его живое лицо выражало страдания

                    Проснуться в полдень как он планировал не получилось – сон ушел уже в семь, и как бы не хотелось спать дальше ничего не выходило. Денис тяжело разлепил глаза и задержал взгляд на книге, вчера упавшей с его рук. В голове сразу всплывают картинки вчерашнего дня, и стало так неловко и стыдно, что парень накрылся одеялом полностью. «Ну и где он сейчас?», — думал он, вспомнив, что мужчина вчера ложился с ним и обнимал... Если честно, то тогда это было странно, даже в его состоянии, но всё равно оно брало верх, не давая подумать над действиями и жестами Мирона, да и не совсем до этого было. Наконец пересилив себя, Денис с горем пополам встал с кровати и пошел на кухню – вдруг он там. Ноги подкашивались как вчера, будто он всю ночь бегал, а не спал – как ватные. «Надеюсь, он не убежал от испуга», — про себя усмехнулся парень. Войдя туда, он увидел Мирона, стоящего у плиты. Василенко оперся плечом об дверь, зевая и проходясь рукой по щеке. — Доброе утро, — тихо произнес он. — Доброе, ты уже проснулся? — мужчина обернулся и улыбнулся одними краями губ. — Я думал, ты до полудня спать будешь. — По привычке уже, да и не спалось что-то, — сдвинул плечами. — Судя по синякам под твоими глазами, тебе часто не спится. — Ночью читаю, а днем не удается уснуть, да и бессонница в последнее время. — А снотворное пробовал? — Неа, пока что, если этой ночью не удастся заснуть, то выпью. — Осторожно с этим, а то сон важен, с его отсутствием могут быть проблемы: во-первых, физическое здоровье, во-вторых, психическое, — участливо пересчитал тот. — Спасибо, я знаю, поэтому и собираюсь попробовать снотворное, — зевая, ответил Денис и опустил голову, пытаясь спрятать глаза, встретившиеся с чужими. — Я тут у тебя порылся и завтрак приготовил, ты не против? — поняв, что парня смущают вчерашние события, решил разбавить и избавиться от этой атмосферы. — Не против, конечно. — Хорошо, садись тогда завтракать, — улыбнулся он, давая понять, что в «той ситуации» нет ничего такого, это была помощь, не простая, но это была она. — Нет, спасибо, я не буду, — отказался Денис, мысленно улыбнувшись, что всё оказалось в норме. — Будешь, давай садись, — твердо говорит Федоров, положив на тарелку приготовленное. — Нет, я не хочу, — также твердо сказал Денис, два раза мотнув головой и оставив её склоненной в правую сторону. — Тебе нужно поесть, и к тому же я старался, — сдвинул брови; этим движением обычно вызывают жалость, но и для этого момента подойдет. — Ладно, — выдохнул парень, поджав губы. Сел, но только из-за благодарности и своей вежливости, а не из-за желания поесть. — Вот, приятного, — он положил на стол перед парнем тарелку с яичницой и кружку кофе, а сам сел напротив. — Спасибо. А ты? — Я уже ел. Денис ещё раз выдохнул и посмотрел на еду, переворачивая её вилкой. Надежды на то, что мужчина отойдет куда-то не было, бежать тоже некуда. Он подпер голову рукой, продолжая ковырять яичницу. Стало противно, он взял кружку, выпивая немного кофе и поднимая жалостный взгляд на мужчину. В желудке хоть и было пусто, но голода он не чувствовал, наверное уже вошло в привычку. — Денис, — строго сказал Мирон, — Ешь. И парень будто на автомате послушался, опять взял вилку и положил в рот небольшой кусок, с трудом пережевывая и через силу глотая. Повторил эти жесты ёще несколько раз, только прошло уже десять минут. Он уже начал надеяться, что Мирон выйдет или пожалеет его и заберет «это», ведь от еды уже чуть-ли не вырывало. — Я тут буду сидеть, пока ты не съешь всё, — сказал Федоров и заменил левую руку, подпиравшую голову, на правую, все ещё наблюдая за этим утомительно медленным процессом. — Ну не могу я больше пихать в себя, меня сейчас вырвет, — жалостно ноет парень, отодвигая тарелку с остатками еды. — Ты – пиздец, — выносит «вердикт» Мирон, забирая от него посуду и относя её к раковине, а потом возвращается, добавляя тихое «хоть что-то». Повисает им знакомая неловкая пауза. Мирон смотрел на Дениса, выискивая в его поведении и жестах что-то понятное для себя, а Денис на Мирона не смотрел, только отводил глаза и искал тему для разговора, но сначала хотелось сказать кое-что другое. — Прости, — говорит он. — За что? — непонимающе вскинул брови, ожидая ответа. — За то, что ты видел вчера, я.. — даже думать об этом было стыдно, а тут приходится говорить, что будет ещё постыдней. — Не надо, не проси прощения, тебе не за что, — покачал головой в разные стороны. — Но я.. Мне жаль, что тебе вчера пришлось приехать и застать меня в таком положении и виде, — неловко сказал Василенко, не поднимая глаз. — Я рад был помочь, и рад, что ты позвонил, — он неожиданно даже для себя накрыл руку парня своей ладонью, и тот наконец поднял на него взгляд. — Спасибо тебе, правда, я не знаю, что бы было, если бы ты не поднял трубку и не приехал. — Да ладно тебе, — он убрал руку и улыбнулся парню, пытаясь стереть «неловкость». — Не переживай из-за этого, всё нормально. Денис лишь кивает и пытается улыбнуться в ответ, что выходит. Становится легче, какая-то доля этого сраного стыда пропала, но все равно до конца не исчезла. Главное – Мирон воспринял это спокойно и понимающе. — Сейчас, думаю, я поеду домой, ты звони, если что случится или просто поговорить захочешь, — поднялся со стула и почесал затылок, не находя слов, что странно для него. Слишком много странностей в его жизни в последнее время. И это тоже ой, как странно. — Вряд ли, надо переставать надоедать, — себе под нос сказал Денис, но мужчина все равно услышал и вскинул брови, удивляясь чужим словам. — Не неси чушь, мелкий, ты же понимаешь и знаешь, что мне приятно с тобой общаться. — Все равно спасибо тебе за всё, — встал он и протянул руку, склонив голову в правую сторону. Но Фёдоров усмехнулся и подошел ближе, обнимая парня, который от неожиданности замер, чувствуя на спине руки, обнимающие его ночью, но спустя три секунды обнял в ответ. А интересно, спал мужчина ночью и не понимал, что прижимал его с каждым движением ближе? Или он делал всё это осознанно? Отдавал ли он себе отчет за каждое действие? Придется самому искать ответы, потому что спрашивать напрямую как минимум невежливо и неблагодарно. Мирон убрал одну руку со спины Дениса, а другую с талии и сказал: — Ну что же, мне пора. — Я провожу тебя, — улыбнулся Денис, растягивая пухлые светлые губы в улыбке и показывая те самые милые ямочки, которые Мирон рад был видеть каждый раз, и которые заставляли дарить ответную улыбку, которая уже тоже растянулась на его лице. Мужчина кое-как сдержал глупую, но красивую улыбку, чтобы не выглядеть как дурачок. Оставлять парня одного не хотелось, тем более сейчас, но если он попросил бы остаться, то это было уж чересчур странно, хоть парень бы итак согласился. Он вышел из кухни, а Василенко за ним, поправляя футболку. В коридоре он обулся и надел свою белую ветровку. — Увидимся, — произнес Мирон. — Да, пока, удачи, — попрощался парень и подарил ещё одну улыбку, которую не смог сдержать. — Спасибо, и тебе, — захотелось ещё раз обнять парнишку, он бы это и сделал, но мозг всегда главенствовал над сердцем, поэтому он не стал. Фёдоров вышел, на прощание мягко похлопав Дениса по плечу. Василенко закрыл дверь и прислонился к ней спиной, а голову поднял вверх – прямо как после их первой встречи в этой квартире. Опять стало очень стыдно за то, что было вчера, и что это всё видел он. Что-то в поведении Мирона было странным, то, чего раньше не было, или же он просто не замечал этого. Что-то с огоньком: добрым, спокойным, умиротворенным, но не контролируемым. Сам не понял, как это уловил, но он уловил – вот тебе ещё пищи для размышлений ночью. Парень вспомнил о Диме и решил позвонить ему, и если тот не занят, то приехать. Он отлип от двери и направился в спальню. Но, когда он оказался около входа в комнату, то в горле появился ком, не дающий сделать шаг вперед. Перед глазами всплыли события из вчерашней ночи, и желание войти мигом пропало. Но Денис избавился от комка и ступил. Он в комнате – ничего не произошло. «А что, собственно, должно было произойти?», – думал он, передвигаясь дальше. Василенко сел на край кровати, замечая телефон, аккуратно положенный Мироном на тумбочку рядом с постелью. Он взял его и, разблокировав, набрал Нифорова. — Да, — послышался хриплый голос. — Ты ещё спишь что-ли? — Денис, блять, что ещё мне делать в семь утра? — сонным, но громким голосом сказал Дима. — Не ори ты, — спокойно ответил тот, — у тебя на сегодня есть какие-то планы? — Да нет, вроде, — успокоился парень и, судя по звукам, перекатился на кровати. — Тогда я к тебе зайду? Где-то в десять, хорошо? — Конечно, посидим у меня или пойдем гулять, а то давненько мы уже нормально не общались. — Вот и хорошо, можешь спать дальше, а я в душ, буду через часа два, постарайся проснуться до этого времени, — сказал Денис, поднимаясь с кровати. — Кстати, Дарио у тебя? — Ага, спасибо, что разрешил. Не у меня, а что? — Ничего, спросил, чтобы удостовериться, что не застану вас в позе шестьдесят девять, — усмехнулся Василенко. — Ой, иди нахуй. — Я не пойду, а вот ты можешь, — продолжил он начатое. — Вот пидор, — сдался Нифоров, тихо посмеявшись. — Не я же на хуй по ночам хожу, — смеялся Денис, — да? — Ты заебал, дай поспать, — ответил Дима и нагло сбросил. Что может поднять настроение? Правильно, обзывание друга пидором. Денис улыбнулся своим мыслям и поднялся. Он подошел к шкафу, достал чистую одежду и направился в ванную. Надежды на сегодняшний день были наилучшими, так что он постарается оправдать их для себя. ... — Ди-им, я уже тут, — заперев за собой дверь, громко произнес парень. Он прошел вглубь квартиры, в первую очередь заглядывая на кухню, в которой он не застал никого. Дальше пошел в ванную – никого. — Если оно ещё спит, — бормотал себе под нос Денис, — то я ему устрою «утро доброе». Парень вошел в спальню Димы, где он и застал друга, развалившегося звездочкой на кровати. Он решил разбудить его, но не простым способом. Денис вернулся на кухню, набрал полную кружку холодной воды и направился обратно. — Ди-има, — громко протянул тот и одним махом вылил холодную воду на лицо друга, намочив простыни и подушку. Нифоров сразу подскочил на месте, начиная материться. А в мыслях уже придумывая план мести Денису, когда заметил его, а после снова выругался на парня: — Блять! Ты охуел? Ты что творишь, ублюдок?! Что веселит лучше обзывания друга пидором? Правильно, созданные тобою страдания друга. Поэтому Василенко залился смехом, наблюдая за брыканиями Димы и не ожидая от того ответных действий. — Денис, тебе пизда, — твердо сказал он, со смешной злостью смотря на того. — Ой, бля, — произнес парень, качнув головой. — Дениска, ну куда же ты? — поднялся с кровати и медленной походкой пошел за другом, убежавшим в зал. Но сначала заглянул на кухню – нужна вода для той самой мести. Дима не спеша вошел в зал, ища глазами Дениса и надеясь, что тот не будут отбиваться, а то мало ли, тут много острых, да и тупых предметов.  — Ну где же ты? — произнес ехидно, гуляя глазами по углам комнаты. Он остановился, когда заметил фигуру, стоящую за огромными шторами. Парень улыбнулся и подошел ближе, одергивая штору и с улыбкой смотря на друга. Тот обреченно выдохнул, заметив выражение лица друга и полную кружку, вода из которой тут же полетела ему в лицо и на футболку, стекая вниз.  — Блять! — негромко закричал тот, встряхивая мокрую майку и проводя рукой по таким же волосам.  — Приятно тебе, сука?  — Я ненавижу тебя, — выдыхает Василенко, опустив руки.  — Ага, я знаю, — засмеялся Дима, стирая до сих пор оставшиеся капли воды со своей щеки.  — Ты, пидор, сам виноват, хули ты спал?  — Да в смысле? Я дома, в своей квартире, мне уже и поспать нельзя что ли? — возмутился Нифоров, разводя руки в стороны.  — Ладно, не ори ты, если ты так хочешь поспать, то я ухожу, сладких снов, — прыснул Денис и быстрым шагом направился из комнаты, стреляя глазами.  — Ну и куда ты пошел? — скрестив руки на груди и вскинув брови, спросил Дима и склонил голову влево.  — В смысле куда? Тебе поспать даю, — так же недовольно и раздраженно обернулся и резко сказал парень.  — Денис, хватит, успокойся, — ответил спокойно, удивляясь его психам, ведь тот очень редко срывался, и то только в слишком «катастрофических» ситуациях, но виду не подал. Он спросит об этом позже.  — Я спокоен.  — Ага, я вижу, — усмехнулся и подошел к другу, разглядывая нахмуренное лицо.  — Видит он, — не унимался он, но произнес это не так агрессивно. Дима поправил волосы Дениса, поднимая их обратно вверх, на что тот по-доброму улыбнулся, выдыхая и понимая, что разучился контролировать свои эмоции. Не любил он себя в образе истерички, хоть он в него вживался редко, тем более не в таких ситуациях. Еще тем более на Диму. Уж кто-кто, а он не заслужил выслушивать его крики и ловить испепеляющий взгляд. Сейчас хотелось извиниться, что он и собирался сделать, но тот озвался быстрее:  — Иди возьми из шкафа футболку, не будешь же в мокром ходить, — убрал руку, понимая, что тот успокоился. — И хoрош, распсиховался он тут.  — Ладно, извини, — в очередной раз выдохнул Василенко.  — И ты, — улыбнулся Нифоров, — но если ты, мразь, ещё раз так вздумаешь разбудить меня, я тебя в подвале закрою и каждое утро буду с шланга поливать, понятно? — приближаясь к другу и подводя палец к его лицу, смешно угрожал тот.  — Ладно-ладно, — поднимает ладони вверх, будто сдаваясь и сдерживая смех.  — Вот и хорошо. Я пошел в душ, а ты иди на кухню съешь что-то, потому что я уверен, что ты ничего не ел. Снова забота, которую Денис не мог не отметить. Сколько бы раз этот парень ему это не говорил, всегда было приятно это слышать. Приятно.  — Вообще-то ел, — потёр затылок, пройдясь ладонью во влажной щеке.  — Не пизди, если тебя не заставить, то ты и куска в рот не возьмешь, — склоняя голову, говорил Дима и собирался уйти из комнаты.  — Так Мирон меня заставил, — продолжил неловко отвечать Василенко. Почему неловко? А он не знал. Но всё равно это чувство присутствало постоянно, как речь заходила о Мироне. «Да что б его, что такое?», — в мыслях спросил себя парень, чувствую растекающийся по его щекам румянец.   Дима обернулся и удивленно вскинул брови, растягивая негромкое вопросительное «Что-о?».  — Он ночевал у меня.. — Ебать, у меня складывается впечатление, что у вас там шуры-муры, — тихо засмеялся. — Хуюры, просто остался на ночь, потому что засиделся допоздна, а до утра оставалось только три часа, вот я и предложил остаться, — нагло врал Денис, даже не краснея, хотя он итак был покрасневший. — Ну окей, — хмыкнул тот и вышел из комнаты, подозрительно, но наигранно сузив глаза. Василенко тяжело вздохнул, он не знал, как рассказать причину, по которой Федоров ходит к нему. Как рассказать то, что с ним происходит, и стоит ли вообще рассказывать об этом. Одно, за что держался парень, точнее, из-за чего он не говорит ничего другу – у Нифорова сейчас всё отлично. А ему портить это «отлично» ух, как не хочется. Дима и так достаточно провозился с ним, забивая на свою личную жизнь, планы и вообще себя. Сейчас всё идет ровно, а если он расскажет, то он уверен, что у того всё пойдет зигзагами. Поэтому он и молчит, рассказывая всё только Мирону, которому он начал слишком доверять в последнее время, даже сам удивлялся этому. Федоров как-то случайно и неожиданно появился и внушил чувство доверия, не сразу, конечно, но внушил. Но Денис был этому даже рад, в какой-то степени. ...  — Ты идиот, Дима, подключи зарядное, щас вырубится, — произнес Денис, нажав на длинную кнопку клавиатуры, тем самым ставя фильм на паузу.  — А где оно?  — Я то откуда знаю, ты здесь живешь, — вопрошающе сказал он.  — Ты задолбал, — поднимаясь с кровати, ответил Нифоров.  — Ты дурачок, что ли? На часах уже шесть вечера. Начался дождь, и выйти на прогулку не получилось, как планировал Дима. Взамен они решили посмотреть фильм, сначала один, потом второй, третий и вот четвертый, а после каждого – обсуждали их, точнее, Нифоров высказывался, а он слушал. Сейчас они смотрели какой-то очередной американский боевик с заежженным однотипным сюжетом. Денис почти ничего не смотрел, голова была забита другим: он пытался выкинуть вчерашние происшествия и то, что было утром. Он пытался выкинуть из головы Мирона, явно не желающего оттуда уходить. Но позже Федоров всё-таки смылся, но появлялось другое, заставляющее воздух спрессовываться в грудной клетке и не двигаться, замирая в ожидании «чего-то». «Лучше уж Мирон», — думал парень, встряхивая головой и пытаясь вникнуть в происходящее в фильме на небольшом экране ноутбука. Он уже всей душой ненавидел все образы появляющиеся как и в черепной коробке, так и в жизни. Хотя «ненавидел» — не то слово, ведь откуда берется ненависть? Ненависть появляется из страха и зависти, в данном случае это был страх. Страх, подкашивающий ноги, не дающий уснуть, не позволяющий отвлечься и не разрешающий забыть. Хотелось стереть память, очистить воспоминания, обновить чувства и начать всё сначала. Но начать заново нельзя, точнее — нереально. Он не мог сделать ничего, буквально. Ему нужна помощь, пока эту помощь давал только Мирон. Да, Дима тоже много делал и делает, пытается помочь, но он делает это неправильно, не так, как нужно, а в последнее время он вообще отвлекся на свою личную жизнь, но это даже хорошо. И как странно, Денис признавал, что именно у этого человека получается отвлечь, очистить и обновить, хоть и на короткое время, но его достаточно, чтобы не сойти с ума. Все эти нервотрепки исчезают, стоит только Федорову начать говорить, рассказывать что-то из вне; его голос просто успокаивал, как и его владелец. Он бы никогда не подумал, что захочет в такие минуты видеть только его и говорить только с ним. И нет, это не было притяжение наподобие того, что хотелось поцеловать или что-то в этом роде, не было интимного характера, нет, это было.. просто желание находится рядом и слушать, вникая и выкидывая из головы прочее. Простая человеческая тяга к другому человеку. — Денис, блять, ты слышишь меня? — щелкал пальцами перед лицом Дима. — А? Что? — непонимающе посмотрел на друга, сейчас уже не хотя отпуская Федорова из головы. — В смысле что? Я зову тебя уже как минуту, харош вороны считать. — Извини, я задумался просто, — перевел взгляд с прострации на экран ноутбука. — О чем? — Да так, — отмахнулся Василенко. — Давай дальше смотреть. — Ладно, нахер фильм, давай поговорим, — хлопнув крышкой ноутбука, сказал Нифоров. Денис насторожился, ведь если сейчас другу удастся что-то вытянуть, то он так просто не отвертится. — Я же вижу, что ты мне что-то не договариваешь. Что с тобой происходит? — начал пытку Дима. — С чего ты взял, что со мной что-то происходит? Я в порядке, правда, — смотря в глаза, ответил он. Признаваться сейчас не хотелось. Не время. — Я тебе не верю, хорош пиздеть, давай выкладывай, — раздраженно произнес Нифоров, поднимаясь и садясь по турецки. — Да что тебе выкладывать? Со мной всё нормально, — спокойно сказал парень. — Ну и зачем ты врёшь, — склонил голову, — я же вижу. Он замолк, ожидая ответа. Они молчали где-то тридцать секунд, пропаливая друг друга взглядом. — Ладно.. Мне до сих пор снятся кошмары, уже реже, но они всё ещё есть.. Мы с Миром чаще общаться начали, а это, по какой-то непонятной мне причине, я рассказывать не хочу. Наверное из-за того, что раньше я его попускал между нами, а теперь сам с ним общаюсь. Ещё у меня бессонница, не спал почти неделю, только этой ночью удалось уснуть на пару часов. Это всё, — выложил Денис, скрыв самые важные подробности, даже не отводя взгляд. Дима вздохнул, опустил голову и сказал: — Денис, ты же знаешь, что я всегда помогу, ты можешь мне доверять. — Я доверяю тебе.. — В последнее время мне так не кажется, каждый раз, как мы видимся, у меня появляется ощущение, что ты что-то скрываешь, — перебил он друга. — Что? Ты дурачок? Ты же знаешь, что единственный, кому я полностью доверяю, так это только тебе. Не накручивай себе ничего, — положил руку на плечо друга, а внутри разгорелось чувство стыда. — Ты очень изменился, я тебя едва узнаю.. — Может быть немного, знаю, но ты знаешь, из-за чего всё. Мне нужно ещё немного времени, чтобы отойти. Я скоро вернусь.. — Прости, просто ты раньше хоть чаще приходил, звонил, а сейчас только с этим общаешься, с Мироном, — поднял тот голову, смотря на Дениса как-то обиженно. — Я реже прихожу, потому что у тебя появилась личная жизнь, я имею ввиду вас с Порчи. Я могу придти в любой момент и застать вас.. не в очень комфортном для общения положении.. — с улыбкой сказал тот. — Ты дурак, Денис, но я люблю тебя, — выдохнул тот, думая, что это он, возможно, себе накрутил. — Я тебя тоже, иди сюда, — протянул руки, обнимая друга и чувствуя теплые ладони на пояснице. Тепло разливается внутри. Он любит это чувство. Он любит теплых людей, тех, которые вызывают это чувство. Всё таки Дима именно тот человек, которого он ух, как не хочет обманывать. Но он обманывал. Для его же добра, как он думал. — И всё же, я волнуюсь, ты знаешь.. — отстранившись, тихо произнес он. — Знаю, Дим, — ответил Василенко, убирая руки. — Кстати, я хотел сегодня остаться у тебя, можно? — попытался перевести тему и отвлечь друга от этого разговора, что, судя по засветившимся глазам напротив, удалось. — Ещё как останешься, — искренне улыбнулся тот. — Отлично, а теперь давай смотреть фильм, — открыл ноутбук и откинулся назад. Внутри он тяжело выдохнул: хотелось сейчас же всё выложить, но ради самого Димы он этого делать не будет. Сейчас ради Димы он может лишь смеяться с сценки в фильме и слушать его ответный смех.