***
Причина авантюры с крышей, в которую ввязалась Виктория, очень проста — протечка. Она стала отнюдь не приятным сюрпризом для Кейт, которая, собираясь на работу, первой встала и зашла на кухню, чтобы согреть допотопный металлический чайник на старенькой электроплитке. С потолка за время сильного дождя, продолжавшегося несколько часов, натекло целое озеро, затопившее весь кухонный пол. В ужасе всплеснув руками, Кейт крикнула Викторию, и вместо завтрака они все утро бегали по дому с тряпками и ведрами. Когда же все было приведено в более-менее приличный вид, и девушки, прихватив с собой кружки крепко заваренного травяного чая, вышли на крыльцо, чтобы передохнуть, Кейт, глядя на холмы вдали, сказала: — Наверное, крыша просто проржавела. Я попрошу кого-нибудь с работы прийти посмотреть… — Ладно, — привычно согласилась Виктория, отпивая горячий чай. Вот только она прекрасно знала, что никого Кейт звать не будет. Не будет, потому что боится. Они это уже сто раз проходили. На лесопилке, где Кейт работает секретаршей с восьми до четырех каждый день, кроме воскресенья, ее все любят. Да и разве может быть иначе — у нее для всех находятся милая улыбка и добрые слова. Все мужчины от двадцати до шестидесяти Кейт просто обожают, ведь она, помимо своей основной работы, бинтует и лечит порезы и ушибы, коих на лесопилке бывает немало, присматривает за чужими детьми, когда их бывает не с кем оставить дома, да еще и рисует им забавные картинки с говорящими животными и птицами. Дети от них просто в восторге, а благодарные родители считают Кейт чуть ли не ангелом, посланным им самими небесами. И стоило бы Кейт только попросить, любой из них с радостью бы помог ей с чем угодно. Вот только Кейт никогда не просит. Она не говорит этого вслух, но Виктория и без слов все понимает — Кейт страшно. Здесь не Лос-Анджелес, не Сиэтл, и даже не Аркадия-Бэй. Тут, в деревенском захолустье, люди живут так же, как жили их отцы и деды еще сто лет назад. И если кто-нибудь узнает про связь Кейт и Виктории, им несдобровать. Вот почему они выбрали самый дальний от городка дом, в который никогда не приглашают гостей. Они привыкли во всем обходиться без чужой помощи — сами прикручивали дверные петли и перематывали изолентой старые провода. В их доме все перебито и переклеено на сотню раз, но Кейт и Виктории это неважно. Самое главное — они в безопасности. И они вместе.***
Виктория утирает лицо от пота прямо руками, и от этого на нем тоже остаются следы ржавчины. Она продолжает медленно идти по крыше, внимательно смотря под ноги, чтобы не споткнуться, и скоро это занятие приносит плоды — Виктория замечает, что один из рифленых железных листов отошел, открывая взору деревянный настил — основание крыши. Виктория присаживается на корточки и задумчиво трогает пальцами дырки от гвоздей, оставшиеся в досках. Бог знает, как так получилось, зато теперь ясно, отчего протек потолок. Виктория недолго думает, а затем решительно поднимается и идет обратно к лестнице. Еще полчаса уходит у нее на то, чтобы найти несколько обломков кирпичей и камней потяжелее. Скидав все это в старую сумку, Виктория с трудом поднимает ее на крышу, иногда чуть не плача от собственного бессилия — мышцы просто отказываются подчиняться такой нагрузке. Наконец, дело сделано, и Виктория обрушивает ненавистную сумку на железные листы, рискуя вызвать еще одну протечку или и вовсе проломить крышу насквозь. Утерев выступившие слезы и надев предусмотрительно прихваченные из сарая строительные перчатки, Виктория тащит сумку дальше по крыше. Скоро все готово. Отошедший лист железа пододвинут на место и со всех сторон по краям прижат камнями и кирпичами. Если не будет совсем уж ураганного ветра, должно продержаться какое-то время. Ну, а потом они вместе придумают что-нибудь еще. Виктория, совершенно обессиленная, усаживается на горячее железо и, согнув колени и положив на них руки, смотрит вдаль. Светло-голубое, выгоревшее небо чуть выгнутым куполом спускается к горизонту, резкую линию которого смягчают полого выступающие вдалеке холмы. Лесопилку отсюда не видно, зато видно железную дорогу, вьющуюся внизу, в долине, среди пожелтевших от жара кустов и запыленных деревьев. Сорные травы, беспрепятственно растущие там, где им вздумается, оживляют пейзаж, скрадывая каменистые склоны и прикрывая огромные валуны — обломки скал — валяющиеся тут и там. Глядя на все это, Виктория думает, что отсюда можно было бы сделать пару неплохих снимков, которые, возможно, удастся продать в какой-нибудь новомодный журнал. Но сейчас она слишком устала, чтобы спускаться за камерой. Так, в каком-то оцепенении, она и сидит, пока на тропинке, виляющей между холмов, не показывается фигура Кейт, возвращающейся с работы. Одета она в простую серую юбку до колена и цветастую блузку, а волосы, как обычно, собраны в тугой пучок на затылке, но Виктории она все равно кажется самой прекрасной девушкой в мире. Она поднимается в полный рост, машет рукой и кричит: — Эй, Кейти! Я здесь! Кейт останавливается, непонимающе оглядываясь по сторонам, но, наконец, поднимает голову и замечает Викторию. — Ты что там делаешь? — удивленно кричит она в ответ, прикрывая глаза от яркого солнца. — Чиню крышу, — весело сообщает Виктория, а затем зовет, — поднимайся. Тут так здорово. Кейт недоверчиво смотрит на подругу, но все же начинает осторожно взбираться по лестнице наверх. Виктория помогает ей влезть на крышу, и вот они уже сидят рядом, глядя на раскинувшийся перед ними пейзаж. Откуда-то дует легкий ветерок, приятно холодя разгоряченные лица девушек. Кейт с любовью смотрит на Викторию, словно одним лишь взглядом пытаясь сказать, как сильно она благодарна ей за понимание. Виктория только улыбается в ответ и легко пожимает плечами. — У тебя ржавчина на носу, — по-доброму дразнит Викторию Кейт и едва ощутимо проводит пальцами по ее щеке. Виктория ловит ее пальцы и невесомо целует. Ей нравится смотреть, как Кейт от такого до сих пор краснеет и смущается. Но сегодня все меняется, словно бесконечный простор, открывшийся с высоты, придает Кейт смелости. Она притягивает Викторию к себе и прижимается к ее чуть солоноватым от пота губам. И пусть на крыше жара, и солнце палит как сумасшедшее, а коленки и руки у них покрыты рыжей ржавчиной, Кейт и Виктория могут с уверенностью сказать, что сейчас они — самые счастливые люди на планете.Конец