***
Утром Михаил понял, что после разговора с Софией немного перебрал и последняя рюмка, скорее всего, была лишней. Он долго думал над словами Софии, да ему будет тяжело без нее, но он не позволит, чтобы она была несчастна.***
София тоже не чувствовала себя хорошо, но тут помогли собственные мысли. Она всю ночь думала: о том, что дала слишком резкий ответ Паше, о Миши, которого не могла так просто выкинуть из головы, о новом запрете Элеоноры, который, конечно, ничего не изменит, но нужно не забыть сказать о нем на планерке, даже вспомнила неприятное прошлое.***
Утро Павла еще не наступило, ибо его утро и так начиналось не слишком рано, а тут он еще и хорошо выпил.***
Вставать и начинать этот день руководству не хотелось, но слово «надо» заставляло идти и работать.***
На планерке были все кроме Павла Аркадьевича. Когда он не приходил на них будучи владельцем никого это не волновало, а вот теперь, когда Павел стал «бывшим владельцем», все беспокоились, ибо сотрудникам было интересно чем закончится эта история. Единственным человеком, который действительно волновался за Павла была София, потому что вчера именно она его отшила и теперь в их «отношениях» стало много неопределенности: либо они до сих пор встречаются, либо все пришло к логическому завершению… — И последнее… по новому распоряжению Элеоноры Андреевны отношения на работе запрещены. Всё, можете идти работать. Сотрудники переглянулись между собой, кто-то и в правду собирался следовать этому распоряжению, но многим было все равно, что есть оно, что нет. Обычно, после планерки, когда все уходили, Михаил оставался. Иногда, чтобы попытаться поговорить, но чаще делал вид, что занимается каким-то важным делом, которое касается отеля. София предполагала, что он остается не из-за каких-то бумажек, которые даже никто не посмотрит, а из-за неё. Ей нравилось это, в душе будто загорался огонек и становилось не так одиноко. Но сегодня Михаил просто ушел вместе со всеми. С одной стороны управляющую расстроил этот факт, но с другой, она понимала, что Михаил прислушался к её вчерашним словам.***
Девушка по-прежнему чувствовала угрызения совести из-за Павла, поэтому собравшись с мыслями, в надежде, что серб ещё там, отправилась к его люксу. Сначала София стучала в дверь осторожно, потом решила уйти, пройдя два шага управляющая поняла, что не может так просто взять и уйти, она вернулась, стуча с бо́льшим напором, а услышав недовольное бормотание Павла не выдержала и зашла в номер. — О, это ты. Ну привет! — Паше сейчас не хотелось серьезных разговоров. — Паш, нам надо поговорить. Я пройду? — в голосе Софии сквозила неуверенность. — Хорошее время ты выбрала… Ну проходи. — Паша немного отодвинулся, уступая место управляющей. Но рядом с Павлом девушке садиться не хотелось, поэтому она села в метре от «бывшего хозяина». — Так о чем ты хотела поговорить? — Паша вопросительно посмотрел на Соню. — О нас… — София отвела глаза, не выдержав пристального взгляда серба. — О нас? Есть «нас»? Ты мне вчера отказала и до этого вела себя как-то странно. — Это слишком ответственный шаг и пока я к нему не готова… — Хах, а может вспыхнули старые чувства, а, София Яновна? — Паше хотелось уколоть девушку побольнее. — Не говори ерунды. Просто… мы с тобой знакомы всего ничего… — тут София замялась, разговор явно не клеился -… я считаю, что к этому надо подходить ответственно и гораздо позже чем через пару недель отношений. — А сколько вы были знакомы с Джековичем, когда первый раз… — Павел не стал продолжать, понимая, что девушке и так больно, и она на грани. Софии на самом деле было больно, ей хотелось ответить сербу, напомнить про Дашу и его «песню», про всех девушек-однодневок, но она пришла сюда не конфликтовать, а спокойно разобраться в их отношениях. - …прости. Сонь, ответь мне на вопрос, ты меня любишь? — Паша смягчился и посмотрел на Софию. — Паш, прости, мне надо идти. — сейчас управляющая не могла ответить сербу. — А, ну и вали к своему «Мише»! — он сделал акцент на последнем слове. — Дурак! — выпалила София и громко хлопнула дверью, выходя из его номера.