Аndre

Асфрид чувствовал, как его пожирает что-то огромное, неконтролируемое и невероятно злое. Вот только сопротивляться становилось всё сложнее и сложнее, даже когда сестра была рядом. Его предок черпал силу из неизвестного парню источника, и явно не собирался сдаваться, показывая самые ужасные страницы своей жизни. - Что ты чувствуешь, наследник? — спросил Айдж, предчувствуя скорое падение воли юного Хофферсона. Мальчик упал около трухлявого пня, захлёбываясь своей же кровью. Медленно, мучительно, он умирал. А ещё совсем молодой мужчина смотрел на это с таким безразличием, смачивая в крови ребёнка серебряный кинжал. Никакой жалости, лишь мысли о власти и могуществе в будущем. Даже таким путём… — Смерть, — прошептал он, сжимая кулаки. — Слишком рано, — рассмеялся мужчина. — Что ты можешь знать об этом, юнец? Асфрид хмыкнул — действительно, что он мог знать о смерти? Оборотень, что не мог контролировать себя в ночи, убивающий всякого, что попадается на глаза… Найдётся ли наказание страшнее? На секунду парню показалось, что в его мыслях появился кто-то ещё, отгородивший его предка на задний фон. Голову пронзил тяжёлый голос, и Хофферсон уже знал, что будет дальше. Мёртвые всегда знают больше. — Тогда погибла твоя сестра, ты же остался жить, — чётко выговаривал Асфрид, чувствуя, словно внутри бушует ураган. — Как думаешь, чью жизнь возьмут, как дань в этот раз? Несколько минут Айдж молчал. -И ты готов пожертвовать ради этой девчонки собой? Я был всю жизнь с тобой, пережил всё… — Хофферсон тяжело вздохнул. Эта беседа вытягивала из него всё больше и больше сил. — Не скажу за это спасибо, — угрюмо ответил он. — И да, готов. Маленькая девочка пыталась кричать, пыталась сбежать, но тот самый кинжал метко пробил ей шею, не давая выйти из круга. Вторая смерть на его руках… Асфрид взревел, словно раненный зверь, и услышал, как у костра переполошились друзья, вскакивая со своих мест и скидывая посуду на землю. Для его чуткого слуха это было, словно взрыв. А уже через секунду он не был один. Дверь с грохотом отворилась и в дом забежала Астрид, а следом за ней Готти, отличившись удивительной юркостью, как для своего возраста. Асфрид вздохнул и усилием воли прервал связь с предком. Да, он очень выматывал его своими воспоминаниями и разговорами. — Почему ты не позвал меня? — прошептала Астрид, падая на колени рядом с кроватью брата. Готти, прилетевшая намного раньше на самом быстром драконе, что был в деревне, удручённо покачала головой и достала из своей сумки какую-то склянку, заставляя парня выпить её содержимое. Через несколько минут самочувствие улучшилось. Девочка лежала посреди круга, приколотая к земле кинжалом, что был воткнут в сердце. Кровь сочилась из раны, впитываясь в землю, а кинжал отчего-то набирался сил, с каждым разом всё сильнее и сильнее… Но почему тогда воспоминания о тех ужасных грехах продолжают лезть в его мысли? — Он уже ничего не сможет сделать. К сожалению, жизнь оборотня не вечна, а если он ещё и полукровка, то и вовсе коротка, — пробормотала целительница, выставляя на стол несколько баночек. Астрид испуганно взглянула на свою родственницу, а после на пепельноволосого парня. Что-то было не так в словах Готти, не сходилось. — Но Айдж прожил долго, почему Асфрид не может? - В залог за его жизнь я отдала свою, — раздался знакомый женский голос. - В этот раз мою жертву не примут, потребуют Айджа. Астрид сглотнула ком в горле, и посмотрела на Готти. Та сокрушённо покачала головой, предостерегая, что другого выхода нет. Один должен умереть ради другого, и ничто иное не заменит эту жертву. — Вы знали, да? — она не проронила ни слезинки, но в голосе чувствовалась дрожь. — Это не простой остров. Ранее он был домом племени Асов, именно в этом месте принесла себя в жертву наш предок, и здесь всё должно повториться, — прошипела целительница, и Хофферсон вышла из дома, не желая слушать более. Всадники с волнением смотрели на девушку, что заскочила на спину верной подруги и взлетела в небо. На поляне у водопада стояла тишина, лишь ветер слабо покачивал ветви многолетних деревьев, да шум воды придавал этому месту жизни. А Громгильда тем временем кружила над островом, давая своей наезднице время на раздумья. Астрид лежала на спине дракона с закрытыми глазами. В последние месяцы на её пути выпало немало сложностей, а тут ещё одна. Когда хочется сделать выбор, вот только не можешь — ничего не изменится. Боль разрывала изнутри, словно выворачивала наизнанку, но девушка терпела. И продолжала упорно думать, подпитывая свои чувства. Они были разлучены, столько лет потеряно, сколько уже никогда не вернуть. И вот они встретились, две половины, и вновь должны расстаться. Навсегда. - Он умрёт, рано или поздно, и с этим ничего не поделать. Я была старшей сестрой, если можно так сказать. Старшие несут ответственность за младших. Так было и будет всегда, — мысли девушки разбавил нежный шёпот Саги. Астрид задумалась, а после решилась рассказать то, о чём мало кто знал. — Адела выжила. Я твоя наследница, — прошептала Хофферсон, давая ветру унести её слова. Вот только мысли он унести не сможет. И в голове будто взорвался фейерверк чувств, из которых девушка смогла выхватить облегчение и нежность. — Я думала, ты знала. — Лишь догадывалась. Я не могу узнавать то, что ты сама мне не захочешь открывать, — прозвучал ласковый голос, словно кто-то сидел рядом и шептал эти слова на ухо. Хофферсон наслаждалась своей свободой, пытаясь хоть ненадолго забыть о проблемах. Как же это было не просто. У неё только-только появилась семья, что была ей родной по крови (ведь никогда и ни за что Астрид не забудет и не променяет свою драконью семью). — Расскажи мне, я хочу узнать твою историю…

***

— Вождь, вы женаты уже почти три месяца, — неуверенно начал кузнец их деревни, но стоило лишь взгляду Альрика упасть на него, как тот сразу замолчал. Обычно после двух месяцев после свадьбы многие женщины шли к целительнице, что уверенно подтверждала беременность и скорое появление ребёнка. Но жена их вождя точно не ждала первенца, и это, конечно же, волновало всю деревню. Сага глядела на своего мужа, но он молчал, не собираясь рассказывать, что и сам не против пополнения в их семье. Вот только подходит ли им такое определение, как «семья»? Ни Сага, ни Альрик не могли дать ответ. Видящая всё время боялась за вождя — она так и не могла увидеть его будущее. А такое происходило неспроста, уж это девушка точно могла сказать. Он её судьба. Его она будет любить до смерти. Наверное, Боги очень любили избранных, раз давали такие подсказки. Сага уже чувствовала, что их связывает не только подписание договора. — Альрик, есть минута? — уже в их доме вечером блондинка робко подходит к уставшему вождю, который дружелюбно улыбается каждый раз, когда она обращается к нему. — Что-то случилось? — вид жены немного насторожил мужчину. — Я бы хотела спросить, как ты относишься ко мне? — Сага присела напротив мужа, протянув ладони к огню. Климат этого острова ещё не был привычен ей. Альрик нахмурился, не зная, что ответить на такой вопрос. — Я уважаю тебя, как замечательную девушку и талантливую целительницу. Твои способности, конечно, так же вызывают восхищение. Сага сглотнула, нервно сжимая в кулаках край юбки. Она не умела намекать, лишь говорить правду в лоб. Но сейчас что-то не давало ей это сделать, кажется, впервые она познала неуверенность в своих силах, мыслях и чувствах. Только это не давало ей ни какого права молчать. — Ты хотел бы ребёнка от меня? — не ожидая такой прямолинейности, вождь вскинул голову и молча смотрел на свою жену, не веря, что именно она спросила его об этом. И в тот момент, когда Сага была готова сбежать от мужчины, он ласково сжал её ладонь в своей, привлекая внимание. На его лице было столько чувств, что видящая едва не ахнула. Нежность, любовь, обожание — всё это так явно читалось, а она не замечала. Была так слепа, пытаясь увидеть хоть что-то благодаря своим способностям, и упорно не замечала его самого. — Хочу. И мечтаю, что любить его буду так же сильно, как и тебя.

***

— И вы поцеловались? — любопытно спросила Астрид, когда Сага прервала поток воспоминаний. — Милая, через два месяца уже все знали, что я беременна, как ты думаешь, целовались ли мы? — в голосе женщины слышалась усмешка. — От поцелуев дети точно не появляются, разве нет? — Конечно, нет. Они вылупляются из яиц, Астрид. И не говори, что не знала, — фыркнула Громгильда, и Хофферсон рассмеялась. Громко, искренне, как смеялась во время жизни в Гнезде Смутьяна, когда не было ещё трудностей, связанных со смертью близких ей людей. Эта мысль слегка освежила ей голову, и Астрид успокоилась. Наверное, для полной лёгкости не хватает лишь одного. — Громгильда, свободное падение! — секунда, и она уже в свободном полёте вниз головой, чувствуя потоки воздуха, обдувающие её со всех сторон. Злобный Змеевик вовремя подхватила свою наездницу лапами и пролетела над верхушками деревьев. Но только что-то привлекло внимание девушки. Обычная поляна, вот только странное ощущение при взгляде на неё. Она погладила лапу своего дракона, и попросила приземлиться неподалёку от того места. — Куда мы идём? — взволновано курлыкнула дракониха. Отчего-то ей совсем не нравилась идея подруги. — Я не знаю, — монотонно ответила Астрид, и направилась прямиком к зарослям. Её тянуло прямо туда, что-то очень сильное, ей надо было срочно попасть в то место. Громгильда тихо шла за хозяйкой, настороженно прислушиваясь к окружающей среде, но было слишком тихо. Даже листья не шумели, обычно подгоняемые ветром. Словно всё резко уснуло вечным сном. — Мне не нравиться эта идея, Астрид, — тихо прошипел Змеевик. — Поздно. Они вышли на ту самую полянку, что приглянулась Хофферсон по совершенно непонятной причине — девушка и сама ничего не понимала. Однако, стоило ей оглянуться, и кровь в жилах застыла от леденящего ужаса. Семь колов окружали этот пустырь, и на каждом был человеческий череп. Вот только они были небольшими, на каждом один чуть больше другого. — Детские, — прошептала Астрид, и сделала шаг вперёд, неожиданно спотыкаясь обо что-то. Это самое «что-то» звякнуло и вылетело из-под ноги воительницы на полметра вперёд. Присмотревшись, она узнала в этом предметы кинжал. Сердце словно оборвалось. Девушка узнала это оружие. — Твоя жертва не подходит, Видящая. Ты уже искупила свою вину, — тихий мужской голос, идущий из пустоты, не на шутку испугал Астрид, которая вскочила на спину дракона и коротко отдала команду: — Скорее домой!

***

Всадники наблюдали за своими драконами, не понимая, что же они делают. Готти стояла в стороне, зная, что прерывать нельзя. Это не их традиции. Неподалёку послышался рёв Громгильды, и наездники сразу обратили внимание на приближающегося дракона. Как только Змеевик приземлился и с его спины спрыгнула Астрид, все, не сговариваясь, сделали шаг назад, открывая глазам подруги невероятную картину. Асфрид лежал на земле, а вокруг него собрались драконы, мелодично урча. Громгильда, ласково пихнув свою наездницу носом в плечо, направилась к ним. На глазах Хофферсон выступили слёзы. Она знала, что происходит. Они поют. — Астрид, что такое? Что они делают? — Иккинг потормошил её за плечи, заглядывая в глаза, которые в тот момент выглядели, словно стеклянные. — Поют, — прошептала она. Друзья переглянулись между собой, и Хедер робко спросила. — Что это означает? Хофферсон вздохнула и повернулась спиной к брату, не сдерживая слёз. Драконы пели не часто, лишь когда были счастливы или же… умирали. Ещё в детстве они научили её своим песням, и сейчас она должна была присоединиться. Вот только не на драконьем. На человеческом. — На крыльях из стали по небу, И звезды проплывают мимо. Друг ворона, рожденный огнем, Заклятый враг человека. — она старалась не всхлипывать и петь ровно, с драконами. Асфрид должен услышать. Они летают в небе кроваво-красном, И плывут по ветру. Ночью начинается охота И когда наступает утро, Горы называют их имя, «Пока тьма снова не падёт». Всадники стояли молча, сняв шлемы. Они лишь решили уважить драконов и Астрид, которые провожали своей песней парня. Он был на грани смерти и жизни, но бледная кожа и ледяные руки говорили о своём. Он умирал, и ничто не поможет. — Нам нужно на ту поляну. Лишь нам двоим, — прошептала Астрид, и подошла к брату. Он приоткрыл глаза и слабо улыбнулся. Асфрид уже знал, что ему предстоит сделать. Не человек и не дракон, но не по своей воле унёсший множества жизней. Удивительно, как ему не припомнили это? Ведь он монстр, чудовище, а Астрид пришла на его зов и крепко обняла. Дни с ней были лучшим, что он имел. Ради неё стоило умереть. — Я очень жалею, что нам отвели так мало времени вместе, — блондинка провела по его щеке подушечками пальцев, откидывая непослушные пряди волос. — Я был счастлив все те дни, что провёл с вами, Астрид. Передай Линн это. Я вас люблю, — эти слова девушка прочитала едва ли не по губам и лишь кивнула. Заскочив на спину к Змеевику, она похлопала её по крылу. Громгильда подхватила парня лапами, и взлетела в небо, отдаляясь от их лагеря около водопада. Всадники остались там, не сдерживая чувств, обнялись. А Астрид слушала ветер, пытаясь уловить в его песне нотки радости. Но, кажется, он точно так же переживал горе вместе с ней. Семья была, и вновь на куски. Как и её сердце. Приземлившись в том самом месте, окружённом многолетними, высокими деревьями, девушка помогла брату подняться. Громгильда улетела, ведь эта церемония лишь для глаз полукровок. Асфрид вздрогнул, когда увидел черепа. Воспоминания Айджа о смерти этих детей мучили его недавно, и сейчас было ещё тяжелей. — Мы встретимся ещё, ведь так? — тихо спросила девушка в никуда. —Эта жертва последняя, навсегда очистит наш род. Вы встретитесь,  — раздался голос Саги. — А мы с тобой прощаемся. Асфрид взял в руки кинжал, и почувствовал всю ту энергию, что находилась в нём. Он мог рассказать свою многолетнюю историю, что превышала столетия в своей длине. Но пока его сила не завладела разумом, последняя жертва должна быть принесена Богам. — Я только что умирал, а сейчас стою на ногах и чувствую такую мощь, что всё тело дрожит, — тихо начал Асфрид, глядя на кинжал. Его сестра бесстрашно шагнула вперёд. — Они говорят, что мы встретимся. Как считаешь? — Мне больно, Асфрид, очень больно. Ты знаешь, как я не хочу твоей смерти… — сбивчиво проговорила девушка. — Но я так хочу встретить тебя в будущем. Пускай не в этой жизни, но встретить тебя под мирным небом, без войн, где нас не разлучат. У нас нет выбора сейчас, понимаешь? — Не успокаивай меня, — он поднёс кинжал к области сердца. — Дай им шанс попрощаться. Астрид нахмурилась, и через секунду её осенило. Айдж и Сага. Их история была ей не ясна, слишком много тумана и непонятных решений. Наверное, она так и не узнает все подробности жизни своих предков, но это не даёт ей права отнять у них последние слова друг другу. Туман окутал лица близнецов, и на минуту вместо их лиц там оказалась иллюзия. Словно давно мёртвые родственники вновь встретились. Сага тепло улыбнулась. — Я не держала на тебя зла за твои проступки. Лишь жалею, что не уберегла. Прости, младший брат. Айдж лишь хмыкнул, но и его выражение лица сменилось на искреннее раскаяние. — Ты заставляешь меня сказать ей последние слова? Удивительно наглый наследник. Но ты прав. Прости, Сага. За всё. Кинжал вошёл в плоть бесшумно, однако звук упавшего тела словно оглушил Астрид, и она стояла обездвижено, упрямо глядя на брата, чьи глаза вмиг остекленели. Он мёртв. Всё закончилось. Жертва принята. Хофферсон опустилась на колени и спрятала лицо в ладонях. Воинам можно плакать. Бесшумно, в одиночестве, вздрагивая от накативших чувств. Она вновь одна. Астрид уснула на земле, лишь в метре от тела своего брата. Не было сил уйти, и она не хотела делать это. — Ты никогда не будешь одна, — тихо шептал ей кто-то на ухо, держа на руках.