Малышка Кагуя

      Сосредоточившись на мишени, она парила в воздухе, словно птица, легко бросала кунаи и несомненно попадала в цель. Отражала все удары в близком бою и не давала передышки противнику в дальнем. Кагуя не старалась, когда дело доходило до простейших техник, как Клонирование, а ведь именно она не получалась у Узумаки. Казалось, у девочки нет изъянов, об этом болтали все.       Как же все ошибались.       Она парила, так говорили окружающие. Грациозные движения, лёгкие приземления. Но не все видели фиолетовых синяков на белоснежной коже, которые девочка получала, нечаянно задумавшись.       Об этом Кагуя думала каждый раз, когда прогуливалась, шла в школу или спешила покушать рамена. История, которую Ирука-сенсей рассказал в прошлом месяце, оставалась в её голове всё это время. Наверное, учитель и сам сожалел, что на эмоциях выболтал всё ученице, но свои слова вернуть не мог. История о демоне-лисе не распространилась, но мыслей даже одного человека хватало на всех. — Четвёртый Хокаге запечатал в нём величайшего монстра — Девятихвостого Лиса, — вот что тогда рассказывал сенсей. — Дети, одногодки Наруто, об этом ничего не знают, думают, что он неудачник. На самом деле он немного опасен… Однако я так не считаю, — сразу же исправился учитель, немного сконфузившись. — Он отличный парень, надеюсь, все это вскоре поймут.       Действительно, остальные ничего о Кураме не знали. Даже Наруто выглядел так, будто ничего не подозревал. А также девочка осознала, почему почувствовала что-то общее с этим парнишкой — она некогда была одним целым с Десятихвостым, а он сейчас — с Девятихвостым.       Бесконечные тренировки продолжались. Кагуя не щадила сил, а результат был одним и тем же — она попадала в цель. Однако, был у нового тела и недостаток. Когда Кагуя задумывалась, её движения выходили нелепыми, чем тяжелее мысли, тем тяжелее было попасть. Часто она попросту падала и не могла пошевелиться, когда появлялась слишком неожиданная догадка.       Другой проблемой, помимо Узумаки, был Учиха. Отстранённый парень никогда не общался со сверстниками. В нём было что-то знакомое Кагуе, внутри него отчётливо проглядывалась ненависть. Что-то заставляло девочку присматривать за ним.       Кагуя шагала по тёмному коридору. Каждый её шаг отдавался эхом, затхлый запах преследовал девочку с самого начала пути, как только она перешагнула через порог этого проклятого дома. Доски пола скрипели, от каждого шага оставались отпечатки на пыли. Размазанные подтёки крови всё ещё оставались на стенах этого района, однако в этом доме их не было. Во всяком случае, Кагуя ещё не встретила. — Ты что здесь делаешь?       Саске стоял прямо перед ней. Нос немного напух, глаза покраснели, будто он плакал. Но сейчас Саске был грозным, делая вид, что никогда и не ревел. Повисло неловкое молчание, а потом он повторил свой вопрос, но Кагуя продолжала ничего не говорить. — Территория клана Учих запрещена к посещению, — холодно сообщил Саске, немигающим взглядом уставившись на одноклассницу. Она продолжала молчать. — Может, ответишь, что здесь забыла? Или сразу уйдёшь? — Твои угрозы мелочные и детские, — Кагуя ответила так, что Саске заворожено слушал её голос, забывая о том, что она его обидела. — Я здесь, чтобы узнать правду о тебе, всех Учихах и о твоём старшем брате, Итачи, — она незаметно активировала Бьякуган, наблюдая за миром в новых красках. Сердце Саске затрепетало раненной птицей, но внешне он оставался спокойным. — Кто тебе рассказал о моём брате, Хьюга? — с пренебрежением спросил мальчик, хотя Кагуя отчётливо видела его волнение: учащенное дыхание, сердцебиение и едва дрожащие пальцы. — Что ты знаешь о нём, Хьюга, взявшаяся из ниоткуда? — Саске выплёвывал слова, уже не беспокоясь о своём образе.       Кагуя вновь замолчала. Звук сверчка усиливал волнение и нетерпение Учихи, слова девочки открыли не до конца затянувшиеся раны, неумело зашитые внешне, но гниющие внутри. В безумии, он схватил за шиворот Кагую и пытался отбросить, но она легко дотронулась до кулака Саске и открыла его, выпуская свою одежду из его рук. — Не трогай меня. Я просто пришла в поисках правды. Твоё прошлое укутано непроходным туманом, в котором мой Бьякуган, увы, бессилен. Твоя ненависть связана с братом, я права?       Саске молчал. Будь у него Шаринган, он бы показал этой Хьюге всю свою ненависть, о которой ей так хотелось узнать, но Кагуя была наравне с ним, если не лучше. — Ненависть — это хорошо, — вдруг улыбнулась девочка, обнажая ряд белоснежных зубов, таких же идеальных, как и она сама. — Ненависть способствует прогрессу, старайся ради того, чтобы не разочаровать брата. Пожалуй, — она на секунду заколебалась, — мне пора идти. Я сделаю вид, что никогда здесь не была, и ты постарайся всё забыть. Я увидела достаточно, чтобы понять тебя.       Она оставила озадаченного Учиху один на один с его невесёлыми мыслями. Хьюга действительно всё поняла. Ненависть Саске была ей по душе, он готов уничтожить всех, мстя за своё прошлое — в будущем, естественно. Сейчас он неотёсанный ребёнок, но если его воспитать так, как заблагорассудится Кагуе — все выиграют.       Девочка вышла из района Учих и зашагала босыми ногами по каменной дороге, ослеплённая белым сиянием молодой луны. От обуви она всё же решила отказаться хотя бы в такие моменты, когда не нужно ни бежать, ни соревноваться. Обувь служила некими оковами свободы Кагуи, как луна, ранее сдерживавшая, а теперь просто светящая с неба. — Я нашёл Вас. Наконец-то я нашёл Богиню Кролика.       Он стоял в её тени, как и полагает. Его белая часть недовольно молчала, а чёрная тянулась к своей создательнице, рука обвисла в непонятном порыве эмоций. — Здравствуй, — мягко улыбнулась Кагуя, не оборачиваясь. — Здравствуй, мой единственный сын, который меня не предал. Я и не надеялась, что ты выжил. Есть какие-то новости? — Много веков прошло с тех пор, как Вы нас покинули. Новостей много.       Белый отделился, а тёмная часть приблизилась к матери, позволяя себе секундную слабость. Кагуя улыбнулась, она не видела в любви к ней ничего странного. Он — её часть, она — его родительница. Тень обвила тело Кагуи, показывая воспоминания, которые Чёрный Зецу так старательно записывал на протяжении стольких лет.       Тысячи историй переплелись в сознании Кагуи, детали переполняли голову получше Бьякугана. Она подняла голову. Зецу опять воссоединился, его тёмная часть ожидала приказа. — Ты несовершенен, поэтому тебе будет тяжело понять моё решение. Но ты часть меня, моя воля, поэтому должен следовать всем моим словам, — рассуждала Кагуя, переминаясь с ноги на ногу, всё ещё с босыми ступнями. — Возвращайся в Акацуки и не появляйся ровно до того момента, пока я тебя не позову.       Кагуя не оглянулась, но в её глазах промелькнул огонёк познания. Хьюга ушла, во второй раз оставив удивлённого человека одного. На этот раз того, кто считал её своей матерью.       Чем больше у Кагуи было информации, тем больше возникало тем для размышлений. Хоть девочка и увидела всё за несколько секунд, осознать всего сразу не смогла. Обдумывая нужные детали у себя в голове, она пришла к нескольким пунктам, которые обязательно должны оставаться у неё в голове: судьба её клана, Хвостатые и их Джинчуурики, перерождения Индры и Ашуры и Коноха, в которой, по велению Хамуры, она оказалась.       Девочка остановилась. В её белых глазах отражалось ночное небо, такое прекрасное и манящее. Хмыкнув, Хьюга подумала о том, что кто-то ещё мог смотреть на луну, совсем рядом. И тоже мог думать о своём, своих проблемах и заботах. — Тебе не холодно, Кагуя?       Голос заставил девочку очнуться от мыслей. Кагуя обернулась, на крыше дома стоял голубоглазый мальчик с пшеничными волосами и с радостной улыбкой. Наруто был на балконе маленького домика и что-то жевал. Кагуя не ответила, поэтому Наруто просто бросил в неё курткой, припрятаной за спиной. — Мне не холодно, — почему-то слова разошлись с действиями, ведь девочка не бросила обратно куртку, а накинула на плечи. Подумать только — перерождение её собственного внука будет ей одежду давать. Однако Наруто не смутился, а лишь шире улыбнулся. — Пожалуйста, не выдавливай из себя образ счастливого человека, если на самом деле тебе грустно.       Наруто задумался, и улыбка на его лице стала печальной. Он посмотрел в небо, а Кагуя отвернулась и последовала его примеру. Звёзды ярко сияли, хотя уже света луны хватало для того, чтобы увидеть всё необходимое. — Звёзды не нужны, они бесполезные. Но они такие красивые!       Кагуя не хотела оборачиваться на странные слова. Наруто очаровывал каждым словом. Несмотря ни на что, девочка стояла без движения и просто наслаждалась. — Это, должно быть, прозвучало очень круто! — широко улыбнулся мальчик, вдыхая побольше воздуха, чтобы попытаться сделать пар, как зимой, но это у него, конечно, не вышло. — Постарайся на экзамене, не хотелось бы, чтобы кто-то из нас провалил тест! — Это я тебе должна желать, а не ты мне. Мои оценки намного лучше твоих, я сравнительно неплохо учусь.       Наруто ещё раз улыбнулся, не отрывая счастливого взгляда от луны и звёзд. Они так стояли довольно долго, пока мальчик не зевнул. — Думаю, мне пора идти.       Кагуя с пониманием кивнула и ушла, совершенно забыв о том, что на ней всё ещё была куртка Узумаки. Что же, пусть и так, будет повод встретиться в следующий день. Хьюги встретили девочку с обычной враждебностью — никто не любил чужаков в родном клане — но к этому Кагуя привыкла. Ещё немного чакры и она могла бы всерьёз соревноваться со взрослыми Хьюгами, однако следовало набраться терпения и подождать, пока все силы вернутся к девочке. Но время было, да и покидать Академию Кагуе особо не хотелось. Слишком много интересных людей там встретила.       Тем временем экзамены закрывали горизонт тёмным силуэтом.