Сумасшествие на двоих

Темный коридор. Яркие лампы. Одна за одной проносящиеся перед глазами. Затхлый ветер в лицо, со вкусом медикаментов и успокоительного, оседающий прямо на язык. Противный скрежет каталки и ее колеса, стучащие по старой плитке в подвальном помещении. Хао уже не мог видеть эти противные белые стены с потрескавшейся и облупившейся краской, которые то и дело мелькали перед глазами. Он знал, что его куда-то везут, и это место точно не парк развлечений. Асакура чувствовал острую боль на запястьях и ничего не мог с этим поделать – тугие ремни смирительной рубашки, что впивались в руки и обвивали его талию, не давали возможности выбраться из плена. Хао метался по каталке, пока санитары везли его в какой-то кабинет, предпринимал попытки подняться и хотя бы свалиться с нее, но сильные руки мужчин за плечи приковывали его обратно. Хао пытался закричать. Правда, через надетую на лицо маску получалось только хрипло рычать и материться непонятным для человека языком. Ему хотелось стонать, рычать, кричать, плакать от бессилия, хотелось высвободиться и навалять тем ублюдкам, которые усыпили без его ведома, связали и притащили сюда. Тем тварям, которые подставили его и упекли, как оказалось, в психушку. Как же он ненавидел всех их! Внутри клокотала ярость, подобно бурлящей лаве, но Хао все же старался держать себя в руках, чтобы хотя бы самому не думать, что упекли его в это заведение за дело – буйных тут хватало. Впрочем, удавалось это с трудом, слишком уж было страшно. Вспоминая тот момент, когда он уютно сидел перед камином в собственном доме и листал договора, Хао и подумать не мог, что этот тихий вечер станет для него последним. На столе рядом стоял бокал безумно дорогого виски, на дне которого лежал кубик льда, - лишь для того, чтобы расслабиться и успокоить мысли. Ведь для Асакуры было важно проверять бумаги на чистую голову. Отец всегда учил его трезво смотреть на ситуацию, где от тебя зависит все – поставки, цены, бизнес-партнеры, посредники. При тихой и спокойной музыке ему всегда хорошо думалось, которая переливчатыми мотивами создавала атмосферу гармонии в доме. Где-то, совсем далеко от зала с камином, раздавались звуки суеты – после ужина прислуга наводила порядок на кухне. А с широкой лестницы слышались вкрадчивые легкие шаги, которые звоном небольших каблучков отдавались негромким эхом в помещении. - Дорогой, - приятный голос оторвал Хао от строк с формулами. - Я работаю, - ему, как никогда, хотелось побыть в одиночестве и закончить работу хотя бы до полуночи. - А у меня для тебя сюрприз, - по голосу было ясно, что девушка мягко улыбнулась. Она, наконец, спустилась в зал и медленно стала подходить к камину. - Думаю, я не умру от любопытства и посмотрю на него позже, - Хао был непреклонен, но шаги были все настойчивее, и девушка явно не собиралась останавливаться и уходить обратно наверх. Понимая, что разговора ему не избежать, так как знал, что она от своего не отступится, Асакура кинул бумаги на стол и потянулся за бокалом виски. Однако тоненькая женская ручка тут же его остановила и отстранила от желанного напитка. Хао поднял тяжелый взгляд на свою жену: - Давай только побыстрее с подарком. У меня не так много времени. Девушка кокетливо улыбнулась и присела на подлокотник шикарного и дорогого кресла, в котором Хао чувствовал себя хозяином дома. Хотя… Так и было на самом деле. - Ну, куда ты так спешишь, - девушка отклонилась на спинку кресла и запустила тонкие наманикюренные пальчики в волосы мужа. Она стала медленно массировать кожу, перебирая длинные каштановые локоны, чем заставила Асакуру расслабиться и прикрыть глаза. Хао подумалось, что его жена телепат: всегда угадывает то, что ему нужно больше всего на свете в данный момент. Еще бы плечи размяла… - Я хочу, чтобы ты сегодня расслабился. Нельзя же столько работать, - девушка надула губки в укоре. – Отложи свои дела на потом. Я все закончу за тебя. А ты, я обещаю, вечером отдохнешь и хорошенько выспишься. - Я не доверю тебе договора, - хоть по виду Хао и был расслаблен, но голос его оставался строгим и напряженным. - Не считай свою женушку глупой, я не зря получила два высших образования, - было видно, что она слегка обиделась на это. - Я отдохну, когда закончу со всеми делами. А теперь иди наверх и не мешай мне, - Хао убрал ее руку со своей головы и пригладил растрепавшиеся волосы. На секунду закрыв глаза, чтобы потереть их и снять навалившуюся усталость, Асакура вновь открыл их и увидел перед собой расстроенную моську жены. Минутная пауза – и девушка, согласившись с решением мужа, безоговорочно уходит в свою комнату, лишь напоследок протянув ему стакан с виски, в котором уже почти растаял кубик льда. Проводив боковым зрением жену, Хао залпом допил горький напиток и вновь схватился за бумаги. Время-то позднее, надо поскорее закончить. Асакура не знал, сколько большие настенные часы оттикали времени, но звуки переставляющих стрелку шестеренок уже слились воедино. Может быть от духоты, а может от плясок языков пламени в камине или от монотонной тихой музыки – у Хао стали слипаться глаза. Сколько бы он их ни тер, сколько бы ни отгонял наваждение сна – все было бестолку. А может, это усталость за день так подкосила его? В конце концов, работать руководителем тяжело и отнимает много сил. Перед тем, как в последний раз закрыть глаза на сутки долгого сна, Асакура увидел напротив себя игриво улыбающуюся жену, которая, посматривая на мужа, активно сгребала все бумаги в большую папку. За секунду в голове всплыла мысль, что она что-то подмешала в стакан виски, но отреагировать Хао уже не смог, так как в следующее мгновение разум отключился, и наступила долгая тьма. Послышался гулкий стук удара деревянной коробки о стол, и Хао отвлекся от созерцания гладкой гальки, выложенной ровными линиями в японском саду камней. Повернув голову, он увидел рядом с собой парня, который принес с собой шахматы. Асакура знал его: это был Йо – тихий неприметный парень, примерно его возраста, который вечно ходил с легкой улыбкой на губах и большими оранжевыми наушниками на голове. Даже сейчас в них играла какая-то музыка, но ее было плохо слышно, чтобы разобрать слова песни. Ни сказав друг другу ни слова, парни поудобнее уселись на стульях и стали раскладывать фигуры на черно-белой шахматной доске. Это было обычным делом. Они были чем-то похожи: не привлекали к себе внимания ни больных, ни санитаров, вели себя отстраненно с другими, любили сидеть, смотреть в одну точку и думать о своем. Хао любил наблюдать за садом, он его успокаивал, а Йо нравилось либо погружаться в книгу, либо копаться в своем плеере и подпевать одними губами любимой песне. Правда, если Хао любил развлекать себя в компании двух больных, но смешных придурков (в сердцах по-доброму называл он их про себя), Йо же проводил свободное время в компании одной девушки с пшеничного цвета волосами, о которой Асакура лишь отдаленно слышал. Но ее сейчас не было видно в общем зале, значит, его молчаливый друг проводит свое время самостоятельно. За все то время, что они вместе играют, Хао перекидывался с ним лишь парой фраз. - Тебе скучно? - первый раз заговорил с ним Йо. - Немного, - устало ответил ему Хао, не подавая виду, что ему охота общаться с очередным больным, к коим себя он точно не приписывал. - В шахматы умеешь играть? Тогда Асакура одновременно с интересом и огоньком в глазах посмотрел на него. На вид обычный парень, увлекающийся музыкой, возможно музыкант, откуда у него тяга к такому виду спорта, как шахматы? Вряд ли здесь, в таком месте, найдется противник, который сможет составить конкуренцию Хао, ведь он знал свой уровень и умел неплохо играть. С другой стороны, в этом чертовом муравейнике заняться толком было нечем: в углу стоял старенький телевизор, который ловил всего лишь несколько каналов, рядом располагалась домашняя библиотека, которую и библиотекой сложно было назвать (один стеллаж с десятью полками, наполненными старыми потрепанными книгами, хотя и там можно было найти что-то стоящее), развлекательная зона в виде одного теннисного стола и развивающие игрушки для совсем полоумных пациентов. Ни к чему из вышеперечисленного Хао не хотел прикасаться. Не то, что он боялся заразиться (хотя чем?), а то, что не хотел ничего общего иметь с этими предметами. Они не для него. Однако к шахматам он относился не так скептично. Это игра развивала намного лучше, чем пинг-понг или телевизор, и не давала мозгу окончательно перейти в желейно-образное состояние. И на удивление Хао, Йо играл не так уж и плохо. Бывали моменты, когда Асакура сделал бы ход иначе, отчего Йо и проигрывал ему, но в большинстве случаев он напрягал извилины и продумывал свою игру на несколько ходов вперед. Хао ловил себя на мысли, что с этим парнем ему не скучно. Хоть он и молчит постоянно, но не дает мозгу в конец атрофироваться в этой придурковатой и затяжной остановке, будто бы время и пространно в психиатрической клинике и вовсе остановилось. Хао смиренно смотрел на черно-белые квадратики игральной доски, ожидая первого хода от белых. Йо церемониться не стал и сделал первый ход пешкой на одну клетку. Хао мысленно хмыкнул и вновь понадеялся, что эта игра, как и этот день, не будут похожи на все предыдущие. - У тебя глаза красные, - Хао даже поднял от удивления голову. Йо заговорил с ним? Парень все также смотрел на фигуры, думая над следующим ходом. Асакуре казалось, что он даже не смотрел на него, когда подходил, особенно в глаза. - Спал плохо, - коротко ответил он и вновь опустил взгляд на доску, - один сумасшедший из соседней палаты просил подать ему молоко в два часа ночи. Йо издал смешок на выдохе и улыбнулся. - Это в стиле Рена. Хао не нашел, что на это ответить, только кивнул, и разговор затух, так толком и не начавшись. Соперник еще минуту обдумывал ход и переставил коня вблизи пешек противника, после чего продолжил молчать. Асакура подумал, что-либо он продумывает стратегию дальше, либо не знает, что сказать. Ему показалось интересным завести разговор именно с этим человеком, потому как с Хоро и Реном он наобщался, и то: от одного он выслушивал сказки, от другого приказы. А Йо выглядит вполне адекватным, может даже и не таким больным на голову как остальные люди вокруг. У парня хоть и были наушники сдвинуты назад на голове, музыку он все равно слышал и пальцами одной руки отстукивал ритм по столешнице. Хао его не узнавал. Обычно даже во время игры взгляд у Йо был отстраненный, словно он все время смотрит сквозь предметы и людей, предпочитая не фокусировать ни на чем взгляд. - Ты музыкант? - как-то само по себе вырвалось. Скорее всего, Асакура просто не хотел продолжать молчание и развеял неловкую паузу в воздухе. Разумеется, одни лишь наушники не могли натолкнуть его на такую мысль – многие люди слушают музыку, но надо было как-то развести на разговор. Хао лишь надеялся, что Йо не ограничится слишком односложным ответом. - Да, - снова мило улыбнулся Йо, - играл в группе на гитаре раньше. - Раньше? - Как видишь, - он развел руками, показывая на место, где они находятся. И правда, возможностей для такого занятия тут не предвиделось. Хорошо, что разрешили плеер оставить, некоторые могли попытаться удушить им себя или кого-то другого, но Йо, видимо, проверку на вшивость прошел. По крайней мере, с этой вещицей он не расставался. Единственное, что интересовало Хао так же сильно, как и само наличие плеера, где его знакомый берет новую музыку – неужели по кругу крутит одни и те же песни? Не надоело еще? - А почему ты тут оказался? - Хао было действительно интересно. Почему-то ему казалось, что его оппонент не такой как все, чем-то он отличался, но не мог пока понять, чем именно. Легкая улыбка с губ Йо незаметно пропала. Теперь он думал не только о том, как сходить так, чтобы съесть ладью противника, но еще и о том, что ему ответить. Глаз своих он не поднял, но Хао и так видел, как дрожат его ресницы, словно взгляд мечется по доске в поисках ответа. Будто на ней выжжено. - Это сложно, - единственное, что он смог ответить. - Никогда не считал себя глупым, - Хао сделал ход и поднял взгляд на парня. Теперь его игра не так занимала, как разговор с ним. - Скажем так. Случайно-специально сюда попал, - попытался выкрутиться Йо, но Хао такой ответ не устроил. - Мой диагноз - депрессия, устроит? Асакура понял, что еще рано о таком спрашивать. Друзьями их назвать никак нельзя было, скорее, сокамерниками, поэтому он послушно прикусил язык. Он поставил себя на его место. Если бы его спросили о том же, он точно бы не ответил. Не шибко было охота раскрывать свою душу первому же встречному – не в купе они едут, уверенные, что больше не пересекутся, чтобы разом выложить друг на друга все, что скопилось внутри. Главная проблема Хао: не как он сюда попал, а как отсюда выбраться. Вот только сколько уйдет на это времени – можно было только мечтать. Кивнув лишь на его вопрос, Асакура вновь погрузился в игру, чувствуя, что разговор дальше не пойдет. На самом деле Хао давно стал приглядываться к людям в этой клинике. То ли от того, чтобы окончательно не сойти с ума от недостатка общения, то ли для того, чтобы скоротать себе время. Некоторые личности, упеченные сюда, забавляли, некоторые пугали, некоторые вызывали чувство глубочайшего раздражения. По сравнению с остальными, Йо сильно отличался, скорее всего, по догадкам самого Хао. Конечно же, здесь находились больные, которые были тихими и неприметными, но вели себя странно, по его меркам. Шибко буйных сюда не допускали, у них стоял отдельный корпус, огражденный высокой стеной с колючей проволокой. Словно тюрьма. А Йо вел себя совсем обычно: проводил свое время с такой же тихой девушкой, улыбался, адекватно на все реагировал, увлекался чтением и шахматами. Здесь таких пациентов, как он, больше не было, если не считать самого Хао. Вот уже несколько недель они проводят свои вечера вот так: играют в шахматы и перекидываются парой фраз. Наверное, можно так сказать, Асакура уже прикипел к этому парню. Ему он казался настолько обыкновенным, что, скорее всего, даже дружил бы с ним за пределами этих сумасшедших стен. В отличии от абсолютно всех остальных, Йо не вызывал в душе Хао ничего, кроме легкого комфорта – в конце концов, даже Рен с Хоро периодически так доставали Асакуру, что он готов был скрыться от них под плинтусом. Йо же словно обнимал его своей светлой, нормальной аурой. И уже давно занимает мысль в его голове огромное место – что он тут делает? Депрессия? Не очень-то и похоже. Люди с таким заболеванием так себя не ведут. Хао уже многое повидал в этой клинике, чтобы отличить психически больного человека от здорового. А напрямую спросить не получается, увиливает от ответа. Что ж, тогда нужно идти другим путем. - Хоро, ты знаешь что-нибудь о нем? - сидя на диване вместе с соседом по палате, поинтересовался Хао. Сегодня было намного холоднее, чем вчера, поэтому Асакура оделся в теплый свитер и натянул вязаный шарф на шею до самого носа, так как он был неимоверно холодным. Одному он радовался: длинные волосы, что каскадом спускались по спине, давали дополнительное тепло. Юсуи вертел в руках кубик Рубика, но не пытался его собрать, а скорее наоборот, разложить цвета в равном количестве по всем граням, явно не понимая предназначения данной игрушки. Хорокей лишь кинул короткий взгляд на того, о ком спросил его друг, и вновь вернулся к кубику. - А, это Йо. Хороший малый. - И все? Поподробнее. - Ну-у-у, - Хоро от старания высунул кончик языка, пытаясь передвинуть нижнюю часть так, чтобы две синие ячейки были в одинаковом положении, - за хорошее поведение его даже отпускают домой время от времени, мороженого там объедается, наверно! - даже с завистью и обидой произнес он. - Йо сказал, что он с депрессией тут находится. По нему не скажешь, - усомнился Хао. - По нам всем не скажешь, что мы больные. Особенно по мне. Но я-то каким-то образом тут оказался! - упрямо воскликнул Хорокей, явно не соглашаясь с данной ситуацией. - А что за девушка с ним постоянно ходит? Хао понял, что соседу по палате нужно задавать прямые вопросы, иначе ответов он точно не получит. Асакура смотрел в другой конец зала, где рядом с Йо стояла блондинка в обычном черном платье с открытыми плечами и красным шарфом на шее, в руках же она перебирала цепочку из белых бусин. Видимо, для успокоения. С отсутствующим выражением лица девушка поглядывала на бусинки в ладони, кожа у нее была бледная, глаза золотистые, явно оттеняющие ее волосы. Хао на секунду она показалась симпатичной на личико, но что-то подсказывало ему, что это не его человек. Сам же Йо разглядывал стеллаж с книгами, откуда после выудил средних размеров и толщины книгу в красной обложке. - А, это Анна. Милая, пока у нее в голове что-то не щелкает, - Хоро продолжал вертеть в руках игрушку. - Что не щелкает? - Хао даже повернул голову к собеседнику, но продолжал смотреть на пару. - Да не знаю, бесы какие-то у нее там сидят, в принципе, как и у всех нас, - Юсуи довольно хмыкнул. - Я на совместных занятиях про это узнал. - Каких занятиях? - Асакура впервые об этом слышал. - Ну, там, где все сидят в круге и рассказывают доктору о том, что их беспокоит или что произошло с ними за день. Я обычно рассказываю, что ел сегодня на завтрак. Уже который раз жалуюсь, что нам не дают мороженое! А меня будто не слышат! - вспомнив такую досаду, Хорокей со злостью отшвырнул от себя кубик Рубика и попал точно в голову стоящему к нему спиной Рену. Тао занимался же привычным для себя делом: стоял посреди зала, словно статуя императора на главной площади города, ожидая, что ему будут поклоняться поданные и приносить к его ногам дары. Но все его обходили стороной, иногда даже задевая плечом или наступая на ногу. Рену хотелось на них закричать и выругаться, но напоминал себе, что статуи великому императору делались из золота и были неподвижны. Да и вообще – не дело это, кричать на всякую челядь, для этого должны быть специальные люди. Однако прилетевший в затылок кубик был последней каплей его терпения. Он медленно развернулся, и Хоро понял по смертоносно сверкающим желтым глазам, что гильотины или смерти через повешение ему не миновать, и с громким смехом и улюлюканьем вскочил с дивана да бросился бежать куда подальше. - Голову с плеч! – неизвестно кому закричал Рен, но, видя, что никто не кинулся догонять Юсуи, сам побежал за ним, сворачивая в коридор, ведущий к палатам. Хао, нисколько не обращая внимания на очередную потасовку двух идиотов, не отвлекался от наблюдения за парой у стеллажа с книгами. Похоже, ему тоже стоит посетить эти групповые занятия.