Тень Остроглаза

— Мама, как ты себя чувствуешь? Цветочек склонилась над Джессами, мягко вылизывая серую шерсть кошки. Потухшие глаза матери неотрывно смотрели в одну точку, будто рядом с ней никого не существовало. Несколько лун подряд Шрам наблюдал, как Джессами теряет связь с живым миром, все больше увядая — как бы он не пытался, у него не получалось вернуть прежнюю сильную кошку обратно. Острые когти смерти уже схватили его мать и отпускать не собирались, сколько бы Шрам не просил. — Можно мне… еще молока? Моим… котятам нужно хорошо… питаться, — слова Джессами утонули в пустоте. Хриплые вздохи мешали разобраться в речи, но Шрам был уверен, что теперь они окончательно потеряли свою маму. — Милая моя, — всхлипнула Цветочек, приобнимая слишком тощую кошку хвостом. — Мамочка, любимая, постарайся меня услышать. Я очень хочу, чтобы ты знала, что мы с Шрамом благодарны тебе за нашу жизнь. Да, она не всегда была великолепна, но ты столько сделала для нас, что никакая боль прошлого не затмит нам твои успокаивающие объятья и теплый язык. Мы любим тебя, мама. Шрам чувствовал влагу на своих щеках, лапы дрожали от бессилия, но он продолжал слушать прощальные слова сестры, впитывая в себя всю ту боль, что звучала в голосе Цветочек. Почему самые любимые должны умирать так рано? — Ах, моя… малышка. Замерзла совсем? Даже покидая мир Джессами думала о своих детях. Она столько вытерпела в своей жизни, что любой бы сломился и пал, но не их мать — Джессами продолжала заботиться о них, даже веся на хвостике от смерти, и Шраму хотелось бы сказать, как сильно она дорога им, но ком в горле не позволял ему открыть все свои чувства матери. И тут, на один прощальный миг, на его шерсти остановился осмысленный взгляд кошки. — Я знаю, милый. Вот и все, ее конец пришел. Неужели все они уйдут так же: никому неизвестные и ненужные, кроме самых близких. Шрам не смог сдержать мучительного стона, когда Джессами выдохнула последний раз и ее тело замерло, давая понять, что душа покинула оболочку и уже бродит среди звезд. — Я буду скучать, — сквозь слезы прошептал он, утыкаясь носом в еще теплый бок матери. Внезапно захотелось снова стать тем беззащитным котенком, лечь рядом с маленькой сестрой и сладко уснуть, мечтая о своей первой охоте. Воспоминания лезли в голову Шрама и тут же скатывались маленькими каплями по морде, теряясь в рыжей шерсти вместе с болью, и оставляя внутри лишь пустоту. — Значит, так все заканчивается? — Цветочек подняла голову, еле сдерживая всхлипы, — Мы будем умирать в старой пещере, и никому не будет до нас дела? — Нам есть до этого дело! — возразил Шрам, прижимаясь к сестре и стараясь успокоить ее, но горечь утраты оказалась сильнее. — Скоро и мы забудем о ней. В наших воспоминаниях будут другие события, новые знакомства и потери — вдруг мы станем такими же призраками? Ты можешь такое представить, что единственные, кто будет знать о такой замечательной и доброй кошке, это мы с тобой, Шрам? — Послушай, — кот неспешно начал гладить сестру по боку хвостом, заставляя посмотреть в его глаза. — Мы были самым дорогим в ее жизни. Она проделала такой путь, не испугалась Двуногих и улиц, смогла сделать нас самыми счастливыми котятами на свете. Каждый урок, каждое наставление — так она готовила нас к будущему, к этому самому моменту. И никто из нас не посмеет забыть ее! — Шрам даже не заметил, как его голос прозвучал громче, но сдерживаться больше не было сил. — Слышишь? Мы всегда будем держать ее в наших сердцах! Как и друг друга, когда придет время! Не смотря ни на что, я буду рядом и пусть земля сотрясется, я не брошу тебя одну! Цветочек сглотнула и еще одна слеза одиноко скатилась по ее шерстке. Он так сильно любил свою сестру, что был готов нарваться на лис и разорвать их шкуры — только ради того, чтобы Цветочек больше не разочаровалась в жизни. Бросив взгляд на лежащую Джессами, Шрам принял решение закопать ее тело как можно скорее. Его мать заслуживает покой. — Я позабочусь о ней, — шепнул в самое ухо Шрам и поднялся. Дальше все было как в тумане: лапы совсем не слушались, а взор полностью размывался из-за слез. В этом состояние он кое-как выкопал небольшую ямку, хорошо, что земля была мягкая и легко поддавалась. Проведя грязной лапой по мягкому меху матери, Шрам прикрыл глаза. — Ты только что ушла, а мне уже тебя не хватает… Последние слова, последнее прикосновение, последний стон мучения в тишину — теперь все кончено. Он не имеет права подвести Джессами и стать слабым в глазах не только сестры, но и всех знакомых. « — Дикие коты не плачут, милый, — Джессами поставила сына на лапы и отряхнула пыльную шерсть. — Они рады судьбе такой, какая она есть и принимают ее в свои объятия. — А если, я не хочу мириться с судьбой? — Ты должен быть сильным, Шрам. Даже если тень нависнет над тобой, продолжай идти с поднятой головой и отважно встречай все козни жизни. И только тогда ты сможешь увидеть свет…» Шрам положил быстро остывающее тело матери в яму и забросил землей. Джессами родилась свободной кошкой и умерла такой же, и, пусть, лесная полянка станет домом для нее, уж это она заслужила. Вернувшись, он застал спящую сестру на подстилке из мха матери. Ее тяжелое дыхание наполнило теплом пещерку, углубленную в корнях дерева, где они уютно устроились еще будучи малышами. Бока легонько подрагивали, выдавая беспокойный сон кошки. Будущее покрыто туманом, но Шрам продолжал надеяться на лучшее. Теперь, его главной целью стала защита юной сестры, которая всегда боялась остаться одна. Однажды, Цветочек все же поделилась своими мыслями с братом и поведала ему, что ходит к Персику только потому, что рядом с ним ощущала безопасность. Не смотря на нрав, и слова приветствия Шраму, домашний кот оставался нежным к ней и всегда с вниманием выслушивал жалобы. Так вот, чего ей так не хватало? Понимания? — Я не знаю, чем я могу помочь тебе, — признался он, прекрасно понимая, что никто его не услышит. — Но я сделаю все, чтобы ты была счастлива. Устроившись рядом, Шрам положил голову на черепаховый бок и обвил пушистым хвостом дрожащее тело. Объятия постепенно успокаивали Цветочек и мирное сопение зазвучало прямо под ухом дикого кота. Однако, у него самого не получилось и глаза сомкнуть за всю ночь, слишком сильная борьба велась в его сердце: продолжить жить как прежде, или изменить и попытаться укрыться от тени? Стоит ли позволить Цветочек самой решить, какая дальнейшая судьба ждет ее впереди, или, как и раньше, полагаться на свои силы для их выживания в лесу? Если кто-нибудь его слышит, пусть подадут знак, потому, что Шрам окончательно запутался. Ему нужен просвет…