Всё, что я даю — маленькие подсказки, Может, однажды я справлюсь, Я не могу ничего поделать, Я просто продолжаю лгать тебе. (перевод) Из песни Tame Impala «Keep on Lying»
Мидори открыла глаза и уставилась на маленькие розовые часы, стрелки которых уже показывали на бублик. Бублик в концепции данного будильника задумывался как 7 утра. Эта комната напоминала обитель пятнадцатилетнего подростка, причем не самого чистоплотного. Кровать, на которой растянулась девушка, стояла у большого и светлого окна, завешанного голубыми шторами, а на покрывале, что сейчас за ненадобностью валялось на полу рядом, было черно-белое изображение героини какой-то седзе-манги. Среди многочисленных полок с аниме-куклами виднелись плакаты с лондонскими знаменитыми рок командами. На кресле сидел огромный Дораэмон, а за ним на стене висел флаг Англии. На выступе стола красовался высокий картонный Биг-Бен. То, как в этих стенах британская сдержанность умудрялась сочетаться с японской анимационной взбалмошностью– было поразительно. Повсюду были разбросаны разные книги об искусстве, религиозных культах, пара томов о заговорах масонов, и по-настоящему огромная энциклопедия о Католицизме. Библия лежала на столе в открытом виде, причем по слою пыли было ощутимо, что довольно давно ее положение оставалось неизменным. Мидори поднялась в кровати и стала с кислой миной выползать в сторону кухни, мелькая своей пижамой-зайцем в огромном зеркале напротив. На кухне царил бедлам. Ей было так лень вчера что-либо делать, что сил хватило лишь на замену ненавистного платья «девочки-припевочки» на пижаму. Дело в том, что мистер Фишерман вчера сделал ей такое предложение, согласившись на которое Мидори подвергалась риску сесть за мошенничество. Опять. Если план удастся, ей, естественно не придется так далеко зайти. А если что-то пойдет медленней, чем задумано, то предстоит предпочесть один фиктивный брак с помешанным на себе ублюдком, второму - с ублюдком, помешанном на Боге и хуже того, считающим предстоящий брак настоящим. Изая хотя бы в курсе того, как обстоят дела. Да что там, именно Изая все это и придумал. «Если разведусь с ним, смогу ли сбежать обратно в Лондон?» - мелькнуло у Мидори – «Нет, он же не идиот – все прекрасно понимает. Только эти бумажки не позволяют властям найти меня. Вечная пешка на его треклятой доске!».***
Лондон. Улица Эбби-Роуд, 3. Здесь находится студия звукозаписи с одноименным названием «Эбби-Роуд». Все началось 12 ноября – 11 лет назад. Роскошная студия с раскрученным названием – знаменитейшее место Лондона. Здесь записывали свои альбомы такие команды, название которых на слуху даже у самого далекого от музыки человека. Достаточно просто сказать «Beatles», чтобы все стало ясно. Белое здание, обрамленное колоннами, манило к себе простой, на первый взгляд, деревянной лестницей с черными железными перилами. Над углублением, ведущим внутрь – к двери, висела горизонтальная табличка с названием одного из самых посещаемых мест города. Именно у этой облюбованной туристами и меломанами таблички стояла сейчас хрупкая кареглазая девушка 13 лет, теребя в руке пленочную кассету. Ее каштановые волосы доходили до пояса, а на рваных джинсах красовалась нашивка группы «The Cult». Девчушка выглядела обеспокоенной, потому как прогуляла сегодня уроки актерского мастерства мистера Лонга. Поступок был действительно самоотверженным, потому как «этот старый хрыч», как про себя называли его ученики, свирепствовал, словно буря и сурово наказывал за прогулы. Но девчушке сейчас было наплевать на Оскара Лонга также сильно, как и на родительскую опеку или контрольную по математике, даже если слова строгой матери до сих пор бились в голове: «Какой Йель!? Ты не росла среди Хиппи! Будешь поступать в юридический. Либо Кембридж, либо Оксфорд. Больше не обсуждается!». Но, распри с матерью сейчас не имели значения. Значение имело лишь то, что самый важный – единственный понимающий ее человек попросил о помощи, игнорировать которую Мидори не могла. Она снова достала замусоленный до дыр лист бумаги и перечитала содержимое: «Дорогая Мидори. Как твои дела? Мать все еще против твоего увлечения искусством? Скажи ей, что глупо в таком возрасте пытаться что-либо навязывать, если нет соответствующих доводов – риск естественной конфронтации слишком велик. Честное слово! Как будто ты собралась нюхать клей или пуститься в хосты! Ты собираешься поступать в один из лучших университетов мира, и видит Бог, у тебя есть все шансы добиться успеха на поприще актерского мастерства. Хотя, ты правильно сделала, что выбрала литературное отделение, ведь без глубоких знаний в этой области будет трудно совершенствоваться. Ах, как бы я хотел тоже что-нибудь такое замутить… Грустно сообщать, но состояние мое не улучшилось. Я держусь огурцом, но врачи как обычно в молчаливом трауре: думаю, они уже потихоньку рекомендуют родителям дуб или вяз. Но мне плевать на этих напыщенных засранцев – понятно, что они не упустят ни единой иены, отваленной им за мое здесь «курортное» и совершенно бесполезное пребывание. Волнует лишь то, что мечте моей так и не суждено было исполниться. Посылаю тебе запись своего нового, и, пожалуй, уже последнего сингла в моей жизни. Записали с ребятами как смогли, пока меня еще ненадолго отпускали домой. Эх, наверное, в раю тоже есть «Эбби-Роуд». С любовью, Проныра». Девушка хныкнула что-то под нос и, сложив в четыре раза письмо, положила его в рюкзак. Она вспомнила, как в третьем классе младшей школы им предложили выбрать друзей по переписке. Такие же дети, только из других стран. Как простое задание по английскому языку могло вылиться в такую чистую дружбу, девушку поражало до сих пор. Мидори знала, что ее дедушка и бабушка родом из Японии и решила выбрать друга из тех же мест. Из предложенных учеников только один жил в этой стране – некий Орихара Изая из Токио. Наконец, собравшись духом, она вошла внутрь легендарнейшей студии звукозаписи в мире. - Что-то хотела, милашка? – Спросил улыбающийся мужчина лет сорока в белом пиджаке поверх желтой водолазки. Он вышел из-за стойки, сплошь покрытой автографами с потолка до пола. - Я бы хотела спросить, является ли возможным, сэр, записать у вас песню? – Робко отрапортовала Мидори. Пожалуй, слишком быстро. Мужчина улыбнулся, оценивая наружность и возраст девушки. - Такая юная! – Улыбнулся он – Уже успели с бандой записать альбом? - Это не мое… - заикнулась Мидори – Альбом записал мой друг. Он всегда мечтал записаться на этой студии. - А чего же он сам к нам не пожаловал? – Откровенно наслаждался процессом столь комичной сцены мужчина. - Он не может. Он живет в Японии. И… - она замялась на несколько секунд – он умирает. Мужчина перестал улыбаться, силясь сообразить – не пытаются ли над ним неудачно подшутить. - Юная леди, это совсем не смешно, если ваши намерения имеют, конечно, отношение к юмору. Девушка не выдержала и заплакала. - Пожалуйста. Это так важно для него. Скажите, это дорого? Я должна знать, можно ли записаться хотя бы за деньги. Мужчина, явно не ожидающий крокодильих слез, что сейчас проливала Мидори посреди великолепного белого ковра, подошел к девочке и легко похлопал ее по спине. - Мы, давай-ка, поступим так, юная леди. Я возьму номер твоего телефона и запись. Если она понравится моим ребятам из Уэльстона, я обещаю позвонить, и мы что-нибудь обязательно придумаем. Девушка перестала плакать и с недоверием воззрела на мужчину. - Ну-ну! Это не отмазка! Им и вправду нужен материал. Кто знает, может твой друг гений! – Успокаивающе улыбнулся он. Он позвонил ей на следующий же день, наконец, представился. Генри Вуд – продюсер и двигатель талантов. Невероятное везение, что именно он встретился тогда Мидори, теперь готовый перекупить все права на эту песню, с учетом записи в студии. Мидори, не веря такому повороту судьбы, согласилась сразу же. В конце концов, Изая не искал славы. Он просто хотел услышать запись своей песни в звучании ритмов самой неподражаемой студии мира. После разговора с Вудом, девочка бросилась к столу, где ее ждала ручка и лист бумаги. Она так торопилась в нетерпении сообщить Изае приятную новость, что начеркала в нескольких местах. Песня стала хитом. И никто так и не узнал чья она. И это был первый раз, когда ей удалось выбить из человека то, что нужно при помощи слез. И последний раз, когда она плакала по-настоящему для достижения результата. Через два года ее другу поставили кардиостимулятор. Она была счастлива, что он смог продержаться так долго, ведь положение вещей было очень скверным уже не первый год. Мидори окончила курсы Лонга на отлично, а школьный семестр с высшими результатами. Ей казалось, что ее прогресс в обучении достиг таких высот лишь потому, что единственный друг, которому тяжелее стократ, чем любому другому ребенку, верил в нее. "Дорогая Мидори. Я похож на того пастуха, что орал «Волки!». Когда-нибудь, ты мне просто не поверишь, что я – корм для червей в перспективном будущем. Скажешь, мол, опять ты нагнал жути, проныра! Поэтому, не буду испытывать судьбу и просто поблагодарю тебя за прекрасный подарок ко дню рождения. Жаль, пока мне некуда надеть эту прекрасную футболку с «Cure». Май, к слову, выдался очень теплым. Смотрю в окно на отцветающую сакуру и думаю о тебе. Кто знает, может, когда-нибудь ты все-таки решишься посетить родину своих предков. Я вот безумно бы хотел побывать в Англии, даже учитывая то, что родственников моих там никогда не было. Сегодня приходил Танака-сан. Главный хирург, может помнишь? Он сказал, что кардиостимулятор работает с какими-то сбоями. Он, по словам доктора, уже не может посылать адекватные электрические импульсы, заставляющие сердечную мышцу сокращаться. Меня это мало волнует – это уже становится смешно. С любовью, Проныра". 18 марта. 8 лет назад. Мидори сидела у большого квадратного монитора. Прошло уже немало времени, с тех пор как Изая последний раз присылал сообщение на электронную почту. Что не говори, а бумажные письма ей больше нравились – там можно было почувствовать душу человека, прикасающегося к бумаге. "Дорогой Проныра. Ты так давно не писал мне. Все ли у тебя хорошо? Я волнуюсь. С любовью, Мидори". Ответ пришел на следующий день. Он был кратким и страшным. Она ничего не могла поделать, кроме как пойти ва-банк ради друга. «Семья обанкротилась. Без хорошего присмотра мне, боюсь, долго не протянуть. Спасибо, что была мне другом, Мидори». Два года назад. Лондон. Она сидела за игральным столом и с непроницаемым лицом продолжала вглядываться в свое «каре». Четыре туза и тройка радовали глаз, но лицо оставалось непроницаемым. Он сказал, что так надо. Он никогда бы ее не обманул. Все ходы были заранее просчитаны – в этом заключается невероятный талант обреченного на смерть юноши. Они знакомы так давно и вот уже как 10 лет Мидори Сато сидит за столом для покера. Девушка не чуралась любых соперников, лишь бы ставки повышались, ведь эти деньги были нужны, чтобы спасти жизнь дорогого ей человека. Это был самый обыкновенный вечер. Бар «House of cards» пользовался популярностью в рядах бандитов и просто людей с сомнительным прошлым, поэтому среди этих скрытных мужчин легко было выделить хрупкую фигуру Сато Мидори. Мужчина лет пятидесяти в черном плаще и шляпе составил компанию миловидной шатенке с непроницаемым лицом. - Где вы учились, мисс? – Низким басом спросил мужчина. - В Иеле, сэр. – Коротко ответила девушка. - Что заставило человека с тонкой творческой натурой оказаться с картами в руках? - Вскрываемся? – Она игнорировала все личные вопросы. Всегда. Имели значение только деньги. По телевизору, что стоял за спиной у мужчины, показывали какой-то репортаж, и Мидори на секунду изменилась в лице. На экране высветилось ее фото. - Сделайте, пожалуйста, погромче. – С каменным выражением попросила Мидори бармена. Он подчинился, и весь бар услышал слова диктора: «По причинам безопасности мы не можем разглашать подробности этого дела, но известно, что деньги, уведенные более чем с десяти счетов трех крупных банков Лондона, поступили на счет некой Сато Мидори. Сумма ущерба – десять миллионов фунтов. Сейчас этот счет заморожен, но девушка уже успела снять больше пятисот тысяч. Если вы обладаете информацией о местонахождении этого человека, просим сообщить по телефону…» Мидори похолодела от ужаса. Этот счет она открыла для Изаи. Туда она перечисляла деньги на его лечение. «Это что шутка?» - пронеслось в голове девушки. В эту же секунду стало понятно, что глаза всех бывалых бандитов устремлены на нее – «Твою мать! Если не сцапает полиция, то поймают эти уголовники! Они думают, у меня есть пятьсот штук!». Она не знала, как выйти из бара и не стать жертвой бунта. В голову пришло паническое решение проблемы. Мидори резко выхватила одноразовую зажигалку и со всей дури бросила ту на пол. От удара пластик разорвало волной небольшого, но громкого взрыва. В этот момент люди в баре испуганно отвлеклись, потому как что именно бросила девушка увидеть не успели. Этого хватило, чтобы выпрыгнуть в открытое окно и бросится наутек. Она бежала так, как никогда, правда, не особо понимая куда. Домой нельзя – ее повсюду ищут. «Как такое могло случиться? Кто мог такое провернуть и не ошибка ли это?» Раздался звонок телефона: «Проныра» - высветилось на экране. «Нет», - думала она – «неужели он уже слышал? До Японии тоже дошло?». - Алло – дрожащим голосом ответила Мидори – Орихара, ты уже слышал? Не могу поверить! Кто мог такое сделать. - Могу ответить тебе на этот вопрос, - необычно бодрым и здоровым голосом отвечал Изая – это сделал я. Она остановилась на ходу, чуть не врезавшись в столб. - Как ты? Это что шутка? - Ты просто нужна мне здесь. Твои способности выше всяких похвал. Как только можно быть такой наивной, для меня загадка. – Весело протянул Орихара. Она молчала. Что это вообще должно значить? - В ячейке 102 аэропорта Хитроу тебя ждут липовые документы и деньги. Только в Японии ты по этому паспорту жить не сможешь. Нужен семейный реестр, если не хочешь, чтобы тебя, в итоге, нашли. Боюсь, мне придется поступиться кое-какими своими принципами. - Что? – Информация не укладывалась в голове. Это Изая? Он обманул? Как такое возможно – В Англии вся моя жизнь! Я хочу быть актрисой! - О! Уверяю тебя, будешь! – Злорадно смеялся информатор – Было очень забавно наблюдать за тобой издалека. Посмотрим, на что способна девчушка вроде тебя на родине своих предков. В Англию ты больше не вернешься. Он бросил трубку, оставив девушку в оцепенении стоять, оперевшись на столб. Не выдержав обиды и чувства предательства, она завыла, подавляя крик, рвущийся из груди.***
Изая проснулся резко, от ощущения давления на больное ребро. Он разлепил веки и увидел блондинистую голову на своей груди. «Удивительно. Спит как малыш – совсем не монстр. Но, это ненадолго» Информатор попытался аккуратно вылезти из-под своего новоиспеченного «друга», и спустил ноги с кровати. Его остановила сильная рука, которая ухватилась мертвой хваткой за тонкое запястье. - Куда? – Сквозь сон промычал Хейваджима. - Умыться, - тупо ответил Изая – а что? - Как ты себя чувствуешь? – Мягко поинтересовался Шизуо, взирая на Орихару. - Лучше, спасибо. – Все еще ровным тоном сказал тот и стал рыскать в комоде в поисках медицинской повязки для треснутых ребер. Шизуо встал, аккуратно обхватил брюнета за талию и повалил обратно на кровать, целуя где-то за ухом. Изая на мгновение забыл, что собирался сделать и поддался на эти телячьи нежности, выдыхая стон удовольствия. Хейваджима облокотился на руки и навис сверху стройного тела, словно каменная скала. Поцелуй вышел глубоким и чувственным, но вышибала вдруг отпрянул, шепча в знакомое ухо: - Наверное, тебе пока не стоит… - И не поспоришь… - выдохнул в ответ Орихара, освобождаясь от объятий врага. Увидев свою проломленную дверь, Изая громко выругался. Он ненавидел бедлам в стенах своей квартиры. - Сколько можно все здесь крушить!? – Возмутился Орихара после того как умылся и вернулся в комнату к проснувшемуся Шизуо. Тот уже собирался вставать и спросить хозяина пент-хауса, нельзя ли воспользоваться душем. - Надо было дать тебе отбросить коньки? – Невозмутимо поинтересовался Хейваджима. - Надо было хотя бы снять с петель, но это не твой стиль да? – Огрызался Изая, скрещивая руки на груди. - И от кого я ждал благодарности? – Скорее себе, чем брюнету задал вопрос вышибала – Лучше расскажи мне, что ты знаешь о ситуации с Селти. Если ты ей помогаешь, значит, явно знаешь больше моего. Изая смотрел на Хейваджиму с напряжением. Он прикидывал правильный формат действий, чтобы вышло так, как это нужно для дела. - Сходи в душ, и подваливай на кухню, там тебе все расскажу. – Невозмутимо выдал Орихара. Душ блохи напоминал мощностью пожарный гидрант. Вода вбивалась в спину, словно кто-то стрелял автоматной очередью. Разные шампуни и гели позабавили вышибалу. «Ты точно - парень, блоха?» - подумал он, выдавливая содержимое одного из тюбиков. После душа он, как и договорились, оделся и вышел в кухню. В нос Хейваджиме ударил приятный аромат омлета. Потихоньку подкравшись, Шизуо увидел спину информатора, склонившуюся над плитой. В халате – так по-домашнему – Изая что-то готовил, положив одну руку на бок. Эта картина не вписывалась в образ привычного информатора. Шизуо не смог себя перебороть и бесшумно подобравшись к брюнету, собирался чмокнуть того в макушку. Но, не тут-то было. Резко развернувшись, Изая чуть не всадил в шею блондину кухонный нож. Вышибала еле успел отпрыгнуть от опасного предмета. В лице информатора застыла смесь ужаса и злости: - Никогда, - он перевел дыхание – никогда так не подкрадывайся. - Ты точно псих. – Потрясенно проговорил Хейваджима. - Ну, учитывая наше прошлое, старые привычки оправданы. – Пытался отмахнуться Орихара, раскладывая по тарелкам предмет своих трудов. - Так ты расскажешь мне, что удалось выяснить? – пробуя омлет, спросил Шизуо. - Да, известно немного. Они изобрели препарат, способный уничтожить Селти, но еще его не опробовали. Дело в том, что он не стабилен и способен вызвать токсичные испарения при контакте с воздухом. Шинра изучил образец, добытый мной. - Ты смог достать эту штуку? – Не веря в честные побуждения Орихары, спросил вышибала. «О да, и ты сильно в этом поспособствовал» - злорадно думал брюнет. - Да, - спокойно ответил Изая, глядя прямо в глаза блондину, отчего тот на секунду засмотрелся на блики красных оттенков у радужки – я повторюсь, Шинра мой друг. - Ой, мне можешь не рассказывать. Ты наслаждаешься процессом. Но, это ничего, пока от тебя есть польза. Селти в надежном месте? Где она конкретно? - Сибуя. - Сибуя? Да это ж рассадник туристов! - Тем проще затеряться среди квартир, в которых никогда не задерживаются надолго. Это район с апартаментами, жильцы которых меняются как перчатки. Никто не заметит черную мотоциклистку. – Объясняя это, Изая по привычке стал расставлять солонку, перечницу и соевый соус по типу шахмат, что не укрылось от медовых глаз. - Так, чем сейчас занят Шинра? – Шизуо положил ладонь на руку Орихары, сжимающую солонку. Информатор разжал пальцы, чтобы переплестись ими с пальцами блондина. - Он работает на Фишермана. Уже многое узнал, осталось заполучить проектные данные по развитию препарата. - Как он это выносит? – Хейваджима потрясенно взирал на Орихару. - Ему нужно подпортить образцы так, чтобы это было не заметно с первого взгляда. План состоит в том, чтобы застать этого сумасшедшего в обстановке без свидетелей и охраны. Для этого… нам будет нужно кое-кого похитить. И это нехитрое дело я хочу доверить тебе. - Похитить? Кого? – Спросил Шизуо, недоумевая. - Как ни странно, мою жену. – Улыбнулся Изая, глядя в пронзительные глаза врага. Их руки соединились в замок, а лица были уже на расстоянии ладони друг от друга, когда Шизуо удивленно расцепил слетающиеся пальцы.***
Мидори уже успела собрать себя этим утром по кусочкам, как делала это ежедневно, надевая ненавистные платья из коллекции «все прикрыть». Выходя из дома, она прокручивала в голове план, который недавно рассказал ей Изая. В процессе его реализации ей придется сыграть идеально – здесь права на ошибку нет. Она вышла к знакомой католической церкви. Сюда же должен с минуты на минуту подойти Том Фишерман, чтобы обсудить со священником обряд бракосочетания. Дело в том, что мужчина первым делом предложил сыграть свадьбу в Лондоне. Это было бы логично, учитывая, что все друзья и родственники молодых живут там. Мидори пришлось постараться, чтобы переубедить будущего мужа. «Это родина моих предков» - рапортовала она – «Друзья и родственники могут приехать сюда. Такое бывает ведь раз в жизни, Том!». Девушка вздохнула и помахала рукой, приближающемуся мужчине, не опоздавшему ни на секунду. «Педант» - Пронеслось в голове – «И как всегда безукоризненно выглядит». На мужчине было пальто в пол и шейный платок, проколотый английской булавкой. Остановившись около девушки, он, улыбаясь, буравил ее пронзительным взглядом. - Мидори, ты как всегда прекрасна. - Спасибо, Том. Ты тоже обворажителен. Репетиция свадьбы была назначена на вторник. Священник очень долго расспрашивал пару о том, сколько будет гостей и нужен ли на свадьбе хор Наконец, когда все вопросы были улажены, Мидори распрощалась с «женихом», отправив того на работу, а сама села в такси и двинула в сторону Синдзюку.***
Шинра спустился на цокольный этаж больницы Святой Марии. Это место вызывало дрожь во всем его теле. Ему невыносима была мысль, что пусть для дела, но придется помогать Фишерману готовить оружие против Селти. Он прошел по длинному коридору, минуя морг, и оказался у просторного прохода в соседнее крыло. Там Кишитани наткнулся на трех внушительного вида молодых людей. - Вы пустите меня? – Спросил Шинра, раздражаясь. - Имя. – Потребовал охранник. - Кишитани Шинра. О, чудо – его пропустили. Молодой врач оказался в огромном белом помещении, разделенном на сектора пластмассовыми перегородками. На нескончаемых колбочках и дымящихся сосудах были наклеены бирки. Над столами склонились люди в белых халатах – Кишитани насчитал десять человек. «Десять прекрасных образцов для вскрытия мозга» - подумал доктор – «Интересно, что творится в голове у людей, которые зная столько о науке, продолжают так слепо верить в фанатические бредни этого англичанина». Врач прошел вперед. К нему вышел сурового вида рыжий парень в очках. - Вы Кишитани? Добро пожаловать в центр борьбы со скверной. Мистер Фишерман скоро придет, а пока я бы хотел показать вам результаты наших последних исследований. Рыжий отвел Шинру к большому столу. Здесь было множество бумаг и ноутбук. На экране высвечивалась какая-то программа. - Это тест на совместимость препаратов с образцом. Если реакция есть, индикатор внизу экрана загорается красным. - Образцом? – У Кишитани все внутри свернулось, когда парень вытащил из шкафа колбу с нитью тени дуллахен. - Мерзкая штука, правда? – Рыжий подумал, что напряженное лицо врача вызвано отвращением. - Да, - взял себя в руки Шинра – отвратительно.