Брак по расчету

      За неделю до нашей годовщины я начала прорабатывать стратегию, как бы ее так провести, чтобы ненавязчиво подтолкнуть Нацу к разговору о детях. Я осматривала различные места, начиная от зоопарков, заканчивая парками аттракционов, но это все слишком очевидно. Целыми днями ломала голову, усердно искала нам развлечения и оригинальное место, бродила по городу в поисках идей, даже просто гуглила, но не было ничего, что бы меня зацепило и могло действительно заинтересовать мужа. Время вышло, годовщина уже завтра, поэтому я, немного расстроенная, остановилась на простом парке, где мы устроим пикник. За ужином супруг сам поднял тему предстоящего события.       — Люси, у тебя есть планы на завтра?       — Да. А что?       — Отмени их.       — С чего бы это? — я удивленно подняла брови. — Ты уезжаешь?       — Нет-нет, — поспешил успокоить он, и я облегченно выдохнула, — мне придется немного поработать в офисе, а потом буду свободен. У меня для тебя сюрприз: я организовал грандиозное торжество.       — Но, Нацу… это ведь просто годовщина. Зачем нам большой размах? Почему нельзя отметить в уютной семейной обстановке?       — Прости, но я Драгнил, — он улыбнулся краем губ, — и к тому же, моя королева заслуживает королевского банкета.       — Ты меня балуешь.       — Да, и мне нравится. Уверен, что это никогда не испортит тебя, лишь заставит чаще улыбаться.       — Спасибо, Нацу.       Моя нежная улыбка была лучшей ему благодарностью, которую я подкрепила жарким сексом ночью.       Эх, а я так надеялась подтолкнуть Нацу к разговору о детях, но на вечеринке, где будет чудовищная толпа людей, явно не получится. Но ведь он сам все устроил, хочет меня порадовать, поэтому грустить нельзя.       Утром муж порекомендовал мне понежиться сегодня на процедурах в спа-салоне и приехать в офис к семи часам вечера. Массаж, маски для лица и тела, молочные ванны, успокаивающие приятные ароматические масла — и я забыла обо всех проблемах. Есть только этот блаженный миг удовольствия и больше ничего. Однако до назначенного времени еще оставалось два часа, поэтому я решила вернуться домой. Перебирая в гардеробной вечерние платья, меня прервала Амели.       — Миссис Драгнил, это для вас, — протянула она мне большую плоскую квадратную коробку, перевязанную лентой.       — Что это?       — Говорю же, это для вас, — она загадочно улыбнулась, вручила мне ее и поторопилась уйти.       Коробка легкая. Интересно, что в ней, и от кого? Наверное, от Нацу, но почему он просто передал ее, ничего не говорил, даже не намекал. Странно.       Закусив в предвкушении губу, я медленно потянула за край ленты. Небольшой бант развязался, узкая полоска атласной ткани упала на пол. Подняв крышку, я заметила оберточную бумагу, сверху которой лежал маленький листочек бумаги, свернутый пополам, а на нем аккуратным почерком было написано: «Для любимой». Я улыбнулась, почему-то встала на носочки, преподнесла записку к губам и легонько прикусила уголок, параллельно рассматривая то, что было ювелирно уложено в коробке: это вечернее платье. Судя по всему, Нацу хочет, чтобы я сегодня надела именно его. Закрыв глаза, я представила, как мой муж ходил и выбирал мне наряд. Уверена, Нацу был невероятно серьезен, настолько, что продавщицам казалось, словно он не одежду выбирал, а конструировал ракету. Сейчас я с легкостью могу представить его лицо, ту или иную реакцию, предположить мысли и слова, и мне это нравится. Я понимаю его, ведь он, наконец, открылся мне. Однако я не перестаю обнаруживать в нем все новые стороны, какие-то мелкие детали. Нацу похож на необъятную Вселенную, где всегда останутся нетронутые, неизученные уголки, способные удивить.       Макияж у лучшего визажиста, к которому я постоянно и хожу, прическа, как всегда, идеальная, новое великолепное платье, туфли на высоком каблуке, и вот я легкой, но грациозной походкой иду по ковровой дорожке от лимузина ко входу в здание. По обеим сторонам то и дело вспыхивают камеры, репортеры тянутся словно к последнему лучику ослепительного солнца в надежде как можно лучше запечатлеть его сияние, фанаты, выкрикивающие имена, в том числе и мое, и умоляюще об автографе. Я в прекраснейшем расположении духа, поэтому остановилась, чтобы ответить на несколько вопросов, параллельно быстренько ставя десяток-два своих росписей на всевозможных предметах, которые протягивают люди и счастливо улыбаются. Они всегда меня умиляли, мне так хотелось сказать им, что я такая же, как все, обычный человек, что я безмерно благодарна всем за такое внимание, все это меня порой смущает, но приходится держать спокойное и невозмутимое лицо, улыбаясь, лишь краем губ. Такова моя роль на публике.       Внезапно крики усилились, возникло ощущение, что у девушек в глазах зрачки приняли формы сердечек. Восторженный писк заставил меня повернуть голову в сторону так обожаемого ими человека — моего мужа, Нацу Драгнила. Видимо, он ожидал, что я задержусь здесь, поэтому так скоро оказался рядом. Он подошел, приобнял одной рукой, коснулся меня нежным взглядом. Мы вместе дали еще пару коротких интервью, а после супруг повел меня внутрь. Находясь наедине в зеркальном лифте, он прижал меня собой к стенке, вовлекая в сладкий поцелуй.       — Вы великолепны, моя королева. Боги преклонились бы перед вами.       Он взял мою руку и поцеловал ее, а после обвел взглядом всю меня. Верх достаточно строгий, имеет нежный пудровый цвет, на талии широкий пояс, а после идет пышная трехслойная юбка: самая нижняя ткань — шелковая, такого же нежного цвета, затем — фатин, усыпанный сияющими при свете софитов камнями, переливающимися, будто звезды на ковре млечного пути, и, наконец, верхний слой — тоже фатин, но немного светлее, который слегка приглушает яркие камни, придавая платью воздушность, но, в то же время, не затмевая роскошь.       Словно леди, которой сделали желанный комплимент, я слегка присела, наклонив голову, в то время, как моя рука, которую супруг поцеловал, все еще покоилась в его ладони.       — Благодарю, мой король. Ваши речи, как всегда, пылкие. Я польщена.       Нацу наклонил голову, еще раз коснулся губами моих пальцев, а после взглянул мне в глаза. Наша маленькая высокопарная игра заставила нас улыбнуться. Такие манеры давно вышли из моды. А жаль, мне они нравятся. В этом светском шарме есть своя изюминка, которую в наши дни, к сожалению, уже не встретить. Нацу знает, что это моя маленькая слабость, поэтому иногда подыгрывает. И ему такая роль чертовски идет, он становится еще сексуальнее, привлекательнее, притягательнее.       Дверцы лифта открылись, и мы проследовали в огромный банкетный зал, откуда доносилась красивая классическая музыка. Муж распахнул передо мной двери, словно приглашал в сказочное царство, созданное по моему велению. Сияющие украшения едва ли не ослепляли. Мое сердце вздрогнуло. Так вот почему он выбрал такое платье мне. Все, абсолютно все, каждая деталь напоминала нашу свадьбу: цвета только белый и нежно-сиреневый, любимые белые розы, хрустальные вазы, воздушный фатин, мерцающие люстры, шелковые скатерти и ленты, маленький оркестр, играющий только обожаемую мной классическую музыку. Глаза все больше наполнялись слезами, которые я пока еще сдерживала, хотя и с трудом. Я взглянула на мужа, который улыбался, явно довольный моей реакцией.       — Сколько же сил ты потратил, чтобы так воссоздать день нашей свадьбы?       — Это все мелочи. Ради тебя я готов и на большее.       В два небольших шага я преодолела расстояние между нами, аккуратно взяла его лицо в свои ладошки, приподнялась на носочки и нежно поцеловала Нацу. Не важно, что мы должны быть скромными и избегать подобных сцен на публике, не важно, что здесь целая толпа, не важно, что присутствуют журналисты, фотографы, операторы, родители, друзья, коллеги, потенциальные партнеры, все не важно. В это короткое мгновение есть только Нацу и я, безмерно ему благодарная.       — Спасибо, — прошептала я после поцелуя.       — Люси, это только начало, — он подмигнул мне, намекая на интересный вечер.       Повернувшись к гостям, я заметила, что на нас все смотрят и аплодируют. Боже, как неловко, не покраснеть бы. Спокойствие, только спокойствие. Нацу взял мою руку, сам разместил ее так, что она прекрасно расположилась на его, согнутой в локте. Терпение? Да-да, только терпение. Его шикарный костюм вовсе не вызывает у меня мыслей поскорее раздеть и увидеть идеальное тело мужа; его приятный одеколон вовсе не дурманит, перенося мысленно в спальню, где соприкасаются наши разгоряченные тела; его фирменная улыбка краем губ вовсе не заводит и не заставляет засматриваться на столь прекрасное лицо, особенно скулы, вызывая желание дотронуться; его игривые глаза вовсе не пробуждают потаенные глубины моей фантазии; его немного хрипловатый голос вовсе не возбуждает и не заставляет вспоминать, как он шепчет мое имя в порывах страсти. Нет, я совершенно спокойна. Разве есть сомнения?       Слава Богу, что меня отвлекли наши друзья, а также другие гости, сменяющие друг друга, поздравляющие с годовщиной, дарящие подарки с десятками комплиментов и пожеланий.       Приняв сотни теплых слов и поздравлений, Нацу повел меня на свободное пространство недалеко от оркестра, который заиграл плавную музыку для медленного танца, предназначенного только для нас двоих. Свет приглушили, и мы погрузились в приятную мелодию и в собственные мысли, наслаждаясь нашей близостью, когда никто не потревожит и не прервет. Как и всегда, рука Нацу на моих лопатках, другая бережно держит мою ладошку. Как бы мы оба ни подавляли наши улыбки — они все равно были очевидны, поэтому все, что нам оставалось — это только немного склонять голову друг к другу.       — Я люблю тебя, — тихо произнес он приятным бархатистым голосом.       — Я тебя больше, — ответила ему едва слышно, но знала, что он этого не упустит.       — Не выдумывай. Я все равно больше, — Нацу ухмыльнулся.       — Хочешь поспорить?       — Люси, не смущай меня, я же Драгнил.       — Я вообще-то тоже.       — Знаю, и я безумно рад этому.       — А два года назад в день нашей свадьбы ты на меня и смотреть особо не хотел.       — Вопреки распространенному мнению, люди могут меняться. Просто для этого нужно желание самого человека и поддержка любимых. Хотя у меня не было таких намерений…       — Кхм…       — … тем не менее, твоей любви хватало на нас обоих, именно это постепенно и меняло меня. Мне нравится то, какой я теперь и какая у меня жизнь, и свою благодарность тебе я буду проявлять постоянно.       — Не за что меня благодарить, я ведь…       — Постоянно, Люси Драгнил, всю жизнь. Ты от меня никуда не денешься, даже если очень захочешь.       — Аналогично, Нацу Драгнил.       Музыка закончилась. После мы болтали с друзьями, изредка Нацу отходил поговорить о делах, но довольно быстро возвращался ко мне. Один раз он ушел, и сколько бы я ни искала его глазами, не могла найти. Что бы вы думали, дверь, ведущая к выходу, была снова приоткрыта. Я вспомнила, как уже не раз именно так заставала мужа за изменой, но сейчас ведь уже все по-другому, он не мог. Он бы не стал. Только я сделала шаг к ней, как остановилась. Нет, такого просто быть не может, а даже если правда, не хочу этого видеть. И вообще, я доверяю ему. Сомнениям больше нет места.       Как оказалось, хорошо, что я не пошла за супругом. Вскоре он сам появился с красивой квадратной коробкой в руках, с которой поднялся на сцену, привлек к себе всеобщее внимание и начал речь. Выразив признательность всем присутствующим, Нацу обратился ко мне и попросил подняться к нему. Повернувшись ко мне лицом и боком к гостям, несколько секунд он просто смотрел на меня своими бесподобными серыми глазами с россыпью изумрудов. Прервав довольно трогательное молчание, он продолжил говорить.       — … Знаешь, Люси, когда я в прошлом году выбирал тебе подарок на день рождения, кольцо в форме короны, то счел его достойным тебя. Я долго размышлял об этом, и понял, что сильно поскромничал. А ведь я Драгнил, какая еще скромность? — я услышала несколько усмешек среди гостей, видимо, согласных с ним. — Для моей королевы не достаточно мини-короны на палец, поэтому…       У коробки, которую все время держал Нацу, верх не снимался, а открывался, как шкатулка. То, что я увидела, когда он ее распахнул, едва не заставило меня упасть в обморок, а гости ахнули. Драгнил, ты все-таки такой Драгнил. Внутри она полностью оформлена синим бархатом, на нижней части покоилась подушечка, на которой лежала сияющая сотнями алмазов диадема высотой не менее пяти сантиметров. Что ж так скромно-то, Нацу?! Она сделана в форме короны, посередине возвышение, а далее к краям уменьшается. Линии аккуратные, плавные, огромных драгоценных камней нет, но есть много маленьких алмазов, действительно много, пустого места совершенно нет, ими усыпан каждый миллиметр этого чуда. Это невообразимо прекрасно.       — Люси, — отвлек меня от любования муж, — ты позволишь мне ее надеть на тебя?       — Только тебе, мой король, и никому больше.       Он взял ее, подошел ближе ко мне. Слегка присев, я наклонила голову, чтобы ему было удобнее. Нацу осторожно вставил ее в мою прическу, приподнял мое лицо и коснулся губами руки.       — Другое дело. Какая же королева без короны.       — Нацу, спасибо…       Разумеется, я поцеловала мужа, едва не расплакавшись. Нам долго аплодировали. Теперь все внимание было направлено на меня и только на меня, отчего становилось немного некомфортно, поэтому Нацу больше не отходил ни на шаг. Когда первый восторг слегка стих, меня перестали окружать со всех сторон, поэтому мы присоединились к Джувии и Грею у банкетного столика с закусками. Взяв бокал шампанского, я выпила сразу половину.       — Люси, Люси, ты чего? — спросил Нацу.       — Если ты не заметил, мне едва ли позволяли дышать.       — Дружище, ну ты в своем стиле, — Грей крепко пожал руку Нацу. — Корона? Если ты ее король, где же тогда злой дракон?       — Я на две роли сразу.       — Не сомневался.       — Люси, — обратилась ко мне Джувия, — тебе наверняка уже сотни раз сказали всевозможными прилагательными, но я тоже не могу промолчать, когда ты, наконец, немного освободилась. Подруга, ты изумительна! Я счастлива видеть тебя такой.       — Спасибо, Джу, — я приобняла ее. — Давай выпьем с тобой за наших любимых мужчин.       Я приподняла свой бокал, но Джувия стукнулась со мной не шампанским, не вином и не чем-либо другим из алкогольной продукции, а простым стаканом с соком.       — Джу, почему сок?       — Ну-у… эмм… — Грей подошел к ней, кивнул ей и широко улыбнулся, — мы все ждали удобного момента, чтобы вам сказать… в общем…       — Джувия беременна, — не выдержал Грей.       Господи, сколько же счастья в один день, не умереть бы от такого перенасыщения радостью.       — Поздравляю! — я слегка прикрикнула и кинулась на шею к подруге, обняла, потом отстранилась, посмотрела на нее, снова обняла, и так еще пару раз. Поздравив чудовищно довольного Грея, я повернулась к Нацу. Он тоже улыбался, но я заметила секундную задумчивость, проскользнувшее беспокойство на его лице.        Один из журналистов, стоящий недалеко, услышал нас и моментально подлетел с вопросами. Репортеры слетелись как пчелы на только что раскрывшийся красивейший цветок, манящий чем-то новым.       Этот вечер для меня был одним из самых ярких в жизни.       Уже дома Нацу не смог больше скрывать нахмуренные брови.       — Ты думаешь о беременности Джу? Ты думаешь о детях, верно? — спросила я, параллельно переодеваясь в халат.       — Да.       — Поделись со мной своими мыслями, Нацу.       Явно подбирая слова, он провел рукой по волосам и задвигал скулами.       — Нацу, почему ты злишься?       — С чего ты это взяла?       — Вижу по твоему лицу. Я не первый день тебя знаю. Я что-то не так сказала?       — Ты здесь не при чем.       — Тогда на кого ты злишься?       — На себя.       Муж шумно выдохнул и сел на кровать, склонив голову. Я опустилась на колени на пол напротив него, пытаясь заглянуть в лицо.       — Поговори со мной.       Просидев так еще около минуты, которая показалась часом, он взъерошил волосы и посмотрел на обеспокоенную меня.       — Я знаю, как ты хочешь детей, но из-за меня ты…       Снова затих.       — Продолжай. Не молчи. Я все выслушаю, — я взяла его руки в свои, давая понять, что готова поддержать.       — Из-за меня ты уже подвергалась опасности, и я боюсь представить, что что-то подобное может произойти и с нашими детьми. Люси… я же всех убью, меня никто тогда не остановит, потому что за свою семью я готов опускаться в ад столько раз, сколько потребуется. Я сам стану дьяволом, чтобы защищать тебя и детей, самым жестоким и беспощадным сатаной. Но… я не хочу, чтобы ты меня таким видела или еще хуже, разочаровалась во мне, боялась, разлюбила. Одна мысль об этом сводит с ума. Что тогда произойдет? Что если я не смогу вас уберечь? Я же тогда…       — Нацу, Нацу, послушай, — его волнение набирает обороты, поэтому я попыталась его приглушить. — Я очень ценю твою заботу, но ты забываешь, что и сам можешь подвергнуться опасности. Тебя уже чуть было не убили, ты лежал в коме несколько месяцев, пока я места себе не находила. Нацу, ты хочешь защитить меня, понимаю, но я тоже хочу тебя оберегать. Тебе не нужно стараться все в одиночку. Мы — муж и жена, давай делать это вместе? Мы справимся, обязательно со всем справимся.       Я принялась целовать его ладони, их тыльные стороны, каждый пальчик этих сильных рук, в которых заключено все мое счастье. Поначалу Нацу словно окаменел, но потом притянул к себе, накрыл мои губы своими. Я начала перетягивать инициативу на себя: сняла галстук, расстегнула рубашку и ремень на брюках, села на мужа, водя руками по столь притягательному торсу. Однако он внезапно меня остановил.       — Люси, ты, возможно, подумала, что я с тобой уже согласился, но это не так. Я — мужчина, защищать — моя прямая обязанность, и если я сказал, что безопасная почва еще не готова, значит, она не готова. Я был рад услышать твои слова, но я…       — Ты все равно сделаешь по-своему.       — Именно.       — То есть, мне нужно подождать еще неизвестно сколько лет?       — Не менее четырех, а лучше пяти.       — Нацу…       Черт, черт, черт! Нет у меня столько времени! Уже и так прошло полгода, для меня осталось еще полтора, но никак не четыре и не пять! И что мне делать?!       Нацу встал и направился в ванную. Меня постепенно накрывала злость на себя, на свой организм, на моих похитителей, из-за которых у меня такие проблемы, и на Нацу, что он так упорно стоит на своем. Не выдержав, я взяла подушку и бросила ему в спину.       — Люси, ты чего? — он удивленно поднял брови.       — Четыре года… четыре года… А ЧТО ЕСЛИ У МЕНЯ ИХ НЕТ?! — крикнула я с глазами полными слез, готовыми в любую секунду выплеснуться. Я так долго их сдерживала, столько терпела, ходила и думала, думала, думала, думала, думала…       Запульнула вторую подушку. Он недоуменно смотрел на меня, останавливал летающие в него мягкие предметы.       — Нет у меня столько времени! Нет! Нет! Нет!       Полетела уже третья.       — Какие четыре года? Осталось полтора!       Я взялась за четвертую и последнюю подушку, замахнулась, но Нацу уже стоял рядом, поэтому я ее не бросила, а просто принялась ей колотить его.       — Нет столько, у меня нет! Только полтора! Больше нет!       — Люси, успокойся. Я не понимаю.       Я все не унималась. Слезы лились из глаз так, словно там собрался целый водопад, который копился очень и очень долго и, наконец, прорвался, получив свободу и желанную возможность выплеснуть все накопившееся наружу.       Нацу схватил меня за плечи, подушка упала на пол. Выбившись из сил, я опустила голову и тихо плакала. Муж сел рядом и обнял, гладя по голове и что-то приговаривая как маленькому ребенку. Я свернулась клубочком в его объятиях. Через несколько минут я более менее пришла в себя.       — Люси, а теперь расскажи мне, о чем ты говорила?       — Прости… если честно, я надеялась скрывать это как можно дольше, но… не получилось…       — Говори.       — Полгода назад я была у гинеколога. Мне сказали, что из-за травм… ну тогда, когда меня похитили… необходимо родить первого ребенка в течение трех лет… иначе потом будут серьезные осложнения. На беременность уходит почти год, то есть остается два… но уже полтора.       Нацу молчит и эта тишина начинает давить. Мне страшно посмотреть ему в глаза, поэтому я просто жду, что он скажет. Однако прошло несколько минут, но ничего не изменилось.       — Нацу…       — Почему ты молчала?       — Ты же пока что против детей. Я не хотела на тебя давить.       — И нет никакого лечения? Таблетки? Операции? Мы можем найти лучших врачей, для меня это вообще не проблема, — он развернул мое лицо к себе.       — А просто забеременеть проблема?       Он глубоко вздохнул и снова крепко обнял.       — Я же сказал, я просто забочусь о безопасности. В таком уж мире мы с тобой живем.       — Но ты не сможешь нас уберечь совершенно от всего-всего. От случайностей никто не застрахован.       — А я уберегу.       — Серьезно? А если завтра на нас упадет метеорит?       — Тогда я распахну рубашку, под которой ты увидишь костюм супергероя, я вытяну одну руку вперед и разобью его на мелкие кусочки.       — Костюм супергероя? — я немного засмеялась. — А где же он сейчас?       — Я просто скрывал это от тебя. Это такое тяжелое бремя.       Он говорил это так серьезно, что стало действительно смешно.       — Но супергероям тоже нужен душ, в который ты меня не пускаешь, — он поцеловал меня в макушку, после чего снова направился к ванной.       — Может, мне к тебе присоединиться?       — И чего же ты тогда ждешь? Приглашения?       — Разумеется. Я ведь королева, — я наигранно приподняла подбородок, сузила глаза и приняла ожидающую позу.       — Ваше высочество…       Я отрицательно покачала головой.       — Прошу прощения, ваше величество, не соизволите ли… я сочту за огромную честь, если вы согласитесь принять расслабляющую пенную ванну вместе со мной.       Я улыбнулась, но пыталась скрыть этот факт за якобы высокомерием королевы.       — Как пожелает мой король.       Мы поклонились друг другу. Приблизившись к Нацу, но остановившись в десяти сантиметрах, я немного вызывающе сбросила халат и все нижнее белье, после чего покачивая бедрами, совершенно голая, грациозной походкой пошла в ванную комнату. Уж там Нацу прижал меня к стене из плитки, сжимая грудь и покрывая шею горячими поцелуями.       — Продолжим… разговор завтра… — кое-как простонала я.