***
Как только солнышко вылезло из своей блекло-голубой мягкой постели, сразу же залило своим светом весь город, пробираясь сквозь мелкие щели, осыпая горожан тёплыми поцелуями-лучами. Прохладный ветер играл косматыми облаками, складывая их, словно головоломку, пытаясь закрыть яркое светило; шаловливо дёргал ветки деревьев, словно мальчишка девчонок за косички. Несмотря на прохладу раннего утра, день обещал быть жарким, поэтому всё ещё сонные жители города, съёжившись, торопливо суетились, напоминая муравьёв. Полина проснулась предельно рано, потому что спать на раскладном диване в гостиной было жутко неудобно, и другой причины её плохого сна просто не существовало, а спящий недобывший в её спальне, конечно, был ни при чём. Сегодня Полина собиралась на работу крайне быстро: она успела принять душ, накраситься, приготовить завтрак себе и парочке алкоголиков, спящей в её спальне. Девушку совсем не заботило, что в любой момент на пороге мог появиться её жених и обвинить в неверности. Но появление Богдана было исключено. В некой мере ей бы даже хотелось, чтобы её мужчина закатал сцену ревности, но это был Богдан — он никогда не скатится до подобного. В Жене он не видел изначально соперника, да и Полина никогда не разрешала себе флирт с другими мужчинами, чего нельзя было сказать о Смирнове — пожалуй, эта искра и разжигала в будущей супружеской паре огонь. С фактом того, что она не беременная, она смирилась, засыпая под собственное монотонное бормотание: «Всё будет хорошо. Ещё не настало время. У меня будет ребёнок попозже». Как ни странно, это сработало: она наутро ощущала только неприятный осадок вчерашнего дня. Сейчас же сердце Ковалёвой стучалось, словно у неё тахикардия, а ладошки противно становились влажными от другой причины. Она чувствовала себя отвратительно, понимая, на кого её организм так реагирует. Она невеста Богдана, и она не имела никакого человеческого права смотреть даже краем глаза на другого мужчину, да ещё если этот мужчина — бывший. «Предательница!» — где-то из тёмных глубин её души доносился внутренний голос, критикуя действия Полины. — Прости-и-и. Словно провинившийся пёс, заскулил Евгений, как только его фигура оказалась в дверном проёме кухни, отвлекая сидящую за столом девушку, ушедшую в себя с головой. — Алкоголик чёртов! — Ты как всегда — ни капли жалости. Мужчина сухо пожал плечами, всё так же оставаясь стоять на пороге, боясь сделать лишний шаг, словно на него был направлен как минимум автомат, и один неверный вдох — смерть моментально. — А чего тебя жалеть? — подруга одарила парня недовольным взглядом. — Твоя девушка насколько в тебе неуверенная, что решила ничего тебе не говорить о беременности. Она даже на приём пошла сама! Сама! Понимаешь?! А ты весь день вместо поддержки, заливал в свою глотку алкоголь. Девушка сорвалась на охрипший крик: только Ковалевой Король мог позволить кричать на себя, истерить, вмешиваться в его личные дела, совать нос практически везде. Только ей. — Я знаю, — тихо говорит парень, медленно садясь за стол, чувствуя все ещё головокружение от вчерашнего. — Да ни черта ты не знаешь! Кусок идиота! Полина резко поднялась из-за стола, отчего её непослушные волосы вылетели вперёд, некрасиво прилипая к вспотевшему лицу. Её глаза заблестели, а в следующее мгновенные по щекам скатились слёзы вперемешку с тушью. — Ты не беременная. Спокойно произнес Женя. Его фраза звучала как приговор. Он прекрасно знал, насколько его подруга хотела ребёнка, и все её колкости сейчас были адресованные не ему, а Богдану, которого рядом не было. — В холодильнике завтрак, разогреешь сам, и собутыльника своего не забудь накормить. Мне пора на работу. Ключ оставишь под ковриком, — холодно произнесла Ковалева, после чего выправила салфеткой дефекты своего макияжа. — И проси на коленях прощение у Даши: хоть в лепёшку разбейся, но не заставляй её чувствовать хоть каплю того, что сейчас чувствую я. Пока. — Я же говорил, что любо-бо тебя? Мягко улыбнувшись, произнёс Король, мысленно благодаря судьбу за то, что подарила ему такую подругу. Направляясь к прихожей, девушка столкнулась с сонным Владом, который удивлённо таращился на девушку, словно она была призраком. Она была уверенна, что он расслышал каждое слово её разговора с Королём, отчего становилось ещё неприятней на душе. — Я вчера... Брюнет на мгновение запнулся, перебирая в своей голове моменты из вчерашнего. — Отключился. Уложив Женю, ты сначала попытался сделать шаг, но это была неудачная попытка, и ты упал на кровать, где сразу же засопел в унисон с напарником по несчастью. — И всё? — Что-то там ещё стонал и бормотал под нос... Не знаю, я не следила за каждым твоим вздохом. «Это был лишь сон», — облегчённо Влад выдохнул, — «проклятое сновидение». — Прости за подобное поведение. Искреннее извинился Владислав, которому отчасти стало очень жаль бывшую подружку, которая вчера переживала не самые приятные моменты своей жизни. В некой степени он всё переосмыслил, когда ненарочно подслушал её разговор с Королём. Он почувствовал себя нелепо, храня на бывшую подружку злобу и ненависть, которая утроилась, когда спустя десять лет он увидел её спокойно готовящуюся к свадьбе, да ещё и беременную. Он был не единственным здесь несчастным. Она не могла обзавестись ребёнком, а будущий муж не оказывал никакой поддержки. Этот брак был изначально обречён на провал. Худшего наказания было и не сыскать. Влад сам виноват в том, что застрял в прошлом. А увидев Полину, он не смог ей простить, что она всё так просто забыла, решив двигаться дальше и обзавестись всем тем, что отняла у него. — Да забей, — как можно спокойней она произнесла, обуваясь на ходу. — Завтра в десять? Правильно? — Что в десять? — Снятие мерок для платья. — Ах, да! Да, в десять. — Хорошо. Девушка ушла, закрыв за собой дверь, оставив Лаврененко в одиночестве стоять в её квартире с бешеным сердцебиением. В голове вихрь вопросов просто выносил ему мозг: «она узнала меня», «она играется со мной в кошки-мышки», «действительно не помнит меня», «подыгрывает». Он напрочь отказывался от того, что призрак прошлого его преследовал, и он застрял.***
Только сегодня вечером школьный спортзал превращался в нечто сказочно-волшебное, собирая наряженных в лучшие свои платья девушек и парней в костюмах. Выпускной бал, что тут ещё говорить. Как ни крути, а все приглашённые не скрывали удивления от украшенного до неузнаваемости спортзала, который сиял пламенем быстро скользящей светомузыки. Весь потолок был закрыт большими надутыми гелиевыми разноцветными шариками, фуршетный стол заставлен различной едой, куча цветов и, конечно, музыка, которая затягивала всех в свой танец. Последняя прощальная вечеринка для выпускников, которые вступали во взрослую жизнь. Для одних это было прощание со школой; для кого-то возможность начать что-то новое; кто-то выбирал опьяневшую выпускницу, желающую на полную катушку оторваться; кто-то планировал свой первый поцелуй; а кто-то просто яростно желал получить корону короля или королевы школы. — Она что-то опаздывает, — посмотрев на наручные часы, парень элегантно поправил галстук-бабочку тёмно-синего цвета. Парней никогда не волновали такие вещи, как туфли в тон платью, чтобы цвет лака на ногтях сочетался с сумочкой, заколка в волосах делала акцент на цвете глаз. Владислав был не исключением: не мужское это дело — в подобном разбираться, но, начав отношения с Ковалевой, он всё чаще замечал, насколько гармонично девушка всё сочетала. Идея с парными футболками уже не казалась дурацкой, а сегодняшний цвет его бабочки был в тон платья своей спутницы. Даже подобная мелочь делала юношу счастливым: ему казалось, что это словно кричащий флаг на его девушке, мол, «она моя, только моя». — Дружище, ик... не бери в голову, — захмелевший одноклассник попытался поддержать друга. — Придёт твоя девственница, ик... И будет у тебя с ней чики-чики... — пошлая шутка сорвала громкий смех целой команды, которая стояла вместе, распивая пунш. — Заткнулись все. Не смейте оскорблять Полину! — зло зашипел Стас, после чего поймал недоброжелательный взгляд Влада, который не хотел признавать очевидного: его лучшему другу Стасу нравилась его девушка. Как и подобает настоящим золушкам, Полина опаздывала, отчего Лаврененко начинал нервничать. На балу спиртное было запрещено, но изобретательные выпускники были не по зубам преподавателями, которые старались уследить за подростками, и безалкогольный пунш только при указании секретного слова становился алкогольным, и веселье продолжалось с новой силой. Время близилось к полночи, а девушки всё не было, и телефон её молчал. — Итак, дорогие выпускники, — послышался задорный голос Василисы в микрофоне. Музыка в тот же момент стихла, прожекторы света направились на мини-сцену, где стояла темноволосая бывшая их выпускница, приглашённая на праздник в роли ведущей. — Настало время короновать наших короля и королеву. Сорвался шквал аплодисментов. — Итак, прошу подняться на нашу сцену Лаврененка Владислава для коронации, — девушка задорно щёлкнула пальцами — и в одно мгновение луч прожектора пал на удивлённого юношу. — Поприветствуем победителя, за которого проголосовало девяносто три процента учеников лучшей школы в этом городе! Василиса щебетала, словно соловей — она умела заводить публику. Как только Влад сделал шаг, перед ним вдруг неожиданно выросла Полина. На мгновение юноша потерял дар речи — настолько его девушка была прекрасной. Её роскошное тёмно-синего цвета платье практически облегало, выставляя на всеобщее обозрение худенькую фигуру и округлые формы, хрупкие, но нежные плечи. Разрез практически от бедра выставлял напоказ правую стройную ножку, а короткостриженые чёрные волосы аккуратно уложены в крупные локоны. Нарочно несколько раз моргнув, парень пришёл в себя. — Полина, я-то уж подумал, что... Брюнет не успел договорить: Ковалева выхватила из рук парня стакан и с размаху вылила красно-бордовое содержимое на белый смокинг, который мгновенно впитал в себя жидкость, покрываясь бледно-красными пятнами. — Чёрт возьми! Громко выругался парень, у которого нагло отобрали выпивку, за что сразу получил подзатыльник от Стаса, вратаря футбольной команды. В зале воцарилась тишина: все наблюдали за ссорой влюблённых голубков. — Весело? Язвительно спросила брюнетка. — Что это всё... В ход пошла очередная порция пунша, который попался под руку девушке, но теперь уже с накрытого фуршетного стола. Женская половина громко захлопала в ладоши, поддерживая смелый поступок тихони, которую полгода назад никто даже не знал, а как только на неё обратил внимание школьный сердцеед, так сразу она стала чуть ли не центром внимания всех и вся. Полина не любила лишнего внимания, но это были неизбежные неприятные последствия отношений с Владом. Всем было дело до неё: парни настойчиво приставали, пытаясь отнять девушку у капитана футбольной команды, ведь это так круто — отбить девушку в главного сердцееда школы; девчонки бросали насмешливые комментарии, мол, она на одну ночь; кто-то прямо выражал своё недовольство, мол, она ломает железобетонную выстроенную годами систему. Ковалева верила искренности чувств Влада, поэтому всё остальное становилось не таким уж и важным. — Полина, давай спокойно поговорим. Выставив перед собой ладони, становясь в позу «я сдаюсь», как можно спокойней говорил Владислав. — Чёрта с два! Она схватила очередной стакан, и Влад на автомате отступил на шаг, прикрывая руками лицо, но Полина не собиралась выливать его на парня. Она одним глотком осушила содержимое стакана, напоследок немного поморщив нос, ощущая, как алкоголь обжигает её горло. — Поля... — Не смей меня так называть! — Она сделала несколько шагов навстречу парню, грубо сорвала с него галстук-бабочку. — Это возьму для галочки. — Объясни нормально, что случилось? Его вопрос полетел в никуда. Сжав в руке крепче бабочку-трофей, брюнетка решила не останавливаться. Полина сделала крупный шаг в толпу футбольной команды, что стояла рядом. Глазами разыскав нужного человека, резким движением она стала на корочки, так как Станислав был очень высоким, и прижалась к его губам. — Какого хрена... Владислав в порыве гнева схватил девушку за локоть, грубо оттаскивая её от Стаса. — Чувак, умерь свой пыл. Стас попытался успокоить его, ведь и сам был удивлён поступком Ковалевой. — Ты вообще сгинь, кусок дерь... Одним ловким ударом Стас попал другу в нос, почувствовав хруст его костей. Кровь мгновенно хлынула ручьём. — Давно хотел это сделать, можешь заявление на меня накатать, идиот. Стас аккуратно взял девушку за руку, направившись с ней к выходу, оставляя Владислава стоять на месте каменной глыбой, ловя на себе насмешки окружающих.***
Василиса резко проснулась, когда луч солнца противно ослепил её. Она открыла глаза и ощутила на щеках тёплую влагу, её сердце бешено стучало, как и пульс. — Глупые сны, — шепчет сонно Савельева, ногой спихивая с кровати альбом с фотографиями, проваливаясь вновь в царство Морфея.***
Как только Полина добралась до работы, она совсем не удивилась, когда около входа в здание она увидела Богдана. Мужчина держал в руках огромный букет больших тёмно-бордовых роз в длину не меньше метра. Половина женского персонала с интересом выглядывали из окон, бросая кто восхищённые, кто завистливые взгляды на мужчину, который не раз мелькал на страницах их журнала. В этом был весь Богдан: он любил делать подобные вещи, наслаждаясь реакцией не самой девушки, а окружающих, что шептались у него за спиной, мол, какой идеальный мужчина. Но кто из нас без изъянов? Разве бывают совершенные люди? У всех свои тараканы. — По-о-о-ончик! Протянул Богдан, делая шаг навстречу своей невесте. — Прошу, прекрати этот спектакль. Голос брюнетки задрожал, словно струна, которой коснулся смычок. Ей сейчас категорически нельзя распускать сопли — ещё не хватало допросов от шефа. — Поли... — Богдан! — практически хрипя, она произнесла. — Всё нормально, а своей маме передай: пускай дальше продолжает истерить и вмешиваться в наши отношения. — Прости дурака! Мужчина эффектно бросает букет под ноги любимой, заключая её в объятья, нежно целуя в макушку. Девушка не сопротивляется: ей нужны объятья жениха, с ним она чувствует себя защищённой ото всех невзгод. Пускай он не помнит что у неё аллергия на розы, но всё же он дарит ей умиротворение, а бушующий океан волнений рядом с ним, затихая, превращаясь в тихую гавань.