Cause you are young You will always be so strong Hold on tight to your dreams, hold on You are right, don't give up Cause you are young You are right and you're wrong You are a hero, next day you're done So hold on to your dreams. © C.C.Catch «Cause You Are Young».
— Я ему говорю: твоя Ленка — шлюха, а он мне сразу по сопатке! — возмущался Космос по ту сторону телефона. — Действительно, что могло пойти не так? — с наигранным удивлением ответила Настя, зажимая трубку между ухом и плечом. Событие, которое их развесёлая компания ждала с далёкого 87-го, свершилось вчера: Саша Белов, их закадычный друг, вернулся из армии. Раздавшийся в плечах, возмужавший, но не потерявший былого юношеского задора Белов ещё больше стал казаться Насте старшим братом, за спиной которого не страшно спрятаться от недругов. Конечно, Сашка весьма уступал добродушному и простому Филу, который действительно вёл себя как разумный старший брат в этой компании, но всё-таки он нередко выступал в роли морально-идейного компаса для друзей, внося зерно здравого смысла в их юношеские приключения. Так повелось, что именно Саша Белый — как именовали его друзья — был негласным лидером в их компании. И неопределённость Фила говорила об этом как нельзя лучше. Пчёла с Космосом давно пытались подключить к движению своего спортивного друга, но тот упорно отказывался, ссылаясь на здравое мнение недостающего члена их бригады. «Вот приедет Сашка, тогда и подумаю», — бросал Филатов прежде, чем дать в бубен одному из приставучих клоунов. И теперь, с приездом Белова, Пчёла и Космос точно не оставят друзей в покое. Только Саше сейчас было не до заоблачных мечтаний Пчёлкина и Холмогорова, которые грезили о больших деньгах и власти не меньше, чем девчонки о сладкоголосом Юрочке Шатунове. Белов приобрёл себе головную боль в два раза больше, чем кто-либо мог себе представить. И стоило Насте вспомнить о нашумевшем мае, как из комнаты сестры донеслось мелодичное, но издевательское: «розовый ве-ечер». Максакова застонала в трубку и раздражённо захлопнула пухлую шуршащую тетрадку. Мало того, что Катя совсем потеряла совесть и включила магнитофон на полную, так ещё и Космос отвлекал её от подготовки к вступительным экзаменам. Возможно, так он исполнял свой коварный план, в котором признался не так давно на совместной прогулке до ларька с мороженым. Сын звёздного неба боялся, что его верная подруга окончательно потеряет связь с реальностью, оставив рассудок между страниц учебника по истории советского государственного права. Именно поэтому он старался время от времени возвращать её в летнюю золотую Москву, вытаскивая из дома под белы руки. — Он же к Ленке сейчас разбираться пойдёт, я уверена, — правду о незавидной судьбе Елисеевой теперь знал и Саша, которому одних косовских слов было недостаточно, чтобы поверить. Он обязательно будет искать встречи со своей бывшей любовью, чтобы потребовать объяснений и просто взглянуть в глаза. Жить в неведении последние полгода и грезить о счастливой семье, комнате в коммуналке и стабильной работе археолога было всё лучше, чем столкнуться с реалиями жизни. — В этом-то и беда, — Настя не могла видеть Космоса, но была уверена, что тот закусил свою нижнюю губу. — Как бы во что не вляпался наш дембельнутый. Ленка-то хорошо устроилась под братками… Тоже мне, королева красоты… — Она с кем-то в отношениях? — Настя была осведомлена, как молодые особы пышут желанием жить на широкую ногу и выбирают себе парней по статусу и размеру кошелька, а не по зову сердца. Желание Елисеевой жить в достатке Настя не смела обвинять. Не ей, дочери полковника, осуждать людей за тягу к потерянной финансовой стабильности. Хоть и способ Елисеева выбрала не самый лучший. Но каждый куёт своё счастье как может… — Хер его знает. Уверен только, что моду она браткам своим показывает. В бане. — Ну даже если и так, то тебе какое до неё дело? — Мне? Мне никакого. Я за брата очкую! Белый же голову разобьёт! Да ладно бы свою, так вот если чужую… Ой, чё будет… — Что ты раньше времени воду мутишь, Космос Юрьевич? Саша ещё ничего не сделал, а ты уже на ушах стоишь. — Чуйка у меня! Чуйка, понимаешь? Настя покачала головой с глумливым выражением лица, будто Космос мог её видеть. И наверняка если бы видел, то громко и показательно фыркнул, отворачивая своё красивое лицо в противоположную сторону. — Лучше б у тебя чуйка на свою побитую морду была, может, тогда бы слова фильтровал. — А зачем фильтровать? Я сказал как есть, всё по фактам: Ленка — блядь, — Холмогоров не собирался долго тянуть кота за причинное место — и так порядочно таили от Белого информацию о его драгоценнейшей зазнобе. Тем более, сразу по приезде влюблённая натура жаждала долгожданной встречи… Мало того, что два года без женщины, так ещё и без любимой — Космос себе такого и в страшном сне представить не мог, а что до Пчёлы… У Пчёлы отныне проблем с женщинами нет — все испарились, разом! — Космос, даже я бы тебе в бубен дала. — За что, красивая? — За язык без костей. В подобных случаях Космос выражения подбирать не хотел. Для него существовала одна правда — та, что он видел, и разбираться в тонкостях не было никакого желания. Есть неоспоримые факты: Белого, его брата некровного, предала Ленка Елисеева, что свернула на тропу легкодоступного девичьего счастья. И ладно бы чиркнула письмо, объяснилась, как нормальные люди, обратилась к ним на худой конец, но Елисеева предпочла вариант простой и нервосберегающий — уйти, раствориться призраком прошлого среди памятных улиц Москвы. Это был её выбор; чем обусловленный — уже не важно. Обсуждать Елисееву больше не хотелось никому: были и другие насущные дела, требующие внимание Космоса и Насти..
Казалось, что те полгода, проведённые врознь, нисколько не повлияли на общение Космоса и Насти, но Катя со стороны видела — решили судьбу эти злосчастные шесть месяцев разлуки. Космоса в жизни семейства Максаковых стало в разы больше. Сын профессора астрофизики от Насти не отлипал совсем: то на прогулку вытащит, то на машине покатает, то засидится допоздна в гостях или решит поделиться свежими московскими новостями, как заядлая сплетница, скрывая суть дел под витиеватыми описаниями. Они болтали часами. О чём — Кате было не интересно, но по обрывкам разговоров становилось ясно, что обо всём на свете. — Неужели так соскучился? — задавалась она вопросом, смотря на своё отражение в зеркале и критически рассматривая неровно выведенную стрелку на правом глазу. Да, Космос и Настя — неразлучная парочка друзей. Они спелись давно, ещё в глубоком детстве, когда вместе ходили пешком под стол, и, казалось, отлучение младшей Максаковой от друзей, семьи и столицы если не разделит, то умерит пыл их дружбы, но всё пошло совсем по другому сценарию. Связь крепчала, превращаясь из тоненькой ниточки в крепкий, туго переплетённый канат счастливых воспоминаний. И чем дальше, тем хуже. Катя, невзлюбившая взбалмошного Космоса с детства, такой перспективе рада не была. Она боялась даже помыслить о дальнейшей судьбе младшей сестры. Кто знает, что вертится в голове у Холмогорова при виде Насти, и какие наполеоновские планы он строит. — Кос, ну какой гулять? Да я на балкон выйду свежим воздухом подышать, — послышался девичий голос из кухни. Нет, Настя всегда находила общий язык с Космосом, умудряясь с ним не только общаться, но и терпеть его практически круглосуточно. Как это было возможно — неизвестно. Вчерашняя выпускница свои секреты не раскрывала. Именно поэтому сомнительным их дружеский союз не казался. Наоборот, они удачно компенсировали недостатки друг друга. Только оба были упрямы, как бараны. — Нет, не поеду я за мороженым. Ты в тот раз тоже обещал и привёз меня только вечером. И что, что понравилось? Время-то потеряла! Мне к вступительным нужно готовиться, Космос, — последние слова прозвучали жалостливо, словно Настя теряла всякую надежду уговорить Холмогорова оставить её наедине с учебниками. — Музыка? Да, «Ласковый май» это… Так, всё, не отвлекай меня! Да, вечером позвоню, обещаю, — трубку удалось положить только под клятвенное обещание. Космос отпускать её не хотел совершенно. И пусть на ухо наседала противная Надька, годившаяся ему в старшие сёстры или, на худой конец, в тётки, но никак не в мачехи, Холмогоров был непреклонен, и своё право разговаривать по стационарному телефону отстаивал героически и с бешеным нравом. Противостоять пасынку Надя не могла, но не упускала момента пожаловаться мужу на нерадивого избалованного отпрыска. — Я думала, это никогда не закончится, — поделилась Катя, вплывая на кухню нимфой в бесформенном халате в мелкий цветочек. Она, шаркая тапочками по полу, налила в чайник воду и поставила его на плиту. — Как можно столько говорить? — Просто, — Настя пожала плечами. — Будто ты с Костей не разговариваешь. Катя неоднозначно хмыкнула, убирая прядь светлых, прожжённых краской волос за ухо. Не признаваться же сестре, что в последнее время и вправду не разговаривают? Навряд ли обмен пустыми фразами по вечерам можно назвать полноценным разговором. С последней встречи прошло больше двух недель — такого не случалось никогда. И это был первый тревожный звоночек, который Катя не хотела игнорировать, но совершенно не знала, как поступить в такой ситуации. Они ссорились с Костей, но потом удивительно быстро мирились. В такие моменты казалось, что разногласия всего лишь последствия стресса их загруженной жизни и различия в воспитании. Прожившая двадцать четыре года в семье хирурга и полковника Катя знала о самостоятельности достаточно, но как свести недопонимания с любимый человеком на нет, не имела понятия. Родители в подобные моменты погружались в работу. Подружки ничего толкового не советовали, Настя, имевшая опыт в восемь месяцев отношений, тоже ничего не сказала бы. Тем более, рассталась она со своим бывшим молодым человеком полюбовно. Не сошлись характерами — сухо отрапортовала сестра прошлой зимой. — Отдохнула бы, — стремление Насти поступить в университет не могло не радовать, но переутомление влекло к неприятным последствиям. Последние трое суток бывшая школьница из четырёх стен вылезала разве что в магазин, и то по просьбе матери. На уговоры Космоса не велась, отделывалась телефонными разговорами. — У меня мозги кипят, но мне нельзя отдыхать. — Льзя, — поправила её Катя, садясь рядом и убирая в сторону потёртый библиотечный учебник. — Если будешь продолжать в том же духе, то ничего не запомнишь. Дай голове отдохнуть, разгрузись немного! — А если… — Без если, Насть. В любом случае поступишь, куда ты денешься?! — в этом Катя нисколько не сомневалась, поэтому все сомнения сестры рубила с лёгкой руки и на корню. — Всё, закрывай эту печатную лавочку и иди собираться! — Куда? — В сквер, на площадь Ногина, там сегодня дискотека будет, — Катя и сама надеялась развеяться этим вечером. Её безудержно манила перспектива отвлечься от своих забот, забыться в громких басах зарубежной музыки. Но Костя из головы не шёл. Словно клещ, он вцепился в её голову и при каждой мысли развеяться напоминал о себе. Напряжённая студенческая жизнь, защита курсовой работы, будущая практика под боком матери и проблемы в личной жизни не сулили ничего, кроме нервного перенапряжения. Надо было выпустить пар, отдохнуть. И всё же Катя, ведо́мая нежными чувствами, набрала зазубренный номер автоматически и принялась ждать. Чуда не произошло. Костя будто намеренно игнорировал её пятый дозвон. Возможно, его просто не было дома, но будущего хирурга это не волновало. — Ну и к чёрту! — слушать монотонные гудки не было больше сил, и выпускница Сеченовского университета бросила затею дозвониться до нерадивого суженого. Если игнорировать её звонки воля Кости — так тому и быть, Екатерина Андреевна, как, дурачась, называли её друзья, бегать ни за кем не собиралась. Ей с лихвой хватало холодности чужого взора при встречах, и она точно найдёт, с кем провести этот вечер. — Мы одни идём? — Настя времени в своём Ленинграде не теряла. И Катя, сведущая о жизни младшей сестры больше кого-либо, помнила весёлые рассказы про танцы в ЛДМ¹. И про украденную куртку, и про первый поцелуй под «G.T.O.»². — Я друзьям позвоню, — идти одним в толпу разгорячённых алкоголем и танцами людей не хотелось. Как-то раз Катю затащили туда одногруппницы, и она лишний раз убедилась, что контингент, слетевшейся на звуки заводной музыки, там не самый приятный. Надо было подстраховаться. — Там твои с меда будут? — Не только, — неизвестно было, какая компания общих знакомых соберётся на этот раз, — может, другие подтянутся. Но ребята они хорошие, не переживай. Сомневаться в окружении Кати не приходилось никогда. Настя бы могла осудить Костю за фарцевание, но смысла в этом не было — её друзья промышляли не менее спорным занятием. — Приве-ет, — протянула старшая Максакова, как только услышала голос друга по ту сторону телефона, — какие планы на сегодня? Свободен? Отлично! Не хочешь вечером пойти, подрыгаться под музыку?...
В совсем незнакомой компании Настя не чувствовала себя чуждо. Ребята были хорошие, приветливые и, что самое главное, совершенно обыкновенные. Оксанка Лукина, миниатюрная заводила всей братии, шагала впереди планеты всей и была навеселе. Напевала под нос зарубежный хит, мотивировала идти быстрей, навстречу веселью и приключениям! Она то и дело оббега́ла компанию вокруг, цокая каблучками чёрных туфель, и шутливо подталкивала друзей в спины. — Как черепахи, ей-богу! — Куда ты так торопишься? — Насте и впрямь было интересно, с чем связана спешка новой знакомой. Девушка тряхнула золотыми кудрями, улыбнулась смущённо и мило. — Да кавалер у неё там, — пояснил долговязый смешливый Ваня, увязавшийся за Настей с первых минут знакомства. — Глазки сверкают, пот льётся градом… Ты смотри, Оксан, а то штукатурка так отвалится! — Кабы у тебя ничего не отвалилось! — Лукина за словом в карман не лезла никогда, ровно как и Катя, оценившая отпор по достоинству смешком. — Не волнуйся, твоими молитвами цел буду! Насть, вот ты мне скажи, такие фифы и в Ленинграде есть? — младшую дочь полковника расспрашивали о жизни вне Москвы с особым энтузиазмом. Одно дело — ездить на экскурсии, другое — вариться в молодом кругу поэтического города и знать о многом изнутри. — Там и не такие есть! — несложно было вспомнить разукрашенных девиц на школьном выпускном или пресловутых танцах, хвастающихся своими ажурными мыльницами на танкетке и пудренными «Красной Москвой» щеками. А уж если у кого-то появлялись «Тайна Рижанки» или болгарский «Сигнатюр», то ими душились так, чтобы сразу наповал. — Ужас! Я думал, что нам только не повезло, досталась в друзья зверюга эта, а таких, оказывается, везде навалом… — Ваня не мог остановиться. Ему жизненно необходимо было довести подругу до точки кипения. Если нет, то жизнь его остановится здесь и сейчас. — За зверюгу ответишь! — долговязый вовремя ушёл от удара, юркнул в сторону, как рыжий таракан, и, смеясь, принялся подначивать Оксану. Та повелась, словно дитя, и принялась носиться за ним. — Чудны́е! Всё им спокойно не живётся, — такое представление Катя видела не раз, но всегда удивлялась тому, как эти двое находили предлоги для продолжения шутливой погони. — А так даже лучше! Веселее и проще! — С языка сняла… Главное, что их это устраивает, и что не вредят никому, — согласился с Настей Дима и, взяв под руки дам, поспешил вперёд за неугомонной парочкой друзей. — А мои нервы не в счёт? — поинтересовалась Катя у друга. — А ты за них спроси в следующий раз, может, перепадёт что по старой дружбе! Туфли там, помощь мужская по хозяйству, прибамбасы женские… В таком темпе до сквера они добрались быстро, даже не пришлось тратиться на такси ещё раз, чтобы скоротать вторую часть пути. Темнота — друг молодёжи! А музыка — её верный спутник. Мелодию можно найти не только на кассетах, радио или на экране телевизора «Рубин», но и в шелесте листвы погожим летним вечером. Но сейчас, в сквере, существовал только переливистый голос C.C. Catch. Её жаловала молодёжь, в том числе и Настя. У Космоса и вовсе имелась кассета с её песнями. Цветные пятна ползали по стенам здания, образуя что-то вроде волшебной воронки, затягивающей в обитель развлечения молодые души. Настя шла вперёд, некрепко держась за локоть Димы. Сосредоточившись на музыке и собственных думах о весёлом вечере, она разве что не оглохла от резкого крика. Максакова вскинула голову на источник звука и обомлела. Навстречу им, гремя бижутерией и каблуками, неслась Ленка Елисеева.