Все сумасшедшие сны будто наяву

США, лето 2013 года

      Этот год выдался тяжелым для меня и группы. Начиная с расставания с Джанин, заканчивая уходом Адама. Будто кто-то сверху решил поставить жирный крест на всем — работе, личной жизни и дружбе. Приходилось заставлять себя каждое утро просыпаться и выходить из дома, делая вид, что все замечательно. Но так не было, хотя нужно было не вешать нос, показывать всем пример — я же Нил Сандерсон, который всегда все решает и продумывает. Так получилось, что после ухода фронтмена весь груз каких-то проблем и ответственности свалился на мои плечи. Конечно, у нас был личный продюсер, какие-то организаторы туров, но в самой группе нужен был стержень, не то так разбежимся каждый по своим углам, а я этого точно не хотел. И я постарался стать тем, кто всех успокоит и приободрит, ведь это не конец света. Всего-то нас кинул друг, человек, которого мы знаем больше половины жизни, теперь не понятно, как мы будем писать тексты, а еще, кто будет петь. Для всеобщего блага пришлось сказать, что нам нужно пару дней, чтобы все уладить, разобраться, а я просто уехал домой и эти дни пил так, будто завтра конец света. Заглушить боль и дурные мысли алкоголем — наверное, так и спиваются. Что было хуже? То, что у нас разваливалась на глазах группа, или тот факт, что мой лучший друг (да, именно им был Адам) поступил как последняя сволочь. Не хотелось даже думать о том, что будет завтра, через неделю или месяц. Сначала я был раздавлен, растерян и подавлен, а потом постепенно все пришло к злости и обиде. Дайте мне в те дни увидеть рожу «друга», как я тут же бы сорвался с места, чтобы вздуть этого напыщенного петуха. И это его «спасибо» за то, что мы ждали его после лечения в центре, поддерживали и всеми правдами и неправдами отмывали его честное имя от грязи. До сих пор не утихли эмоции, поэтому я пресекал на корню любые разговоры о человеке-чье-имя-нельзя-называть. Противно. Мерзко. Он еще и обвинил нас во всем, оставаясь при этом бедным и несчастным, будто его жизнь с рождения обижает, а тут еще мы добиваем. Хорошо, что у Брэда есть младший брат, который готов был бросить все, чтобы помочь нам. Мэтти мы знали с тех еще времен, когда он пешком под стол ходил, а теперь этот парень пытается вытянуть грейсов из пропасти, которая называется «ушел вокалист и фронтмен». Многие группы после этого потухали, терялись среди новеньких. Пока все складывалось хорошо, чему я был рад, ведь кроме любимой работы у меня ничего не было. Ребята из группы, поклонники, дети. Я старался привыкнуть к тому, что сейчас с нами везде ходит хвостом Мэтт, будто мы опять молоды и глупы, а он так стремится научиться музыке. Было в нем что-то, чего так не хватало мне, TDG. Энергия, безбашенность и импульсивность. Поразительно, как быстро этот мальчишка завоевал любовь фанатов. Он умел дать жару, завести толпу, показать всем, как он горит изнутри.       «Лишь бы этого запала хватило надолго».       С Адамом мы не общались; кажется, что он вычеркнул из жизни нас, а мы старались не вспоминать о том, кто предпочел уйти в закат. Бог ему судья, как говорится.       Я чувствовал, как затекают немного мышцы рук, но со всей дури колотил палочками по установке. Последняя песня, как хорошая и жирная точка всего шоу — должна звучать так, чтобы казалось, что это только начало. Уолст-младший наматывал сотую милю по сцене, Шон снимал все из-за кулис, а я думал о том, как же хорошо было бы сейчас выпить чего-нибудь. В Нью-Йорке особая атмосфера, впрочем, как и в любом другом городе. Они все не похожи друг на друга. Мэтт прыгает в последний раз, подзывая нас, чтобы поклониться зрителям. Я с довольной улыбкой выбираюсь из-за установки, немного приобнимаю Барри, сгибаюсь в пояснице, слыша, как орут фанаты. Им всегда мало, как и нам.       — Спасибо вам! — кричу я, выбрасывая в зал палочки, ведь для любого поклонника унести после концерта атрибутику — чуть ли не цель жизни. Сам я помню, как в юности мечтал поймать хоть что-то, когда мы с друзьями пробирались в первые ряды на шоу любимой рок-группы. Уже уходя за сцену, утирая полотенцем пот с лица, я осознал, насколько же офигенно играть в Three Days Grace. Иногда на меня накатывали некие волны любви и гордости за наше «детище».       — Мне нужно смочить горло, — пробормотал уставший Мэттью, когда побрел к столам с едой и выпивкой. Я же, с блаженной улыбкой на лице, смотрел на все вокруг. Все еще не отпускало.       — Ребят, прикиньте, — начал Шон, забегая, — там солистка Evanescence. Я так и не понял, что она тут делает, но… она говорит, что знает вас давно и попала на концерт, хотела бы поболтать.       Я тут же стал серьезным, взглянул на Брэда, который как-то уж понимающе в этот момент поймал мой взгляд. Он слишком много знал, но сказал:       — Чего стоишь? Иди.       Мэтт, уплетающий какой-то сэндвич, в этот момент перестал жевать, уставившись на меня, не понимая, что тут происходит.       — Длинная история. Потом расскажу, — ответил я, умываясь, чтобы выглядеть более или менее презентабельно перед девушкой. Брэд смотрел на меня, я даже спиной чувствовал его тяжелый взгляд, ведь он-то хорошо помнил, как я в начале 2000х умудрился влюбиться в Эми Ли, но в итоге она мне дала отворот-поворот, а потом чуть позже начала встречаться с Адамом. Уолст-старший об этом знал, потому что в те дни я все рассказывал другу. Ничего особенного вроде, но чем-то Эми зацепила меня. В то время наши группы были не так известны, мы ездили вместе в туры, поэтому проводили свободные от работы часы вместе. Веселая, творческая, добрая и красивая — такой была Эми, такой я ее запомнил и полюбил. Правда, певица не обращала внимания на молодого и неказистого ударника, поэтому на все мои ухаживания отвечала резким отказом. Само собой, меня это задевало, даже обижало, но я ничего не мог с собой поделать. Сердцу не прикажешь. Страдал, добивался, все как горох об стену.       «А потом снова Адам», — вспоминал я молодость, утирая полотенцем лицо и руки, мешкаясь перед тем, как выйти в коридор, где меня ждали призраки прошлого. Да, не помню как, но Адаму удалось на короткий срок связать свою жизнь с Эми Ли. Я в то время нашел себе Джанин, но все равно очень скептически отнесся к вести от друга. Вообще, это было немного низко — крутить с той, которую когда-то любил твой лучший друг.       «Первые звоночки были уже тогда».       И вот, промочив горло водой, я все же решился выйти в коридор. Почему я? Наверное, это логично, ведь Мэтта Эми не знала, а с Брэдом и Барри была знакома не так близко. В голове миллион мыслей: Какая она? Помнит меня? Изменилась? Замужем? Счастлива? Я не думал намекать на что-то снова, ведь много воды утекло. У меня был брак, двое детей, а теперь я снова холост. Глупые мысли наивного Нила Сандерсона из 2000х, что все может сложиться, но за десяток лет — я изменился, она тоже, а еще я до сих пор немного обижен на то, что когда-то давно певица отвергла меня, тем самым разбив сердце. Я редко в кого-то влюблялся, был однолюбом.       — Удачи, — говорит Барри, похлопав меня по плечу, Брэд объяснял Мэтти, кто такая Эми Ли, почему она повлияла на мою жизнь. Я же открыл дверь гримерки, выходя в коридор, где никого не увидел. Может, ушла?       «Тем лучше. Меньше нервов», — подумал я, но пройдя немного дальше, увидел девушку у какой-то двери, она стояла и что-то увлеченно печатала на своем телефоне.       — Кхм, — привлек я внимание, — привет, — старался предать голосу спокойный тон, будто передо мной просто старый друг. Эми подняла лицо, понимая, что кто-то отвлек ее от телефона. У меня внутри что-то гулко упало в живот, а я почувствовал, как начинаю краснеть, но хорошо, что после концерта и так был выжат, поэтому девушка не должна была заметить это недоразумение. Она почти не изменилась, поэтому снова я почувствовал себя мальчишкой, который когда-то любил ее.       — Ты хотела поговорить? — тут же продолжил я, чтобы не думать над тем, как поступить — обнять в знак приветствия, либо просто оставить все как есть. Она, кажется, на пару секунд задумалась, но ответила сразу. Сказала, что решила забежать на шоу давних друзей, которых так давно не видела. Пока Эми рассказывала причину своего визита, я любовался ей, искренне понимая себя молодого. Выразительные глаза, белоснежная улыбка, голос, манера говорить и жесты.       «Так. Стоп. Всего лишь первая пара минут встречи», — одернул я себя мысленно, кивая на слова певицы.       — Можем пройти в гримерку. Промочить горло, если ты никуда не торопишься — сказал я, улыбаясь, продолжая слушать Эми, которая была очень восхищена нашим шоу.       — Да. У нас несколько месяцев новый вокалист, — ответил я, кивая на слова девушки о Мэтте, — Адам ушел в конце того года.       «Козел», — подумал я, проводя девушку во второе помещение, где находились еще наши столы с едой, на случай, если кто-то решит отдохнуть после концерта в одиночестве.       — А ты тоже недавно с ребятами? — спросила Эми, а я только удивленно усмехнулся, открывая бутылку с пивом. Неужели она не узнала меня? Странно, хотя, да, с тех пор я немного изменился. Все же возмужал.       — Да, — подыграл я, подавая ей бутылку, — недавно. Всего лет шестнадцать, — усмехнулся, принимаясь за пиво для себя. Удивление? Что поделать… я стал другим, — Нил, если забыла.       Пожимаю плечами, отпивая пиво. Я устал после концерта, не хотелось сейчас еще разводить сцену из-за того, что меня не признали. Ерунда.       Ожидал ли я вновь встретить Эми? Наверное, предчувствовал, что когда-нибудь настанет тот момент, когда наши с певицей дороги пересекутся. У нас много общих знакомых, когда-то давно мы и группа девушки ездили в совместные туры, но сейчас как-то общение сошло на «нет». Так бывает, это жизнь. Говорят, что окружение человека меняется каждые десять лет, а те, кто клялся вечно быть рядом и не покидать — все равно уходит. Я в эту чушь начал верить слишком уж рано, потому что за свои почти сорок лет, успел потерять достаточное количество знакомых, а главное друзей. В детстве было не так заметно, если ты вдруг переставал дружить с какими-то ребятами, а потом находил других, которые сменялись третьими. Самое недолговечное, что может быть в жизни — дружба и любовь. Люди все равно предают и уходят, вот только получалось так, что предавали и уходили от меня, причем зачастую я даже не догадывался о причинах таких поступков. С Эми мы не были достаточно близки в то время, хоть она мне и нравилась, но насильно мил не будешь. Да, мы общались, где-то вместе тусили перед и после концертов, а потом все закончилось, когда грейсы вернулись в Канаду, а группа девушки в США. Я тогда пытался как-то отвлечься от этого, ведь моя легкая влюбленность в Эми Ли переросла в некую одержимость, с которой я еле как справился, точнее, просто пришлось переключить внимание на кого-то другого. Может, это покажется подлым, но в то время я и познакомился с Джанин, стремясь забыть о своих неудачах с американкой, почти сразу открылся другой, чтобы она приняла меня таким. И она приняла, поняла и на долгие годы стала для меня не просто любимой женщиной, но и опорой во всех начинаниях. Мне тяжело даже сейчас осознать то, что мы расстались, но лучше так, чем жить во лжи, делая вид, что все прекрасно. Моя бывшая жена — не просто умная женщина, но и до сих пор остается для меня хорошим другом, хоть в это тяжело поверить, ведь обычно все разводы проходят так, будто третья мировая война. Мы не стали сжигать за собой мосты, ведь у нас двое детей, а они никак не должны пострадать из-за того, что мы с женщиной перестали понимать и любить друг друга. Если у Джанин вдруг кто-то появится, то она пообещала все мне сразу рассказать, то же самое ожидалось и от меня. Детей я видел, когда хотел, точнее мог, ведь никуда не денешься от концертов, каких-то поездок в другие страны. В общем, работа встала между мной и сыном с дочерью. Про Эми я позабыл на какое-то время, ведь у меня была семья, много дел, записи альбомов. Вспомнил о ней случайно, когда узнал про то, что Адам начал встречаться с девушкой. В общем, я был немного в шоке, ведь мой друг (на тот момент он еще им оставался) хорошо знал про то, как в 2000х я безответно был влюблен в певицу, а «кодекс» настоящих друзей никак не позволял «отбивать» друг у друга женщин. Мне вроде бы и было все равно, но какая-то часть обиделась на сложившуюся ситуацию. В то время Брэду пришлось, чуть ли не каждый день растаскивать нас с Адамом по разным углам комнаты, потому что я срывался на фронтмена по любой мелочи. Да, я был на взводе, поэтому, когда музыкант сообщил о разрыве — я не удивился, даже немного злорадно был обрадован этой вестью. На чужом несчастье — счастья не построишь. Потом как-то удалось сгладить углы в отношениях, ведь Гонтье попал в лечебницу, а тут уж было не до глупых обид друг на друга, на кону стояло здоровье Адама, а он мой лучший друг.       «Лучший друг…» — часто произносил я эту фразу на интервью, да и все вокруг знали о том, как я отношусь к Адаму. Мы же столько лет знакомы, да и жены дружили. Если слишком часто повторять эти слова, то смысл теряется. Я позабыл об Эми Ли на долгие пять или шесть лет, лишь изредка в памяти всплывал тот образ из юности. То, что сейчас она стояла передо мной — это знак чего-то хорошего, либо нет. Обычно после появления в жизни этой особы — все шло куда-то вниз, а я сам и не замечал, как начинаю загоняться из-за всякой ерунды. Не нужно забывать о том, что было, то прошло. Я очень надеялся, что после этой встречи моя жизнь не станет снова лететь по встречной, как машина, потерявшая управление. Был ли я рад? До конца сложно понять. Теперь меня ничто не останавливает, не связывает, а еще я стал мудрее. Пожалуй, именно это приходит с годами, когда ты сотню раз наступаешь на одни и те же грабли.       Я немного был взволнован из-за появления Эми. К этому невозможно быть готовым. Она видела наше выступление, ей нравится — это хорошо. Сколько лет назад мы с ней просто так говорили? Сейчас и не упомнить. Она выглядела великолепно, как и в то время, только сейчас в ней было что-то новое. Мне это нравилось. Главное, не тешить себя всякими мыслями о том, что если бы тогда она обратила внимание на меня, то вся наша жизнь сложилась иначе. Об Адаме мне хотелось говорить меньше всего, тем более сейчас. Никакого Адама. Теперь мы точно не развалимся, прости, Гонтье, но это так. Я был уверен в Мэтте на все сто процентов, потому что было видно, как он радуется каждый раз, когда выходит на сцену, а как горели его глаза в самый первый раз. Он так переживал из-за всего, даже мне стало беспокойно в тот день, когда мы первый раз в жизни вышли на сцену не с Гонтье, а с Уолстом. На него проще повлиять, ведь он младше нас, поэтому мы в его глазах авторитеты, люди, которые помогли ему выбраться из дерьма. Мэттью увлечен группой, это видно по тому, как мы пишем песни, как он отдает всего себя на концертах. Певица видимо очень удивилась тому, что тот Нил — это и есть я.       «К такому ее жизнь не готовила».       Брови Эми поползли вверх от удивления, и она закашлялась. Я же лишь засмеялся тихо, лукаво поглядывая на Ли. Хотелось бы сказать: вот от чего ты отказалась, но, наверное, певица не помнит, что я за ней тогда бегал.       — … выглядишь просто обалденно, — сказала певица, от чего я невольно улыбнулся. И это она отшивала меня в 2000х, да. Думаю, что теперь Ли точно удивлена поворотом судьбы. Так и бывает — бумеранг вернулся, — мне правда неудобно, что я тебя не узнала, прости. Но просто, вау. Давай выпьем что ли, за такие метаморфозы?       Я поднял бутылку в знак примирения, кивая. Да, мне нравилось немного выпить после концерта.       — Я не обижаюсь, что ты меня не узнала, видимо, правда, изменился. — ответил я.       — Расскажи мне вообще, как ты, где ты, что с вами было эти десять лет?       Такое странное чувство, будто не было между нами тех десяти лет молчания. Я оперся на стол с едой, разглядывая свою собеседницу. С чего нужно начать? Наверное, не стоит говорить о том, как я еще пару месяцев зализывал раны после того, как она отвергла меня.       — Чего только не было, — начал я, но тут раздался телефонный звонок, видимо, ребята все же потеряли меня, ведь мы ушли из коридора, — прости. Я отвечу, — проговорил я, отходя в угол, чтобы не смущать девушку своими разговорами.       — Слушай, ты там, где пропал? Тебя ждать? — послышался голос Мэтта, хотя звонил он с мобильника Брэда, — мы собрались в бар, а потом в отель. Ты где? Ну как она там? Вы вместе?       Видимо, Брэд и Барри поведали нашему вокалисту историю моей любви к Эми, раз он такой любопытный.       — Тихо-тихо, Мэтт, слишком много вопросов. Идите без меня, мы решили немного впасть в ностальгию за бутылочками пива.       — Уууууу. ну ясноооо, — протянул Уолст так, будто я ему рассказал, как мы голые в кровати лежим, — хорошо. Удачи там. И это, ну ты понял.       Я засмеялся тихо, качая головой. Все же для всех Мэтти будет ребенком, даже сейчас. Маленький извращенец.       — Так о чем ты спрашивала? — переспросил я, обернувшись к девушке, когда убрал телефон в карман, — ну за десять лет много чего было. Альбомы новые. Клипы всякие. Потом Адам ушел в начале 2013 года, а на его смену мы отыскали брата Брэда, — продолжил я, размышляя, — у нас все хорошо. Мы стараемся не сбавлять обороты, да и с таким вокалистом сложно быть статичными, — я отпил из бутылки, поглядывая на Эми внимательно, — а в плане меня. Ну… у меня все хорошо. Как видишь, — снова лукаво сощурился, намекая на то, что, да, изменился я в лучшую сторону, — был женат. Двое детей. Дома ждут коты, — закончил я, пожав плечами, — у тебя там все как? Надеюсь, что ждут не только коты.       Наверное, она давно замужем. У нее куча детишек, она счастлива и любима. Такая девушка, как Эми Ли притягивает к себе взгляды мужчин, тем более мой. Снова невольно начал засматриваться на нее. Все же — она была первой моей влюбленностью, серьезной и такой непроходящей. Снова меня немного накрывало от воспоминаний.       Я старался выглядеть отрешенно, будто меня совсем не волновал тот факт, что передо мной Эми Ли, которая когда-то украла мой покой и сон. Слишком много воды утекло с тех самых пор. Мне хотелось, чтобы девушка поняла — я другой, я уже давно не тот мальчишка, который страдал от комплексов, стыдился своей чудаковатой внешности. Того Нила нет, от него остались лишь воспоминания и фотографии. Теперь я другой, и мне это нравится. Знаете, круто быть независимым. Я могу делать все, что хочу, конечно, в пределах разумного. Опыт приходит с годами, поэтому именно в этот момент я начал осознавать — нужно забыть, что было когда-то, внутренне отпустить и простить Эми, которая тогда даже не думала о последствиях отказа, о том, что связь с Адамом это не самое лучшее ее решение. Люди меняются. Она за эти годы тоже пережила многое, как мне казалось. Я почти не вдавался в подробности ее жизни после того, как мы перестали ездить в совместные туры, мне было не до этого, если честно — семья, дети, группа. Я отпил пива, поглядывая на свою собеседницу внимательно. Внутри меня, словно сейчас надувался шарик, до того было странно видеть Эми спустя столько лет. Какие-то странные картинки из прошлого в голове, внутренний голос так и скандировал: «А она ничего — стала еще лучше. Посмотри на нее, Нил, какая фигура, а глаза! Только не пялься на грудь! Грудь, кстати, тоже ничего!» Я все еще ощущал себя окрыленным после концерта, поэтому был горазд на все, даже на любые глупости и правду-матку. Хорошо, что тут больше никого не было, а то вряд ли бы нам удалось поговорить по душам. Вообще, кажется, сам господь Бог решил нас свести, чтобы во всем разобраться, узнать что-то новое из жизни друг друга.       — Ну, всё, конечно, не так радужно, как могло бы быть. У меня пока перерыв с группой, поэтому…       Я удивленно посмотрел на девушку, ведь хорошо помнил, что для нее значила группа. Вообще, для любого музыканта — группа, как ребенок, которого ты растишь. Я, например, не представляю, как уже жить без грейсов и ребят, наших фанатов, которые любят слушать песни во всем мире. Наверное, я бы не смог уйти, как это сделал Адам. Я вперед сдохну прямо на сцене, чем куда-то удумаю деться.       — Оу, я не знал даже, — ответил я, как-то с сочувствием посмотрев в глаза Эми, которая старалась перевести тему разговора в другое русло. Пожалуй, она права, не стоит об этом говорить сейчас. Может, когда в крови будет больше алкоголя. Я предпочитал пить вино, а пиво уже давно стало для меня и организма водой.       — Ну, чего мы всё о плохом, может в бар сходим посидим, я тут недалеко видела. Да и тебя отвлекать не будут звонками. Давай, как в старые добрые времена. Певица озвучила мои мысли, от чего я засмеялся тихо.       — Не поверишь, но я только что подумал об этом же. Не тут же сидеть нам вечером, тем более весь нормальный алкоголь с собой утащили ребята, а пивом сыт не будешь, — сказал я, убрав пустую бутылку на стол, — у вас тут много баров, конечно, не такие классные, как у нас, — на пару секунд задержался взглядом на глазах Эми, — но тоже ничего. А ты как-нибудь приезжай в Канаду. Я тебя с собой на рыбалку возьму или охоту… Вот, где красота.       Я взял куртку, натягивая ее на себя. Пробежался взглядом по комнате — вроде, ничего особо важного не забыл. Вообще, зачем мне что-то еще? Вечер я проведу в компании прекрасной Эми Ли, которую когда-то так нежно и пылко любил. Мы оба далеки от юного возраста, каких-то личных проблем и дел. Впереди много времени, главное — не сильно напиваться, чтобы потом вспомнить о чем мы вообще разговаривали.       — Пойдем, я вроде готов, — проговорил я, открывая перед певицей дверь, чтобы она вышла.       «Ну ты же не думаешь, что-то сделать? у нее, наверное где-то должен был быть муж», — думал я, подавая своей спутнице руку. Мы же просто друзья, да? Ничего лишнего. Тем более Эми выглядела как-то решительно и отчаянно, если можно так сказать о ее состоянии. Наверное, волна воспоминаний захватила с головой, ведь зачастую даже мелочи напоминают о чем-то, о ее группе, о музыке, турах.       Я бывал в США часто, потому что с группой иногда целыми неделями колесили из одного города в другой. Я любил Америку, но все равно тосковал по Родине, по знакомым местам, по дому, своим детям и даже животным. Вообще, когда я звал девушку в гости — не шутил. Были времена, когда мы зависали группами у нас где-то за городом, на даче у озера. Как же давно это было. И бы с радостью снова показал Эми прекрасные просторы Норвурда или Онтарио, может, покатал бы на лодке по озеру, либо на квадроцикле по окрестностям. — Раз ты не торопишься никуда, то я могу не бояться предлагать тебе выпить что-то нормальное? Обещаю, что потом доставлю в целости и сохранности, — сказал я, лукаво улыбаясь, когда мы шли через служебный выход на улицу. Благо, что никого не было, наверное поклонники решили не дожидаться ударника, ведь большая часть группы уже ушла во главе с Мэттом, а поклонницы любили ждать его, а не кого-то из нас. Кстати, очень удобно. Доставали обычно Уолста-младшего, а мы могли спокойно существовать, не боясь, что кто-то захочет порвать на мелкие кусочки. Мы уже «словили свою звезду», когда нам было лет по двадцать с небольшим, теперь как-то не гнались за тем, чтобы девочки от четырнадцати писались при нашем виде, а Мэтт. Он сам был как мальчишка, поэтому все это излишнее внимание со стороны тешило его самолюбие, будто он кинозвезда. Бар находился совсем рядом, что вполне удобно и логично. Если не допил в клубе, то можно дойти до бара, который за углом. Я до сих пор не верил в то, что повстречал Эми, спустя столько лет.       «Наверное, это судьба. Никак иначе».       Бар, как бар. Обычный, среднестатистический бар. Парочка столиков, стойка, музыка, запах сигарет и алкоголя, голоса посетителей. Я обвожу взглядом помещение, пытаясь отыскать укромное местечко, чтобы нам никто не мешал, пока мы разговариваем обо всем. Утянул девушку к одному из свободных столиков у стены.       — Думаю, что этот подойдет, — проговорил я, расстегнув куртку и усаживаясь за столик, взглянув на Эми, — что будешь пить? Есть? Я немного проголодался после концерта, поэтому съел бы сейчас чего-нибудь вкусного, — протянул я, улыбнувшись. Перед концертом не поешь толком, а за эти полтора часа столько сил тратишь и калорий, что потом хочется засунуть в себя кусок мяса, да побольше.       — Я, наверное, стейк попробую. Можно еще вина, а то я как-то привык к нему, — проговорил я, будто аристократ какой-то, а не рокер, — если тут есть оно, конечно. Если нет, то доверяю твоему выбору.       Уселся удобнее, разглядывая мою собеседницу. Все же, как я отметил, Эми не изменилась, даже стала краше. Теперь понятно, почему я тогда втрескался в нее. Мне было ужасно интересно, что же было в жизни певицы в эти годы. Что теперь ей движет, когда нет группы?