***
POV Ичиго Ощущение чего-то непоправимого сеяло во мне сомнения, что через врата миров стоит проходить сейчас. Но понимание, что мои друзья всегда будут рядом и помогут в трудную минуту успокаивало, и я вбежал в ослепляющий свет врат миров. По коже пробежались мурашки. Свет исчез и я понял, что нахожусь в какой-то подворотне. На улице темно. Спереди мелькало множество огней, будто я оказался в центре какого-нибудь огромного города. Я обернулся. Позади меня был тупик. Снова посмотрел на огни. Шаг вперед и я чувствую рядом пустого. Буквально в нескольких метрах. Приближаясь к месту, где по ощущениям должен быть пустой, слышу что-то похожее на крик, хрип. Видимо, кого-то душили и кричать не было возможности. Заворачивая в такую же подворотню, в которой очутился после перехода из Общества душ, вижу парня, лет двадцати пяти, отчаянно пытающегося освободиться из мертвенной хватки пустого, ужасающего размера. Череп, напоминающий череп какого-то рогатого скота, мускулистые руки, покрытые костьми, огромная дыра в груди, как у всех пустых, и ужасные чёрные пустые глазницы, смотрящие прямо в душу. Пустой отпускает задыхающегося парня и готов напасть на меня. Без суда и следствия, я бросился спасать парня, не обращая внимание на то, что меч кажется тяжелее обычного, а расстояние до асфальта будто бы сократилось. Замах. Выпускаю реацу и разрубаю пустого пополам. Ужасный рёв бьет по ушам так, что я готов выронить меч и зажать их руками, лишь бы не слышать этого вопля. Кошмар длится не долго. Пустой исчезает в пространстве, испаряющейся чёрной массой. На душе не спокойно, будто в этом мире что-то не так, что меня тут вообще не должно быть, не смотря на то, что спас только что человека. Точно, человек. Совсем забыл про него. Подхожу к невысоком пареньку с чёрными волосами, пытающемуся отдышаться и сидящему на грязном асфальте. Думаю, что бесполезно спрашивать его о самочувствие, ведь он меня даже не видит. Но каково моё удивление, когда полные благодарности глаза смотрят на меня, а потом благодарность сменяется удивлением, затем незнакомец смотрит на мой занпакто и в его глазах уже страх. От взгляда этого парня мне не по себе, и, понимая, что занпакто мне больше не пригодится, убираю его за спину. - Т-ты кто? - хрипит брюнет, пытаясь встать. Подхожу и помогаю парню встать. Кто я? Хороший вопрос. Он меня видит, хотя не должен. Но видит же!!! Хотя, никакой духовной силы у него и в помине нет. И вот, что теперь сказать? Я шинигами! Кто? Я человек! Твой меч говорит, что ты не простой человек! Странно всё это. Не знаю, что делать. С этим всем что-то, явно, не так. Не так с миром, с огнями, с парнем, с пустым и мной! Но, слова парня, который отряхивал одежду и поправлял волосы, ввели меня в состояние шока: - Ты герой? Парень внимательно смотрел на меня. Смотрел пытливым неприятным взглядом. Герой?! Что за чушь он несёт? Его что, пустой сильно башкой об стену приложил? - В смысле, герой? Головой не ударился? - спрашиваю я в недоумении. Его вопрос нереально странный. Мой голос тоже. Помнится, мой голос сломался полтора года назад и стал грубее, а сейчас он звучит так, будто я гелия надышался. Но, у брюнета передо мной, мой голос не вызывает никакого удивления. Парень открывает рот, чтобы задать следующий вопрос или объяснить, что он имел в виду под словом "герой", но закрывает его, как только за моей спиной послышались сирены полицейских машин. Яркий свет от фар машин пока не слепит, я стою к ним спиной. Моя тень на стене удлиняется и становится чёрной, как волосы капитана 11-ого отряда Готея 13, да и тень моих растрёпанных волос отдалённо напоминает волосы этого капитана. С чего вдруг такие ассоциации? Слышу, как полицейский разговаривает с тем парнем и, кажется, этот разговор не принесёт мне ничего хорошего и то, что я увижу, развернувшись к яркому свету автомобильных фар, мне не понравится. Но долго стоять в "стороне" мне не дали. Господин полицейский окликнул меня, я инстинктивно обернулся на зов и тут же закрыл глаза, в добавок ещё и заслоняя их рукой. Такой яркий свет просто невыносим, аж глаза заслезились. Не могу открыть их, поэтому, когда слышу приближение человека в форме, что обут в тяжёлые, видимо, сапоги, делаю шаг назад, но меня хватают за руку и создается ощущение, что всё происходит не со мной. Странное чувство. Меня отводят к полицейским машинам, где уже не такой яркий свет. Передо мной стоит высокий странный человек с острыми зубами и абсолютно серой кожей. Фуражка ему, явно, не шла. - Как тебя зовут, парень? - спросил полицейский, готовясь записать информацию в протокол. Я не знал, что сказать. Точнее, знаю, что моё имя Куросаки Ичиго, но не знаю, могу ли я его называть. Они все видят меня, в то время, как ни у кого из них я не чувствую ни капли духовной силы. От этого у меня глаза на лоб готовы лезть. Что здесь вообще происходит?! Где я, блин, вообще, нахожусь?! Явно, не в Каракуре! Какое-то неприятное чувство обволакивает меня. Чувство, будто я совсем один. Очень неприятное чувство, знаете ли. Видя моё замешательство, господин полицейский сажает меня в машину, с такими словами, которыми никого никогда не получится успокоить, если это произносит странный человек, совершенно незнакомый тебе: - Ты, пока, посиди, мы соберём показание свидетеля и поговорим с тобой в участке, - моё недоверие отражается на лице, раз сержант полиции тяжело вздыхает. - Ты не бойся, просто преступность выросла, поэтому будет лучше, если мы поговорим в участке. Ладно. Давай нам свой меч и садись в машину. Когда полицейский потянулся за мою спину, чтобы забрать Зангецу, то я нахмурился: - Могу я оставить его при себе? Хотя бы, до участка. С ним менее страшно. Понимаю вас, всё ради безопасности, но и вы меня поймите, в окружении непонятных людей... Мужчина вздохнул и потрогал свою щеку, будто проверяя какая она на ощупь. Не хотелось ему, чтобы какой-то пацан ставил ему условия, но и разыграть сейчас сцену на глазах собирающийся толпы тоже не хочется. - Ладно, садись. В участке разберёмся.***
То, что было в участке, во время допроса, я помню плохо, потому что мои воспоминания покрылись ледяной коркой об этом ужасном получасе, потому, когда я обернулся на отражающее стекло, то увидел что-то невозможное. На меня смотрел я, но... не я. В отражении был пятнадцатилетний я. Огромные глаза, короткие рыжие волосы, угловатые, но менее резкие, чем были, черты лица. Я не мог поверить в происходящее. Стало... Страшно, по-настоящему страшно, ведь, что я теперь могу? Какой-то пятнадцатилетний шкет без роду и племени, которого загребли за нарушение, как он понял, какого-то геройского закона. Полицейские выслушали мой рассказ о происшествии в подворотне, с некоторыми упущениями и корректировками, но не особо, видимо, поверили в это, потому, что, если бы поверили, то я бы не сидел здесь, в комнате для допросов, до сих пор. Но, моё томление в этой прохладной комнате продлилось не очень долго. В комнату ввалился тот полицейский, что попросил меня в переулке сесть в машину, чем-то не очень довольный полицейский, с какой-то бумажкой. Развернувшись к нему лицом, я стал ждать своей, как мне кажется, не очень весёлой участи. Мужчина, с комично сдвинутыми к переносице бровями, теребил в руках эту бумажку, а потом выдохнул и положил её на стол, достал из кармана ручку и положил её рядом с бумажкой. - Я не знаю с чего вдруг тот парень изменил показания, выслушав краткое содержание твоего допроса, но вписывай сюда своё имя и вали домой. И помни, что, в следующий раз обычным предупреждением ты не отделаешься. Подхожу к столу и смотрю на бумажку, в которой указан незнакомый мне адрес, имя моего, видимо, свидетеля, а дальше нужно было указать моё имя, что я и сделал. Полицейский неопределённо хмыкнул, когда я положил ручку на стол, после того, как написал своё имя. Но, это сейчас меня не волнует, без Зангецу чувствую себя неполным каким-то. Они забрали мой занпакто, как только привезли в участок. Теперь, когда всё немного прояснилось, хочу получить его обратно. Пытаюсь принять спокойный и уверенный вид, стоя спиной к стражу порядка, но, сейчас, когда у меня в голове каша, это трудно сделать. Разворачиваюсь к сержанту и вижу, что он протягивает мне меч. Оперативненько. - Он твой, и не надо смотреть на меня со странным выражением лица, будто не ожидал такого поворота. Нам этот ужас ни к чему. Половина отдела пыталась поднять его, и вот что-то плохо получилось, - сказал мужчина, - держи, пока не передумал! - Всё, понял! - руки к верху в знак доброй воли. Беру меч и, чуть не задев потолок, закрепляю его у себя за спиной. Бумажку со стола тоже не забываю, пихаю её в карман хакама и выхожу из комнаты для допросов. Кажется, сержант усмехается мне в спину. Ладно, плевать, издевательства над волосами стерпел, и насмешки над поведением тоже стерплю. На выходе из здания, вижу того парня с переулка. Никакой духовной силы до сих пор не чувствую. Всё это невероятно бесит, такие странности невероятно бесят и как на зло ожидать помощи, пока, ни от кого не приходится, хотя, тот парень уже помог. На улице по прежнему темно, хотя казалось в участке, что уже утро. Куда идти, понятия не имею. В душе какая-то опустошенность. Хочу уже пойти вдоль улицы, чтобы немного отвлечься, разглядывая огни незнакомого города, как меня окликают: - Эй, парень, не хочешь поговорить? Голос того брюнета. Меня ждал? - Не имею ни малейшего желания. - Так ты разговариваешь с человеком, спасшим тебя от тюрьмы и готовым предложить тебе крышу над головой? Что?! Я не ослышался? Этот парень, абсолютно не знающий меня, сначала спасает от тюрьмы, как он выразился, а теперь предлагает крышу над головой? Да кто он такой?! Более хлюпкий и взрослый я? Невиданный знающий всё добряк или глупец, ничего не понимающий? - С чего вдруг я должен тебе верить? - разворачиваясь к парню, спрашиваю я, - я, конечно, понимаю, что ты меня спас, но ты до сих пор не представился даже. Извини, но принимать твоё предложение.., - мою пламенную речь оборвали. Возмущение начало расти. В голове по-прежнему каша. Слишком много всего случилось только за один вечер, и теперь я, видимо, срываюсь на каждого встречного. Бедный парень, не хорошо с ним получилось сейчас. - Ну, начнём с того, что тот монстр в переулке, был, явно, не обычным злодеем, потом, моё имя ты мог узнать из моей расписки за тебя, а теперь мой главный аргумент, - он подошел ближе ко мне и проговорил эти слова с такой уверенностью, будто умел читать мысли: - тебе некуда идти. Ты, по сути, бомж.