Шамаханская царица

Было пасмурное лето 1991 года. В Лондоне вот уже месяц шли нескончаемые дожди, и луч солнца был настолько редок, что горожане начали считать его настоящим чудом. В далеком всеми забытом уголке Лондона на улице имени Сталинграда* находилось обшарпанное здание в три этажа. Это и был тот приют, в котором жил Гарри Джеймс Поттер, всю сознательную жизнь считающий себя Томом (Тамарой) Беккетом. В начале июля в приют пришел нежданный гость, облаченный в фиолетовую мантию, да еще и с тюрбаном на голове. Профессор Квиррелл, а это был именно он, сразу направился в кабинет директрисы. Та встретила его с удивлением, но все же выслушала. - Беккет! – стены приюта эхом разнесли голос миссис Хелмксис по всему зданию. Том, лежащий на кровати и читающий «Путешествие к центру земли», с сожалением оторвался от книги. Если директор так орет, значит, что-то серьезное, по пустякам она обычно не беспокоит. И Беккет с мыслями «что же я успел натворить?» направился к ней в кабинет. Войдя в небольшую, скудно обставленную комнату, он застал помимо миссис Хелмксис еще какого-то мужчину, одетого как клоуна, хотя в цирке Том не был, но именно так он их представлял. - Знакомься, Том, это профессор Квиррелл, он работает в школе Хогвартс – представила незнакомца директор. – Ну, в общем, сами разберетесь, у меня там ЧП. И с этими словами она удалилась. Том остался один на один со странным профессором, который почему-то пристально рассматривал его лоб. Ну, имелся на лбу шрам в виде молнии, но это же не повод таращится на него, как на восьмое чудо света. - Чего? – не выдержав взгляд профессора, спросил Беккет. Плюс ко всему прочему у мальчика начала болеть голова, а рожки чесаться. Второе не хороший знак, чаще всего предвещающий неприятности, которых у Тома и без всяких Квирреллов было по горло. - Где шрам заработал? – странно осипшим голосом поинтересовался профессор. А что было делать, если магическому миру девять лет назад объявили, что их спаситель исчез, а он тут сидит перед ним и даже не подозревает, кем является на самом деле. Проще говоря, у профессора был шок. Вольдеморту было не легче, его уже от одного имени Том передернуло. А когда выяснилось, что это еще и Гарри Поттер... стало «совсем хорошо»! - Сколько я себя помню, всегда был, – резко ответил Том. Его шрам был больной темой, эта загагулина в виде молнии не уходила ни в какую! Мальчик перепробовал столько образов и женских и мужских, но шрам уходить от законного владельца не собирался. Наверно, поэтому Том часто использовал женскую внешность, челкой скрыть легче. - Может, вы о школе расскажите, а то смотрите, будто я мертвяк какой-то! - слегка раздраженно попросил Том. - Ах, да… Я преподаватель в школе чародейства и волшебства Хогвартс, - заметив скептически приподнятую бровь, Квиррелл продолжил. – А с тобой никогда нечего необычного не происходило? - Необычного для кого? Для меня? Или для окружающих? – хоть голова у Тома и болела, но чуточку поиздеваться захотелось. Так сказать отвлечься от боли путем поглощения негативной энергии собеседника. Профессор Квиррелл подумал с минуту, а потом ответил: - Для тебя. - Для меня не было! – с улыбкой произнес Беккет. - А для других? – профессор начал сердится. - Мне все перечислять? – продолжил свое черное дело, по выведению из себя профессора Квиррелла, Том. Квирреллу придраться было не к чему. Мальчик говорил и вежливо, и тон был подобающий, но все равно профессор был уверен, что над ним издеваются. Вольдеморта же, наоборот, ситуация откровенно забавляла. - Все! – разозлился профессор. - Ну, - на минуту задумался мальчик, - Я могу менять внешность, включая пол. Так еще много чего по мелочам, а… и да со змеями болтаю. Очень интересные животные, у нас их рядом с приютом пруд пруди. Беккет назвал лишь две главные способности, об остальных лучше не говорить. Еще неизвестно, к чему это может привести. Пожелал он недавно, что б с одним человеком, долго его обижавшим, произошло что-нибудь плохое. Так его уличные собаки покусали! Не говорить же это, а то еще за садиста примут. Вольдеморт, слушающий этот цирк, пришел к нелицеприятному выводу. А именно: у него с мальчишкой много общего. Змеуст, имя такое же, рос в приюте, легко управляет речью, и это только за пятнадцать минут беседы всплыло. Что будет дальше? Сколько еще общего обнаружится между Гарри Поттером и Вольдемортом? - Высший метаморф? – удивился Квиррелл - А ты знаешь, что у них рога есть и последней высшей была Ровена Райвенкло? Хотя откуда... Он оглядел приют. Было бы странно, если б мальчик выросший в такой обстановке знал, кто такие высшие метаморфы. Даже не каждому магу было известно об их существовании. Конечно, ведь как уже было сказано, последней была Ровена, а жила она чуть ли не десять веков назад. Это было единственное упоминание о Высших в Европе. Ведь Королева метаморфов и Шамаханская царица - это одно и то же! Восток и Запад редко сходятся во мнениях и названиях. Квиррелл о них узнал только что и то за счет удивления Вольдеморта. Надо же понять, почему у Темного Лорда возникают такие эмоции. - А это кто? – последовал закономерный вопрос Тома. - Основательница Хогвартса… В общем, дальнейшие объяснения по типу: что такое Хогвартс и с чем его едят, не имели смысловой ценности. Поход в Косой переулок решили не откладывать. Том хотел пойти туда сам, но ему сказали, что он не сможет доехать один в другой конец Лондона. Вольдеморт опять провел параллель со своим детством. Вот только мотивации у Беккета были другие - у него в присутствие профессора нещадно болела голова. Зайдя в Дырявый котел, Том обратил внимание, что все синхронно повернулись к ним. - Гарри Поттер, бог ты мой! – понеслось со всех сторон. Вместо бога в некоторых случаях звучал еще Мерлин, но почему Беккет не понял. То ли это их бог, то ли... странные, в общем, волшебники какие-то! Профессор с тюрбаном на голове и платьице, которое скорей всего мантия, эти люди чисто в платьях и мужчины и женщины. А на его приход реагируют так, будто Христос воскрес. Хотя кто ж его знает, может у магов другие мессии. Но не может же быть он одним из них! Чем он-то отличился? Тому захотелось провалиться сквозь землю. Смотрели, определенно, на него, хоть и называли чужим именем. Когда Беккет с профессором Квирреллом вышли из шумного бара в, конечно, не менее шумный переулок, Том облегчено вздохнул. - Могли бы и предупредить о подобного рода ситуации! – недовольно сказал Беккет. - Мистер Беккет, вы бы смогли… - начал было Квиррелл. - Мальчик мой, вы послушали мой совет и начали петь? – раздался за их спинами чуть снисходительный старческий голос. Том медленно повернулся и встретился взглядом со стариком в мантии небесно голубого цвета, расшитой золотыми звездами. Тот добродушно улыбался, но вот глаза… они смотрели абсолютно серьёзно и слегка оценивающе. Когда взгляд старика остановился на шраме, Тому стало как-то не по себе. - Гарри, мальчик мой, что ты здесь делаешь? – воодушевленно спросил старый маг. - Какой я вам Гарри? – испуганно спросил Том, переводя взгляд с одного на другого волшебника. Они, да и те люди в пабе называют его чужим именем. К чему бы это? Что он такого сделал, что б добиться такой популярности?! Так же подливало масло в огонь еще и то, что из-за Квиррелла у Беккета голова болит, а после взгляда старика внутренностям хочется покинуть организм. - А кто ты? – удивленно поинтересовался Дамблодор. - Том Беккет, - оглядываясь к профессору Квирреллу за поддержкой, ответил Том. - А шрам, откуда? – спросил Дамблдор. - Родители какими-нибудь сатанистами были - лезвием порезали! Оказался же я как-то в приюте. Может, их принесли в жертву дьяволу во время черной мессы! – вышел из себя Беккет. - Вы вообще кто? С вопросами пристаёте, а представиться невдомёк! - Как грубо, мальчик мой! – сказал директор, но всё же представился, - Я - Альбус Дамблдор, директор школы волшебства и чародейства Хогвартс. Том на него посмотрел-посмотрел и решил, что ослышался… Квиррелл уже успел ему рассказать о великом Альбусе Дамблдоре. Мальчик не так его представлял. - Давайте пройдем, присядем, - попросил Дамблдор, - И я тебе всё объясню. Усевшись в кафе-мороженом Фортескю, директор начал свой рассказ: - Десять лет тому назад в Магическом Мире была война между министерством и Вольдемортом… - А это кто? - Гитлера знаешь? – замялся Дамблдор. - Конечно, - Том на минутку задумался, - А Сталин тогда кто? Директор впал в кротко временный ступор, видимо вспоминая, кто такой Сталин? Вольдеморт же тихо посмеивался, понимая, что директор не ответит. Так оно и произошло. - А кто такой Сталин? - Иосиф Виссарионович Джугашвили - генеральный секретарь ЦК ВКП (б), глава СССР, - сказано абсолютно спокойно, а потом уже с раздражением прибавлено, - Инициатор репрессий 30-ых годов. Про него не раз говорила директриса. Красные у нее вообще больная тема. Наверняка, такое отношение перешло от бабушки с дедушкой. - Гарри, тебе история нравится? – пришибленно спросил Дамблдор. Скорей всего о Сталине он не знал ничего. Зато у Вольдеморта было очень хорошее настроение, не смотря на то, что тело он так и не обрёл. Кто бы мог подумать, что ГАРРИ ПОТТЕР при нём найдет то, что не знает сам Дамблдор, которого некоторые люди прозвали всеведающим. Одновременно с поднятием настроения Темного Лорда, у Беккета прошла голова. И теперь Том странно косился на Квиррелла, закономерно полагая, что это зависит от него. - Кто не знает прошлого, у того нет и будущего! – серьёзно сказал Том, - Вот только история - наука продажная, её победитель заказывает! Я предпочитаю знать истоки. Поведение у Беккета для мальчика одиннадцати лет было необычным. Он, то совсем по-женски закидывал ногу на ногу, то взлохмачивал волосы. А уж взгляд был лет на двадцать, будто перед вами не мальчик, а вполне оформившийся в своих целях юноша. Хотя бывало, в глазах проскочат озорные искорки, а на губах заиграет по-детски наивная улыбка. - Ну да, ну да, - встряхнул головой Дамблдор, - Я остановился на том, что в самый разгар войны Вольдеморт пришёл в дом Поттеров. Джеймса и Лили убил, а вот тебя не смог. Почему на тебя не подействовало смертельное проклятье точно неизвестно, хотя есть предположение, что дело в добровольной жертве твоей матери. «Или в том, что шамахана можно убить только одним способом и то после шести лет!» - мрачно подумал Беккет. Вольдеморт тихо засмеялся, большего сознание Квиррелла не выдержит. Любовь? Вечная присказка Дамблдора. Может она, конечно, и способна на многое, как утверждает выше сказанный гражданин, но что б противостоять смерти… Не мешает же любовь в аналогичных обстоятельствах умирать маглам? Не рикошетят же от них пули? Ведь маглы тоже способны на любовь и самопожертвование, наверное... По его мнению, тут дело в другом!… Вот только в чем? Какой-то мальчишка не может сравниться с ним! Уж в год точно! - Дедушка мой, - Дамблдор поперхнулся, Вольдеморту захотелось заржать, а у Квиррелла случился шок. А Том мило и лучезарно улыбался взрослым. – Вот у меня возник вопрос: А зачем Вольдеморту (надеюсь, правильно произнёс) нужно было меня убивать? Родителей я еще понимаю, встали поперёк дороги, либо что-нибудь в том же духе. Дамблдор догадывался, что подобный вопрос может возникнуть, но не так же скоро, не в одиннадцать же лет! Мальчик слишком умён, да и смотрит не со стороны ребёнка только что узнавшего о Магическом мире! Это могло в будущем принести много проблем, а пока надо бы его переубедить… Вольдеморту аж интересно стало. Какие же у него в этот момент мотивации были? Как их опишет Дамблдор? Опять все, переврав, усугубив ситуацию и приукрасив факты? - Гарри, понимаешь, - директор уже боялся говорить «мальчик мой» - Твоя мать была маглорождённой (рождённой не волшебниками), а Вольдеморт считал их отбросами общества. И соответственно тебя тоже, как полукровку. Хотя говоря честно, он сам отнюдь не чистокровный волшебник. - Понятно, профессор, - хотя на самом деле понятно ему ничего не было. Ну, ничего он ещё разузнает об этом. У обеих сторон. - Да и еще профессор, а как мне поступить со школьной формой, если я высший метаморф... кажется? Директор на минутку задумался. Метаморф? Это же проявляется с рождения... у Тонкс так было. В шесть лет проявились способности у Ровены. А Поттеры не находились с ней в родстве. Слизерин там еще был и то не по-прямой линии, но что б Райвенкло? - Бери и тот и тот комплект одежды, но спальня одна, так что выбери уж, где ты спать-то будешь! - озадаченно ответил Дамблдор всё ещё силясь понять, как мальчишка оказался метаморфом, а он директор этого не знает. - Хорошо, - как можно веселее сказал Том, - И ещё, профессор, пожалуйста, запомните, что имя у меня - Том, а фамилия - Беккет. А вот этот выпад Вольдеморту не был понятен. Он бы от своего имени с радостью отказался, а этот с гордостью заявляет, что он Том. - Но тебя родители назвали Гарри, - возразил Дамблдор. - Родители меня так называли один год. Остальные десять я жил с именем Том. Отдаю предпочтение большему! - Ладно, Г... Томас. - Профессор, Том - уже полное имя, - недовольно поправил директора Беккет, - Извините, но нам с профессором Квирреллом ещё школьные принадлежности купить надо. - До встречи, мой мальчик, - с улыбкой попрощался директор. День прошёл не зря. Найти пропавшего спасителя Магического мира он уже и не надеялся. А поисковые заклятья и зелья на Гарри Поттера не действовали. Как теперь оказалось, потому что мальчик себя Гарри Поттером не считал. А значит, такого человека нет. Зато есть Том Беккет, у которого от Поттеров, только темперамент и особенность лезть, куда не просят. Том ушёл из кафе недовольным. Он не смог отучить Дамблдора, называть его "мальчик мой". Что ж будет продолжать обращаться к директору "дедушка мой". Авось, к чему-нибудь приведёт.