Начать жить?!
20 ноября 2018 г. в 15:06
POV: Яна Самойлова.
Под стук колес поезда, я в полудреме вспоминала, как совершила предательство.
В день суда все с утра пошло не по правилам. Я сломала фен, плойку и тостер. Слезы так и собирались хлынуть из глаз, а сердце стучало в ритме стада овец. Папе позвонил адвокат и сказал, чтобы не говорили мы с Сашей на суде о знакомстве и отношениях. Александр не отвечал на телефон и меня трясло. Мы с папой пошли в зал заседаний, и я отвечала по сценарию юриста, и все равно на душе было не спокойно. Я не успела предупредить Сашеньку. Вот зашел он в зал судебных заседаний и взгляд холодный в мою сторону. Сам ли догадался, что надо притвориться незнакомцем?
— Скажите Александр Станиславович, вы знакомы с Самойловой Яной Федоровной? — произнес вопрос судья
— Да, знаком, — резковато ответил Саша.
— Скажите суду, в каких вы с ней отношениях? — произнес следующий вопрос судья.
— Она моя девушка, — с холодным скрытым сарказмом ответил Саша.
Я не слышала слов отца, и перед глазами все плыло как в тумане. Я его теряю. Как больно. И мне стало тут же пофигистично на мои права.
— У меня по существу только один вопрос: во время ДТП гражданка Самойлова разговаривала по телефону? — произнес судья.
— Вы со мной разговариваете? — произнес судья, а Саша смотрит на меня злым и холодным взглядом с досадой.
— Да, извините, — извинительно произнес Саша.
— Мне повторить вопрос? — произнес с недовольством судья.
— Нет, не надо. Да, разговаривала, — ответил Сашенька.
Мой любимый парень вылетел из зала суда после оглашения приговора, словно пробка с ускорением.
— Ты мне можешь объяснить, что это было? произнес отец, а я не знала, что и как сказать, — Ты мне можешь сказать, что это было?
— Я не знаю. Сашка телефон дома забыл и его мама ответила. А ты не дал мне перед заседанием и слова сказать! — произнесла я зло, — Он принципиальный и наверняка кто-то успел ему доложить, что я сказала. Не надо на него и на меня срывать всех собак.
— С ним поговоришь завтра, а сейчас отвезу тебя до дому, — произнес отец, презрительно, выделив слово с ним.
— Спасибо за советы твоего юриста. Очень помог! Его случайно не Кисляк зовут? — поджав губы, произнесла я.
— Поехали домой и не надо мне устраивать драм! — строго с внушением произнес папа.
— А я их и не устраиваю! Я хочу побыть в одиночестве! Пройдусь! Со мной, как с малой девочкой вести не надо! Пока! — парировала я.
Побежала в любимый парк, где я всегда успокаивалась. В парке села на скамейку. Сашка не простит мне это предательство. Я видела по взгляду. Костер возненавидел меня. А все потому надо было не давать папе управлять жизнью моей! Все перевожусь на заочное отделение и уезжаю в Москву. Дома меня поджидали родители. Мама плакала, а отец зло косился на меня.
— Помирилась со своим любовником? — произнёс он с презрением к Саше.
— Не помирилась и по твоей вине. Я не хочу больше жить в вашем доме, Федор. Собираю вещи и ухожу, — произнесла я.
— Куда ты пойдешь? К своему хахалю в ножки падать? — произносил не отец для меня больше, а Федор Самойлов, чужой дядька.
— А это неважно! Вас, Фёдор, не особо волновал факт лжи в суде, а еще начальник ГИБДД называется! — произнесла с ядовитым сарказмом и захлопнула дверь в свою (пока ещё) комнату.
Утром я встала, когда предки ушли. Надела чёрный свитер, серую юбку и не накрасилась. Всё моё существование и вид выражали скорбь и вину за послушание папаши. Пошла в университет. Хотела уйти, не посещая пары, но деканат факультета в тот день работал с девяти утра. Пришлось отсидеть пару по макроэкономике у профессора Лещенко Сергея Родионовича. В деканате не хотели отпускать меня на заочное отделение. Я им стала дорога и перспективная студентка. С боем отвоевала право уйти на заочку, и, пообещав писать им письма электронные о жизни в столице. Домой вернулась в третьем часу. Там была мама не отец со вчерашнего дня мне.
— Ты где была? — произнес мне вопрос Федор Самойлов.
— В институте. Забрала документы и сегодня же на скопленные деньги улетаю вечером в Москву.
— Яночка, как же так? — произнесла, заплакала мама.
— Я не смогу жить в одном доме с предателем, — произнесла я, презрительно глянула на не отца.
— Как ты смеешь так со мной говорить?! — произнес, повышая голос Самойлов.
— А ты мне никто со вчерашнего дня! — не дожидаясь, ответа не отца, пошла в комнату собрать свою сумку с вещами.
Весь гардеробчик скромный уместился в одну фиолетовую сумку. Легла спать, замкнув дверь на замок и убрав под подушку паспорт. А то с Самойлова станется отобрать его и спрятать, чтоб я не уехала из его дома. Наутро я быстро надела чёрные джинсы, черную юбку, черную блузку и сапожки серые. На пути выхода из комнаты встала мама.
— Яночка, не уезжай! Папа перебесится и сам прощения попросит и Александра вернет, — произносила с мольбой и слезами на глазах мама.
— Мамочка, если я сейчас уступлю и проглочу этот случай, то этот Фёдор и в другой раз не погнушается меня предать и моих близких людей! — произнесла я с криком.
— Яна, я тебя люблю и надеюсь, в столице ты будешь счастлива.
Мы с мамой расцеловались, и я пошла к такси, что ожидало меня под подъездом. В такси плакала и прощалась с Подольском, который подарил мне счастье и принес боль на сердце. Забрала сумку после расплаты с водителем такси и пошла на перрон. В купе забралась на верхнюю полку, и беззвучная истерика накрыла меня. Потом убаюкалась под стук колес и уснула.
Примечания:
https://sun1-9.userapi.com/c635101/v635101522/3d21e/pwpjAQjoMfA.jpg наряд Яны в день уезда.