***
Все те две недели, что оставались до начала нового набора учеников в Академии, Ичиго провёл… мягко говоря, ему было очень скучно. Разве что не считая тех двух-трёх последних дней, когда Куросаки пошёл прогуляться по тем местам, которые ему посоветовал лейтенант Первого отряда. За три дня до Академии он побродить-то побродил и время скоротал, но новых знакомств на долю рыжика так и не выпало. Почему-то все сторонились его и обходили десятым лесом этого странного синигами. А вот за два дня бывшему временному повезло гораздо больше, и он встретил своих старых друзей… — Эй, ты, драная кошка, верни! — Судя по всему, обладатель данного голоса был очень зол и очень сердит. «Неужели…», — мелькнуло в голове у Куросаки одно предположение. Раньше, когда Ичиго изучал банкай под присмотром Шихоин, Йоруичи один раз не поскупилась рассказать о своей жизни, а так же о маленьких слабостях Бьякуи. Так вот оказывается, что Кучики-старший-но-пока-тут-младший всё же не всегда был таким обмороженным при… холодильником, а в детстве и вовсе был горяч и вспыльчив, закипая на каждую выходку (или как это называла Йоруичи, шутку или даже «маленький урок шунпо») Шихоин, которые та устраивала наследнику клана свою каждую свободную минутку. Темнокожая женщина, в основном, забирала ленту для волос, которые в то время у «Кучики-младшенького» были длинными, спадавшими аж до пояса. Однако она могла и не мелочится и стащить, скажем так, даже его излюбленную Сенбонзакуру, правда, имя которой маленький аристократ пока что не узнал, из-под носа. В какой-то момент Куросаки понял, что хоть и немного, но он всё же жалеет Бьякую, которому отобранная вещь доставалась с большим трудом, или пока Шихоин сама не устанет и не отдаст. Ичиго не пожелал бы такой участи и самому злейшему врагу… ну, разве что, Айзену, но эта морда точно заслужила такое наказание. — Что, малыш Бьякуя, устал? — услышал рыжик, как недалеко, мелькая в шунпо, засюсюкала Йоруичи. — У-у-у, слабак, я-то думала, что следующие главы клана Кучики должны быть очень сильными. — Заткнись! — грубо рыкнул будущий рокубантай-тайчо и снова устремился в мгновенной поступи за Шихоин, до этого стоявший на крыше напротив. — Когда-нибудь, слышишь? Когда-нибудь я превзойду тебя! — Давай-давай, — «драная кошка» продолжала подначивать маленького аристократа. — Только не надорвись, малыш. Последнее слово, прозвище, что дала действующая нибантай-тайчо, было произнесено с такой нескрываемой насмешкой в голосе, что Кучики даже остолбенел, а потом, с завидной скоростью и искрами ярости в совсем ещё юношеских глазах, снова бросился «в бой» с Йоруичи за свою, судя по распущенным космам Бьякуи, алую ленту для волос. Ичиго с нескрываемой улыбкой наблюдал за этой парочкой, ведь не каждый же день увидишь рассерженного не на шутку будущего главу клана, а Шихоин такой… жизнерадостной, что ли? Куросаки смотрел на них и вспоминал Нелл. Интересно, почему именно её? Может быть, из-за того, что как-то раз, когда один синигами понёсся в Уэко Мундо, и такая же резвая и шустрая девчонка стащила его занпакто почти прямо из рук, заставляя его играть в «вечные догонялки»? Очень даже могло бы быть. — Эй, чё лыбишься, рыжий? — окликнул его Бьякуя, останавливаясь рядом и принимая вид «серьёзного будущего главы клана». — Да так, — ответил Ичиго, пряча улыбку за маской строгости. — Просто интересно было понаблюдать за вами. — Правда, что ли? — вступила в беседу Шихоин, и как только бывший временный посмотрел на неё, она нахмурилась. — Погоди, ты тот синигами, которого недавно нашла моя подчинённая Сой Фон, Куросаки Ичиго, верно? Выше названный парень кивнул, а нибантай-тайчо усмехнулась, попутно играя с алой лентой, держа ту в руках. Кучики, что стоял напротив неё, заметно напрягся, видимо, готовясь снова стартануть в шунпо за этой «драной кошкой». Йоруичи сделала вид, что совершенно не заметила маленького аристократа, продолжая наблюдать за стоявшим на земле рыжиком, а зря. Подлянка пришла как раз со стороны последнего. Куросаки, воспользовавшийся небольшой заминкой обеих сторон, резко ушёл в шунпо, мгновенно появившись рядом с принцессой клана Божественных оружейников и в ту же секунду, выхватив ленту из её рук, возник рядом с жертвой розыгрыша Шихоин. Йоруичи даже немного опешила от такой выходки. — Держи, Бьякуя, — хмыкнул Ичиго в своей манере, протягивая потерю маленькому аристократу. — Больше не ведись на её шуточки, глядишь, она и отстанет. Кучики немного стал, так сказать, немного «не от мира сего». Неужели этот рыжий при… парень, что раньше просто тупо пялился на их «догонялки», решил заступиться за него, за будущего главу клана, которого все должны были бояться и уважать? Как странно, что этот синигами, чей авторитет сразу повысился в глазах будущего капитана Шестого отряда, даже ни капельки, по его виду, не трепещет, как это делали другие, перед ним, перед Бьякуей, у которого всё ещё впереди, имеющего огромный потенциал, чей дед является нынешней главой одного из четырёх благородных кланов и тот, кто имел большой престиж. Невероятно… — Между прочим, я всё слышу! — завелась Шихоин, оскорблённая выходкой «риоки». — Да и кто ты такой, чёрт тебя подери! У тебя такое шунпо! — Йоруичи-сан, вы же… — Какое я тебе «сан»? — прервала его принцесса клана Божественных оружейников, и Куросаки заткнулся, понимая, что если бы он необдуманно договорил «…сами меня учили», то это вызвало бы очень много подозрений и недопониманий. — Я откровенно наслушалась такого дома! — Тогда… Шихоин-тайчо? — осторожно спросил рыжий. — Да какое я там «-тайчо»? — захихикала девушка, наблюдая за остолбеневшим Бьякуей, — Тогда уж лучше «-сан», и никак, по крайней мере больше. Мне уже хватает Сой Фон, которую от «-сама» и от «госпожи» всё никак не отучишь. — Тогда договорились, — кивнул Ичиго, хитренько улыбаясь. — А теперь, Йоруичи-сан, не хотите поиграть в «догонялки», но уже со мной? Мне очень интересно убедиться в вашем титуле как «Богини Скорости». Вы же не против? На самом же деле голову Куросаки занимал не этот вопрос, хоть суть была почти одна и та же. В действительности же он хотел проверить, достоин ли ученик своего учителя, или же нет. Затмевать Шихоин он не собирался, было не зачем, да и сколько бы рыжий всё равно не сравнивал их скорости, его наставница явно до сих пор превосходила. Да и просто надо было бы скоротать время с кем-то, а эти двое как раз подходили под эту «должность». Кстати, про двое. Кучики же не ушёл пока, верно? А почему бы… — Эй, Бьякуя, не хочешь тоже с нами? — позвал его Куросаки. — Смотри, такой шанс выпадает не каждый день, особенно если Йоруичи-сан у тебя ничего не отбирает и не «даёт пару уроков шунпо, пока ты её догоняешь». — Эй, рыжий, какого чёрта? Мне просто нравится шутить над малышом Бьякуей, и его технику я не тренирую, ясно тебе? — неожиданно вспыхнула Шихоин, но вскоре неожиданно прекратила. — И всё же тогда хочешь с нами, малыш? Я отмажу тебя от твоего деда, так что можешь абсолютно не волноваться. Кучики-младший окинул её ледяным и недоверчивым взглядом, но всё же кивнул. «Уже больше похоже на его взрослую версию», — с небольшой грустью про себя отметил Куросаки, уводя свои глаза подальше от лица, ведь поговаривали, что и в детстве этот обмороженный аристократ мог своим взором убивать направо и налево. Разумеется, как такого «умерщвления» душ не было, но всё же очень советовали не пересекается с ним. — Тогда, рыжий, ты водишь! — Хлопнув ладонью по плечу Ичиго, да так сильно, что тот еле-еле устоял на месте (благо ничего не сломала!), Йоруичи уже умотала в шунпо в сторону Руконгая. А Бьякуя, уже видимо, вникнув в эту «компанию», ускакал вслед за Богиней Скорости. Бывший временный синигами, пожав плечами (ведь он не так представлял себе «догонялки»), шагнул в мгновенной поступи за этими двумя, намереваясь догнать хотя бы Кучики, всё же шунпо в детстве у него было похуже, чем во времена, когда Куросаки его запомнил как капитана Шестого отряда.***
Догнав Бьякую, Куросаки вскоре догнал и Шихоин. Ну, как догнал? Всего лишь через пару часов от начала их «маленькой игры», когда он поменялся с Кучики ролями уже раз, наверное, тридцать, когда они побывали на одной из рек Руконгая, даже успев окунуть туда Ичиго, злившийся после этого целых добрых… десять минут, а потом убегая от разъярённого Кенсея, «случайно влетев к нему в кабинет и испортив отчёты, над которым последний так терпеливо работал». Правда, достиг он Йоруичи только тогда, когда она сама остановилась и сказала, что ей уже пора возвращаться в свой кабинет, разгребать «ненавистные, никому не нужные, разве что Совету Сорока Шести, которому, по сути, и так нечем заняться, бумажки, которые весь Готей-13, — хотя, да что там Готей, — весь Сейрейтей, а может быть даже и некоторые благие поселения Руконгая (Нибантай-тайчо точно не знала, действительно ли такое есть, просто до неё доходило пару слухов), видели в гробу и в белых тапочках». Ну, и Ичиго не стал её останавливать, он всё же имел понятия о том, что такое обязанности и с чем их едят. Да и Шихоин была не только капитаном Второго отряда, но ведь ещё и главой отряда тайных операций, наверное, бумаг там было не меньше, а даже, может, больше, чем собственная документация Второго. Осложнялось это ещё тем, что, насколько рыжий понял из слухов, Урахару уже назначили капитаном Двенадцатого, а значит, что это минус ещё одна пара рук для помощи им с отчётами. Перед уходом Йоруичи тонко и почти незаметно намекнула, что Бьякую стоит проводить до семейного поместья, ведь она отвечала головой перед Гинреем за его внука. А если с юным наследником что-то случится, то первой, кого обвинят в этом, будет именно Шихоин, и не факт, что она после может пережить гнев Кучики-старшего, чтобы потом уже надрать задницу Куросаки. Собственно, чем Ичиго сейчас и занимался, так это на шунпо следовал за этим самым Бьякуей, явно не собирающийся ни теряться, ни попадать в какие-нибудь неприятности, которые напридумывали себе действующие нибантай-тайчо и рокубантай-тайчо. За сегодня рыжик много раз поменял своё мнение об этом маленьком аристократе. Нет, он и так очень уважал Кучики в своём времени, хоть и почти не показывал виду, но всё же уважал, считая его «ледышкой с обмороженным сердцем». Однако сейчас Куросаки узнал второе «я» Бьякуи, которое активничало лишь в юном возрасте и заставило его, Ичиго, за такой короткий срок проникнутся какой-то привязанностью к будущему капитану. Это немного бесило и раздражало бывшего временного синигами, однако не так сильно, как могло бы быть. Куросаки подумал, что всё же иметь в друзьях будущего главу клана Кучики будет хорошо. — Эй, Бьякуя, — позвал рыжий, остановившись на одной из крыш домов в Сейрейтее, а брюнет, возникнув рядом, окинул его вопросительным взглядом. — Не хочешь завтра ещё разок? Ну, и может, прогуляться? Тебе же сегодня понравилось гулять? Кучики-младший отвёл свой взор от Куросаки. Разумеется, он был не против и даже очень «за». И, действительно, сегодняшний день хоть как-то разнообразил его жизнь, подарил новые впечатления от жизни в Сейрейтее и на его душе… оставил свой отпечаток этот недоделанный синигами всего за один поступок. Совсем нет, Бьякуя не держал на него зла, но он сделал за день то, что не каждый может сделать и за несколько дней. И он был благодарен Ичиго и за это, и за сегодняшний день, но… — Прости, Куросаки, — как можно более безразлично, подчёркивая фамилию рыжего, отказал Кучики, ведь так положено было отвечать будущему главе клана. — Завтра состоится церемония, которая очень важна для нашей семьи, поэтому я просто обязан посетить её. С этими словами Бьякуя ушёл в шунпо, но так как до поместья оставалось совсем немного, Ичиго не стал идти за ним. Доберётся, уже не маленький и не беспомощный, всё же. Да и не хотелось показываться там вообще. Ну, а вдруг Гинрею приспичит назначить бесхозного синигами в няньки своему внучку? Мысль, конечно, абсурдная, но чем Король Душ не шутит? Куросаки посмотрел на время. Уже было довольно темно, а значит вечер. Внезапно рыжий понял, как устал, поэтому и решил уже возвращаться обратно. Да и в запасе у него было ещё целых два дня, чтобы хорошенько нагуляться перед учебными, наверняка серыми, скучными, буднями. Ичиго вздохнул и именно поплёлся в шунпо к баракам Тринадцатого отряда.***
Однако ночью поспать нормально не удалось. Хичиго, а именно такое имя дал Куросаки своему Пустому («Как всегда не блещешь оригинальностью и хорошим мышлением, Король. Однако, мне нравится.»), который молчал всё это время после того спарринга и которому вдруг приспичило снова помахаться на занпакто, затянул рыжего во внутренний мир, где Ичиго, поняв, что отпираться бессмысленно, всё-таки решился. Мордобой, конечно, ничем не отличавшийся от всех прошедших когда-то, всё же вымотал бывшего временного синигами, и тот проспал аж до двух часов дня. Да и что ему было делать? Бьякуя занят, Шихоин, вероятно, тоже. Один Куросаки, оказывается, не занят, как он выяснил, бродя по улочкам Сейрейтея, вопреки запрету Чоуджиро, хотя, может быть, это был запрет Главнокомандующего. Весь день Ичиго гулял по городу синигами, иногда встречая знакомые лица. Он даже увидел Айзена, который в тот момент был лишь пока что каким-то высшим офицером в Пятом отряде, но пока что не лейтенантом. Рыжий, хоть и заметно напрягся, всё же не подал виду, что очень зол на Соуске, пройдя мимо. Потом показался и Тоусен. Наверное, у них было новое собрание насчёт их злобного плана по созданию Ключа Короля. Но судя по всему, Гин ещё не объявлялся в Сейрейтее, что, вероятнее, случится очень скоро. Дальше Куросаки, отойдя на приличное расстояние от всех синигами и убедившись, что за ним никто не наблюдает, рванул в шунпо в Руконгай, так, опять побродить и погулять. Причина тому, что сейчас он так осторожничает, а вчера нет — проста. Вчера бы вряд ли бы кто-то рассказал сотайчо, что он владеет техникой мгновенного шага, особенно Бьякуя, да и Шихоин навряд ли бы донесла на Ичиго. Ну, Кенсей Кенсеем, а шунпо как шунпо — будущий вайзард вряд ли запомнил бывшего временного синигами в вихре поступи, разве что, за исключением рыжих волос. В Руконгае он отправился на ту же речку, в которой его вчера так «добродушно» искупали Йоруичи и Бьякуя. Вид там был действительно красивый, захватывающий дух. Ветер, ласково трепавший форму синигами и дарящий прохладу, совсем незаметно стих и перестал дуть. На небе весело припекало солнце, а зелёная трава так и манила к себе рыжего парня. Куросаки не устоял, всё же Хичиго его действительно очень вымотал, да и до этой речки было далековато, и прилёг на траву, попутно сорвав травинку и сунув её в рот. Прекрасная тишина. Вот так и сморило нашего горе-путешественника во времени.***
Ичиго вдруг неожиданно вскочил от того, что вдруг заново подул шаловливый ветер, и открыл глаза. Он-то сразу вспомнил, что заснул не где-нибудь, а именно на берегу реки, но не испугался. Куросаки встал, размяв затёкшие конечности, и посмотрел вверх. На небе смеркалось так же, как и вчера. «Вечер, — подумал рыжий, трепля свои волосы, — всё же, долго я проспал… Хичиго, чёрт тебя подери, не надо же так всю ночь меня гонять!» «Ой, да ладно тебе, Коро-оль, ты тоже был рад, что схлестнулся в битве с кем-нибудь. Тебе даже повезло, что именно со мной, ведь я даже немного пощадил тебя, не так сильно, как ты говоришь, гоняя. — Голос Холлоу с металлическими нотками тоже был заспанным, вероятно, этот тоже отсыпался после „невероятно трудной“ ночи. — Ведь если бы это был не я, то ты либо: а) Валялся где-нибудь трупом, ибо враги вашего синигамского Сейрейтея не дремлют. Либо б) У тебя бы явно не хватило сил прийти сюда для наслаждения, как ты его назвал, красивым видом. Я же, Пустой, нахожу красоту лишь в бое и льющейся крови. Уж прости, но мы явно не похожи во вкусах.» Куросаки не нашёл, что сказать, поэтому решил благоразумно промолчать, но этого Хичиго и добивался, продолжив свой монолог: «Если ты не забыл, то у тебя послезавтра вступительный экзамен в эту вашу синигамскую Академию. Зная твой „прекрасный“ контроль над духовной силой, я бы „от чистого сердца“ пожелал бы заняться как раз этой темой. Представь себе, если ты не пройдёшь, как Главнокомандующий расстроится», — хмыкнул Холлоу и исчез. «Какой ты, однако, добрый, Хичиго, — про себя ответил Ичиго уже в тишину, хотя его собеседник всё же услышал, послав какой-то злобный позыв в разум своего „Короля“. — Раньше ты бы никогда так не сказал, правда же?» А вот последнее высказывание осталось уже без ответа. Но рыжему он уже и не требовался. Зачем-то оглядевшись (на самом деле бывшему временному показалось, что за ним кто-то наблюдал, однако по рейрёку никого не засёк, вероятно, какой-нибудь житель Руконгая случайно затесался в этом лесу), Куросаки отправился обратно, в Сейрейтей. Желудок уже подсказал синигами, что неплохо было бы и подкрепится, поэтому Ичиго решил сразу отправиться в столовую Тринадцатого отряда.***
Стоит ли рассказывать о том, что Куросаки делал потом? Вот и я тоже не считаю обязанностью рассказать, как рыжий проводил оставшиеся пару часов до возвращения в бараки Тринадцатого. Просто гулял и… гулял. Собственно, делать было нечего. Синигами, как обычные рядовые, и офицеры высших рангов, делали вид, будто не видели его. И он прекрасно их понимал. Ну как без злости смотреть в глаза тому, кто даже не обучался в Академии, не имел своего занпакто, но в которого так поверил их Главнокомандующий, который даже разрешил этому… недосинигами остаться в Сейрейтее? Да ещё и пророчил ему высокий пост. Но Ичиго не обижался, думая, что это были ещё лишь цветочки…***
Следующее утро выдалось… мягко говоря, неудачным. Куросаки вот уже минут десять валялся на футоне и смотрел в потолок, думая, чем заняться сегодня. К Бьякуе зайти, может, там будет и Йоруичи? Ичиго всё же принимал во внимание, что они — люди занятые, не каждый раз которым выпадает шанс хотя бы немного прогуляться, чтобы не засиживаться в душных кабинетах, ведь как никак лето, хоть оно и заканчивалось. Поэтому рыжий, закрыв глаза, решил придумать и второй вариант развития событий за сегодняшний день, думая, что было бы всё же неплохо потренировать контроль над собственной духовной силой. Однако его планам не суждено сбыться, ибо это утро сегодня подготовило для него неприятный сюрприз в виде… двух припадочных третьих офицеров Тринадцатого отряда, которых было слышно аж с улицы. — Коцубаки, какой ты наглый! — вопила сестра лейтенанта Исане. — Это мне приказал капитан Укитаке передать послание господину Куросаки, а не тебе! — Нет, мне! — не остался в долгу второй. — И что ты тут вообще забыла? — Ах, я забыла, значит?! В голове слушавшего это рыжего вдруг запиликала бомба замедленного действия. Три… два… один. — Ты придурок, Сентаро!!! — Огласила Котецу на всю территорию Тринадцатого отряда, а может, даже дальше. Почему-то Куросаки сейчас представился их капитан, нервно подёргивающийся, сидя в своём домике в Угендо. Ичиго осознал, что как никак встать ему всё равно придётся — ведь не угомонятся же, пока не решишь проблему, раз его фамилия прозвучала в разговоре этих двоих. Он знал этих двоих, конечно, по наслышке, но словам Рукии можно было доверять, тем более что и в его времени Укитаке-тайчо старался избегать этих двоих, и не мудрено, что это было ещё одной причиной того, что он назначал Кучики-младшую. Спешно натянув шихакушо и даже не потрудившись хоть как-то заправить или убрать футон, Куросаки вышел в коридор казармы. Судя по топоту и напряжённому молчанию, третьи офицеры уже подошли к той казарме, в которой обосновался бывший временный синигами. Но Ичиго решил всё же не тянуть и встречать их на улице, поэтому спешно покинул барак. Ну, в самом деле, вдруг им опять приспичит поорать, а то и подраться? Пусть имущество целее будет. — Куросаки-сан, Куросаки-сан! — Едва увидев объекта их «ответственного и очень сложного» задания, офицеры ринулись к нему, толкая друг друга. Каждый хотел сам справится с поручением. — Вас вызывает капитан Укитаке! Сказано явится как можно быстрее. Он будет ждать вас в Угендо. Но, а я… Тут их голоса разделились, и Котецу с Коцубаки начали опять ссорится. Ичиго же не мешал, хоть и на его лице мелькнули признаки того, что хоть и немного, но он всё же раздражён. — Нет, я! Ты слишком безответственен! — фыркнула Кионе в ответ на слова Сентаро. — Так, — рыжий всё же решил вмешаться в их спор спустя пару минут. — Прекращайте, имейте совесть, во-первых. Во-вторых, вы сами сказали, что капитан Укитаке меня ждёт, поэтому не хотелось бы его заставлять переживать за успешное выполнение вашего задания. Поэтому ведите. Котецу и Коцубаки сразу собрались и кивнули. Они чуть ли не синхронно развернулись и зашагали вперёд. Ичиго ничего не оставалось делать, кроме того, чтобы идти вслед за третьими офицерами. Куросаки гадал и думал о том, зачем же Укитаке-сан его позвал. Может, поговорить? Или просто попить чаю в его компании? Или тайчо Тринадцатого решило привлечь его в свой отряд? А может быть это Главнокомандующий что-то хотел от рыжего пока-не-синигами и решил передать это через своего ученика? Или его хотели устранить как неизвестное явление, что буквально свалилось на голову Обществу Душ? Вариантов у Ичиго было просто немереное количество, однако кто бы знал, что Укитаке хотел просто… пообщаться. — Привет-привет, — добродушно улыбнулся беловолосый капитан, когда минут через пять Куросаки вошёл в домик. — Проходи, присаживайся и не бойся. Прекрасно понимаю твои чувства, ведь ты совершенно, как я понял, никого не знаешь, раз потерял память. Я не причиню тебе вреда, просто хотел узнать тебя получше, ведь, наверное, не зря сотайчо решил предоставить тебе место именно в бараках моего отряда. Может быть, даже в дальнейшем, я бы хотел видеть тебя в рядах своих офицеров. Ичиго мысленно выдохнул. Не только из-за того, что с ним ничего не собираются делать, но ещё и из-за того, что вот так вот неожиданно появилась идея того, как ему провести этот последний день свободы. Ведь завтра, как ему дня три назад сказал Чоуджиро, прибывший напомнить ему, вступительный экзамен в Академии. Да и Укитаке, насколько Куросаки знал, очень долго любил беседовать на разные темы, а если ещё можно было бы его попросить — то помог бы хоть чуть-чуть в освоении контроля над духовной силой. А сейчас рыжий присел на указанное ему место и взял в руки чашку, заботливо предложенную капитаном Тринадцатого. — Ну, — начал последний. — Куросаки Ичиго, значит… Скажи, ты что-нибудь вспомнил за прошедшие две недели? Может быть, хоть какие-нибудь детали своего прошлого, я даже не спрашиваю про то, как ты оказался там, на руинах того города? — Немного, правда, но действительно вспомнил, — начал сочинять рыжий, отхлебнув чаю. Вкусный, однако. И нет, он не хотел лгать, но ситуация того обязывала. Эдак маленькая ложь во спасении миров, в том числе и Общество Душ. — Я вспомнил своё детство, которое снится мне. Оно, правда, не совсем счастливое для ребёнка, но очень красочное. До девяти лет я жил безмятежно, и даже, действительно, яркое, как волосы моей матери, которые, кстати, передались и мне. А потом… она погибла, защищая меня и оставляя в Мире Живых меня, двух моих младших сестёр и отца, любящего её больше своей жизни. В горле у Куросаки застрял комок чего-то. Слова никак не хотели выходить наружу. Даже зная от чего погибла Масаки, он до сих пор винил себя в её смерти. Винил себя в бессилии, винил в том, что сам побежал за той девочкой-призраком. Будь чёртов этот дар, видеть души умерших. Ведь если бы не он, то может быть его мать была бы жива и здорова. Если бы… — Значит, воспоминания о жизни в Мире Живых… Прости, Ичиго-кун, — виновато отозвался Джууширо, ставя чашку на маленький столик перед ними, — Не стоило, наверное, задевать эту тему. Я понимаю, как тебе может быть сейчас тяжело, да что там понимаю, я вижу. — Нет-нет, Укитаке-сан, — Куросаки натянуто улыбнулся, но беловолосый мужчина не повёлся, так как видел, что за этой доброй эмоцией прячутся другие, однако возникать не стал. — Всё хорошо, ведь это уже в прошлом. Даже если я и виню себя в её смерти, то только потому, что тогда был совсем слабым. Теперь тут, в Обществе Душ, я бы мог стать сильнее. — Знаешь, Ичиго-кун, я ощущаю, какая невероятная духовная сила исходит от тебя. И даже то, что после смерти ты проснулся как синигами, означает то, что кто-то из твоей семьи тоже владел большим уровнем рейрёк и, что очень вероятно, даже был синигами. Ты случайно не знаешь об этом? Я бы очень хотел об этом узнать. — Простите, но нет, не знаю. После смерти моей матери отец стал через чур… припадочным, извините уж за такое сравнение. Он ничего не рассказывал о синигами, да и вообще вёл себя не как нормальный отец. Однако, он всегда был рядом, всегда подсказывал путь и направление, чтобы его дети смогли жить правильно и решать свои проблемы по мере их появления. Я даже не злюсь на него, так как был очень благодарен ему за всё. А мать… Я действительно не знаю, была ли она синигами, или нет, но видеть духов она умела. Куросаки задумался. Сейчас он не врал ни капли. Насколько Ичиго понял, Масаки действительно могла видеть души. Но отец никогда ему не рассказывал. Да и сам рыжий узнал только. две недели назад (ну или три месяца, если считать время, проведённое в Разделителе Миров), что его папа был синигами. Да и не просто синигами, а, судя по обрывку белого хаори, целым капитаном одного из отрядов. «Надо было бы разузнать немного про него, — подумал Ичиго. — Вдруг он сейчас занимает пост капитана, я бы мог пообщаться с ним.» — Ясненько, — протянул Укитаке, делая глоток чая и задумавшись. Этот недосинигами чем-то напоминал его лейтенанта, Шибу Кайена, который сейчас на время болезни своего капитана занимался отчётностью, да и заправлял всеми делами в отряде. Если бы не рыжие волосы, то Джууширо наверняка бы заподозрил в своём госте фукутайчо Тринадцатого и воспринял бы всё это как весёлую шутку, но не в этот раз. Да и что-то в этом Куросаки заставляло трепетать закалённого в боях и наученного жизнью капитана. Нет, Укитаке не боялся его, просто действительно не давало покоя. То ли действительно поражала схожесть с Кайеном, то ли было что-то неуловимое в этом парнишке. Может, что-то в его словах? — Знаешь, — после недолгой паузы продолжил мужчина. — Я живу достаточно долго, чтобы научиться анализировать людей. И, думаю, ты чего-то явно не договариваешь. Я, конечно, понимаю, что каждый имеет право на тайну и, может быть, ты имеешь все основания не очень доверять нам, и Готею, и его тайчо, но знай, что некоторым капитанам ты можешь доверять. Я не буду ругать тебя и злиться на твою тайну, но знай, что если бы ты мне рассказал, то смог бы тебе помочь, чем смог. — Спасибо, Укитаке-сан, но, если это действительно так, то моя тайна слишком большая, чтобы кому-то её рассказывать, — спокойно ответил Ичиго. Джууширо кивнул. Он и не надеялся, что рыжеволосый синигами ему что-то расскажет, однако попытаться стоило. — Я бы порасспрашивал тебя ещё о чём-нибудь, но боюсь снова задеть какую-то больную тему для тебя. Ты ответил на мои вопросы, если хочешь, то я отвечу на твои вопросы. Ты же скоро пойдёшь в Академию, да? — Завтра, — кивнул Куросаки, допивая чай. — Так вот, может, ты бы хотел узнать о чём-нибудь? Спрашивай — отвечу. Вот он, шанс для Ичиго попросить помощи у Укитаке в освоении элементарного контроля духовной силы. Рыжий всё ещё помнил полёт на пушке Куукаку и то, как он не справился с отдачей рейрёку. — Укитаке-сан, у меня к вам небольшая просьба, я надеюсь, что вы не останетесь в стороне. Как вы сами уже почувствовали и сказали, у меня невероятная духовная сила. Это действительно так, но контролировать я её не могу, не получается. Может быть, вы поможете мне хотя бы немного? — Насколько я знаю, на вступительном экзамене такое и правда есть, но не уверен, как там сейчас, — Тайчо Тринадцатого задумался. — Да, знаешь, я тебе помогу. Контроль даётся некоторым непросто, и ты, могу судить, из того числа. Давай начнём сейчас, ибо может провозится очень долго с этим, а мне бы не хотелось. Да и завтра уже надо возвращаться в расположение своего отряда, хватит отдыхать. Идём в сад, тут недалеко. Укитаке встал и поманил Куросаки за собой. Ичиго кивнул и, поднявшись, направился за беловолосым капитаном. Через минуту они уже были на месте. Сад и впрямь тут был очень красивым. — Садись в позу как для медитации, — сказал Джууширо, и рыжий выполнил указ, усевшись на зелёную траву. — Теперь закрой глаза и прекрати думать о посторонних мыслях. Расслабься, ты должен почувствовать то, как лёгкие и прохладные потоки духовной силы проходят сквозь тебя. Представь себе шар, не важно какой, стеклянный или нет, прозрачный или разноцветный, но главное пустой внутри. Попробуй направить эту силу туда, заполнив его до краёв чистой рейрёку. У Куросаки, у которого было очень туго с фантазией, очень долго представлял всё это, однако Укитаке терпеливо ждал, понимая трудности Ичиго. Он обучал уже не первого ученика и смог проникнуться всеми тягостями, которые могут возникать на пути у начинающего синигами.