Шепот ветра - 2

Как и следовало ожидать, уже возле нашего дома Федерико зазвонил телефон. Это оказался Энрике с сообщением о том, что Карла все-таки согласилась, и завтра после школы Дамиан придет к нам. Я и не сомневалась, что моя подруга согласится. Она доверяет и мне, и Федерико. И даром, что в больницу она попала по моей вине. Но тогда меня больше волновало другое. Весь последующий вечер мой муж держался на странном расстоянии, как будто боясь прикоснуться. То есть он, конечно, касался, но как-то мимолетно. Не обнимал, не прижимал к себе, и самое главное, в тот вечер он вообще меня не целовал! Вот это было уже ненормальным. А я так хотела почувствовать его тепло! Он всегда целовал меня хотя бы два-три раза в день, а сегодня почти не дотронулся. Мне даже казалось иногда, что муж сердится за все произошедшее. Но нет. Его случайно брошенные взгляды говорили сами за себя. В них читалась любовь и нежная забота. Когда мы уложили мальчиков, Федерико, как всегда, забрал у меня Элису. Но, когда мы, в конце концов, стояли возле ее кроватки, не обнял. И как же мне стало от этого плохо! Я боялась, что ошиблась, и муж все-таки сердится. А это, между прочим, было бы вполне заслуженно. Ведь вся эта история произошла из-за меня. Я виновата во всем. Господи, ну зачем я, вообще, пошла с Нати в этот проклятый ресторан?! Теперь Карла в больнице, у Нати дома, наверняка, скандал, а бедный Луис вынужден будет провести ближайшие дни в постели! Это не говоря об ужасе, которого мы все натерпелись. А всему виной я одна! Еще хуже мне стало, когда Федерико жестом поманил меня за собой из детской. Жестом! Он не обнял и даже не взял за руку, а поманил! Нет, он определенно злится! Глотая слезы, я вышла в коридор. Но муж и там до меня не дотронулся, а просто сказал: — Пойдем в комнату, поговорим? Я кивнула, внутренне умоляя его все-таки коснуться меня. Это дало бы ощущение надежной защиты и нежной любви. Когда между нами нет физического контакта, я чувствую себя такой одинокой, такой потерянной и такой слабой! В спальню мы шли бок о бок, но Федерико все равно упорно не желал до меня дотрагиваться. От этого мне становилось еще хуже, хотя, хуже, казалось, некуда. Я так мечтала ощутить, наконец, мужа, растаять в его объятиях, воспарить в небо от его поцелуя! Когда мы вошли в спальню, я остановилась возле кровати, низко опустив голову. К моему удивлению, Федерико запер дверь. Значит, надежда все-таки есть. Но я не хочу сегодня заниматься любовью. Мой супруг должен это понимать. Все, о чем я мечтаю, — нежные прикосновения, объятия и поцелуи, дарящие ощущение защиты от всего и вся! Нет, я по-прежнему люблю и хочу мужа. Но, боюсь, сегодня мое состояние немного не для наших игр. Мне нужно время, чтобы страх прошел. Но тут мой мозг пронзила страшная мысль: а что, если я сама больше не привлекаю Федерико, как женщина? Что, если, увидев, как меня пытаются изнасиловать, он перестал испытывать ко мне влечение? Это объясняет, почему муж почти не касался меня весь вечер. И сейчас он, наверняка, запер дверь затем только, чтобы сказать мне об этом! Секунду спустя, я почувствовала знакомую волну жара, прошедшую от макушки до мысков. Даже не глядя на мужа, я поняла. Он окинул меня внимательным взглядом своих пленительных карих глаз. Вот и все. Сейчас скажет. Я внутренне сжалась в ожидании страшных слов. Однако с губ моего мужа сорвалось совсем другое. Насквозь пропитанное неподдельной тревогой и нежной заботой: — Ты в порядке, Вилу? — В смысле? — опешила я. — Ты сегодня многое пережила, — сказал Федерико. — Одна только выходка Леона чего стоит. Я знаю, это очень напугало тебя. Чувствую твой страх, поэтому стараюсь не дотрагиваться, но все равно чувствую и очень вол… — Стоп! — воскликнула я. — Ты не дотрагивался до меня весь вечер, чтобы не чувствовать мой страх? — Я не дотрагивался, чтобы ты перестала бояться, Вилу, — покачал головой мой муж. — Я люблю тебя и переживаю, поэтому… Я не дала ему договорить, без лишних слов бросившись в любимые объятия. Теперь все ясно. Все хорошо! Все замечательно! Федерико весь вечер боялся до меня дотронуться лишь ради моего душевного состояния! Глупый! Ведь он не понимает, что для меня значат его прикосновения! Но стоит ли за это сердиться? Разумеется, нет! Он просто любит и заботится обо мне, вот и все! И это нормально для мужчины, который всего несколько часов назад видел, как его жену пытается изнасиловать бывший ухажер. — Дурачок мой! — воскликнула я, повиснув на шее у мужа. — Неужели ты не понимаешь? Чем дальше от меня ты, тем мне хуже! Я чувствую себя в безопасности лишь в твоих руках! Обними меня! Обними меня, любимый! О, что я почувствовала, когда руки Федерико, наконец, обвили мою талию и нежно погладили спину! Что испытала, когда, затем, муж крепко прижал меня к себе и зарылся лицом в мои волосы! Внутри у меня появилась такая радость, такое долгожданное ощущение безопасности и такая любовь, что стало жарко. Наконец-то! Наконец-то любимый человек дотронулся до меня! Не хочу его отпускать! Никогда! — Ох, родная! — выдохнул Федерико. — Как же я за тебя испугался сегодня! Пожалуй, одни только небеса знают, как сильно я испугался! Вздохнув, я, наконец, дала волю слезам, которые старательно сдерживала в присутствии детей. Унижение, которому я подверглась в лапах Леона, больно резануло по нервам. Подумать только! Еще сегодня утром я была абсолютно счастлива, а теперь рыдаю и в ужасе прижимаюсь к груди мужа! — Мне было так страшно! — выдавила я сквозь слезы! — Знаю, знаю, — успокаивающе прошептал Федерико. — Все позади, Вилу! Все закончилось! — А ведь у меня с самого начала было плохое предчувствие! — не унималась я. — Когда Нати позвала Леона с Томасом за наш столик, я… — Постой! — внезапно воскликнул мой муж, снова напрягшись и немного отстранив меня от себя. — Что значит — пригласила за ваш столик?! Я думал, вы случайно встретились! В голосе Федерико послышался холодок. О, нет! Кажется, сейчас будет новая сцена ревности! Впрочем, мои необдуманные слова кого угодно заставили бы занервничать. Тем не менее, сейчас мне нужно будет рассказать мужу о том, что, собственно, произошло. И его реакция меня очень пугает. Нет, я не боюсь гнева супруга. Знаю, что он не накричит и, тем более, не ударит. Но меня пугало то, что сам Федерико почувствует, услышав эту историю. Больше всего на свете я боюсь его боли и страха потерять меня. — Давай сядем, — попросила я для начала. Не выпуская меня из объятий, мой муж опустился на кровать так, чтобы я оказалась рядом. Мои руки оставались у него на затылке, и я не спешила их убирать — так ощущение безопасности надежнее. Положив голову на плечо любимому, я тихо заговорила.