ветром, маленькой красной точкой полетел в ночь и растворился в ней. Нуар проводил его взглядом и вздохнул. На душе было премерзко.       Как раз в этот момент Леди Баг обернулась назад и, отвлекая его от своих мыслей, спросила:       — А где, кстати, мой шоколад?       Про шоколад Нуар совсем забыл. Это просто вылетело у него из головы, и он уже не помнил, куда дел ту плитку, которую приготовил специально для нее. Из ситуации было два выхода: принять позорное поражение, или же…       Он быстро наклонился и, нашарив рукой заветную коробочку, выпрямился. Она слегка помялась — от волнения он сжал ее слишком сильно — но бежать за другой прямо сейчас было бы просто глупо. Прямо так, держа шоколад в обеих руках, как крайне важный трофей, он дошел до Леди Баг через целую крышу и молча протянул ей подарок. Леди Баг мазнула языком по пересохшим губам и, стрельнув глазами в его сторону, с улыбкой приняла шоколад.       Они уселись прямо на крышу, спрятавшись за широкой печной трубой от лунного света. Не в силах справиться с соблазном, Леди Баг потянула за ленту и, отломив шоколадный квадратик, тут же отправила его в рот. Нуар смотрел на то, как уменьшается плитка шоколада, и не мог сдержать улыбку. Леди Баг поглощала его со скоростью оголодавшего ребенка, и ее глаза светились таким неподдельным счастьем, что Нуар и сам почувствовал себя счастливым.       С каждой минутой улицы Парижа пустели все больше. Постепенно погас свет в окнах, и они остались одни среди звезд и уличной подсветки безлюдных дорог. Он и Леди Баг, которая уничтожила плитку шоколада за один присест и теперь сидела, с наслаждением облизывая пальцы.       — Как же я устала, — сказала она, справившись со своей трудной задачей и изможденно приваливаясь боком к кирпичной кладке.       — Ну конечно, устала, — не удержался Нуар. — Даже я столько шоколада бы не съел… На тебя глядя и не скажешь, что ты большая любительница сладкого…       — Желание есть сладкое есть всегда, — откликнулась Леди Баг откуда-то из темноты. — Возможности нет.       Она умудрилась сесть так, что тень от трубы почти полностью скрыла ее от глаз Нуара. Скрыла бы, не обладай он супер-зрением.       — У тебя проблемы?       — Сейчас уже нет, — Леди Баг улыбнулась и наклонила голову вбок. — В последнее время все идет удивительно хорошо. Даже не верится.       — Все потому, что в твоей жизни появился я, — не упустил случая похвастаться Кот, чем вызвал тихий смешок со стороны девушки.       — Это тоже, — согласилась она.       Леди Баг смотрела на Сену, видневшуюся вдали громаду Нотр-Дама и звездное тихое небо и чувствовала, как мельтешащие в голове мысли постепенно успокаиваются. Ночью ей всегда становилось легче. Что бы ни произошло днем, ночь дарила покой и чувство защищенности.       Нуар повернул к ней голову. Леди Баг не видела этого — она смотрела вдаль — но почувствовала на себе его взгляд.       — Ты всегда можешь рассказать мне, что тебя беспокоит, — сказал он очень тихо.       — Могу, — согласилась Леди Баг. — Но не хочу. Мои проблемы — это мои проблемы…       Она так привыкла.       Так было проще.       С самого детства она уяснила одну простую истину: никто никому ничего не должен. И жила по этой истине всю свою жизнь, ни на кого не рассчитывая и ничего не ожидая от других.       Нуару понять это оказалось трудно, потому что он тут же возразил:       — Это не так. Если я могу тебе чем-то помочь…       — А если не можешь? — перебила его Леди Баг, поворачивая к нему голову и находя взглядом его глаза. — Вдруг, я скажу тебе, что я живу где придется, и все, что пишут в Интернете обо мне и о моей жизни — ложь? Это тебя не разочарует?       Где-то вдалеке что-то громыхнуло и истошно заорала сигнализация. Нуар и опомниться не успел, как Леди Баг вскочила на ноги. Быстрым движением она сняла с бедра свое йо-йо и теперь стояла, напряженно всматриваясь вдаль и почти не дыша. Безмятежное выражение тут же слетело с ее лица, оно стало настороженным и как будто окаменевшим.       — Акума? — спросила она одними губами.       — Просто сигнализация, — успокоил ее Нуар.       Леди Баг села, но ее плечи оставались все так же напряжены. Она не спускала глаз с какой-то, видимой только ей одной, точки, и Нуар почти физически ощущал, как заметались тревожные мысли в ее голове.       Он хотел спросить у нее о ее чувствах, но не знал, как начать. Расспрашивать в открытую не хотелось. В хитростях он был не силен и всегда старался говорить напрямик. А интересоваться парнем, в которого она была влюблена, было совсем не тактично, да она и не скажет…       Пока он размышлял над этим сложным вопросом, Леди Баг заговорила сама:       — Как думаешь, для чего нужны Бражнику наши талисманы?       Нуару потребовалось около полминуты, чтобы вдуматься в вопрос. В то время, как он мечтал о любви Леди Баг, сама она думала о более насущных вещах. На мгновение Нуару стало стыдно и, чтобы скрыть смущение, он запустил руку в волосы и опустил взгляд.       — Не знаю. Но наверняка для какой-то ужасной цели.       — Думаешь? — Леди Баг смотрела на него в упор, очень серьезно.       — Ну, сомневаюсь, что злодеями движат благородные мотивы.       Леди Баг покачала головой.       — Не всегда же он был злодеем, — сказала она тихо и печально. — Злодеями не становятся просто так…       — Ты предлагаешь его пожалеть и принести наши талисманы на блюдечке? — не выдержал Кот, которому этот разговор уже начинал не нравиться.       — Нет, конечно, — она посмотрела на него с холодком и обняла себя за плечи. — Я просто хочу сказать, что мы очень часто смотрим на вещи однобоко и судим о людях, порой даже не разобравшись в том, почему они стали такими.       — Тебя это так волнует? — удивился Нуар.       — Больная тема, — ответила ему Леди Баг и надолго замолчала.       Нуар вспомнил Хлою, которая при всех своих недостатках все-таки не была плохой и которая прятала все хорошее под маской надменности лишь из-за того, что не хотела выглядеть слабой. Вспомнил отца, который не давал волю эмоциям, но в глубине души — Адриан знал это — переживал за сына и беспокоился о нем. Вспомнил Маринетт, которая, зарекомендовав себя в их первую встречу не самым лучшим образом, оказалась очень доброй и честной девушкой. Вспомнил, сколько раз в своей жизни он сам сталкивался с тем, о чем говорила Леди Баг, а потом подумал о человеке, который вот уже много раз ставил под угрозу Париж и всех его жителей, преследуя какую-то свою личную цель, и впервые за все время знакомства с девушкой был с ней не согласен.       Каким бы ни был мотив Бражника, его поступки нельзя было оправдать никаким образом.       — Не всегда первое мнение бывает обманчивым, — насупившись, пробурчал Нуар в пустоту. — Есть вещи, которые нельзя понять. Ты говоришь, злодеями становятся не просто так? Не знаю, что случилось такого, что заставило Бражника стать таким, какой он есть, но могу сказать, что ни ты, ни я такими бы не стали. Верно?       Леди Баг тяжело вздохнула. Гармония была нарушена. Нуар это понял и не стал возражать, когда она собралась уходить.       — Я, наверно, пойду, — сказала она без улыбки. — Может, удастся еще поспать. Хотя бы немножко.       Нуар хотел поймать ее руку, но то ли так вышло случайно, то ли Леди Баг намеренно отошла к краю крыши именно в этот момент, его пальцы поймали лишь пустоту, пройдя сквозь холодный ночной воздух. Только сейчас Нуар заметил, что за то время, что они провели на крыше, заметно похолодало. Судя по всему, Леди Баг тоже это заметила. Она поежилась и, переступив с ноги на ногу, раскрутила йо-йо.       — До завтра!       — До завтра! — ответил ей Нуар и добавил едва слышно: — Я уже считаю минуты…       Он дождался, пока ее силуэт скроется вдали, и лишь после этого развернулся, чтобы уйти. На глаза ему попалась пустая коробка из-под шоколада, и Нуар улыбнулся. Несмотря ни на что, сегодняшняя ночь определенно попала в копилку его лучших воспоминаний.       Еще не все потеряно, сказал сам себе Нуар, подняв взгляд к небу. Леди Баг обязательно его полюбит. Просто ей нужно дать немного времени. А он будет ждать. Не важно, сколько пройдет времени — год или десять лет. Он дождется.       Ну, в худшем случае, ей будет к кому вернуться, если вдруг ей разобьют сердце. Если это случится, он будет рядом, чтобы помочь, и, может быть…       Нуар тряхнул головой, отгоняя неправильную мысль. Все, чего он хочет — это чтобы его Леди была счастлива. Даже если она будет счастлива не с ним. И пусть Нуар не знал, кто скрывается под маской Леди Баг и в кого она влюблена, одно он знал точно.       Он перегрызет глотку любому, кто посмеет ее обидеть.