Связующий браслет

— Ваша книга, ведек Эйми, — Напрем вынула руку с небольшим потрепанным томиком из-под плаща. — Я слышала, вы уезжаете сегодня, и решила, что надо её отдать… кажется, дождь её всё-таки немного намочил, — она поморщилась, потрогала обложку кончиками пальцев. Ведек Эйми добродушно улыбнулась, принимая книгу: — Ничего страшного, она цела и невредима. Я не думала, что ты так быстро справишься с текстами Тракора. Хотя, должна признать, они написаны весьма лёгким слогом и в них много красочных образов, дающих пищу творческому мышлению. Напрем почувствовала, как к щекам приливает румянец. Она опустила взгляд, но тут же вновь заставила себя взглянуть ведеку в глаза: — Честно говоря, ведек Эйми, я не всё прочитала. Но глава о пророчествах мне очень понравилась. Три гадюки, возвращающиеся в своё гнездо в небесах — интересно, что бы это могло значить?.. — Возможно, особое очарование древних пророчеств именно в том, что ни один из нас не может их разгадать до тех пор, пока они не начинают сбываться, — ведек Эйми мягким жестом развела руками. — А о некоторых видениях до сих пор спорят в монастырях — сбылись они уже или мы всё ещё ждём того момента, когда сможем понять их истинное значение? Подойдя к шкафу, ведек Эйми поставила томик на полку. — Я думаю вернуться через две недели — если будет на то воля Пророков… или, откровенно говоря — если какой-нибудь особенно дотошный глинн не придерётся к моим документам на посту. — Не должен, — убеждённо сказала Напрем. — Надеюсь, ты окажешься права, — ведек Эйми негромко рассмеялась. — Так вот, когда я вернусь, ты можешь взять книгу ещё раз, если там есть что-то, к чему тебе хотелось бы вернуться. Помедлив, Напрем кивнула: — Спасибо, ведек Эйми. — Может, выпьешь со мной чаю? У меня есть немного времени перед дорогой. Обсушишься, согреешься. — Я бы с радостью, — Напрем улыбнулась, — но мама просила вернуться скорее. Нам надо чинить крышу, а то дождь наверху всё зальёт. Ведек Эйми тихо вздохнула. — Вы не писали прошению коменданту района? Он мог бы выделить вам хотя бы небольшие средства — ведь, если не ошибаюсь, ваш дом пострадал из-за кардассианских учений? — Да крыша давно уже была хлипкая, — Напрем махнула рукой. — Мама говорит, что нет смысла у кардов ничего выпрашивать, и я с ней согласна. — Наверное, вы правы, — ведек Эйми грустно улыбнулась. — Ну, иди, Напрем, пусть Пророки хранят тебя. Напрем нерешительно шагнула к двери, бросила быстрый взгляд на задумчивое лицо ведека Эйми, и та вопросительно подняла светлые брови: — Или ты что-то ещё хотела сказать мне? — Да нет, в сущности, ничего, — Напрем тряхнула головой, влажные волосы упали на лоб. — Просто… вы нам много рассказывали на уроках про Небесный храм. Про то, что он питает наши Па, и про то, что Па каждого из нас вновь вольётся в него. А Тракор… у него в седьмой главе очень много про Огненные Пещеры, и он говорит, что те, кто жил не так, как велено Пророками, будет заключён в этих пещерах — в вечном пламени, — Напрем тревожно передёрнула плечами, — вместе с Призраками Па, отвернувшимися от Пророков. — Верно, — ведек Эйми наклонила голову, — Тракор так говорил. И большинство священнослужителей придерживается аналогичных убеждений. Напрем шагнула ближе: — А вы? — У меня нет причин оспаривать их мнение, — ведек Эйми слегка пожала плечами, — тем более что, по сути, одна и та же формулировка у разных авторов может нести в себе не вполне единый смысл. А тебя что-то тревожит в связи с этим? Напрем сглотнула, чувствуя, как к горлу вновь подкатывает комок досады и тревоги. — А какое Тракор имел право судить, кто прав перед Пророками, а кто — нет? И неужели Пророки будут тратить своё время, выясняя, кто прав, а кто не прав в житейских склоках? Тонких губ ведека коснулась улыбка: — Я думаю, говоря о Пророках, употреблять термин «время» не вполне корректно… но я понимаю, о чём ты. — Тракор приводил в пример Рино Ласса — он, дескать, пошёл наперекор обычаям своей д’джарры и незаконно захватил власть. А то, что после него в Хедрикспуле не было войн — разве это не важно? — Напрем упрямо вздёрнула подбородок. — Я про Рино доклад делала на истории. И я считаю, что он вовсе не был плохим правителем — за что же ему достанется вечность в Огненных Пещерах гореть? — Ты, кажется, очень близко к сердцу принимаешь его судьбу, — мягко заметила Эйми, её тёплая, пахнущая травами рука легла Напрем на плечо. — Наверное, больше всего мы сочувствуем тем, в ком можем увидеть собственные черты… Знаешь, Напрем, что сказала об Огненных Пещерах Кай Мересса? «Пламя это мучительно, нестерпимо, оно сжигает и дух, и тело, но оно гаснет от одной слезы того, кто заплачет о тебе». Напрем наклонила голову. Под мокрым плащом, под тонкой тканью свитера по спине пробежали мурашки. Она шевельнула губами, беззвучно повторяя слова ведека. — Это надо обдумать, — наконец сказала она. — Это… интересно. — Я тоже так думаю, — пальцы Эйми ласково коснулись её затылка. Напрем протянула руку, крепко сжала тёплую сухую ладонь ведека. — Доброй дороги вам, ведек Эйми, пусть Пророки ведут и охраняют вас. — И тебя, моя дорогая. Эйми взяла со стола свечку — посветить, пока Напрем будет спускаться по разбитым, неровным ступенькам, пока выйдет на улочку. Ещё на крыльце лицо Напрем обдал влажный ветер, крупные холодные капли упали на нос, на щёки, свалились за воротник, заставляя поёжиться. Она не ускорила шаг, так и шла тихонько, вдыхая прохладный воздух, шурша палой бурой листвой. Торопиться не хотелось.