Фриск в Хогвартсе

— Кто здесь? — нахмурившись, тяжело гаркнул Санс. Ведь ему не дали сделать то, чего он так давно желал. — Дриимурры... Все здесь. Что-то случилось, Санс. Наверху. Послышался неслабый, до жути настойчивый стук в дверь. — О нет. Мы пропали! — охваченный паникой, схватился за голову гриффиндорец, истошно вопя, безумно бегая по всей комнате, снося всё на своём пути. Как ни странно, Фриск и Санс не сдвинулись с места, замерев, пребывая во внутреннем ужасе. — Эй, вы там! Мы знаем, что вы здесь! Открывайте немедленно!!! — послышался мощный толчок снаружи, который, судя по всему, был сделан огромной сильной ногой, облачённой в сапог со свинцовой подошвой. Металлическая завеса двери вмиг затрещала и прогнулась вовнутрь. — Анд-дайн... — совсем тихонечко что-то пропищало. Точнее, кто-то. — Здесь же кнопка... Погнутая дверь уже поехала вверх с привычным скрежетом механизмов, но по дороге заклинила. Под ней вмиг появились две знакомые, чуть загорелые руки, с тихим кряхтением поднявшие дверь до конца. Это была Андайн, обладательница мускулатуры, способной гнуть металл, а из-за неё скромно, с лёгким испугом на лице выглядывала Альфис, придерживающая очки. Да уж, такого эпичного захода никто не ожидал (хотя от этого воинственного чудища можно было ожидать чего угодно). — Анд-дайн? — повторивший за когтевранкой Папирус перестал вопить и, с трудом успокаивая дыхание, продолжил. — В-вы же сказали... — Да-да, я знаю. Мы думали, что что-то случилось, поэтому Альфис потащила меня сюда, к вам. Мы следовали за Дриимуррами. Причём они все были до чёртиков перепуганы, мчались сюда со всех ног. Видать что-то случилось. — Ага, я тоже их видел, они чуть меня не заметили, — до сих пор с одышкой тарахтел гриффиндорец, быстро моргая своими мышиными глазами. — Ага, но что нам делать? — Вы как хотите, но мне надо позаботиться об этом. Наверняка они не просто так сюда заявились, — твёрдо пробасил Санс, решительно направляясь к выходу. — Но как же мы? — воскликнула Фриск, хватая парня за капюшон, еле выглядывающий из под нейтрально-серой ткани шарфа. Тот остановился и тяжело вздохнул. — Ладно, пошли, но только тихо. — Вот ещё! Буду я слушать какого-то жалкого комедианта, — буркнула Андайн, скрипя зубами. — Андайн, не сейчас! — кинула Фриск, опуская напряжённые плечи бывшего когтевранца, чуть не кинувшегося на соперницу в порыве ярости, недобрым блеском уже сверкавшей в глазах. Как будто пришёл конец света, вспышками огня озаряющий купол мирных, безмятежных небес. — Идём. Все пятеро тихонько вышли из отравленной волнением комнаты и направились вслед за Сансом. Тот что-то тихонько бурчал себе под нос, стараясь идти быстрее, назло спутникам отдаляясь от них всё больше и больше. Лёгкая рука гриффиндорки на затылке, своим решительным теплом вмиг растопившая лёд неприязни была как нельзя кстати и сразу успокоила разгневанного, который немедля сбавил шаг. Судя по всему все бесконечные, пронзающие мглой коридоры были словно ходами в муравейнике, не нарушающими табу. И все вели к центру гигантского подземелья. Вскоре в конце забрезжил лёгкий свет, уже успевший стать непривычным и непонятным в таком месте, как это. В конце длинной, полой изнутри змеи все, не бывавшие здесь раньше так и ахнули. Пропахшие сыростью и гнилью катакомбы соединялись в одно большое помещение с высокими, кричащими о безысходности потолками, кучей капсул и ширм слева, огромным пультом управления справа, простирающемся в стороны метров на пятнадцать точно. Помимо моря кнопочек, лампочек, рычажков и переключателей вверху было великое множество разных по форме и размеру экранов, с лёгкой радужной рябью показывающих одинаковые пейзажи LAB и некоторые уголки школы. Если быть вернее, все уголки школы. Дойдя до центра громадного помещения, друзья заметили одну единственную дверь. Санс приставил палец к губам и показал рукой следовать за ним по пятам, и как можно тише. Оставалась всего пара метров. Пять, три, и... — Так-так-так, ка-акой сюрприз! — все мигом замерли в страхе, обернувшись ледяными статуями. Никто не хотел оборачиваться, зная, что что-то или кто-то находится за спиной. Точнее сказать, все очень желали забыть нарочито растянутый, как гуща плавленого шоколада голосок Чары Дриимурр. — Са-анс, ай-яй-яй... — упомянутый медленно развернулся на зов. Судя по всему, выражение его лица слизеринку не устроило. — Хм, ты разве не рад нашей долгожданной встрече? И как всегда без гостей не обошлось. Какая ошибка. Ошибка, совершённая, чтобы снова потерять себя и свой разум, — злорадно хихикнула Чара, звонко хлопнув в ладоши. На этот раз обернулись все спутники. Рядом с ненавистной особой стоял её брат. Подбородок словно прирос к груди, а чёлка вытянулась, чтобы спрятать за собой зелень глаз. — Чара… — Завались, Азриель. Теперь буду говорить только я. Ты не посмеешь сорвать мне этот чудный момент. Санс немедля выхватил палочку из кармана толстовки и решительно направил её на девушку. — Хе-хе, ты думаешь, она тебе поможет? В прошлый раз не помогла, — с поддельной досадой произнесла красноглазая. — Ты не посмеешь сделать это. У нас был уговор, — в отчаянии бросил Санс так, будто вытащил последний туз из рукава в давно проигранном споре. — Да-да, конечно, не волнуйся, — недобро сверкнула очами оппонентка. — Фриск не умрёт от моей руки. Слизеринка, будто отражение достала палочку из кармана. Плавно взмахнув ею, Дриимурр пустила пару серебряных искр в пол и в момент испарилась в воздухе, оставив за собой только устойчивую, ядрёную и ядовитую чёрную дымку. Азриель поник, в отчаянии закрыл руками глаза, как бы намекая, что сейчас произойдёт что-то нехорошее. Фриск напряглась, у неё дурное предчувствие. В тот же момент Чара оказалась за спиной у Андайн. В руках вместо палочки образовался острый кинжал с резной блёклой рукоятью и немного потрёпанным лезвием цвета свежей сочной крови, которая была куда ярче волос Андайн, холодных роз и вечности, что мимолётнее алого. * — Первая РЕШИТЕЛЬНАЯ!!! — крикнула девушка голосом, холодящим душу. Лицо её до ужаса исказилось, миловидная мордашка с нездоровым румянцем преобразилась до неузнаваемости. Алые зоркие глаза потемнели, и не то, что потемнели, а просто исчезли! Будто сумасшедший маньяк решил поиграть с безвольной жертвой и начал с того, что всеми подручными средствами вырывал ей глаза, оставив лишь две рваные впадины, своей сосущей чернотой превосходящие чёрные дыры. Сначала полуизгиб ярких губ расширился, потом превратился в яростный оскал, а затем и вовсе сменился на улыбку сумасшедшего, выдравшего себе все зубы и порвавшего щёки, чтобы улыбаться было легче. Из рваных глазниц и потерявшей чёткую форму дыры рта капала отвратительная чёрная субстракция. "Так вот кто настоящий демон!" — быстро подумала про себя Фриск, невольно замерев от ужаса. Андайн развернулась, чтобы защититься, но даже её рефлексов не хватило. Казалось, будто нападающий занёс над жертвой руку со скоростью света, а потом одним резким, недоступным глазу движением всадил кинжал в грудную клетку. Этот звук... Пронзённые металлом рёбра треснули со звоном бьющегося стекла, а сердце разорвалось на части как кусок бесполезной старой марли. Вмиг ноздри заполнил запах чего-то невкусного, протухшего, гнилого... Запах убийства. Ужасающий парфюм самой смерти. Обессиленная, лишённая жизни туша с глухим стуком свалилась на землю, ударившись о плиточный пол как упавшее дерево. Свежая алая кровь сочилась из молодой раны, подобно весеннему ручью, вышедшему за пределы берегов. Через секунду шокированную тишину разрезал душераздирающий крик, ударивший по барабанным перепонкам словно накатившее на берег цунами, что несёт за собой только отчаяние и разорение, нависшее над присутствующими чёрным шлейфом смертельной опасности. От горькой утраты и слепого отрицания этого взгляд сразу помутнел, а сквозь дымку слёз было видно лишь то, как чёрным пятном с жёлтой макушкой Альфис бросилась к телу возлюбленной. Фриск в ужасе отскочила в сторону, даже не находя в себе сил для мыслей, как она смогла пошевелиться. Аура смерти настигает её, мрачным ореолом вися в воздухе. Эта боль потерять кого-то, кем она дорожила щемила сердце, выворачивала натерпевшуюся мышцу наизнанку, обильно сыпала на пожизненную рану катящейся из глаз солью. Всё больше накатывала бесконечная жалость... Но сейчас её нет. Андайн будто провалилась в бескрайнюю бездну, оставив всех остальных на краю, таких потрясённых и беззащитных. Что можно сказать о Сансе, то он был просто опустошён. Пальцы невольно задрожали, отпустив выскользнувшую из крепких рук палочку, ударившуюся о пол с неимоверно громким, но таким далеким от понимания треском. Веки порхнули вниз и скрыли всё больше тускнеющую синеву глаз, которая смываемой краской уходила прочь от хозяина по бледным колючим щекам. Будто повторяющийся кошмар, повторяющаяся на его глазах смерть. Но по Папсу нельзя было судить также. Он наоборот с округлёнными глазами перекидывал испуганный взгляд то на убитую, то на убийцу, до сих пор не осознав, что произошло. Лишь одна Чара не была расстроена, одна безумно захохотала нечеловеческим смехом, расставляя руки в разные стороны как обрадовавшийся чему-то ребенок. Тем временем куда-то в тёмный уголок забился потерявший надежду пуффендуец, что громко плакал, рухнув на колени. — Кто ты? Ты не человек, верно?! — крикнула гриффиндорка надрывающимся визгом, медленно тонущем в слезах. Слезах, которых было так много, что она перестала их замечать. — Верно судишь. Я и прежде им никогда не была, правда, Азриель? Ты так долго удерживал меня. Пусть все находящиеся здесь скажут спасибо, что я не убила её раньше. Теперь вас всех настигнет эта карма, — вновь демонически рассмеялась Чара, лёгким движением вырывая кинжал из груди красноволосой, при этом слегка обрызгав завывающую рядом Альфис кровью. Непринужденно вытерев его о свою мантию, она подняла дорогой сердцу нож и концом лезвия указала на бывшего студента. — Тебе нравится, Санс? — в ответ конечно же гробовое молчание. — Ладно, можешь не отвечать, ты сам выбрал этот путь. И в отличие от некоторых я держу свои обещания, — лукаво оскалилась Чара, стреляя воображаемым взглядом пустых глазниц в нашу героиню. — Что ты хочешь сказать? — не открывая глаз, прохрипел Санс. Фриск, поняв в чём дело, будто приклеилась к земле. Откуда Чара знает про обещание? — Всё очень просто, Санси! Ты слишком доверчивый и наивный, выдал всё своей любимой подружке, взяв элементарное обещание, даже не подумав о серьёзности дела и хотя бы о Непреложном Обете. Та в свою очередь, когда ты как труп зарылся под землю выдала всё это постороннему лицу. Самому первому, кому ты боялся рассказать правду. Догадываешься, кто бы это мог быть, а? Санс разлепил веки. Два до ужаса тусклых глаза были наполнены болью от предательства и разочарованием в самом близком друге. С последней слезой, убитым осенью кленовым листочком сорвавшейся вниз ушёл последний оттенок голубого, который всегда выглядел печально. Теперь два серых-серых глаза пустым и холодным взглядом уставились на предательницу, а слёзы внутреннего отчаяния застыли, вновь превратившись в лёд. — Превосходно, смотрите на это милое личико! Сейчас оно менее уродливое. Никогда не нравился синий, — паясничала Дриимурр, подскакивая на месте, заливаясь звенящим смехом. — Лгунья, — змеиное шипение, наполненное Ненавистью. — Я очень взыскательно отношусь к обещаниям. И не люблю, когда их нарушают, — подняв палочку с пола, промолвил Санс тихим басом. — Да, верно, теперь ты должен покончить с ложью и предательством, Санс. Давай, чего же ты ждёшь? — одновременно раскрыли рот Чара и Скелетон-старший, когда тот наставил палочку на жертву. — Санс, стой! — крикнул будто воспрявший ото сна Папирус. — Кричи, не кричи, он не слышит тебя, Скелетон, — подражала демонесса шипению прислужника. — Поэтому, пока мой слуга прикончит её, я убью тебя. Как же повезло встретить сразу троих РЕШИТЕЛЬНЫХ. Уже двоих, — изобразив странную гримасу, слизеринка вновь исчезла. Мгновенно появившись за спиной, закрытой длинным хвостом алого шарфа, она замахнулась оружием, целясь прямо в белобрысый затылок, но на счастье Папс успел. Ценой спасённой жизни оказалась его волшебная палочка, разлетевшаяся в разные стороны дождём исходящих магией щепок. — А ты проворнее той вяленой рыбки. Посмотрим, сколько ты продержишься! Не волнуйся, ты все равно умрёшь!!! — на этот раз Дриимурр использовала ногу. Из-за врезавшегося в живот каблучка длинные ноги подкосились, и Папирус упал на пол, кряхтя, пытаясь отползти подальше от своей гибели. Это было её колоссальной ошибкой. — Только через мой труп!!! — громом и молнией грянул сзади звериный рык. Приняв недоумевающее выражение, безглазая обернулась, и в тот же миг, согнувшись пополам, была на добрые тридцать метров отброшена в сторону ширм, снеся половину завес и врезавшись в стену на огромной скорости. Не будь она демоном, сразу бы скончалась даже не от огромного количества переломанных камнем костей, а от сокрушительного удара ногой в живот. Карма. Мертвенно-бледный и удивлённый Папс глядел в сторону, куда улетела секунду назад нападавшая на него девушка, а когда повернулся к своему спасителю, ему поплохело, и где-то глубоко внутри ёкнуло сердце, стремительно наполняющееся надеждой. Решимостью. Перед ним стояла Андайн. — Знаешь, парниш, ты довольно крут, но прошу, не пытайся опередить меня по крутости. Моя смерть не означает, что я перестану бороться за вас, — подавая другу руку, ухмыльнулась девушка. В ней совсем ничего не изменилось кроме... Легендарная повязка была снята и сейчас валялась где-то в сторонке куском рваной футболки, а некогда прикрытый ею глаз был полностью чёрным, с узкой щёлочкой белого зрачка посередине, мерцающего угрожающими молниевидными вспышками решительности. Чёрт побери. Обомлевший гриффиндорец просто смотрел на этот глаз, на протянутую руку, на живую Андайн и не мог промолвить ни слова. — Ну же, дружище, нам пора Фриск выручать, — расцвела на знакомом лице уверенная улыбка. Товарищ по цвету шарфа осторожно протянул руку, принял помощь и поднялся. В его голове всё перемешалось, мысли испуганно скакали в разные стороны от праздничного салюта, взрывающегося и разлетающегося во все направления радужными искрами, что сопровождалось неимоверным грохотом в ушах. Парень не удержался и изо всех своих сил сжал любимую старосту в крепчайших объятиях, даже не взирая на разорванную грудь, откуда всё ещё сочилась кровь. Это действительно чудо. — Ладно, солдат, отставить! — смутившись, недавно убитая отвела взгляд. — Я разберусь с Чарой, идите! — вдруг откуда-то крикнула Альфис. Однокурсники синхронно развернулись и увидели бегущую блондинку, оборачивающуюся через метр и счастливо махавшую рукой своим друзьям. Тем временем у Санса и Фриск творилось что-то невразумительное. Бывший когтевранец, полностью охваченный силой Чары одним ртом скалился кривой сумасшедшей улыбкой. Он медленно, будто дикий кот на охоте всё приближался к добыче грациозными, насколько это было возможно шагами. Фриск, подражая, всё пятилась и пятилась назад, пока не упёрлась в холодную стену, оборвавшую что-то внутри. Судья приподнял палочку чуть выше, целясь прямо в лоб гриффиндорки. Казалось, минутами ранее они признавались друг в любви, а сейчас... Любовью-то и не пахнет особо. — Санс, любимый, прекрати. Это Чара тобой управляет, прошу, остановись... — в отчаянии девочка глотала слова. — Я очень ОЧЕНЬ раскаиваюсь, мне ужасно стыдно, поверь! Прошу, услышь меня, опусти палочку! Но Санс не останавливался и продолжал мелкими шажками приближаться к жертве. — Санс?.. — голос стал затихать, ровно как и огонёк надежды мерк в душе Решительности. Будучи наготове, узник подземелья раскрыл рот и тихо, угрожающе начал шипеть одно из заклятий на том языке. Не осталось совсем ничего, но маленьким угольком всё теплился внутри последний козырь: — Ненавидишь тех, кто нарушает обещания?.. Не ненавидь потом себя за то, что нарушишь своё обещание. Обещание Ториель! — в страхе пискнула Фриск последнюю фразу, маленькой птичкой ворвавшуюся в белобрысую голову. — Обещание?.. — в памяти Санса что-то вспыхнуло восставшим из пепла фениксом. Внутри разума бездушного существа яркими искрами проносились воспоминания о нём, о его жизни... Среди них промелькнула и Фриск, чей образ был буквально выжжен на страницах истории Санса Скелетона. Он всё вспомнил. Он допустил ещё одну ошибку. Мелкий порыв минутной ненависти снова сыграл с ним злую шутку. Широко раскрыв глаза, он слушал стук в висках и с ужасом глядел на девочку напротив, с ужасом осознавая то, что чуть было не убил её. Не успел парень и слова сказать, как сверху на него навалились две мощные туши. — Держи его крепче! — решительно рявкнула старшая гриффиндорка, отработанными движениями скручивая парню руки. — А ну, мерзкий демон, выметайся из этого тела! Двое разгорячённых гриффиндорцев схватили пойманного за толстовку и изо всех сил начали его трясти, будто надеясь на то, что этот нехитрый способ сможет изгнать демона из этого тела. У Санса на момент закружилась голова от резких и грубых движений, но потом он встрепенулся, будто его окатили холодной водой, высвободился из лап разъярённой рыжей и закричал на неё в ответ: — Всё нормально, я снова свой, свой! Стоп... — яростное потирание глаз освобождёнными конечностями. — Андайн, ты жива?.. Но я же собственными глазами видел, как ты... — Неважно. Фриск, ты как? Он тебя не сильно поцапал? — строго сверля глазами своего ловца, со скрытой угрозой возмутилась староста. Будто мать, с секунды на секунду готовая порвать обидчиков любимого дитя. — Нет, вовсе нет, — отрицательно замахала та головой. — Я очень рада, что ты жива, но как? — Давайте потом, а? — с досадой в голосе произнесла возрождённая, видимо очень устав от подобных вопросов. — Что толком происходит-то? — очень своевременная фраза. — Баланс, — кратко "пояснил" бывший когтевранец, отряхивая куртку. — Да? Серьёзно?! Ну, в принципе так и думала... — хмыкнула спортсменка, но позже спохватилась. — Ладно, я так понимаю, мы должны спасать Альфис? Она сказала, что знает заклятие, способное избавить нас от этого кошмара. А в другом конце зала сражались Альфис и Чара. К счастью, Андайн, обретшая новую невероятную силу заранее спасла возлюбленную, даже об этом не подозревая. Конечно демон был в десятки раз сильнее и могущественнее простой шестикурсницы-отличницы, но полученные ранее раны не могла залечить даже чёрная концентрированная ненависть, струящаяся по тонким жилам девушки. Зло, таящееся внутри юного тела не давало безглазой почувствовать боль или усталость, продолжало бороться. Именно поэтому дуэлянты практически сравнялись, блондинка не проигрывала и до сих пор могла даже с уверенностью отражать летящие в неё заклинания. Вдруг студентка остановилась, неуклюже увернувшись от очередной атаки, задумалась. У неё был план. Санс говорил ей про него. И не раз. Самое время проявить себя. Героически направив палочку на чудовище, Альфис громко, без заиканий проговаривает заклятие. Слова раздаются эхом среди воцарившейся тишины ожидания, ничего не происходит, слизеринка лишь ухмыляется беззубым ртом всё шире, а писательница хмурится. Это было заклятие превращения в цветок. Превращения одушевлённых существ. Одно из самых сложных в трансфигурации, данное не каждому. Но вот оно чудо! Магия медленно, янтарными ручьями стала выползать из палочки, золотые змеи овили воздух в комнате, заполнили каждый угол золотым свечением, буквально излучавшим добро, тёплую веру и счастливую радость. Слишком сильно для трансфигурации. Наконец всё это закончится. Собравшиеся в пучок змейки сконцентрировались в одном месте и сияющим хвостом энергии вылетели вперёд. Удар не пришёлся на виновника всех этих бед. Вместо этого...