***
- Капитан Куростучи, я обнаружил всплеск силы пустого за пределами Каракуры. - Это не наши проблемы. Там есть шинигами, которые должны заниматься их устранением, - Куростучи Маюри ковырялся вилкой в тарелке, скептически осматривая её содержимое, - Ох, уж эта еда европейская. - Дело как бы в том, - замялся офицер двенадцатого отряда, - что ряцу пустого тут же исчезло, и в тот же момент появилась и исчезла ряцу временного шинигами. - Какого ещё временного шинигами? - тон, каким был задан вопрос, не требовал ответа. Куростучи такой поворот событий явно не устраивал. Он прекрасно понимал, о каком временном шинигами идёт речь. Их было только двое, и один из них отказался от силы своей. И этот тупой подчинённый ошибся. Капитан хочет в это верить... Но аппарат по фиксации ряцу делал он сам, а Куростучи Маюри не допускает ошибок, - свяжись с Урахарой. Да простит меня король за подобный грех, - прошептал Капитан двенадцатого отряда.***
Один, второй, третий... Дома пролетали под Ичиго один за другим. Прохладная ночь мешала бы рассматривать эти дома, если бы бывшему временному шинигами было до них дело. Рядом уже слышится хрип, умоляющий о помощи. И ряцу пустого ощущается всё отчетливее. Огромный пустой, исходя слюнями, держит мальчика в школьной форме средней школы, который отчаянно пытается отбиться, хотя бы ногами. Женщина, стоящая рядом с монстром, пытается отбить парня у чудовища, колотя того по ноге, но это слабо помогает. Пустой отшвыривает женщину к стене и та теряет сознание. Эта ситуация напомнила Ичиго тот эпизод его жизни, когда пустой напал на дом его семьи и, когда Рукия даровала ему силу шинигами... Но вспоминать это не было времени. Без особых усилий, Ичиго разрубил маску пустого и тот исчез, растворившись в воздухе. Однако до того, как Ичиго нанёс уничтожающий удар по пустому, тот ударил мальчика в бок и отшвырнул к стене. Тот начал задыхаться. Кровь пошла изо рта. У бывшего временного шинигами было мало времени, пацан, исходя из курсов по первой помощи, мог умереть через несколько минут, захлебнувшись собственной кровью. Хаотично думая в этой ситуации, Ичиго решил, что другого варианта нет. - Ты хочешь помогать людям, несмотря ни на что? Ты готов стать героем? - спрашивает Куросаки, вставая перед парнем, готовясь вонзить ему в грудь своё занпакто. Четкого ответа герой не получает, но он готов спорить, что из окровавленных уст вырвалось слово "да", такое отчаянное, будто это просьба не от умирающего человека, который хочет жить, а от того, кто хватается за последний луч надежды, который может осуществить мечту, которая кажется недосягаемой. Мальчик понимал, что даже если он скажет нет, он не умрет, этот герой этого не допустит. Духовный меч пронзает грудь парня. Нет криков, лишь выпученные глаза до такой степени, что кажется, будто они вот-вот выкатятся из орбит, несколько слезинок, что так и застынут в уголках глаз, бесконечное удивление в глазах, и открытый рот, в так и не созданном крике. Всё это было лишь мгновением. Затем последовала вспышка яркого света. Ичиго почувствовал настолько сильную слабость во всем теле, что готов сравнить ее с той, которую чувствует после бессонной недели безумных рейдов. Да, знакомое ощущение. Было такое не только на рейдах, но и в академии, но сейчас не об этом. Перед бывшим временным шинигами стоит парень, спокойной вдыхающий воздух полной грудью и разглядывающий свой меч. И будто не этот пацан захлебывался буквально минуту назад собственной кровью, и не мог сказать элементарного слова. - Ты в порядке? - Спрашивает Ичиго, но как только эти слова произносятся, парень отходит от шока, бросает меч и бежит к женщине, что лежала в стороне в отключке. А он ведь совсем забыл о ней. Закрепив свой меч за спиной, Ичиго берёт занпакто парня, которого только что сделал шинигами, подходит к мальчику, который судорожно трясёт, видимо, свою мать. Надо же, а ведь до этого Ичиго не заметил сходства между этими двумя людьми. - Возьми занпакто и отойди, - грозно говорит мужчина, отдает меч парню и усаживает женщину так, чтобы та спиной облокотилась о каменный забор какого-то дома. Тон, которым говорил Куросаки, был тяжелым, таким, который не терпел бы возражений, но этому пацану удаётся удивить бывалого героя. Тот снова бросает меч, на глазах его наворачиваются слёзы и он пытается оттолкнуть Ичиго, добраться до матери. - Успокойся, своей истерикой ты делу не поможешь, - говорит Ичиго, поэтому толкает парня так, чтобы тот припечатался жопой об асфальт и пока не вставал. Затем Ичиго берёт валяющуюся рядом бутылку воды, что выкатилась из пакета с продуктами, который нес кто-то из этих двоих, набирает немного воды в рот и разбрызгивает душем на лицо бессознательной женщины. Постукивает, для большей эффективности, по щекам. Мать паренька потихоньку начала приходить в себя. Поморщилась от неприятных ощущений и попыталась открыть глаза, пока что безуспешно. - Если не хочешь напугать свою мать, то умойся, - произносит герой, бросая парню бутылку с водой, - не пугай мать своим окровавленным видом, а то она ещё инфаркт схватит. Проведя рукой по губам и подбородку, где кожа почему-то казалась стянутой, и, взглянув на эту самую руку, парень понял, что герой прав, его вид, даже если эта кровь - единственная странная вещь, способная сейчас напугать его маму, - её стоит убрать. - Что вы сделали? - срывающимся на хрип голосом, спрашивает парень, попутно пытаясь смыть кровь с лица. А после наступил короткий приступ кашля. На ладони была кровь, во рту солоноватый вкус, начало казаться, что у парня вот-вот начнется истерика. - Не пугайся, у тебя было пробито легкое, я спас тебя, сделав шинигами, - всё ещё сидя перед женщиной, которая пыталась прийти в себя, произнес Ичиго, даже не оборачиваясь на парня. - Что сделал? Кем сделал? Пробито легкое? Что произошло?! - пытаясь избавиться от крови, с выпученными глазами и паникой в них же, сыпал вопросами мальчик. - Давай дойдем до твоего дома, поможем твоей маме и я всё объясню, хотя если ты не будешь героем, то в этом и смысла нет, - помогая подняться на ноги матери пацана, не обращая почти внимания на вопросы, говорит Ичиго, - где вы живете? - обращается он с вопросом к женщине. - Не далеко, за поворотом, третий дом слева, - ответила тихо женщина, - в другой стороне, - прежде, чем Ичиго сделал неправильный шаг, предупредила женщина. - Постойте! - воскликнул мальчик. - Я, вроде бы, ясно выразился, - четко проговорил Ичиго, начиная раздражаться от сложившихся обстоятельств.***
На улице прохладно. Ночь. Хрупкая девушка с темными не очень длинными волосами бредёт по улице с нахмуренным выражением лица. Глаза на мокром месте, но она не плачет, слишком давно всё было, чтобы можно было проронить хоть одну слезу. Сегодня именно тот день, когда Ичиго должен был вернуться, но не сделал этого - пропал бесследно. Почти. С того дня, как пропал её брат, она то и дело чувствовала его ряцу, то в одном месте, то в другом. Год назад она почувствовала невероятно сильный всплеск его ряцу. Этот всплеск длился около часа. И именно в этот час впервые за четыре года, с его исчезновения, Карин дала волю эмоциям. Тогда на грунте находились двое капитанов Готея-13 и один лейтенант. Рукия, Бьякуя и Тоширо. Тогда они тоже были на окраине Каракуры и не понимали, что происходит. Огромное количество ряцу бывшего временного шинигами, Куросаки Ичиго, давило на окраину, давило на Карин, прижимало её к земле, а она плакала. Плакала навзрыд и не могла успокоиться. Только она чувствовала раньше эти маленькие всплески ряцу брата и ничего не могла сделать. А сейчас буквально всё вокруг дрожит от его силы, ничто не в силах противостоять, но ни двое капитанов с лейтенантом, ни она до сих пор не могут ничего сделать. Они даже не могут понять, откуда исходит ряцу. Тогда Карин, после часа слёз и тщетных попыток Рукии утешить девочку, потеряла сознание. Ряцу Ичиго стало настолько сильным, что даже Рукии стало трудно стоять. Этот день остался в памяти у каждого из этих четырех. Каждый понимал, что Ичиго где-то сражается совершенно один и ему, скорее всего, некому помочь. Каждый оказался бессильным в этой ситуации. А сейчас просто противно. Сегодня тот день, когда Ичиго пропал, сегодня дома даже Ишшин был подавлен и сидел в своём кабинете. Хотя почему даже? Он - отец Ичиго, да, они часто устраивали шуточные драки, да, они иногда не ладили, были конфликты, но всё это было не всерьёз, всё это делало дом живым. А сейчас... Всё чахнет. Стены будто стали серыми, картины на втором этаже потеряли краски. Видеть сейчас всё в таком состоянии несколько лет было ужасно. Девушка шмыгнула носом подняла голову на пустую улицу и уже готова была закричать, но вовремя опомнилась, прижала ладоши ко рту. Перед ней стоял полу-расплывчатый образ брата. Да, взрослого, с более короткими волосами, чем раньше, с едва заметными синяками под глазами, более высокого и с более грубыми чертами лица, но брата. Живого и здорового. - Ичи-ни... Но картина исчезла. Будто ничего и не было. Однако девушка точно знала, что это была не иллюзия. Точно не иллюзия. Как это объяснить - она не знала, но это... на подсознательном уровне было ей понятно. "Наверное, стоит посетить Урахару", - подумала темноволосая, закуталась поплотнее в пальто и направилась к странному владельцу маленького магазина.***
- Что вы со мной сделали? - Налей матери чай, желательно черный, крепкий с сахаром, желательно не из пакетика, но и так не страшно, - сказал Ичиго и сел за стол, сжимая пальцы в замок. Сейчас он думал над тем, как объяснить пареньку всё. Прям всё. "С этим гораздо лучше бы справился Мае", - думал Куросаки, наблюдая за тем, как мальчик мечется по кухне, следуя указаниям матери, ища черный чай в небольшой кухне. - Как тебя зовут, парень? - Мидория Изуку. - А меня... - Вас я знаю, "Герой № 2" в Геройском списке. Ичиго, - даже когда Изуку стоял спиной к людям, которые сидели за столом, было видно, что он волнуется. Сильно. Плечи подрагивают, когда чашка ставилась на стол, то она несколько раз ударилась о стол, прежде, чем встать нормально, потому что у Изуку дрожали руки. Это были странные ощущения. И то, что Изуку как-то не комфортно, было сильно заметно. По тем же дрожащим рукам. - Мы можем пройти в твою комнату, Изуку Мидория? - Я думаю, не стоит, - сказала мать вместо сына, который уже хотел дать положительный ответ, потому что хотел получить объяснения, - уже поздно, чтобы принимать гостей, вам пора домой, спасибо большое за помощь. - Мам, я бы хотел поговорить с Ичиго, не думаю, что может случиться что-то страшное, если мы немного побеседуем, - пытаясь сделать так, чтобы голос был хоть немного настаивающим и не дрожал, заговорил Мидория, - у меня есть несколько вопросов к нему. Пожалуйста. - Пожалуйста-не-пожалуйста, а на улице действительно поздно, - женщина всё ещё плохо дышала, и соображать было трудно, от нехватки кислорода, но она пыталась сделать всё, чтобы её попытки выпроводить непонятного человека выглядели хоть как-нибудь более вежливо. Она никогда особо не интересовалась всякими героями. Знала только Всемогущего, о котором постоянно говорил её сын, об остальных он тоже говорил, но вскользь, поэтому их имена и остальное, забывались так же быстро, как и появлялись. Слово "герой" стало для нее чем-то противным, чем-то противоестественным, после того, как врачи сказали, что у Изуку нет и не может быть причуды, после того, как Изуку, сидя перед монитором компьютера, ревел и просил ответить на вопрос "Смогу ли я стать героем?". Она не могла сказать ни "да", ни "нет". Героем дано стать не каждому - это она знала всегда, с детства, но... разве это так же не зависит от личностных качеств? Разве всё строится лишь на причуде и силе, и влиянии? Как ни странно - да. И если то, что она слышала, пока валялась в стороне, о том, что этот непонятный "герой" поможет Изуку стать героем, то ей казалось, что это развод. А её сыном просто воспользуются, потому что бесплатный сыр только в мышеловке. - Мне нужно немного времени. Как только мы закончим разговор... - Тогда говорите прямо сейчас. При мне. - Мам, ну, хватит, это не... - Нет! При мне, и точка, - удар по столу для женщины, что ещё не отошла от шока после нападения, был весьма сильным. - Хорошо, - произнес Ичиго, вставая со стула и собираясь покинуть дом, - проводи меня, Изуку. - Хорошо, пойдемте. Обогнув синий потёртый диван и пройдя в прихожую, оба остановились. Было молчание, которое нужно было разрушить. Изуку знал, что сейчас герой что-то скажет. И Ичиго действительно собирался что-то сказать. Начать хоть какой-то разговор, но... - Изуку, что вы там встали, не хочу казаться грубой, но вы что, дверь потеряли? Мидория хотел что-то сказать матери, но был остановлен тяжёлой рукой Ичиго, которая легла на плечо парня. Затем Ичиго помотал головой: - Знаешь ведь сам, что она волнуется. Скоро у нее будет ещё больше волнений. Приходи завтра на улицу К* к дому номер **, в 17:00, объясню всё, как ты и просил, - сказал Ичиго и развернулся, чтобы выйти дома, но перед этим взглянул на занпакто, что стоял у стены. Меч среднего размера, тёмно-зелёные ножны, чёрная рукоять, гарда в цвет ножен и красный шнурок, повязанный в неаккуратный бант , концы которого свисали на несколько сантиметров от узла, - попробуй поговорить с мечом. Звучит глупо, но попробуй. Мальчик стоял в оцепенении, не понимая слов, сказанных героем, который будто испарился. А затем подумал, что после всего того, что этот герой должен был объяснить, и после того, что он сделал что-то странное тогда на улице, - говорить с холодным оружием будет более, чем нормально, относительно случившегося, только в контексте данной ситуации, а, может, нет? - Мам, налить ещё чаю?***
- Знаете, капитан Куротсучи, это более, чем... - Аномально, - в раздражении выплюнул капитан отряда. Ичиго Куросаки - парень, что всегда раздражал, и сейчас, когда все считают его погибшим, он умудряется доставлять проблемы, словно живой, - проверь ещё раз все данные. Возможно, ты упустил что-то. - Ой-ой, а не думаешь, что сам напортачил? - Что ты тут делаешь, Урахара? - длинные чёрные в белую полоску пальцы сжались, один из длинных ногтей сломался. Все, кто находились в этом кабинете, готовы были подтвердить, что услышали, как скрипят зубы капитана-ученого-гения. - Сам же позвал, нет? - с присущей насмешкой, говорил Урахара. - Или уже забыл? - Нет, не забыл, - гнев, переполнял его, его тыкают носом в собственную ошибку при подчинённых, - но я не говорил заходить тебе прямо сюда, в лабораторию. - Ой, так бы и сказал, что забыл, - прежде, чем Маюри вызвал свой шикай, Урахара покинул лабораторию, хихикая. Быть серьёзным будет ещё время, а пока есть возможность, нужно получить хоть немного удовольствия. Взбешенный Маюри - то ещё зрелище.