Nirvana

      От такого напора Томми слегка опешил и подался вперёд, повинуясь Адаму, подводившему его к кровати. — Адам, я… ну правда, не стоит так беспокоиться обо мне. Я очень тронут, правда, Адам… но ты же сам устал и… — Томми предпринял последнюю попытку что-то возразить, но она быстро потерпела полное фиаско, когда Адам, мягко развернув Томми спиной к себе, помог ему снять футболку и убрал с кровати все подушки, чтобы Томми мог лечь и вытянуться с наибольшим комфортом для себя. — Кitty… — голос Адама сел до хриплого шёпота. Вид полуобнаженного Томми Джо будил в певце совершенно определённые желания. Но применив всю свою хвалёную силу воли, Адам сосредоточился на том, что собирался сделать, и продолжил, — Ложись на живот, пожалуйста, и вытяни руки вдоль тела. Тебе ничего не нужно делать, просто расслабься и доверься мне, — Адам сделал движение рукой в приглашающем жесте, и Томми сдался, мысленно пообещав себе, в свою очередь, позаботиться об Адаме, когда потребуется. Но главным в его внутреннем диалоге с самим собой была борьба с собственным телом, которое от одного голоса певца и его даже нескольких мимолетных прикосновений уже покрылось мурашками, а свободные спортивные штаны начали натягиваться в причинно-следственном месте.       Опомнившись, Томми поспешил лечь на живот, мысленно молясь всем богам, в которых никогда не верил, чтобы Адам не успел этого заметить. А Адам устроился рядом с Томми Джо, решив не усаживаться ему на бедра и не давить своим весом, взяв разогревающую мазь из своей походной аптечки, которая в подобных случаях всегда выручала его самого. Нанеся немного себе на ладонь, Адам трепетно коснулся плеч гитариста и повел руки вниз к пояснице, делая это почти ласкающим движением. Еще какое-то время он просто гладил спину Томми Джо, каждый раз мысленно пиная самого себя, чтобы не наброситься с поцелуями на так притягивающую его поверхность прекрасного тела Pretty Kitty. Сколько уже раз Адам останавливал себя на полдороги, до умопомрачения желая поцеловать Томми в моменты их обычного общения, вдали от глаз бэнда и фанатов, сколько раз собирался признаться ему в своих чувствах, а то, что это было ни что иное, как любовь, самая настоящая и искренняя, Адам уже давно не сомневался, но каждый раз наступал на горло собственной песне, вспоминая, что Томми предпочитает девушек, и такими действиями Адам просто может его отпугнуть. А потерять Томми Адам не мог. Теперь ему казалось, что Kitty — весь его мир с тех самых пор, как он увидел этого красавца на кастинге в свой бэнд и рассмотрел его прекрасную улыбку и глубину глаз цвета виски. На что Адам до сих пор надеялся, он и сам не знал, но безудержно хотел быть всегда рядом, видеть Томми, прикасаться к нему, пусть только по-дружески, слышать его голос и смех, любить его хотя бы так, в тайне от всех и даже от самого Томми Джо, лишь бы только быть рядом. Всегда. Что будет, если Томми начнет вдруг встречаться с какой-нибудь девушкой, Адам предпочитал не думать.        А пока брюнет самозабвенно массировал и разминал натянутые, как струны гитары, мышцы своего гитариста, наслаждаясь от души этими прикосновениями. Ощущение мягкой, казавшейся бархатной, кожи под своими ладонями, сводило Адама с ума. Порой, он переставал себя контролировать, и уже откровенно ласкал Томми прикосновениями. И когда расслабившийся было Томми Джо это почувствовал и осознал, что тихонько постанывает от удовольствия, он подскочил с кровати, как ошпаренный, прикрыв уже недвусмысленно выпирающее место на своих штанах футболкой. — Адам… я… спасибо тебе огромное… меня, кажется, уже отпустило. И где ты только научился этому?! Ты волшебник, Адам, — Томми тараторил быстро, стараясь отвлечь Адама от своего внезапного поступка, да и себя — от нахлунывшего с такой неконтролируемой силой возбуждения. А Адам, словно, очнувшись от какого-то безумно сладкого сна, вдруг понял, что, видимо, случилось то, чего он так боялся. Он отпугнул Томми своими действиями.       Подскочив на месте вслед за Томми Джо, Адам неосознанно вскинул руку в успокаивающем жесте, начав говорить так же быстро, — Томми, я сделал что-то не так? Скажи… прости… я не хотел ничем тебя напугать… я… — но Томми остановил Адама на полуслове, увидев испуг и сожаление в глазах певца. — Нет-нет-нет, Адам… ты ничего такого не сделал… ты, правда очень мне помог. Не знаю, как бы я сам с этим справился. Спасибо тебе еще раз… я твой должник… Мне нужно идти, Адам, я и так отнял много времени от твоего сна и отдыха. Мы ведь приедем завтра очень рано, и тебе надо успеть отдохнуть. Спокойной ночи, Бэйбибой, — не дожидаясь ответа, Томми ретировался на свою кровать, где, закупорившись за плотной занавеской, устало спрятал лицо в своих ладонях, изо всех сил стараясь не взвыть от того, как рушатся в эту минуту все его «натуральные» представления о самом себе.