Главный ингредиент

— Кен, я побежал! Завтра к шести подгоняй к перекрестку у Омотесандо! — Оми машет рукой и захлопывает дверь фудбаса. Малыш лучше всех разбирался в маркетинге — паренек точно знает, в какой день и где лучше припарковаться, чтобы касса к вечеру была полной; знает, как продвинуть их скромный бизнес в соцсетях — официальная страничка в Инстаграм была его идеей, парнишка ежедневно выкладывает всевозможные новости и забавные фотографии, привлекая внимание тысячи людей, которые не успевают ставить лайки под его постами. Фотографирует он тоже отлично — каждое фото, пусть и сделанное на айфон, выглядит будто профессиональное. А «скромные шедевры», которые готовит Кен, выглядят на снимках не хуже блюд именитых шеф-поваров. Кен улыбается, махнув рукой другу. Он всегда задерживается подольше — иногда получается заработать еще немного на поздних прохожих или туристах, которых привлекает яркий фудбас, предлагающий сочные бургеры и ароматную картошку. Кен не заморачивается с меню — самым выгодным иногда оказывается наиболее простое. Да и популярность банального фастфуда набирает обороты: вот уже и до Токио добралась мода на американскую «быструю» еду. Составить конкуренцию известным компаниям, существовавшим на рынке уже долгие годы, они не могли, но откусить кусочек от этого прибыльного пирога у них все-таки получилось. Решение зарабатывать, продавая еду из скромного фургончика, переезжая каждый день на новое место, пришло не сразу. Сперва был лишь скромный магазинчик цветов, который они вчетвером арендовали в складчину. Кен — бывший студент спортивного ВУЗа, которому пришлось бросить учебу из-за серьезной травмы колена; Ран — переехавший из провинциального городка парень, помогающий сестре, учащейся в медицинском университете; Ёдзи — обаятельный разгильдяй, транжирящий наследство и меняющий профессии и женщин, как перчатки; Оми — 18-ти летний компьютерный гений, сбежавший от родителей в Токио и зарабатывающий фрилансом. Такая странная четверка при обычных обстоятельствах никак не могла познакомиться и подружиться, но в огромном городе с миллионами жителей может случиться что угодно. Они познакомились три года назад, когда застряли в пробке в автобусе: Кен ехал отчисляться из универа, Ран — навестить сестру, Оми — на встречу с новым нанимателем, который хотел сделать сайт, ну, а у Ёдзи просто сломалась машина и он ехал забирать ее из ремонта. Разговорившись от скуки в километровой пробке, они обменялись номерами, и как-то само собой вышло, что уже через полгода эта четверка стала почти неразлучной. Сняв небольшую квартирку в районе Тосима в квартале Сугамо, под которой был крошечный магазинчик, они начали жить вчетвером. Арендовали этот самый магазин, создали бизнес по продаже цветов и потихоньку стали зарабатывать на жизнь. Кен в цветочном был, как слон в посудной лавке — даже просто пройдя по помещению он мог перевернуть пару горшков. Через месяц его отстранили от работ, заставив заниматься обычными домашними делами. Кен особо не возражал — он возился с уборкой по дому, стиркой и прочими бытовыми хлопотами. Но в этих домашних делах он и нашел свое новое призвание — кулинарию. За плитой вся его неловкость пропадала, в его руках обычные дешевые продукты становились блюдами, от одного запаха которых текли слюнки. В ежедневной практике он оттачивал мастерство повара и совсем не жаловался — кухня неожиданно увлекла его даже сильнее, чем в свое время футбол, которому он хотел когда-то посвятить жизнь и карьеру. Осознав, что на таком таланте можно неплохо заработать, ребята задумались над тем, чтобы превратить хобби Кена в бизнес. Так появился фудбас, старенький, но вполне приличный, который Ёдзи по дешевке купил на одном из авторынков в пригороде, выложив за него остатки своего наследства. Приведя автобус в приличный вид, простояв бешеные очереди, чтобы подписать все необходимые для бизнеса бумажки и получить лицензии, парни заимели второй способ заработка. Теперь Ран заправлял цветочным и общей бухгалтерией, Ёдзи занимался закупками для обоих направлений их бизнеса, Оми стал кассиром в фудбасе и вел официальные странички в соцсетях, пытаясь привлечь к цветочному и фудбасу больше покупателей. Ну, а Кен готовил — и получал от этого безумное удовольствие. Прикрыв одну створку окошка, Кен раскладывает по холодильникам оставшиеся продукты. Он не готовит по четким рецептам и никогда не следует технологическим картам — Кен презирает точное следование определенным правилам, которое не дает простора для фантазии. Как можно ограничиваться четкими рамками, когда есть столько возможностей, чтобы с каждым разом одно и то же блюдо получалось по-новому. Когда поздним вечером, перед тем, как закрыться и отогнать фургончик к дому и забыться усталым сном на маленькой кровати, Кен оставался один, он позволял себе экспериментировать. Меню он никогда не нагружал большим изобилием блюд — пара видов бургеров с разными котлетами и соусами, датские и французские хот-доги, картошка-фри, сырные шарики и бурито — вот блюда, которые он научился готовить за считанные минуты. Клиент не будет ждать, ну, а вкусом купленного продукта они останутся довольны на сто процентов. Никто еще не говорил, что Кен готовит невкусно — главной похвалой повару были довольные улыбки и удивленные взгляды, когда люди откусывали первый кусочек от сочного бургера или хот-дога и понимали, что им попалась не обычная уличная еда, приготовленная на скорую руку, а порция гастрономического наслаждения, сделанная с любовью и уважением к кулинарному искусству. Кен был из тех фанатиков своего дела, которые не любят готовых соусов и даже кетчуп готовят своими руками — Хидака закупал как можно меньше готовых ингредиентов, чтобы его блюда не имели «типичного» для уличной еды вкуса. Ёдзи называл его стиль готовки маниакальным — для Хидаки было важно сделать все идеально. Если булочка не пропекалась должным образом или чуть завяли листья салата айсберг — их ждала только мусорка. Кен не делал много заготовок, считая, что замораживать продукт, чтобы потом разогреть — это кощунство над едой. Но эксперименты также помогали ему не погружаться в рутину, когда ты изо дня в день делаешь одно и тоже, превращая когда-то широко любимый процесс в банальную рутинную работу, отработанную до четкости робота. Он любил смешивать новые соусы, добавлять в фарш для котлет новые специи, делая их то более острыми, то более пряными. Вечерами, когда створки окошка фудбаса прикрыты, а свет приглушен, Кен довольно улыбался и готовил у плиты свой новый «эксперимент», который вечером пробовали друзья и с довольными улыбками в очередной раз говорили, что Кен гений в кулинарном деле. Расставив на полках баночки со специями, парень берет тряпку, чтобы протереть любую хоть мало-мальски запачканную поверхность на своей маленькой кухне. Дома он обычно раскидывал вещи по всей квартире, забывая в раковине кружки или носки на бачке унитаза, но на кухне у него всегда царил идеальный порядок, словно в нем самом просыпался совершенно другой человек. Оми пару раз говорил ему, что если пойти на курсы и получить официальную корочку повара, то можно через пару лет открыть свой ресторан. Но Кену этого не хотелось — небольшой уютный футбас и довольные лица людей, которым нравится то, что он готовит, движущаяся вокруг жизнь, яркая и бурлящая с невероятной скоростью — это для Кена лучше всего на свете, и он не променяет этого даже на звание шеф-повара лучшего во всем Токио ресторана. Он и без корочек или звезд Мишлен знал, что занимает свое место, что поваром ему, пожалуй, написано стать на роду. Пусть и поваром футбаса. Кен достает из холодильника бутылочку холодного сока и жадно отпивает пару глотков. Приятная прохлада напитка на секунду снимает усталость, которая всегда появлялась от напряженного рабочего дня на ногах, когда ты почти непрерывно передвигаешься от жарочной поверхности к прессу для бургеров, от него к слайсеру, чтобы нарезать овощи, а от слайсера к фритюру, где приятно шкварчит картошка-фри. Кен за весь рабочий день иногда не успевал сам поесть или даже присесть на пять минут отдохнуть — божественный запах, который разносился от их фургона, а также яркая реклама, гласящая, что здесь бургеры не хуже, чем в самом Нью-Йорке — лозунг придумали Оми и Ёдзи, Кен ни за что бы в жизни не стал так хвастаться — привлекала людей, как и демократичные цены, прописанные на большой меловой доске. Ну и реклама Оми срабатывала — привлеченные красочными фотографиями, которые парень размещал на их официальной страничке в Инстаграм, люди иногда уже ждали их у назначенного места, предвкушая свою порцию калорий и удовольствия. Стерев пот со лба, Кен снимает с пояса фартук и выходит на улицу, чтобы закрыть створки окна, тем самым закончив рабочую смену. Сегодня они остановились у станции Сибуя — даже в вечернее время жизнь здесь не замирает и течет бурным потоком жителей и туристов. Но в такое время мало кого интересует быстрый перекус — равномерным потоком люди спускаются в метро, чтобы протрястись в вагоне до своего дома, читая по пути книгу или журнал, а может слушая музыку в наушниках или смотря прямо в смартфоне сериал — Кену нравится смотреть на прохожих и думать, кем эти люди являются. Ведь по самому себе он знает, что по внешности судить человека не стоит. Он выглядит как обычный парень-трудяга: в дешевой одежде и с дешевой стрижкой, ладони в мозолях от постоянной работы с ножом, а на руках несколько ожогов от кипящего во фритюре масла. Он больше походит на автомеханика или работника какого-нибудь завода, но на самом деле Кен — романтик, влюбленный по уши в еду. С бутылкой в руке Кен стоит на улице. Руки тянет, ноги болят, впрочем, как всегда, и дико хочется минут двадцать постоять под прохладным душем, чтобы потом плюхнуться безвольным мешком с мясом и костями на кровать и забыться крепким сном. Потянувшись, парень ставит сок на асфальт и привычными движениями запирает створки, уже представляя, как дома поджарит на четверых яичницу с хрустящим беконом и картофельными хашбраунами и подаст к ним холодный апельсиновый сок — всем, кроме Рана, который, как японец до мозга костей, будет пить зеленый чай. — Парень, погоди! Кен оборачивается. К нему от припаркованного неподалеку шикарного черного Бентли идет мужчина с ярко-рыжими волосами. Когда тот подходит ближе, Кен понимает, что мужчина иностранец, более того, даже не азиат — светлая кожа, светлые глаза, высокий рост и акцент выдавали в нем европейца. Поравнявшись с Кеном, парень поправляет разлетающиеся от ветра волосы цвета спелой моркови, после чего начинает тараторить — для иностранца вполне достойно, но все равно как-то неумело: — Не закрывайся, заплачу любую сумму за бургер и картошку фри, иначе меня самого разделают на фарш. Кен кивает. Время было еще не слишком позднее, да и от лишней возможности заработать Кен никогда не отказывается. Оставив одну створку открытой, он шмыгает обратно в фургон, быстро завязывает фартук на бедрах и привычно берет в руки свой поварской нож. — Что готовим? Бургер с говяжьей или куриной котлетой, острый или нет, соусы по вкусу могу добавить, как и овощи или сыр, — перечисляя ингредиенты и варианты приготовления обычного бургера, Кен привычно размахивает ножом, отчего иностранец отходит от окошка на шаг назад, хотя до этого внимательно разглядывал фудбас. — Делай классический бургер и большую порцию картошки, — парень роется в кошельке, быстрым взглядом сверяется с ценами на меловой доске и выкладывает на прилавок нужное количество купюр, добавив пару чаевых. Кен уже достает нужные продукты из холодильника и включает еще не остывший фритюр. Через минуту кухня наполняется приятным запахом зажаривающейся котлеты из говяжьего фарша, а Кен стучит ножом по доске, нарезая лист салат и лук. Пока он готовит, незнакомец внимательно следит за каждым его движением. — Умело получается. У кого научился? — иностранец облокачивается на прилавок, положив голову на руки и прищурив зеленые глаза словно кот. Кен пожимает плечами, нагревая булочку на жарочной поверхности. — Да нет, сам как-то приловчился. Для бургеров особого умения не надо — готовлю по наитию. Людям вроде нравится, — булочка аппетитно подрумянилась, и Кен переворачивает ее лопаткой. — Сыр добавлять? — Давай, думаю, хуже не будет. Я, кстати, Шульдих. — Кен, — Хидака улыбается уголками губ, закидывая во фритюр порцию картошки и тотчас отходя чуть в сторону, чтобы кипящее масло снова не обожгло руки. — Ты для себя или кому другому покупаешь? — Для шефа. Сам он свою величественную задницу с сиденья машины не поднимет и глаз от телефона не оторвет — большого полета птица, не в его манере за бургерами ночью по улицам бегать, — Шульдих неприятно кривит губы, словно говорит не о человеке, а о надоедливой мухе, которая жужжит над ухом. — Мне повезло, что твой фургончик увидел — он после переговоров злой, точно черт. Надеюсь, родная еда заставит его хоть на секунду подобреть, иначе я сегодня спать не буду — найдет еще кучу неотложных дел для меня и пока сам будет дрыхнуть, я буду носиться, как в жопу раненый. Он уже пару дней в херовом настроении, видать устал от этой вашей полусырой рыбы и риса — у него аж глаза загорелись, стоило мне сказать слово «бургер». Шульдих смеется, Кен улыбается, укладывая на булочку ингредиенты и поливая их соусом, второй рукой помешивая решетку во фритюре, чтобы картошка не сгорела или не пропиталась маслом слишком сильно — нет ничего хуже слишком жирной пищи, удовольствия она не приносит, только изжогу. — Босс американец что ли? — Кен знает, с каким счастливым видом именно эти иностранцы подходят к его фургону, ожидая вкусить «типично американскую еду». К тому же Оми всегда удачно выбирает место стоянки — ни одна крупная желтая буква «М» поблизости не мешает им работать, создавая конкуренцию. А потому, уставшие от экзотической для них кухни, туристы едва ли не бежали к фургону, представляя, как радостно вопьются зубами в сочную котлету в булке, не пожалев при этом потратить на калорийную еду часть своего дневного бюджета. — Бинго! Американец по паспорту и разуму — ненавижу его за это. Считает себя лучше всех вокруг, раз владеет компанией, — Шульдих фыркает, переминаясь с ноги на ногу. — Держи визитку, вдруг решишь купить себе какую недвижимость. Хотя мы тебе вряд ли по карману. Рыжий протянгивает Кену черную визитку, которая даже с первого взгляда выглядит солидно и дорого; Хидака аккуратно берет ее жирными пальцами и, не особо разглядывая, засовывает в задний карман джинсов — скорее из уважения, чем с реальной целью изучить её содержание — за день он получал много всяких визиток и бумажек, которые неизменно отправлялись в глубокий ящик стола, к сотням других ненужных японцу типографических изделий. Кен складывает готовые блюда в бумажный пакет, предварительно обвернув бургер пищевой бумагой, а картошку уложив в бумажный конвертик, и протягивает Шульдиху. Иностранец шуточно отдал ему честь: — Выручил, спасибо! Удачного бизнеса, Кен. — Надеюсь, боссу понравится, — японец машет на прощание рукой, пока рыжий идет к машине. Вытирая руки фартуком, Кен мысленно настраивается наконец благополучно закрыться и отправиться домой, где ждет ужин, приготовленный его руками, под веселые рассказы Оми, который привычно добирался домой на метро и явно уже пополнил их Инстаграм парой новых постов — телефон Кена, лежащий на полочке у водительской кабины, уже минут двадцать мигает яркой лампочкой, оповещая хозяина о новых событиях в мире соцсетей. После ужина — просмотр пары развлекательных шоу, а потом сон на уютной кровати в обнимку с огромной подушкой в виде панды, которую ему подарили парни на день рождения, зная, как Кену нравится обнимать что-нибудь мягкое и большое во время сна. Почему они выбрали панду оставалось загадкой, но Кен подозревал, что так они или хотели указать на его неуклюжесть, или именно эта подушка была одной из самых дешёвых — и больше склонялся ко второму варианту. Рыжая шевелюра подходит к черному автомобилю и скрывается на заднем сиденье. Бентли срывается с места в ночь, унося с собой рыжеволосого иностранца, аппетитный бургер и загадочного американского босса. Кен убирает деньги в ящик для выручки, быстро закрывает створки окна, и, запрыгнув в водительское кресло, заводит мотор, который пару раз гулко «кашляет». Пора направляться домой — день прошел хорошо, а значит можно спокойно отдыхать, чтобы завтра проснуться с новыми идеями и силами для любимой работы.

***

— Два говяжьих бургера, бурито и большую фри! Оми привычно выкрикивает заказ, даже не оборачиваясь на друга. Потому что Кену не нужно повторять — он запоминает заказ в ту секунду, когда покупатели его еще диктуют Оми. Дома, может, и ходячая катастрофа, но на работе Кен становится удивительно собранным и сосредоточенным. Он не делает лишних движений, его работа слаженная и точная — скорость в таком рода бизнесе иногда играет очень много. Как и сегодня — Омотесандо довольно оживленный район, и зачастую туриста в еде интересует лишь скорость ее приготовления. Выходной день, да еще и в таком оживленном районе заставил Кена попотеть. За четыре часа он истратил почти все запасы продуктов — завтра надо отправить Ёдзи на закупку. А если Кен сможет проснуться раньше полудня, то поедет с ним. Через пять минут Кен передает заказ Оми и тот рассчитывается с покупателями. Последние на сегодня — Кен устало выдыхает. — Да, тяжкий сегодня день. Зато касса полная — Ран будет чертовски счастлив. — Оми садится на барный стул и пересчитывает выручку. У Кена нет никаких комментариев по этому поводу — он лишь чувствует, как от усталости тянет все мышцы тела одновременно. После первых таких напряженных смен ребята предлагали Кену найти помощника — Хидака отказался. Потому что не может доверять никому приготовление еды на своей кухне, потому что он собственник и в ответе за то, что продает своим клиентам. Пожалуй, это единственное золотое правило, которое он соблюдает в бизнесе — «хочешь сделать хорошо — делай сам». Оми складывает пересчитанные деньги обратно в кассу, делает пометки в, как они сами его называют, «бухгалтерском блокноте», после чего счастливо потягивается. Парень сегодня тоже устал — у него так же не было времени присесть даже на минутку. Кен понимает его — сам бы отдал сейчас все на свете, чтобы получить новые, не болящие как после марафона, ноги. — Закрываемся и домой? — Кен отряхивает фартук, глядя на напарника. Получив одобрительный кивок, Хидака подходит к окошку, чтобы закрыть ставни и заняться уборкой в тишине — на сегодня заказов хватит, в дополнительном заработке они не нуждаются. Мелькают рыжие пряди и у окошка, как по волшебству, появляется улыбающаяся фигура Шульдиха. Иностранец, облокотившись на прилавок, хитро улыбается. — Привет, Кен! — Здравствуй, Шульдих, — Хидака опускает плечи, понимая, что эта улыбка не значит для него ничего хорошего. — Снова срочный заказ для шефа? Оми быстро переводит взгляд с рыжего незнакомца на друга, который спокойно общается с тем, протирая салфеткой прилавок. Необычно для Кена — он не запоминает обычно ни одного из клиентов, даже тех, кто регулярно у них покупает еду. А этот тип выглядит более чем странно — в дорогом костюме, который на вид стоит больше, чем весь их фургон вместе с оборудованием, весь такой холеный и уверенный, рыжий выделяется на фоне туристов и студентов, которые в такое время гуляют по Омотесандо, как тигр на фоне домашних кошек. — Ты заставил меня побегать — я-то тебя искал на том же месте. Спасибо, что запомнил название фургона — нашел через соцсети, — Шульдих чуть трясет рукой, в которой зажат последний айфон, и Кен слышит за спиной вздох удивления и зависти Оми, который уже все уши им прожужжал о том, как хочет себе этот крутой гаджет. — А это умно — писать место новой локации в постах в Инсте. Кстати, я подписался на вас и лайкнул пару фоток. Кена не интересует вся эта информация — он хочет поскорее получить заказ, чтобы отдать его иностранцу и спокойно поехать отдыхать. Поправляя на бедрах одновременно и фартук, и спадающие джинсы, Кен прерывает Шульдиха: — Что готовить? — Бургер, как вчера, большую картошку и давай еще два датских хот-дога — пусть Брэд обожрется этой дрянью и поскорее ляжет спать. — Легкий кивок Шульдиха в сторону — Кен замечает припаркованное неподалеку Бентли, то же, что и вчера. Таинственный хозяин по-прежнему не высовывается из машины. Но Кену все равно — получив заказ он отходит к рабочим столам, чтобы начать приготовление пищи. Освободив пространство, Хидака открывает взору Шульдиха сидящего на стуле Оми — парень тотчас переключается на нового персонажа: — О! Привет, парень, тебя вчера тут не было. Я — Шульдих, — рыжий обаятельно улыбается, глядя на Тсукиено. — Оми, я помогаю Кену с кассой, — паренек явно не знает, как себя вести. Но для Шульдиха, кажется, нет никаких преград в общении. — А Кен сам считать не умеет? — легкая усмешка на губах и прищуренные зеленые глаза — иностранец с интересом наблюдает за реакцией Оми. И японец не тушуется, поудобнее усаживаясь на своем стуле. — Кен готовит, а я принимаю заказы — одному неудобно. Я помогаю, чтобы Кен все успевал. А это у вас семерка? — Оми быстро кивает головой на телефон Шульдиха, который тот все еще держит в руке. — Семь плюс, на 256 гигов, — Шульдих, позерствуя, осматривает собственный телефон. — Неплохая игрушка, но мне уже порядком поднадоел. Хочешь? — иностранец протягивает телефон Оми, отчего у паренька глаза становятся круглыми, точно блюдца. — Вы серьезно? — Абсолютно, — Шульдих быстро забирает сим карту, используя булавку, чтобы открыть нужный паз в телефоне, и протягивает растерянному и удивленному Оми. Кен бросает на них быстрый взгляд, но тотчас переключается к бургеру и сосискам на гриле — телефоны его никогда не увлекали, поэтому он не представлял, насколько дорогой подарок Шульдих только что сделал его другу. Просто так, потому что «надоел». Если бы Кен знал реальную цену этой игрушки, ему бы не составило сложности сопоставить два и два, чтобы понять, что раз простой помощник может разбрасываться столь щедрыми подаркам, значит у таинственного босса, носящего типично американское имя Брэд, и подавно денег должно быть больше, чем они с друзьями увидят за всю их жизнь. Внезапный подарок делает Оми разговорчивей — пока Кен старательно готовит еду, эти двое уже болтают, точно давние знакомые. Кена всегда удивляла способность Оми быстро находить общий язык с людьми. Из них четверых только парнишка имеет дар располагать к себе людей. По болтливости второе место в их компании занимает Ёдзи, который, правда, предпочитает общаться только с противоположным полом. Кен и Ран более молчаливые, а если говорить по правде — то по сравнению с Кудо и Тсукиено могут показать молчаливыми, точно рыбы. Однако, Кен немного более общительный, чем Фудзимия — из сурового японца не вытянешь лишний раз слова даже раскаленными клещами. — Готово. — Кен ставит на прилавок заветный пакетик с еще горячими продуктами и скрещивает руки на груди. Шульдих тянется за бумажником во внутренний карман дорогого пиджака, после чего быстро выкладывает нужное количество купюр на идеально чистую поверхность стола. Быстрым взглядом посмотрев на деньги, Кен понимает, что в данной сумме снова есть пара купюр на чай, и хоть чаевые в Японии не приняты, он не собирается идти на принцип и отказываться от денег — Кен определенно знает, куда эти деньги потратит. Оми разглядывает свою новую игрушку, уже не замечая ничего вокруг. Шульдих быстро забирает заказ и уже делает пару шагов в сторону от фургона, когда внезапно оборачивается и начинает свободной рукой рыться по карманам брюк. — Кстати, у Брэда есть к тебе дело, сможешь завтра заехать в наш офис, обсудить, так сказать детали сделки? — Сделки? — брови Кена мгновенно удивленно взлетают вверх, и даже Оми отрывается от нового гаджета. — О какой сделке речь? — Если приедешь завтра к полудню по этому адресу, — визитка, такая же, как вчера, плавно выскальзывает из рук Шульдиха на прилавок, — тогда все и узнаешь. Ничего криминального, парень, просто бизнес. Шульдих машет рукой и быстро уходит к ожидающему его автомобилю. Кен аккуратно берет визитку в руки и, прочитав адрес, присвистывает — район Маруночи, самый дорогие офисные здания во всем Токио. — Шульдих Штрассер, ассистент генерального директора корпорации «Кроуфорд Хай энд Ритейл групп», — Оми читает визитку, глядя через плечо Хидаки. И тотчас ловкие пальчики стучат по экрану телефона, вбивая название фирмы в поисковик. Быстро просматривая открывшиеся страницы, парень увлеченно закусывает губу, а Кен, спрятав визитку в задний карман джинсов, начинает прибираться в фудбасе. — Кен! — голос Тсукиено звучит слегка испуганно. Хидака оборачивается, не выпуская тряпку из рук. — Это одна из крупнейших корпораций, занимающаяся лидирующую позицию на рынке строительства крупной недвижимости. А этот их босс, — Оми поднимает полный шока взгляд на друга, Кен замирает, внимательно глядя на парня, — что ему от тебя нужно? — Почем мне знать. Схожу завтра и узнаю. Может, хочет предложить мне построить собственное кафе? — Кен пожимает плечами и слегка улыбается. Оми же явно не до смеха — внимательным взглядом он пробегает еще несколько страниц в ленте поиска. — Кен, — Оми шумно выдыхает, — мистер Брэд Кроуфорд, генеральный директор этой корпорации, он на 9 месте в списке Forbes. Кен лишь еще раз пожимает плечами — его мало интересуют новости мирового бизнеса. Для него слова Оми — это просто слова. — Ну и что? Оми удивленно опускает руки с телефоном, не сводя внимательного взгляда с лица Хидаки. — На секундочку это значит, что состояние этого мужика — пара десятков миллиардов долларов. Кен присвистывает. Теперь и его начинает волновать вопрос, что этому человеку от него надо.

***

Кен переминается с ноги на ногу — в царстве красного дерева и мрамора он в своей футболке и джинсах выглядит неуместно. Секретарша, выглядящая не хуже, чем модели на обложках глянцевых журналов, быстро набирает что-то в компьютере, бросая заинтересованные взгляды на молодого японца. От неловкости Кен слегка краснеет и принимается поправлять растрепанные волосы — на встречу он поехал на своем стареньком байке, от шлема прическа изрядно помялась. До последнего он думал, что это все розыгрыш. Но приехав по адресу и припарковав своего потрепанного жизнью железного коня между новыми машинами люкс класса на подземной парковке, он поднялся на лифте на нужный этаж и замер в приемной — подобный лоск он видел лишь в музеях или голливудских фильмах об Уолл Стрит. Кен пожалел, что не оделся солидней, как ему предлагал Ран — но у Хидаки не было ни одного более-менее приличного костюма, поэтому он решил не заморачивать себе голову подходящим нарядом и оделся как всегда. Секретарша, когда он назвал свое имя, позвонила по телефону куда-то и уже через секунда сообщила, что его примут через пять минут. — Проходите, мистер Хидака, — девушка приветливо улыбается, словно не замечая мятой футболки и потертых джинсов — вот это уровень, вот это сервис. Кен подходит к шикарным дверям из массива определенно безумно дорогого дерева и нерешительно тянет тяжелую бронзовую ручку на себя. Офис генерального директора одной из богатейших строительных корпораций мира кажется простому парню из Токио самым удивительным место на земле. Все выполнено в едином стиле — темное дерево, минимум всякой резьбы и украшений, мраморный пол, дорогая бархатная обивка на лаконичных стульях и диванах, несколько красивых комнатных растений в огромных горшках да пара картин на стенах. Прямо перед ним — массивный стол, за которым открывается шикарный вид на Токио из огромного панорамного окна. Хидака неуверенно делает пару шагов, пока кресло, в котором сидит владелец всего этого великолепия, медленно поворачивается от окна, являя на обозрение уже совсем растерявшегося Хидаки Брэда Кроуфорда — миллиардера во плоти. Брэду на вид не больше 35 лет, но легкая седина уже коснулась волос на висках. Он выглядит ухоженным, но без фанатизма — аккуратная стрижка, чистая кожа, костюм, который определенно сшит на заказ и строго по меркам хозяина, и очки, оправа которых поблескивает не хуже серебра. Мистер Кроуфорд с первого взгляда внушает некое благоговение перед ним — одного взгляда глаз цвета дорогого виски хватает, чтобы Кена буквально пригвоздило к полу. — Мистер Хидака, я полагаю? — голос у американца глубокий, какой-то бархатный, а акцента, в отличие от его ассистента, почти нет. Кен кивает, не в силах произнести ни слова. — Присаживайтесь. У меня есть к вам деловое приложение. Кен делает пару шагов к стоящему возле стола директора креслу и чувствует, как предательски трясутся ноги. Поборов дрожь и внезапно сковавший его страх, японец садится в кресло и чувствует, как тело приятно опускается на дорогую кожу обивки. Кроуфорд ставит локти на идеальную поверхность стола и, оперевшись подбородком о сложенные ладони, смотрит Хидаке прямо в глаза — во взгляде нет ничего, кроме уверенности и какой-то непонятной силы, которая словно волнами исходит от этого человека. Аура у господина Кроуфорда настолько сильна, что Кена будто вжимает в кресло. Секунда тишины, и в кабинете снова звучит бархатный голос генерального директора «Кроуфорд Хай энд Ритейл групп», заставляя Кена чувствовать себя кроликом, зажатым в плотные кольца тела удава. Жертва перед мощным хищником — Кен впервые ощущает себя таким ничтожным. Это пугает, но в то же время завораживает японца. — Перейду прямо к сути, — Брэд поправляет очки кончиком указательного пальца. — Я предлагаю вам, мистер Хидака, на некоторое время, пока я буду в разъездах по миру с деловыми встречами, стать моим личным шеф-поваром. Несмотря на ваше низкое происхождение и незначительный опыт в гастрономическом деле, — пальцы правой руки мужчины касаются тонкой бежевой папки, лежащей на столе — Кен тотчас понимает, что у этого человека есть все данные на него, включая даже информацию о том, во сколько лет он перестал носить подгузники или сколько ложек сахара кладет в кофе, — я не могу не отметить, что ваши кулинарные навыки меня приятно удивили. Я был во многих ресторанах и пробовал достаточное количество блюд высокой кухни, и знаю, о чем говорю. И то, что вы мне приготовили, меня заинтересовало — вы точно сумели удовлетворить мои гастрономические пристрастия. Полагаю, вы способны не только фастфуд готовить? Похвала заставляет Кена слегка покраснеть и опустить глаза. Вся ситуация кажется сюрреалистичной — миллиардер признал повара-самоучку. Суть вопроса не сразу доходит до Кена, но, опомнившись, парень быстро кивает головой: — Да, я могу готовить не только бургеры. И друзья говорят, что получается вполне вкусно. — Что ж, на такой ответ я надеялся, — Кроуфорд откидывается в своем роскошном офисном кресле. Его взгляд заставляет забегать мурашки по спине Кена — что-то было неуловимое в этом взгляде и загадочное, но, возможно, Хидака просто сильно волновался, не понимая, из-за чего эти странные ощущения и сухость во рту. — Тогда перейдем к сути — я нанимаю вас на все время моей поездки, оплачиваю ваш перелет и проживание вместе со мной в отеле во всех городах, где мне необходимо будет быть. Кроме того, ежедневно представляю вам сумму ваши нужды и оплачиваю все продукты и оборудование, которое вам понадобится для приготовления еды. Ваша задача — готовить завтрак и ужин, при необходимости или если у меня будет возможность — за вами еще обеды, более того — мои ближайшие подчиненные, которые будут сопровождать меня в поездке, также будут пользоваться вашими поварскими услугами. По возвращении обратно в Токио я выплачиваю вам за работу эту сумму. Брэд берет в руки квадратик светло-зеленой бумаги и дорогой ручкой-пером быстро пишет сумму на листке, после чего передавая ее в руки Кену. Кен не может сдержать удивленного вздоха — на листке значится пятизначная сумма со знаком доллара на конце. Этого не то что хватит — эти деньги с головой покроют все их долги, позволят переехать в лучшую квартиру и еще как минимум год жить, не экономя ни на чем. — Если вам необходимо время подумать — оно у вас есть. Но лишь до утра понедельника, то есть до послезавтра — в 7:00 я вылетаю в Гонконг, где у меня первые переговоры. О своем решении сообщите моему ассистенту, визитка у вас должна быть. А сейчас прошу простить, но у меня запланированы важные телефонные переговоры. Уже в лифте Кен решается выдохнуть — он словно оказался в фильме и пока не понятно, какой финал его ожидает, если он сейчас примет одно решение, а не другое. Сжимая в ладони бумажку с суммой, Кен смотрит на свое отражение в зеркальном лифте — на подобную удачу он и рассчитывать не мог. Но странный червячок сомнения все равно не позволяет ему принять твердое решение — необходимо посоветоваться с друзьями, лучше обсудить этот вопрос с людьми, которым он небезразличен. Потому что в этом предложении есть как плюсы, так и минусу, и пусть, не кривя душой, Кен понимает, что самый весомый плюс он сейчас сжимает в ладони, ему необходимо серьезно все обдумать. Что-то пугающее было в этом мистере Кроуфорде — Кен не мог честно сказать, что доверяет его словам, а на свою интуицию Хидака всегда полагался безоговорочно.