Вариации зла

Смуглолицый парень неопределённого возраста подозрительно быстро направляется в сторону небольшого скопления практически одинаковых домиков. Под блёклыми серыми глазами залегли тёмные круги, лопнувшие капилляры говорят о многих бессонных ночах. Он шагает, стараясь не оборачиваться, сердце его бьётся с невиданной скоростью, самого его временами всего передёргивает, а пальцы в карманах тёмно-синего цвета куртки плотно сжаты в кулаки. Он нервно облизывает потрескавшиеся губы, в голове его вертится одна мысль: «Дойти до дома, успеть». Успеть…? Прохожие сторонятся угрюмого человека, который старательно прячет испуганный чем-то взор. Хорошо, что его затравленный взгляд серых глаз практически и не виден в подступивших внезапно сумерках. От него сильно пахнет сигаретами. Проходящая мимо девушка с отвращением сморщила хорошенький вздёрнутый носик и ускорила шаг. Но это было лишним, парень уже поспешно свернул влево и стремительно направился к ближайшему к нему дому, который ничем, впрочем, не отличался от множества точно таких же. Стандартный, скучный, но для него он сейчас был спасительным кругом, самым желанным и уютным на всём белом свете. Он трясущимися руками достал связку ключей и, нервно вставив один из них в замочную скважину, два раза провернул там с воистину противными звуками. Тяжёлая дубовая дверь приветливо открылась, приглашая тёмного человека зайти в его собственную безопасную зону. Тот стремительно мрачной тенью просочился внутрь. Захлопнул с силой дверь, закрылся на два оборота ключа и только тогда вроде бы облегчённо выдохнул, вытерев рукой проступившие вновь на тёмном лбу капельки пота. В голове измученного вертелась лишь одна назойливая мысль, которой он себя успокаивал, и которая казалась ему ярким лучиком в непроглядной тьме кошмаров: «Ничего страшного не произойдёт. Я дома. Дом – моя крепость». Он прошёл на кухню спешным шагом. Так передвигался он уже неделю. Быстро, не делая лишних движений, не смотря по сторонам. Всё из-за страха. И из-за НЕГО. Налив себе кружку горячего чёрного чая, парень забрался с ногами на диван и нервно закурил, оправдывая себя тем, что нужно успокоить явно расшалившиеся нервишки. Обычно он выходил травиться табаком на балкон, но с недавних пор даже смотреть в сторону балкона без затаённого страха он просто не мог. Подходить туда даже близко до одури боялся, потому что там случайно мог обнаружиться кто-то, кого увидеть в своём доме очень и очень не хотелось. Ночью дверь в комнату с мини-балконом благополучно закрывалась на ключ. Да и днём-то туда заходить он уже не рисковал. На всякий случай. Выкурив очередную дешёвую сигарету и допив любимый чёрный чай, который ему уже не приносил никакого удовольствия, он остался в нерешительности сидеть на диване на кухне. Выходить из дома совсем не хотелось. Он бросил быстрый взгляд в сторону окна, занавески которого были чуть сдвинуты в сторону. Небо уже начинало стремительно темнеть, что означало скорый приход ночи. Тёмные синие тучи медленно обволакивали небо, последние лучи солнца играли на другой стороне дома. Парень на мгновение замер. Взглянул нервно на круглые часы на руке. Восемь часов десять минут. Действительно, довольно быстро темнело. Ещё от наших первобытных предков нам всем досталась хорошая боязнь, благодаря которой мы с вами сейчас существуем – боязнь темноты. Этот страх неплохо спасал наших предков, нашёптывая: «Тс, ночью спать нельзя. Когда ты один – нельзя. Ночью – опасно». Но если раньше этот страх спасал…. То зачем он нам всем сейчас? Сейчас мы живём в этих уютных квартирах и домах, обустроенных и практически полностью безопасных. В наших городах не гуляют по улицам тигры, к нам в квартиры не могут забраться змеи или пауки. В чём же дело? Почему же этот страх не пропал, как что-то, что нам совершенно не нужно в наше время? Почему дети до сих пор с криками вскакивают посреди ночи и бегут к родителям? Почему же взрослые люди себя чувствуют неуютно в темноте, украдкой поглядывают на окна и двери, словно ожидая чьего-то ночного прихода? Если этот страх сохранился – значит, он нам всё ещё нужен. Но для чего же? Наш герой понял для чего. Понял и резко осознал, что лучше бы жил в неведении, как и все остальные люди вокруг него. Он был бы больше рад новости, что по соседству живёт маньяк-убийца, что милая старушка, продающая яблоки в соседнем дворе – каннибал, что дети, бегающие с радостными воплями ранним утром по пыльной дороге, жестоко убили своих родителей. Это всё, несомненно, страшно и кошмарно. Но это всё было вполне себе объяснимо. Логически объяснимо. То, что происходило с ним, объяснить логически не смог бы никто. И это пугало гораздо сильнее остальных факторов. Дрогнувшие смуглые руки сжали мобильный телефон, судорожно парень тыкнул несколько раз пальцами в экран и, набрав чей-то номер, приложил телефон к уху, замерев в ожидании. Вскоре из трубки раздался приятный женский голос: - Алло? - Алло, привет, ты не занята? – выпалил практически одним словом он, бросая взгляд на окно. Пролетевшая мимо последняя птица заставила его вздрогнуть, а затем подойти к окну и сдвинуть занавески так, чтобы никто снаружи не смог увидеть его местонахождения в доме. - Привет, не-не, я тут ужин готовлю… Чего звонил? - голос девушки звучал на удивление нежно и успокаивающе действовал на напряжённые до предела нервы несчастного. Хотя весь эффект безопасности исчезал лишь при одном воспоминании о… - Чёрт… - выругался тихо парень, затем продолжил, - Слушай, ты бы не хотела прийти сегодня вечером? Позовём наших и…. Он прекратил говорить, чтобы сглотнуть подъехавший к горлу ком то ли от нервов, то ли от сушняка после сигареты. В то время на той стороне провода молчали мгновение, а затем поспешно выдали: - Слушай, уже поздновато как-то. Да и Иви вроде болеет, а без неё не пойдём, конечно. Да и вообще… Может как-нибудь в другой раз? Я, вообще, уже ко сну скоро буду готовиться… Сердце его упало. Губы дрогнули, но тут же были сурово поджаты. Следом парень нахмурил густые тёмные брови. Он явно забыл о заболевшей подруге, сейчас ситуация складывалась не в его сторону. Но он, кажется, мгновенно что-то придумал. Абсолютно ровным, ничего не выражающим тоном и вроде бы даже с какой-никакой «улыбкой» в голосе практически бодро и нездорово позитивно произнёс: - Нет? Ох… жаль, конечно, я так соскучился. Но ладно, ладно, я всё понимаю, ничего страшного, тогда как-нибудь в другой раз свидимся, если ты, конечно, будешь свободна … - В другой раз – вполне, - голос девушки звучал неуверенно и слегка озадаченным такой резкой перемене в голосе её хорошего знакомого. - Ну и наши, соответственно… - добавил задумчиво он, при этом покосившись на часы, - Ну хорошо, я тебя отвлекать тогда от готовки не буду. Давай, пока, я пойду готовиться… - Да, уже поздновато, я тоже поем, работу допишу да спать… - прощебетала беспечно девушка, - Спокойной ночи заранее. - Ага, спокойной ночи. Он положил трубку. Затем решительно встал с дивана и начал ходить по комнатам, зашторивая все окна плотными шторами. После же этого вернулся в тёплую кухню и взял в руки кухонный нож для мяса. Он удивительно легко лёг в сильную руку. В то же время особа, с которой он совсем недавно с такой наигранной беспечностью разговаривал, внезапно посмотрела на будильник. Было всего 9 часов. Её знакомый не был ранней пташкой и ложился обычно как минимум в час ночи, а то и позже. Скорее всего из-за специфической работы. «Хм… если он не собирался спать, то к чему он решил готовиться?», - подумалось ей, когда она, озадаченная, взяла зачем-то в руки чёрную вещицу, пробуждающую ею по обыкновению по утрам. Он стал слишком странным за последнее время. Более, чем странным. Он стал пугающим, нервным и будто бы… каким-то другим. Не только она это заметила, поэтому списать всё на собственную паранойю не получилось бы. От этих мыслей ей стало как-то совсем уж не по себе, и она запоздало подумала о том, что он позвонил и предложил встретиться к ночи не просто так. Но делать, в любом случае, ей ничего не хотелось, да и было уже поздно. Из открытого окна её обдало неприятным холодком, от которого она поёжилась.

***

Рэй сидит, буквально всем телом вжавшись в стенку, и неотрывно смотрит в окно. Около подоконника рассыпана соль. Нож был давно отброшен в сторону за ненадобностью. Глаза парня широко открыты, он дышит часто и прерывисто, лоб весь покрыт крупными каплями пота, а футболка прилипла к спине. Единственное, что он сейчас чувствует всеми фибрами души – страх. Глубочайший страх, пронизывающий всё его существо и заставляющий оцепенеть. Потому что сейчас на него смотрит ОН. Кожа синяя, с каким-то намёком на фиолетовый. Глаза посажены глубоко, настолько глубоко, что вокруг глазных яблок чернеют отвратительные круги. Нос, кажется, отсутствует вовсе, вместо неё сияет чёрная дыра. Рот его растянут в широкой улыбке. Хотя улыбкой это назвать очень трудно, создаётся ощущение, что оно просто напрягло все мышцы лица до максимума, пытаясь изо всех сил скопировать человеческую эмоцию. На голом черепе торчат несколько клочьев длинных чёрных волос. Руки его в двух местах будто переломаны, но на деле же это – суставы. Это становится понятным, если видеть его тошнотворные передвижения. ОН прижался худым, тощим телом к стеклу. Под кожей шевелилось изредка что-то мерзкое. В районе шеи были заметны какие-то непонятные зелёные пятна, похожие то ли на плесень, то ли на синяки. Рэй смотрел на НЕГО. ОН смотрел на Рэя. Внезапно ОН двинулся в сторону, при этом неестественно дёрнувшись всем телом и царапнув коготками на руках по стеклу. Режущий уши скрежет. Рэй прохрипел что-то нечленораздельное, отпрянув в сторону. Липкий ужас, сковывавший движения, внезапно отступил и проснулись инстинкты. Рэй словно очнулся от какого-то глубокого сна и, как только ОН отвёл взгляд в сторону, хрипло дыша начал отползать в угол, к двери, продолжая под нос бормотать слова из выученных накануне молитв. Рэй никогда не был особенно верующим, но сейчас ситуация вынуждала его искать любые возможные способы для спасения, даже такие, на его взгляд, бредовые. ОН, заметив небольшие перемещения со стороны объекта за стеклом, метнул быстрый взгляд распахнутых неестественно широко глаз на Рэя. Секунда, показавшаяся вечностью под тяжёлым взглядом мёртвого создания. Парень мгновенно остановился, судорожно сжав телефон в руках и не стремясь включать его и хотя бы пытаться набирать чей-то номер. Рэй боится, что ЕМУ это не понравится. Ведь Рэй знает, что ЕМУ, вообще-то, ничего не стоит разбить стекло и схватить его тушку цепкими лапами. Но ОН почему-то этого не сделал. Пока что не сделал. ОН продолжал смотреть пристально смотреть на трясущегося от такого внимания парня. Открыл медленно противный рот с пародией на зубы, отчего челюсть его неестественно дёрнулась и упала вниз, будто бы сломанная. Попытался при этом вновь изобразить то отвратительное подобие улыбки. Жертву замутило. Рэй рискнул подвинуться в сторону двери, при этом не отрывая взгляда от его стеклянных глаз. Увидев, что ОН особо бурно не реагирует на его жалкие телодвижения, Рэй взял себя в руки, готовясь встать на ноги. После вполне себе удачной попытки сделать это, парень изо всех своих сил ринулся к себе в уютную комнату, сбивая на своём пути все вещи, что мешали его движению и задевая переставшим резко слушаться телом углы. Оказавшись в своей комнате, он запер дверь и только после этого сел на кровать, продолжая шумно дышать. Страшно было самому себе признаться, что он начинает привыкать к этим ночным кошмарам. Он видит ЕГО уже неделю и, кажется, действительно начал привыкать. Было всё: и оцепенение, и животный ужас, и попытки вызвать полицию, и истерика, и полуобморочное состояние, и мурашки по коже, и ночи без сна… Но кажется, он действительно в какой-то степени начинает привыкать. Это было для него чем-то совершенно уж нелепым. Как вообще человек может привыкнуть к потустороннему? В том, что ОН был чем-то внеземным, парень уже ни капли не сомневался. Рэй очнулся от своих мыслей, когда услышал стук со стороны занавешенного окна. Аккуратный стук, повторившийся дважды, внезапно смолк. Рэй знал этот стук, словно кто-то стучит дважды аккуратным пальчиком с длинным ноготком по стёклышку, боясь повредить. Но на деле никого, даже приблизительно похожего на нормального человека, не было. Лишь ОН. Адреналин ударил в кровь, Рэй инстинктивно переметнулся на другой конец кровати, пытаясь даже не смотреть в сторону окна. Шторы были достаточно плотными, чтобы не пропускать ни света, ни теней, но неприятное чувство слежки всё равно преследовало Рэя. Хотя он знал – ОН его не видит. Но, кажется, чувствует. Поэтому он находится сейчас за стеклом его комнаты, а не любой другой в его доме. Рэй знает, что если он откроет шторы, вызовет со стороны ЕГО бурную реакцию с выбитыми, возможно, стёклами. Это ощущение безопасности дома вмиг развеивалось с наступлением вечера. С этого времени дом превращался в ловушку. Хотя только в этой ловушке он мог хотя бы попытаться выжить Рэй устало вздохнул, пытаясь унять дрожь в ладонях, как вдруг что-то понял. Он понял, что смутило его, когда он в ночном свете увидел два белых глаза, сверлящих его с привычным желанием достать из дома. Отчего ж он не делал этого, если так хотел? Что ЕМУ мешало? Ответа на эти вопросы у Рэя не было, да и заинтересовало его сейчас нечто другое. ОН как-то изменился. Лицо его уже не напоминало череп, обтянутый мерзкой синеватой кожей. Кажется, скулы стали меньше выделятся и кожа его стала… какой-то другой. Рэй задумался. Действительно, в лице существа что-то изменилось. Оно хоть и продолжало выглядеть отвратительно, но сейчас оно более напоминало живое существо. С мёртвыми глазами. Хотя бы относительно живое, учитывая отваливающуюся челюсть, синюю кожу и клочки волос на грязном черепе. ОН пытался маскироваться, дабы потом с лёгкостью напасть на ничего не подозревающего Рэя. Но тот не был так глуп. Парень внезапно резким рывком поднялся с кровати и, намеренно громко топая и выражая этим какой-то протест, резким рывком открыл дверь из своей комнаты. Страха он совершенно не чувствовал, отчего-то появилось некое раздражение и усталость от происходящего, но боязни он всё же не чувствовал. Он решительно прошагал к своей куртке и вынул оттуда зажигалку с пачкой сигарет. Затем снова также тяжело ступая на пол, прошагал в комнату и уселся с самым угрюмым видом на её край, закурив и пуская дым кружится к потолку. Он устал. Безумно устал и безумно разозлён. И это далеко не первый раз, когда он чувствует эти две эмоции вместе. Это сейчас он сидит и злится то ли от своей беспомощности, то ли от усталости, а если выйдет в комнату с окном и вновь столкнётся с НИМ лицом к лицу – оцепенеет на мгновение, а потом, вероятно, попытается сбежать оттуда. Пытаясь при этом не привлечь ЕГО внимания, не разозлить или... Закашлялся. Затем смолк, поняв, что его вполне себе может услышать ОН. И поинтересоваться, что же там у Рэя происходит. И… пробраться… в дом. ОН мог пробраться в дом, Рэй был отчего-то уверен в этом факте. Просто пока что ЕМУ это не было нужно, поэтому Рэй лишь пока что наслаждался своим тесным уголком. Он нервно сглотнул, пытаясь отогнать от себя нехорошие мысли и даже выдал вслух полу-шутливо: - Как там тебя, я это, живой тут, не думай даже лезть внутрь и пытаться сожрать меня, окей? Поняв, что это у него нервы на пределе, поэтому он выдаёт всякую чушь, Рэй отчего-то улыбнулся. Получилось ненатурально, но стало вроде бы полегче. Внезапно за окном раздалась какая-та череда звуков. Кажется, ОН скрёбся в окно всеми лапами. Улыбка медленно сползла с побледневшего насколько возможно лица Рэя. Он тяжело вздохнул, затем забрался с ногами на кровать и затушил сигарету о стоящую рядом, на тумбочке, пепельницу. Бычок бросил туда же, затем вздохнул и, проведя пальцем по экрану, разблокировал свой мобильник. Затем полез в карман, дабы вытащить наушники и, не нащупав искомый предмет в кармане, разочарованно вздохнул и закатил глаза. Меньше всего сейчас хотелось идти в комнату, где окно было не занавешено шторами и вновь смотреть на отвратительное создание ночи. Наплевав на звуки со стороны окна, Рэй отодвинулся насколько мог в сторону и включил музыку, затем опустил голову на подушку и положил рядом свой мобильник. Закрыл глаза и начал слушать, надеясь провалиться в сон и забыть хоть на время об этом кошмаре. И действительно, вскоре он начал потихоньку проваливаться в сон. Но тут он услышал то, что его насторожило и заставило на секунду распахнуть заспанные очи. ОН замолчал, перестал царапать стекло своими мерзкими когтями и, кажется, замер в ожидании чего-то. «Или он ушёл?», - пронеслась в голове мысль, которая показалась несчастному Рэю настолько радостной и в какой-то мере спасительной, что сердце того радостно подпрыгнуло. Но лишь на мгновение, потому что тот факт, что ОН бродит неподалёку, отвергать было нельзя. Рэй сделал музыку тише и с напряжением во всём теле прислушался к окружающему миру. Вокруг него стояла мёртвая тишина, и никаких звуков извне также не раздавалось, из-за чего где-то внутри Рэя загорелся яркий огонёк надежды на здоровый сон в безопасности. Он выключил музыку и прислушался вновь. Тихо. Вместо радости внезапно пришло пронизывающее чувство всепоглощающей тревоги. А вдруг он не просто ушёл, а ищет способ пробраться в дом? Вдруг ОН уже пробрался и теперь просто ждёт удобного случая, дабы схватить несчастного и утащить куда-то, откуда никто не возвращается. Рэй тихо спустил ноги на пол и, так же прислушиваясь, осторожно ступил на холодный пол и медленно подошел к окну, внутренне напрягшись. Прислушался. Тишина. Он слушал лишь биение своего сердца, которое сейчас казалось ему слишком громким. Никаких звуков. Лишь мёртвая тишь. Из груди вырвался невольный вздох то ли разочарования, то ли облегчения. Рэй опустил напряжённые плечи и поднёс руку ко лбу, выдыхая. Внезапно раздался глухой удар по стеклу и какое-то утробное рычание, из-за которого Рэя как ветром сдуло от окна в сторону кровати. Сердце забилось в два раза сильнее. Взобравшись на спасительный для него предмет мебели, и тяжело дыша из-за испуга, Рэй испуганно слушал, как ОН начал вновь бесноваться за стеклом. Затем осторожно лёг на кровать и снова врубил музыку, пытаясь заглушить этим хоть как-то отвратительные звуки извне. Но было слишком страшно. Хотя ОН не делал попыток разбить стекло, было понятно, что он просто хочет напугать свою жертву. Рэя давно ощущал себя жертвой. И это чувство настолько выбесило несчастного, что он, назло всему, вновь закрыл глаза, и тут уже усталость взяла своё. Он попытался расслабиться и не обращать внимания ни на что вокруг, ибо спать хотелось просто жуть как. Он начал потихоньку проваливаться в дрёму, понимая краем сознания, что он всё же в некой безопасности и во сне его ни разу не тронули. Эта мысль его утешала, по крайней мере. пока что утешала, ибо вероятность, что его не тронут в будущем, была слишком мала. Уже засыпая он со всей внезапностью понял, что ОН вновь смолк. Но даже это не смогло выдернуть его из бездны сна, в которую он тут же провалился с головой, устав бороться со сном, которого ему уже так давно не хватало.