Маленький чёрный ежонок с красными полосами на теле и на головке в тёплой пижамке с изображением космоса сидел на своей небольшой кровати посередине огромной круглой комнаты. Это не было похоже на детскую, здесь не было мягких ковров или игрушек — белые холодные стены, потолок и серый пол, при ходьбе по которому тело медленно сковывал мороз, и малыш мог передвигаться по нему только в тапочках или башмачках. Справа от кровати стоял шкаф с книгами и одеждой. Протерев сонные глаза и взяв в левую руку свою единственную игрушку, плюшевую уточку, мальчик прошагал к белой двери с синими лампочками, проложив лапку к сенсорной панели. Дверь тихо загудела и отъехала в сторону, скрывшись в толстой стене. Это была ванная комната, где ежонок смог умыться и почистить зубки большой и не особо удобной щёткой, а после быстро зашагать через спальню к противоположной двери с желтыми маленькими лампочками, прошёл по белому пустому коридору мимо гигантских панорамных окон с обеих сторон туннеля, начинающихся с пола и заканчивающихся возле потолка. За теплоудерживающим стеклом виднелся сад и прудик, который по маленьким желобкам проходил через всю территорию сада.
Мальчик вошёл в безликую пустую комнату, которая служила лишь соединяющей частью всего комплекса, повернул направо, прошёл по такому же коридору и вошёл в круглую комнату, полностью заполнённую мягкими игрушками, подушками и книжками в мягких переплётах. Это была спальня единственной подруги мальчика — Марии. Ежонок подбежал и запрыгнул на кровать рядом со спящей девочкой, глупо улыбаясь, тихо прошептал:
—Мария! Мария! Сегодня доктор пообещал отпустить нас вместе в сад на пару часов! — голос малыша был очень тихим, но даже так радостные нотки не могли быть скрыты.
Горка из одеяла зашевелилась, показались солнечные локоны, милое девчачье личико с длинными светлыми ресничками. Ежонка обняли тонкие бледные ручки, стали гладить по головке. Девушка приоткрыла глаза и посмотрела на мирона голубыми, цвета морской воды, глазами. Сердечко маленького мальчика ёкнуло в груди, а сам мирон расплылся в улыбке.
—Доброе утро, Шедоу, — Мария мягко улыбнулась и поцеловала ребёнка в лоб. — Тогда можем погулять, как только появится возможность, — лучезарная улыбка прогнала грустные мысли чёрного ежонка, и тот радостно заулыбался.
/////
Ежонок сидел в большом широком кресле серого цвета и рассматривал новую книгу в твердом переплёте. Мальчик часто проводил время в этой комнате с множеством шкафов с книгами, большим количеством картин в позолоченных рамках и большим старым серым ковром с коротким ворсом. В отличие от обычных ламп и лампочек в большей части комплекса, в этой комнате висели длинные подвесные лампы, созданные по индивидуальному проекту. Стены были выкрашены в тёмно-серый цвет, а на их фоне разнообразные растения в высоких горшках выделялись пестрыми оттенками зелёного.
Это был кабинет доктора Джеральда, являющегося дедушкой Марии. Пожилой высокий мужчина в белом халате, в чёрных брюках и с большими круглыми очками сидел за своим рабочим чёрным столом, заваленным стопками бумаг, и что-то писал, вновь и вновь делая пометки в своём журнале. Окно позади было закрыто опущенными жалюзи и «не мешало гениальным трудам». Шедоу разрешали здесь читать разные интересные книги, которые находились в одном из шкафов на самых низких полках, чтобы молодой мирон мог самостоятельно их достать. В свободное время Мария учила малыша чему-то новому: читать на разных языках или писать, рисовать или играть в интересные игры.
—Сегодня особенный день, Шедоу, — мужчина встал из-за стола и потер поясницу. — Я смог наконец-то добиться первых результатов и сегодня смогу получить силу, которая позволит людям и миронам жить без страха за свои жизни! — убрав какие-то бумаги в папку, Джеральд внимательно посмотрел на сидящего перед ним малыша, любопытно заглядывающего в глаза человека. — Без предоставления материалов для исследования от той крупной компании, я вряд ли смог бы найти энергию для моего нового оружия! Но тот господин был так благосклонен, мне несказанно повезло, — доктор довольно погладил гладковыбритый подбородок.
/////
Мирон и девушка гуляли по саду, когда далеко на небе уже загорались первые звёзды и яркий месяц серпом виднелся среди плывущих перистых редких облаков, окрашенных в алую палитру последними лучами заходящего солнца. Дети жили в большой закрытой от мира станции, своего рода лаборатории, где в отведённых местах проводились разные опыты доктора Джеральда. Он конструировал разные интересные и полезные изобретения такие как роботы или оружие, ведь после смерти дочери и жены от лап тварей, мужчина не мог найти себе покоя нигде, кроме как в своей лаборатории, создавая оружие, способное раз и навсегда уничтожить всех монстров на земле. Мария была единственной родной кровью для Джеральда, и он всеми силами дорожил своей внучкой, не скупился на домашнее образование и на любые другие вещи, которые только могла пожелать девочка. Но Мария, как личность, не желала больше того, чего имела. Ей не нужны были дорогие, лучшие в мире вещи — всё, что она хотела, это радостно проводить время с дедушкой и Шедоу, который всегда был рядом.
Сегодня дети решили выбрать северную часть сада рядом с корпусом, где находилась неосновная и редко используемая лаборатория. Мария уговорила Шедоу прийти сюда, захватив фантазию малыша рассказом, что отсюда будет самый лучший вид на звездопад. Девушка сидела на самодельных качелях из альпинистских тросов и колеса машины, прикрепленных к толстой ветке старого клёна, чьи жёлтые листья ещё не до конца осыпались на землю и не укрыли её золотым ковром. От созерцания живого уголка посреди каменных джунглей Шедоу отвлекла Мария, которая мило улыбалась, придерживая руками на груди завязочки бело-голубой блузы. Паренёк посмотрел на неё, сидя на скамейке напротив, а после вернулся к созданию оригами в виде японского белого журавлика. В недавно прочитанной им книге была схема этого оригами, и ежонок решил, что его новое знание поможет ему сделать подарок девочке. Под ногами мирона плавали рыбы: скамейка служила мостиком, под которым проходил один из ручейков. Пестрые рыбки сновали из стороны в сторону, блестя под светом уличных декоративных фонарей своей восхитительной чешуёй.
—А что ты… хочешь делать, когда вырастешь? — неожиданно спросил ежонок, оставив своё увлекательное занятие. Он не знал почему, но этот вопрос не требовал отлагательств и был важен для душевного спокойствия мальчика.
—Ох? Я пока что не думала даже об этом. Хотя, — Мария хихикнула и посмотрела на друга, — хочу быть учительницей. Мне кажется, что это очень увлекательная профессия, ведь учителя, которые приходят ко мне, выглядят радостными, часто шутят и улыбаются, — Шедоу не стал говорить в этот момент о том, что это только при девочке они такие. — А что насчёт тебя?
Мирон замялся, незаметно прижимая ушки к голове. Он стеснялся сказать о том, что ничего не хочет кроме жизни рядом с этим прекрасным ангелом, с его единственной подругой, что он не видит своего будущего без неё, без её нежной улыбки и радостного звонкого смеха. Однако эти очаровательные голубые глаза могли развязать любой язык. Мальчик, собравшись с силами, открыл было рот, но ослепительная зелёная вспышка со стороны лаборатории и последующий оглушающий взрыв навечно прервали их диалог.
/////
Пронзительно в мертвой тишине зазвонил старый будильник. Чёрный ёж медленно приоткрыл глаза и уставился в потолок, неохотно нащупывая рукой кнопку выключения устройства. Паренёк с трудом поднялся с кровати, преодолевая изнемождающее желание лечь обратно в холодные объятья постели и закрыть глаза навсегда, прошаркал к неизменившемуся шкафчику сбоку и открыл его. Выбрав единственный черный комплект одежды среди белых футболок, рубашек и штанов, мирон сменил пижаму, которая была ему уже мала, на кофту с горлом и великоватые по размеру штаны, обулся в ботинки такого же цвета.
Сегодня день траура. Прошёл целый год с момента смерти Марии, Джеральд после гибели его единственного счастья окончательно лишился сна, погряз с головой в своих экспериментах. Мужчина начал преследовать безумную мысль по воскрешению внучки, пришедшею к нему в одной из бутылок крепкого алкоголя. За год он совсем перестал следить за собой: набрал в весе, отпустил длинные усы, тело мужчины стало рыхлым и отёчным настолько, что доктор иногда с трудом мог передвигаться по территории станции.
Шедоу протёр лицо руками, постаравшись хоть немного скрыть холодной водой синяки под глазами, а после посмотрел на них: золотые кольца-браслеты прикрывали запястья, Джеральд сделал несколько пар на вырост. После взрыва в лаборатории Шедоу и Мария подверглись вырвавшемуся из-под контроля волне разрушающей энергии, которую доктор пытался преобразовать в небольшие, но максимально эффективные заряды для своего оружия. Девочка была слаба здоровьем из-за того, что практически всю жизнь жила в максимально безопасных условиях и не подвергалась воздействием каких-либо болезней, поэтому её тело просто не выдержало, а мирон остался в живых и приобрёл силу, которую со временем он смог научиться контролировать.
В одном из пьяных припадков ёж узнал, что «тот господин» предложил мужчине в знак доверия вколоть себе и детям вакцину, во много раз увеличивающую иммунитет, однако Джеральд не захотел подвергать девочку возможной опасности, поэтому не стал ничего вкалывать ей, использовав на себе и на мироне индивидуально изготовленные ампулы. Это было единственным объяснением того, как они смогли выжить под этой волной, уничтожившей всё живоё в радиусе километра. Однако человек не получил никаких способностей в отличие от мирона, а на любые возможности узнать правду, компания, поддерживающая проект доктора, ничего не отвечала, вскоре после инцидента разорвав договор на материальное обеспечение.
Шедоу тихо прошёлся по пустым коридорам, спустился в ранее заброшенный подвал, где его уже ждали. Видимо доктор опять был пьян — мирон этому уже не особо удивлялся, он настолько привык к повседневной жизни с координально изменившимся в худшую сторону человеком, что был холоден, максимально пряча свои детские чувства глубоко внутри, чтобы мужчина не попытался в очередной раз избить его в попытках воспитать настоящего мужчину из семилетнего ребёнка. Увидев вошедшего, Джеральд приподнялся и запулил в ежа пустую бутыль из прозрачного стекла. Справа от вздрогнувшего мальчика раздался звук трескающегося вдребезги стекла.
—Это… Это ты должен был сдохнуть…а… а не она! —дальше последовали нечленораздельные крики, мальчик не возражал, не пытался объясниться, осознавая, что словами ничего не сможет изменить. — Почему выжил ты, брошенный сукин сын?! Почему… Почему не моя дорогая Мария?!
Шедоу привык слушать обвинения в свой адрес, он чувствовал, что было бы намного лучше, если бы он и правда умер, а не она. Ведь этот ангел не заслуживал такой короткой жизни… За прошедший год мирон закрылся в себе, выстроив высочайшие стены, огородив себя от серого и пустого мира, практически перестал говорить. Раненая душа бедняги не могла залечиться, не могла восстановиться в таких условиях и, закрыв особо плачевные ранения толстой коркой безэмоциональности, ждала чего-то. Изредка Шедоу заходил в некогда живую комнату, в которой царили раньше покой и радость, а теперь витала звенящая пустота и запах пыли. Все там оставалось на своих местах, без какого-либо согласования друг с другом, никто не смел трогать эту хрупкую память.
/////
Звуки сирен неожиданно ворвались в мертвую тишину, разрывая её своим ревом. Шедоу вскочил с кровати: ещё никогда это не предвещало чего-то хорошего. Это была первая неучебная тревога в жизни парня. Мирон рванул по коридору к секции основной лаборатории, чтобы узнать о случившемся. Слева и справа по туннелям можно было услышать топот множества ног, крики и напряженные переговоры. Просканировав отпечаток ладони, Шедоу быстрым шагом вошел в полуосвещенное помещение, забитое различными запчастями, бумагами и изобретениями. За столом в привычной позе сидел Джеральд, по отсутствию алкоголя на столе, ёж сделал вывод, что человек не пьян и в полне осознает то, что происходит на станции.
—Доктор, сирена, — тихо обратился к доктору мирон, застыв в пару метрах от него.
—Не думал, что они смогут вычислить меня так быстро, — откликнулся мужчина, завивая ус на палец. — Однако чтобы они не делали, всё-равно не успеют. Не нужно было отвергать мои гениальные разработки, выставляя при этом меня ещё и безумцем! — он расплылся в улыбке, подняв узкие щёлочки глаз на парня. — Все на своей шкуре познают силу моего оружия!
—О чем вы говорите?.. — этот безумный оскал начал напрягать ежа. «Что ещё придумал этот человек?! В лабораторию бежит множество людей и миронов с оружием. Я слышал, что доктора нужно взять живым или мёртвым!» — руки мальчика задрожали, и он поторопился быстро спрятать их за спиной.
—Я наконец-то изобрёл это! — Джеральд махнул рукой позади себя. Шедоу перевёл взгляд в указанное направление. За человеком находилось огромное сооружение, с виду напоминающее мини радиостанцию. — Эта малышка сможет одним выстрелом уничтожить небольшой городок за один миг! Первоначально, конечно, это изобретение предназначалось для уничтожения монстров, но увы и ах, — человек развёл руками, — его не приняли, сказав, что этот луч уничтожит не только тварей, но и всё вокруг. Ну и что с того?! Зато этих гадов больше не будет!
—Она бы не одобрила это! — ситуация выходила за все доступные рамки, нужно было что-то срочно предпринять. Выставив грудь вперёд, предавая себе более уверенный вид, мальчик взглянул прямо в глаза человеку напротив.
—Что? — лицо доктора побагровело, налившись кровью, вены на виске и на шее вздулись от непередаваемого гнева. — Не смей мне, ты, семилетний сосунок, указывать! Только из-за того, что она нашла тебя на улице, ты вообще в живых остался! Будучи двухлетним выкинутым на мороз ребёнком, ты бы не выжил на улице среди стай монстров! Не смей мне указывать!
—Мария любила и людей и миронов! — Шедоу не отступил, сжав рубашку на груди, с трудом выговаривая через сжатое эмоциями горло. — Она бы не допустила смерти стольких ни в чём не повинных от рук её родного дедушки!
—
НЕ СМЕЙ ПРОИЗНОСИТЬ ЕЁ ИМЯ! — взревел Джеральд, широкими быстрыми шагами сокращая дистанцию между ним и мироном, и ударил парня в живот. Ежонок отлетел к одному из захламленных столов и больно ударился спиной. — Я прикончу тебя как только осуществлю задуманное. Думаешь, что стал сильным с этой чёртовой силой?! Ты ещё мелкий выродок, у которого кишка тонка мне что-то противопоставить кроме жалкого тявканья! Я закончу всё прямо здесь и сейчас!
Медленной походкой человек вернулся к своему рабочему столу, Шедоу же в панике попытался применить свои силы, но ум мальчика был скован ужасом, отчего созданные им хаос копья полетели далеко не в нужную сторону.Мужчина на это лишь рассмеялся, а рубиновые глаза метались по столам, сердце мирона бешено колотилось в груди, отдаваясь стуком в ушах. Вдруг на глаза попался пистолет, видимо, изготовленный самим доктором по неровностям соединения деталей. Оружие идеально легло в руку, мальчик повернулся всем телом к Джеральду и направил на него дуло пистолета. Доктор увидел это и ещё больше расхохотался, придерживая отёкшей рукой свой живот, а второй рукой сжав пульт активации.
—Ты слишком слаб! У тебя не хватит духу чтобы вы—
Шедоу не обязательно было уметь стрелять из пистолета. На различных макетах доктора он не раз и не два видел четкое описание, что и как работает. Палец сам по себе начал хаотично нажимать на курок, пули без особого контроля летели в сторону доктора, а отсутствие умений не было таким критичным в связи с небольшим расстоянием между мироном и человеком. Оглушительный выстрел вновь раздался в воздухе и оборвал безумный смех Джеральда. Пуля разорвала артерию на шее, мужчина упал на пол, истекая кровью. Шедоу не прекращал стрелять, пока не кончилась обойма, а после сам открыл дверь лаборатории, впуская отряд вооруженный военных. Молодой человек, глава группы, заметил стоящего возле двери тихого мирона и медленно подошёл, снимая с себя большую тёплую куртку. Живые глаза травянистого цвета встретились со взглядом, полным отчаяния и страха. Куртка огромной мантией легла на плечи мальчика, а человек осторожно забрал из дрожащих рук пистолет и погладил ежонка по голове.
—Прости… Мария, — одними губами прошептал паренёк, а солёные слёзы впервые за долгое время хлынули наружу.
/////
—Шедоу?.. — Блейз уже несколько минут обеспокоенно звала мирона. Она успела несколько раз пожалеть за то, что начала этот диалог.
—Как долго нет Сильвера? — тревожное чувство времени и голос девушки вывели парня из собственных мыслей. Он встрепенулся, дернув плечами, и сфокусировано посмотрел в глаза собеседнице.
—Он должен был уже вернуться… — девушка стала осматриваться по сторонам, поднявшись.
Шедоу резко сорвался с места: долгое отсутствие товарища могло означать далеко не самый лучший исход. Чёрный ёж беззвучно двигался по практически пустому в будние дни парку, прислушиваясь к любым звукам, которые могли бы помочь в поисках. Неожиданно тихие хрипы донеслись до ушей парня, мирон резко повернул в сторону звука. Раздвинув ветви пихт и протиснувшись сквозь них, ёж увидел Сильвера, сползшего на землю и с трудом дышащего.
—Опять? Приступы учащаются… — Шедоу присел рядом и начал искать в кармане блистер с обезболивающим. — Нашёл недавно, должно оказывать сильный эффект, — парень вскрыл одну из упаковок и постарался разжать стиснутые от боли челюсти парня, чтобы засунуть ему в рот таблетку.
—Сильвер! Что с тобой?! —Блейз хотела прикоснуться к ежу, но тот дернулся в сторону, зажимая рот руками в попытке проглотить лекарство. Шедоу неприступной стеной загородил девушке проход, давая взглядом понять, что ей не стоит пытаться противоречить. — Да что с вами не так?! Ему же плохо! Нужно отвезти его в больницу!
—Не вмешивайся, — зарычал чёрный ёж, отвернувшись от кошки и помогая другу прийти в себя. Кажется, всё совсем плохо. «Надо применить хаос контроль, она уже всё равно знает о моих силах» — промелькнуло в голове Шедоу.
Паренька шатало и сильно мутило, перед глазами всё плыло, а голова адски пульсировала, грозя взорваться с минуты на минуту. Ёж лишь тихо хрипел, пока не почувствовал что-то такое, заставившее встрепенуться всем нутром и позабыть временно о сжигающей изнутри боли. Ухватившись за плечо, Сильвер указал пальцем позади Шедоу, а лицо его выражало сильнейшую напряженность, которая передалась и красноглазому. Резко обернувшись, ёж увидел незнакомого ему мальчишку с тёмно-синими пустыми глазами, с полным отсутствием эмоций на лице. Мальчик лет десяти никак не отреагировал на картину перед ним, спокойно прошёл к Сильверу и протянул тому руку, однако чёрный ёж был категорически против, направив в голову незнакомца выдернутый из кобуры пистолет.
—Ты один из них? —низко зарычал ёж, напружинив ноги, крепко сжав рукой пистолет. Он был готов в любое мгновение телепортироваться вместе с товарищем и девушкой. Пусть она и бесила его, он не мог бросить её тут.
—Ты ведь знаешь, что это бесполезно, — спокойный детский голос раздался в голове мирона. От неожиданности парень рефлекторно чуть не нажал на курок. — Если хотите, чтобы ему стало лучше — идите за мной.
Шедоу обернулся, оценивая ситуацию. Изо рта Сильвера тонкой струёй текла кровь, а сам мирон сжимал руками перепачканную на груди футболку, пытаясь нормально вдохнуть. Использовать свои силы в данный момент было достаточно опасно, так как девушка находилась не в зоне досягаемости руки парня, отчего тот недовольно нахмурился и кивнул. Ребёнок равнодушно убрал от себя пистолет и, взяв белого ежа за руку, зашагал по небольшой тропинке сквозь деревья.
По напряженности в воздухе девушка поняла, что задавать вопросы сейчас не имеет смысла и может быть достаточно опасным занятием. Тот детский голос в голове ведь слышала не только она, да? Шедоу же ведь тоже отреагировал на те слова… «Этот мальчик… чернобог? Тогда почему он не нападает? Он ведёт нас в ловушку?» — прижав уши к голове, девушка шла позади всех, не в силах что-то сделать. Мальчик вышел на небольшую улочку, свернул в ближайший поворот, приблизился к ничем не примечательной стене из красного кирпича и, зажав руками два выступающих камня, прикрыл глаза. Стена зашевелилась и через мгновение беззвучно провалилась внутрь, отъезжая в сторону.
—Если сейчас разведете панику здесь — живыми отсюда точно не выйдете. Наденьте это, — в руки Шедоу и Блейз упали черные длинные плащи и матовые черные маски на всё лицо. — Закрою вас энергией. Особенно тебя, порождение хаоса, — последние слова были точно устремлены в адрес чёрного ежа, отчего тому стало немного не по себе. Этот мальчик опасен.
Войдя внутрь, мироны проследовали за ребёнком по узкому туннелю, дверь наружу так же тихо вернулась на свое место, отрезая возможный путь побега. Шедоу осторожно поддерживал Сильвера за руку, кошка шла сзади. Ёж воззвал к своим силам и убедился, что всё в порядке. «Отлично, если что-то случится, я смогу использовать хаос контроль» — подумал он и уставился в спину идущего впереди. «Сильвер в опасном положении сейчас, крайне рискованно оказывать сопротивление, если там будет много этих тварей… Лучший выход в случае угрозы —бежать» — нарастающее чувство волнения с каждым шагом становилось всё сильнее.
Перед борцами открылась огромная комната, освещенная тусклыми синими лампами. Множество туннелей выходило из этого помещения, и чёрный ёж терялся в догадках, куда они могут вести. Мальчик замедлил немного шаг и направился в арку прохода прямо напротив того места, откуда они все вышли. Через пару минут молчаливого путешествия, они вышли в просторную комнату с высоким потолком. Среди мерцающих ламп и огоньков вошедшие мироны увидели широкую импровизированную кровать, сложенную из множества матрасов, прозрачные и переливающиеся оттенками синего балдахины скрывали лежащую на вид молодую мирон — песца. Серая шерсть скудно покрывала тело женщины, сухие костлявые руки, покрытые бесчисленными рубцами, лежали поверх белых одеял.
Мальчик подошёл к песцу и аккуратно отодвинул балдахины в сторону, поставив рядом небольшой стул. Краем глаза Шедоу заметил, как пустая в самом начале комната заполнялась людьми и миронами в чёрных мантиях до пола, а по виду напрягшегося Сильвера стало ясно, что все они такие же, как и мальчик, — чернобоги. Сжав покрепче челюсти, мирон обратил внимание на руки песца: небольшой узор в виде стрелы небесно-бирюзового цвета обрамлял кисти рук и уходил браслетом на запястья. «Как… у Сильвера?» — ёж замер, пытаясь понять, кто перед ним и как этот некто связан с товарищем.
—Сильвер? Мой милый мальчик… — сухой и практически неслышный голос донёсся до ушей пришедших. — Иди сюда, хочу немного посмотреть на тебя…
Мирон пару мгновений стоял в нерешительности, а после убрал руку Шедоу и медленно подошёл, сел на поставленный стул. Сейчас никто из борцов не был в положении перечить этой женщине, так как парень попал буквально в заложники, оказавшись далеко от чёрного ежа. Песец повернула голову к Сильверу, взгляд жёлтых глаз столкнулся с чёрными бархатными омутами. И если по внешнему виду песец была смертельно больна, то живые и полные тепла глаза говорили об обратном, кричали о том, что хозяйка этого тела проживёт долгую жизнь не в этих тёмных и холодных туннелях, а где-то в далёких горах в уютном доме.
—Ты так вырос, — женщина улыбнулась уголками губ. В этих словах не было угрозы, лишь одна всеобъемлющая нежность.
—Вы знаете меня?.. — тихо спросил ёж, не в силах прервать зрительный контакт. По спине бегали мурашки, а уши прижимались к голове. Он ни разу не видел её, но при этом было ощущение, что мирон знала о нём совершенно всё.
—Да, ты был таким маленьким и милым, когда родился, — по комнате разлетелось тихое эхо смеха. — Мне разрешили стать твоей крёстной, Сильвер. Твоя мать была мне двоюродной сестрой, — при упоминании матери сердце у парня резко бухнуло в груди, заставив его чуть-чуть наклониться к песцу. — Она была очень доброй принцессой нашей страны, иногда взбалмошной и шумной, но несмотря на это мудрой и справедливой, —женщина мягко положила ладонь на руки ежа. — Она полюбила твоего отца, когда была на Земле… И её ничего не остановило: она пожертвовала своим титулом, бросила свой род и сбежала вместе с ним… Селестия была… действительно полна решимости так же, как и твой отец... И вот на свет появился ты… — слушать о родителях было чем-то необыкновенным для него, хотелось плакать и улыбаться одновременно, узнавая такие подробности. Его руки дрожали, а глаза невольно наполнились слезами. — Знаешь… когда тайно посещала вас, я подарила тебе чёрного плюшевого кролика, с которым потом ты практически не расставался…
Сильвер хотел что-то сказать, но волна боли выбила из лёгких парня весь воздух, кровь в очередной раз полилась изо рта, пачкая белоснежные одеяла, а жгучая боль миллионами острых невидимых кинжалов вонзилась в тело. Мирон сжался, задрожал с головы до ног, пытаясь подавить приступ. Шедоу попытался приблизиться и вмешаться, но ребёнок с мертвыми глазами встал прямо перед ним, не позволяя двинуться с места.
