Связующий браслет

В полудрёме она слышит, как тихонько звякает броня, как Дукат раздевается, складывает свои вещи. Он опускается на кровать быстрым гибким движением, под одеялом её спины касается прохладное плечо. Она моргает, долю секунды перед глазами плывёт тёмная синева комнаты, угол подушки, чёрные волосы на белом, но тяжёлые веки тут же смыкаются, её утягивает обратно в сон. Слабый шорох – тело рядом отодвигается, замирает и как-то вдруг, внезапно приникает снова, она чувствует угловатую твёрдость плечами, лопатками, поясницей. Тяжёлая рука обхватывает талию сверху, сжимает, но тут же вновь расслабляется, ладонь лежит неподвижно на её бедре. Напрем поводит налитыми сонной тяжестью плечами – пытается то ли проснуться, то ли не дать себя разбудить. Щека зарывается в сугроб подушки. Напрем чувствует затылком горячий выдох, ерошащий волосы. Руки прижимают её крепко к твёрдой груди, к тяжело вздымающемуся животу. - Д-кат… - бормочет она, лениво поворачиваясь, пытаясь устроиться удобнее. – Что такое? Тебе холодно? Дукат хмыкает ей в волосы что-то неразборчивое, так и не выпуская её. Она неохотно открывает глаза: - Если у нас неполадки с обогревом, надо сходить, посмотреть, как там Зиял. Ей нельзя мёрзнуть. - Нет, - ровно произносит низкий голос. – Всё в порядке, никто не мёрзнет. Спи. - Но что случилось? – она пытается приподняться на локте, посмотреть на Дуката. - Ничего, - отзывается он суше, твёрже, рука сползает с её бедра. – Было много работы… всякой. Дархиил сидел допоздна со своими отчётами, всю голову продолбил. Если я тебе мешаю, я могу… - Нет, Дукат, не мешаешь, - она тянется наугад, сжимает его руку ниже локтя. – Лежи. Только подожди, я сейчас… а то колено затечёт. – Она поворачивается на живот лицом к тёмному силуэту Дуката, вытягивает ноги. Её ладонь трогает гладкие волосы у него на затылке. – Иди сюда, - шепчет она, - двигайся. Твёрдое чешуйчатое тело вновь прижимается к ней, рука обнимает её под одеялом – крепко, но не так напряжённо, без той едва уловимой дрожи, которую Напрем чувствовала пару минут назад. Гребень на виске Дуката потирается о её висок. - Доброй ночи, Напрем, - выдыхает он, она чувствует его размеренное глубокое дыхание. - Доброй ночи, Дукат, - она касается его шершавой щеки своей. Снова хочется спать, и она закрывает глаза, и мысли текут, извиваются. Всё-таки Дукату холодно, очень холодно на работе.