***
Стоило только девушке покинуть здание тюрьмы и сделать нужный звонок, как перед Эсен резко остановился затонированный внедорожник марки «Lexus». «Не вовремя…» — подумала она, но все же открыв дверь, покорно села в салон. Запах кожанного автомобильного салона с ароматом дорогого порфюма, и с сигарой смешались в невидимый ком, одарив этим Эсен. А хозяином всего этого был седовласый мужчина в возрасте, с которым сходство с Эсен было видно не вооружённым взглядом. — Как ты и предполагал, отец, он отказался, — перешла сразу к делу Эсен, посмотрев в глаза родителю. — Этого следовало ожидать, — спокойно произнес Парс. — Я его не смогла уговорить. Он слишком упрям и обижен на тебя, — фыркнула Эсен, вспомнив Сарба и его вредный характер. «Возможно, его вредный характер сейчас подостыл», — посмеялась она про себя, надеясь что план её мести перешел к исполнению. — Он гордец со стальным стержнем, и мне это по душе. «Он дурак, который посмел меня поцеловать», — возмущенно подумала про себя Эсен, вспомнив о его дерзости. Но Эсен будет не Эсен, если не отомстит ему. Закрыть глаза и сделать вид, что ничего не произошло было совершенно не в ее характере. И сейчас её план должен был осуществиться — это успокаивало и радовало одновременно. — Хорошо, если не хочет — значит, не будет. Пусть сидит в тюрьме, я подожду его освобождения, — сказал Каплан. Эсен удивилась словам отца. Парс Каплан всегда хотел иметь сына, наследника и правую руку в своём деле, но вместо этого у него родилась дочь. И пусть, конечно, он души в ней не чаял и любил свою принцессу, но все же мечтал передать своё дело в сильные руки, такому, каким был он в молодости. А в молодости, недовольный государством, он был одержим жить не как все. И это заставило его создать свою империю, «Неприкасаемых». Он имеет рычаги давления на государство и почти неограниченную власть. Его люди, внедренные во все сферы деятельности, могут творить что угодно, оставаясь при этом непойманными и преданными делу. Он называл их сыновьями. Попасть к нему было сложно, новички проходили неоднократные и постоянные проверки, как и те, кто работал на него уже не первый год. Но даже имея столько «сыновей» Парс не нашёл среди них того, кто занял бы его место. Этой чести не был удостоен даже его правая рука — Демир. Интерес к Сарбу появился у Парса неспроста. Он возник сразу после того, как тот по глупости или из-за неслыханной наглости посмел высказать все, что он думал о «Неприкасаемых» в одной из местных газет, прямо на первой полосе. Понаблюдав за ним с помощью своих людей, он разглядел в нем твердость духа и упрямство. Вспыльчивый характер сочетался с неумолимым чувством справедливости и живостью ума. Но далеко не это сделало его особенным в глазах главаря мафии. Сарб был ребенком его когда-то лучшего друга. Конечно же, Каплана удивил поступок парня — приставить пистолет к голове самого начальника полиции. Абсурд чистой воды. Или четко продуманный план? В любом случае это требовало недюжинной смелости, и это заслужило уважение Парса. Сарб был, как его отец, которым тот не желал быть. Но дикую кровь уже не заменить. И этот мальчишка хотел стать полицейским?! В глубине души Каплан рассмеялся, ведь когда-то и он хотел носить форму полиции, блюсти закон и порядок, ловить плохих людей. А в итоге кто он сейчас? И кто Сарб? Судьба? Совпадение? Нет, Парс Каплан в них не верил. — И что ты собираешься сделать, когда он выйдет из тюрьмы? — услышал он голос дочери, который вернул его из раздумья. — Всего лишь навсего взять под своё крыло. Догадки Эсен подтвердились. — Но он… не такой, как остальные, — запротестовала Эсен, совсем не желая, чтобы Сарб становился членом их большой семьи. Вот только этого ей не хватало. Неужели отец еще и поспособствует его скорейшему освобождению? Наверняка, решила она. Память услужливо преподнесла ей воспоминание об их недавнем поцелуе. Он был весьма сексуальным, и она — что ей было несвойственно! — поддалась и ответила на него. Сейчас она чувствовала себя полной дурой. Сердце сильно забилось, как будто поцелуй повторился вновь, по телу пробежало легкая волна возбуждения. Вновь она почувствовала себя слабой. И все из-за этого грубияна! Это раздражало и пугало одновременно. Можно было себя успокоить тем, что жизнь не сведет их вновь вместе. Она не знала поименно и половины людей отца, что уж говорить о личном контакте. Но отец вознамерился приблизить этого хама, опекать его. А, значит, встреч было не избежать. Оставалось надеяться на другое — что сам Сарб откажется быть подопечным. Ведь он сам лично вырозился говоря это. — С чего это ты взяла, что он не такой? — спросил её отец, увидев странную реакцию и поведение дочери. — Или ты что-то знаешь? — Он мне просто не понравился — в каком-то мере так и было. — Зато мне он нравится. — Ты его даже не видел. Как ты можешь это утверждать? — Человека можно познать и по поступкам. Переубедить отца было невозможно. Здесь даже и пытаться не стоило. Если Каплан что-то решил для себя, значит, так и будет. Таков был Парс. — Кстати, от Демира тебе привет, я навестила его сейчас… — будто бы не в значай сказала Эсен. Разговаривать про дерзкого нарушителя спокойствия, Эсен не особо хотелось, и так настроение её было испорчено тем, что отец заинтересованно следил за ним. А вот Демир другое дело... Как и следовало ожидать, отец оставался беспристрастным. Будто она ничего и не говорила вовсе. — Он извинился… — продолжила Эсен, давя на жалость отца. Демир был им не чужим — как-никак первым сыном. Эсен знала его с детства. — Что мне его извинения? Я просил его не соваться в это дело. И что в итоге? Где он сейчас? — Я бы смогла его вытащить, если бы ты мне позволил… — И оказалась бы там же, где он сидит сейчас. Пусть, может тюрьма сделает его чуточку умнее. — Он всего лишь хотел доказать, что достоин называться твоим сыном. — Верша дела за моей спиной, без моего ведома. Эсен замолчала, поняв, что, возможно, она знает не всю правду в этой истории. Переубеждать отца было бессмысленным занятием. Да и гневать его не хотелось...***
Год в тюрьме пролетел для Сарба довольно-таки быстро. Жизнь там заставила его пересмотреть свои принципы, закалила и ожесточила его характер. Он обрел друзей, но не забывал, что верить нужно только себе. Были и те, кому он не нравился, и его навыки по борьбе, хорошая интуиция и реакция не раз спасали ему жизнь, завоевав ему некий авторитет. Когда настал день его освобождения, и ворота тюрьмы закрылись уже не перед его носом, а за его спиной, Сарб никак не ожидал увидеть своего первого «нового» друга в «плохой» своей жизни. — С возвращением на волю, — сказал парень, с которым он познакомился на зоне. Именно он рассказал Сарбу законы «другого мира». — Демир, рад твоей мордахе, — сказал Сарб, подойдя к парню, и они пожали друг другу руки. — А как я рад твоей, ты бы только знал, — засмеялся парень. — Приятно, когда тебя кто-то встречает после срока. Жаль, что ты не девушка. Парень от души улыбнулся и оценил подкол приятеля. — Прости, друг, но ты был бы не в моём вкусе, — с усмешкой сказал Демир. — Я как никто другой знаю, что после срока трудно начать жизнь с нового листа без денег и без крыши над головой. Поэтому я здесь, чтобы это тебе предоставить. Для тебя у меня найдётся крыша над головой и если хочешь — работа в автомастерской. — Зачем ты это делаешь? — Я ведь тебе обещал помочь. — Все люди обещают, но не все выполняют обещания. — Я не из таких. — И все же? Чем я заслужил такое доверие? — Ты мне нравишься, как личность. Твой характер по душе мне, и я бы хотел иметь такого друга. — Что ж... Работа в автомастерской — это, конечно, не моя работа. — Может, получишь и повышение. — Ладно. Все равно идти мне некуда. — Тогда едем, я познакомлю тебя со своей командой. Начиналась новая страница в жизни Сарба. Теперь он не блюститель закона и порядка, теперь он не полицейский. Его жетон полицейского, как и оружие были забранны начальником при увольнении. Сейчас он бандит, отсидевший срок. Но мало кто знает что это всего лишь его маска, которую он примерил добровольно, игра в которую начал играть Сарб. И что в ней будет — время покажет...