***
С того самого дня, когда он встретил незнакомку прошло уже больше месяца. Случайно оказавшийся в то утро в нужное время в нужном месте он, следуя интуитивному порыву, уже не раз пытался встретить её там снова. Аккурат не меньше четырёх раз в неделю он заходил в уютную пекарню в надежде на новую встречу. Но, увы… Девушка там больше не появлялась. Даже официант оказался новичком, а заданные как бы между прочим вопросы выяснить что-либо новое о загадочной гостье не помогли. Но может ли быть, что спустя ещё месяц или около того, возвращаясь со встречи в разгар буднего дня, он увидел в оживлённой толпе мелькнувшую «знакомую». Боже… Он определённо... «Схожу с ума». Сегодня долг дружбы привёл его на приём в сердце Нью-Йорка. Тусовка далёкая от деятельности его семьи и его работы была пёстрой и шумной. Огромная вилла, арендованная для мероприятия с несколькими сотнями приглашённых, вызывала у него больший интерес, чем суть этого действа. Начиналось всё вполне чинно, с поздравлений приятеля с выпуском его новой мужской коллекции одежды, и вполне дружественно: новые, как это водится знакомства, общение, но постепенно стало походить на кутёж и общую попойку. Меж тем девушки-модели буквально вешались на него и не давали прохода. – Знакомьтесь! Мой друг, наследник семьи миллиардера Реми и успешный архитектор – Дин, – на такое издевательское приветствие старого друга парень лишь закатил глаза. Он с детства привык, что имя семьи и упоминание о её состоянии неизбежно следуют за его собственным. И друг сейчас специально его подначивал, он прекрасно знал, что тот не большой любитель подобных вечеринок, но был рад, что того удалось вытащить в честь его маленького триумфа. – Не слушайте этого парня, – и всё, чтобы он ни сказал после, уже не имело никакого значения. Высокий, мужественный, уверенный в себе почти брюнет и без того привлекал внимание. Женщины легко западали на рост и спортивное подкачанное тело, однако имевший с рождения всё и даже больше парень привык быть разборчивым и избирательным как в общении, так и в выборе новых друзей. Сам он считал себя человеком с неплохо развитой интуицией, на неё и полагался. Достойный представитель состоятельной семьи имел весьма интересный характер, однако снобизм и спесивость обошли его стороной. Пожалуй, именно таких людей, добивающихся всеобщего расположения без особых усилий и называют харизматичными. Почётный гость сего значимого события осмотрел здание. Не плохо. Огромный дом в стиле эко-модерн весьма лаконично вписался в холмистую местность. Вид на море с возвышенности добавлял этому месту величественности. Постепенно начало появляться вечернее освещение и подсветка. Гости дружно сменили место отдыха и переместились к огромному бассейну. Дом и сад почти опустели, и Дин не преминул воспользоваться передышкой. Сказывалась разница во времени, в Париже уже давно глубокая ночь. Парень вышел на большой балкон-террасу с видом на сад и вгляделся в даль. Море уже не видно. Он повернулся и уловил чью-то одинокую, сидящую в тусклом освещении фигурку. Вытянув босые ноги и положив их на соседнее кресло, сидела девушка. Даже с уложенными в высокую причёску волосами, с вечерним макияжем, в облегающем маленьком чёрном платье, увлечённо что-то рисующая в своём блокноте, и ещё не поднявшая взгляд – это была она. Та самая, его девушка. Парень заметил стоящие рядом высокие шпильки и расплылся в счастливой улыбке. – Похоже, вы не в ладах с обувью, мадемуазель, – он обратился к ней на родном, он был в этом уверен, для них обоих французском. Услышав родную речь, брюнетка подняла глаза и увидела высокого красавца в чёрном костюме. В приталенном пиджаке, зауженных брюках и в белоснежной, расстегнутой на несколько пуговиц рубашке, улыбающийся мужчина походил на классическую в своей красоте статую Адониса. Что ж, её безупречный вкус и тяга к прекрасному оценили собеседника по достоинству. Миниатюрная девушка про себя отметила, что, этот стоящий перед ней реальный мужчина, пожалуй, даже превосходил древнегреческий прототип. Француженка заинтересованно уточнила: – Мы знакомы? – она склонила головку, силясь вспомнить. – Разумеется, – парень ответил так уверенно, что сомнений в правдивости не возникало. – С вашего разрешения, – и он присел на кресло почти напротив от неё. Девушка захлопнула блокнот и убрала в сумочку. – Вот как? В таком случае вас не затруднит напомнить своё имя. – Дин, – довольная улыбка появилась на его лице, делая неотразимым. Он это знал и вот как раз сейчас, только сейчас, он решил воспользоваться своим обаянием: – Дин Реми, архитектор, – уточнил почти брюнет. – Теперь ваша очередь. Скептически приподнятые брови собеседницы заставила парня задорно улыбнуться: – Раз уж мы с вами заново знакомимся, стоит сделать это как следует, как считаете? Находчивое предложение и выбор, который он давал, брюнетка оценила и, ухмыльнувшись, официально представилась: – Селин. Селин Боннэ. Дизайнер. Копируя его представление, девушка очаровательно улыбнулась, слегка наклонилась в сторону нового-старого знакомого и протянула для пожатия руку. – Рад знакомству, – мужчина с жадностью принял маленькую ладонь в свою большую, и аккуратно сжал, не торопясь отпускать её обратно.***
Он заинтересовал её. С того вечера их «первой» встречи Дин, на сколько это было возможно, ни на мгновение не отпускал свою королеву из вида. Он просто был, появлялся из ниоткуда и потом спокойно уходил, чтобы снова вернуться. Независимая мадемуазель Бонне сама не заметила, как непринуждённо и естественно он стал частью её жизни. Ей приходилось увлекаться, но чтобы влюбиться… Нет, полюбить… такое с ней было впервые. Этот мужчина закручивал клубок её чувств каждым своим появлением. Они оба узнавали друг друга увлечённо и жадно, не пропуская мелочей, потому что мелочей для них не существовало. В их первую по возвращению в родной Париж встречу он, как это водится, приветственно поцеловал красавицу в обе щеки, положив руку на её талию и нежно приобнял, словно иначе и быть не могло. Через Селин словно пропустили ток и она, изо всех сил стараясь сохранить невозмутимую отстранённость, легко улыбнулась этим искушающим глазам. Каждое его движение, слова, поступки были вежливы и… откровенны. Он словно изобретал свой собственный, понятный только ей язык, его прикосновения и взгляды говорили больше, чем тысяча слов. Селин его чувствовала, и скрыть это было невозможно, потому что он чувствовал её так же. Первый визит в её студию прошёл ещё в самом начале их знакомства. Гостя приняли как своего, без церемоний, мужчина сразу попал в центр примерки. Впечатление хаоса быстро сменилось пониманием того, как тот устроен. Быстрый приветственный поцелуй задержал прикосновение чуть дольше привычного, от чего все присутствующие тут же считали заложенный в нём смысл. Прямой взгляд, румянец на щеках занятой красавицы. Это невинное, неприкрытое проявление чувств было настолько интимным, что некоторые сочли нужным отвести взгляд, другие же с любопытством рассматривали привлекательного гостя. – Привет, – легко отозвалась дизайнер, возвращая общение в приемлемое ситуации русло. Выразительный взгляд вызвал у парня улыбку: – Мы ещё не закончили. Подождёшь ещё примерно, – она покопошилась в ворохе бумаг, – минут тридцать? – Работай спокойно, я себя займу, – от этой, казалось бы ничего не значащей фразы, Селин была готова скептически удивиться, но он действительно пошёл и устроился на диване без единого признака недовольства. А после ещё кивнул ей, мол работай-работай, не отвлекайся. С самого начала он удивлял её. Все эти мелочи… А ведь никто раньше не относился к её увлечённости и вечным опозданиям так естественно и спокойно. Он принимал её всю, целиком, без малейшего исключения. Проснувшаяся посреди ночи от воспоминаний некогда их общего прошлого, Селин устало рассматривала непривычный пейзаж из окна своих временных японских апартаментов. Ей понадобилось много времени, чтобы принять решение вернуться не то что в родной город, а в свою страну. Миниатюрная француженка не раз представляла, как это будет. За эти семь месяцев она в принципе нашла возможным существовать и вдали от дома. И не то чтобы ей не хотелось вернуться, но при реальных мыслях об этом её решимость трещала по швам. Время лечит, да и почему это собственно она действительно должна лишать себя возможности полноценно жить и работать? Тем более, что с таким трудом нашла в себе силы снова что-то создавать. А ещё рядом с ней была Джулия и её маленькая японская звёздочка. В этот раз она не сдастся и сделает всё как надо. Сон не шёл и это выматывало. То, что приходило к ней из подсознания ночью, терзало, а память услужливо подсовывала яркие картины из прошлой, оставшейся в далёком Париже жизни. Боль никуда не ушла: Командировка на фабрику прошла для дизайнера плодотворно. Ткани привезли отличные и качество ниток именно то, что ей было нужно. А тот эксклюзивный рисунок, нанесённый ручным способом хоть и занял несколько месяцев кропотливого труда, но вызвал у Селин довольную улыбку. Финальный выход модели будет поистине венцом её новой коллекции. Оставались мелочи и можно запускать в производство. Миниатюрная красавица мельком взглянула на часы. Пожалуй, что уже слишком поздно, но не раздумывая ни секунды, мадемуазель Боннэ уже торопилась на ночной экспресс до Парижа. "Домой. Скорее домой", – ласковая улыбка потерялась в сонном зевании и почти удобное кресло скоростного поезда приветливо приняло уставшую пассажирку. Селин вошла в квартиру едва минуло семь. Оставив дорожный мини-чемодан в прихожей она уже собиралась сходить в пекарню за свежими круассанами, как услышала чьи-то разговоры, а после... Она шла не разбирая дороги. Так торопясь вернуться домой, к нему, сейчас она мечтала оказаться на противоположном конце света. Она не хотела этого видеть, но как стереть образ любимого мужчину рядом с другой? Рядом с той, кого считала почти младшей сестрёнкой. Мысли формировались медленно, а от боли и шока сердце было готово разорваться на тысячу кусочков. Вот она поймала такси, вот куда-то едет. Час-два-три в дороге, вышла в незнакомом месте, бродит, садится в какой-то автобус и едет, какая разница куда, лишь бы подальше от Парижа. Граница? Какая разница? Снова дорога, аэропорт, разряженный телефон, билеты, рейс, знакомый особняк, она проходит в сад и дома никого... Обессиленная, она села под дверью и горько зарыдала. Весь её мир перевернулся и рухнул в одночасье, и сейчас сердце болело так, словно от него остались одни лохмотья. От таких ночных сеансов мисс Боннэ поморщилась и устало вздохнула. Эти сны были для неё хуже самых жутких кошмаров. И сейчас ей хотелось только кофе. – Кофе так кофе, – пробормотала француженка и побрела на кухню.***
Джулия проснулась от подспудного беспокойства и вышла выпить стакан воды. Последние дни она старалась не проявлять чрезмерную опеку, но волнение за подругу не отпускало, она словно была настроена на её волну и замечала малейшие изменения. Возвращение в мировую столицу моды казалось бы любому другому событием достойным праздника, но именно это место явилось отправной точкой всех тех травмирующих для её Селин событий. Она помнила всё до мелочей словно это было вчера, а не семь месяцев назад: – Селин? – миссис Хизури стояла на пороге своего дома вместе с мужем и парой увесистых чемоданов. Неожиданный визит, заплаканные и опухшие глаза заснувшей француженки явственно говорили, что у той что-то случилось. Лёгкая, совсем не дорожная одежда, маленькая сумочка через плечо и никакого багажа. Блондинка мягко тронула подругу за плечо, та крепко спала. – Давай для начала зайдём в дом, – предложил Куу, оставляя их вещи в стороне. Джулия кивнула и придержала дверь, когда муж легко подхватил на руки миниатюрную гостью. Уложив Селин в гостевую комнату, миссис Хизури принесла прохладный компресс и аккуратно вытерла явно солёное от слёз лицо. Ладошка на лоб себе и подруге выдали диагноз: – У неё жар. Куу нахмурился: – Я вызову врача. Когда Хизури вышел, Джулия ласково пригладила выбившие прядки и, выжав, прохладное полотенце, аккуратно обтёрла шею и положила его на лоб: – Что же с тобой случилось? Такое не свойственное поведение всегда активной и позитивной подруги серьёзно беспокоило. А то в каком состоянии она появилась на пороге их дома без звонка и предупреждения действительно взволновали обоих Хизури. Куу вернулся через несколько минут: – Врач приедет через час, – и коснувшись спины любимой добавил: – Сходи прими душ и переоденься, устала же с дороги. Я с ней побуду. – Спасибо, - Куу ласково поцеловал супругу в висок. – Ну, что ты. Она же и мой друг, – улыбнулся мужчина, – и не важно, что заклятый. Кулачок жены несильно ткнул рёбра шутника. Мужчина всегда мастерски разряжал обстановку. Статная блондинка вздохнула, спать оставалось всего ничего, а день обещал быть сумасшедшим. Утром им предстоял эдакий девичник – шопинг, и делу послужит, и развеет, и за подругой присмотреть удобно. Что ж, модель решила, что пять утра вполне подходящее время… приготовить завтрак.***
Кто бы их ни встретил, подумал бы, что они то уж точно год не ходили по магазинам, не меньше. Обвешанные пакетами из самых разных магазинов, девчонки дружно, уверенно покоряли просторы молла. Дружно переглянувшись, они как по команде остановились у одного из многочисленных островных кафе. Сбросить с себя пакеты, и дать отдых уже слегка уставшим ножкам было приятно. К компании разномастных красавиц подошёл официант и неуверенно протянул каждой небольшое меню. Селин решительно отмахнулась и сразу заказала: – Капучино с миндальным молоком, двойной пенкой и корицей. – Мне холодный американо и воду без газа, – даже не заглядывая в меню, озвучила ослепительная блондинка. – А я бы выпила чай, Моко-сан, хочешь, возьмём чайник на двоих? – Могами открыла страницу заварных сортов и предложила. – У них есть неплохой матча, показала девушка подруге свой выбор. – Согласна, – ответила Котонами. – Тогда нам, пожалуйста, чайник вот этого матча и бутылку воды, – заказала брюнетка сразу для двоих, и официант, поклонившись, быстро удалился. Джулия довольно оглядела покупки и уточнила: – Работу мы проделали хорошую, но картина не полная, – рассуждала американка, теперь она уже обращалась к мисс Боннэ: – Селин, не видела здесь, случайно магазин оптики, нам нужны хорошие солнцезащитные очки. – Да вот же он, – расхохоталась миниатюрная француженка, – прямо за твоей спиной, – девушки дружно повернулись на огромный отдел. – Эм… – даже на вид это казалось довольно дорого. - Миссис Джулия… – Просто Джулия, – напомнила красавица. – Это будет мой тебе подарок, пожалуйста, не спорь, – пресекла на попытки девушки хоть что-либо сказать по этому поводу. – Точно, – подержала, мадемуазель Боннэ. – Ты же летишь в Лос-Анджелес, хоть представляешь, насколько там будет солнечно?! – воскликнула привыкшая к более умеренному климату дизайнер, наигранно прищурив глаза. – Это не просто необходимость, но и часть повседневного имиджа. Могами понимающе улыбнулась оказавшейся в неловкой ситуации Канае, снова. Сегодня её уже итак одарили больше некуда, а сейчас очередной подарок. Девушка попыталась возразить: – Но вы и так уже столько всего мне подарили, да ещё и время своё потратили. Я вам очень за всё благодарна, – как японка она не могла себе позволить быть грубой и настолько наглой, – этого уже более чем достаточно. – Ой, перестать, Cherie, – отмахнулась от пустых беспокойств дизайнер. – Это, – она указала кивком головы на пакеты, – лишь скромный гонорар за вашу бесценную помощь. Обычное дело и постоянная практика на показах. Моделям часто достаются вещи из коллекции, так что не стоит придавать этим мелочам такого значения, – девушки переглянулись и Котонами сдалась: – Спасибо вам большое, – она вежливо поклонилась, а взрослые подруги улыбнулись. Официант принёс заказ. Помог разлить воду и чай. – Но у нас не так много времени, – она взглянула на изящные наручные часы. – Через два часа у Кёко фотосессия, - напомнила собранная миссис Хизури, – а учитывая сколько труда понадобилось чтобы заполучить тебя, мы не можем позволить себе терять драгоценное время, – довольная тем, что планы складывались как нельзя лучше, арт-директор подмигнула счастливой Селин. – Конечно, мы уже почти всё, что нужно купили, да Моко-сан? - вопросительный взгляд юной актрисы встретил подтверждение. – Верно, осталось найти удобную обувь, – девушка заглянула в список, – и, пожалуй, всё. – Тогда бери кеды из последних коллекций или слипоны, – посоветовала модель. – Полуспортивный смарт-кэжуал, как раз подойдёт и по погоде, и по стилю, и дополнит то, что у тебя уже имеется, – блондинка уже имела общее представление о предпочтениях Котонами. Той нравился более женственный стиль. Поэтому и советовала дополнить чем-то более расслабленным и универсальным. Миссис Хизури была совершенно уверена, что в Америке девушке это очень пригодится. Кто как ни коренная жительница Лос-Анджелеса могла разбираться лучше в таких вопросах. Могами, разлила подруге и себе оставшийся чай, а мисс Боннэ после просмотра почты в своём телефоне сообщила: – Кстати, о расписании Кёко. Мне подтвердили график на съёмки ролика для нашей кампании, Париж-Милан-Нью-Йорк-Токио, – дизайнер протянула партнёру открытое на экране письмо. – Не сказать, что я прямо очень довольна, но… – хмурые нотки Селин были тут же прерваны её более реалистичной миссис Хизури: – Ну, ты… – она вздохнула. – Совести у тебя нет! – эгоистичная творческая натура дизайнера всегда тянула одеяло на себя. – Ты хоть представляешь, как нам вообще повезло урвать даже эти разбросанные дни. Я о графике Кёко ты наверняка и вовсе не подумала. Ты кажется забыла, что она актриса, а к т р и с а, – втолковывала миссис Хизури. – Ей же ещё и сниматься, и есть, и спать нужно! – воспитательный упрёк сработал как всегда на все 100%. Не смотря на эксцентричнее поведение, совесть у француженки очень даже была. Дизайнер молчаливо надулась: – Ладно, пусть живёт этот ваш Яширо-сан, – при упоминании менеджера сердце Котонами запнулось, Джулия закатила глаза, и Селин перевела тему на рабочую. – Тогда раз уж сегодня у нас всего два часа, то немного изменим планы и начнём с фотосета «Элен» для постеров магазинов, а в следующий раз уже развернёмся. У нас будет… – мисс Боннэ заглянула в расписание: – Здорово! Шесть часов! – Уже оптимистичнее, – похвалила улыбнувшаяся блондинка, и две юные актрисы присоединились. – Ну, что, девочки, – скомандовала Джулия, – последний рывок! – оптимизм воодушевлял и вселял свежие силы. Все дружно подхватили обновки Канаэ и, весело смеясь, поспешили в сторону оптики.***
– Его не будет неделю, может дольше, как пойдёт, – сообщил собеседник. – Понял, Такарада-сан. Я закажу билеты. – Не беспокойся об этом. Один билет уже забронирован, это по тому самому проекту, – поясняя отъезд Каина Хилла мужчина в подробности не вдавался. – А ты нужен здесь, – опытный менеджер уловил скрытый смысл: – Что-то случилось, господин президент? – хорошо скрываемое беспокойство не ускользнуло от проницательного собеседника: – Работа случилась, ра-бо-та! – умело уводя мысли менеджера в спокойное русло, Такарада хмыкнул внимательности Юкихито в один ус, а Яширо внутренне расслабился и радостно улыбнулся. Последнее время, что ни день так ворох проблем, так что отсутствие плохих новостей само по себе уже было отличной новостью. – Конечно, Такарада-сан. Тогда сегодня и завтра утром утрясу расписание Рена и буду в LME к полудню. Будут ещё распоряжения? – ПолнО! – шутливые угрозы президента были необходимой моральной передышкой, и Яширо был благодарен этому уникальному человеку за, хоть сразу и не скажешь, но определённо чуткую и восприимчивую натуру. Да, таких как Такарада Лори рождается один раз даже не в тысячу лет, такой был один. Яширо Юкихито улыбнулся. – Можете на меня расчитывать, Такарада-сан. – Адьё, – попрощался мужчина и тут же вернулся к другому разговору. – Всё слышал? – собеседник кивнул. – Вопросы есть? – тот отрицательно мотнул головой. – Ты это, прекращай мне тут смиренное кивание. Такое твоё послушание почти пугает, – подозрительный прищур воззрился на высокого брюнета. – Родители в курсе? – снова кивок, Такарада не выдержал, шумно стукнул рукой по столу, привлекая внимание слишком уж спокойного парня. – Может поделишься чем ты сейчас занимаешься, когда я тут распинаюсь? – Думаю. – Над чем позволь спросить? – снисходительный взгляд президента и скептически приподнятая бровь. – Над всем тем, что вы мне говорите. Я вас очень внимательно слушаю, Такарада-сан, – спокойный взгляд молодого человека заставил мужчину выйти из-за стола и сесть, нет, почти плюхнуться в кресло рядом. – И что надумал? – уже спокойно спросил Лори, поддерживая, как и полагалось японцу, атмосферу. – Вы были правы, во всём, – он виновато улыбнулся. – Так что решил воспользоваться советами, – неловкое смущение делало этого идолоподобного молодого мужчину похожим на подростка. Такарада прыснул: – Тцс… Неужели дожил?! – искренние и весёлые глаза президента LME блестели доброжелательностью, морщинки у глаз расцвели тёплым солнцем и Куон не смог сдержать ответной улыбки. – Тогда слушаю… План есть? – А как же!***
После активного шопинга и усиленного отвлечения подруги от тяжёлых мыслей Могами, сбросив груз обновок и наскоро переодевшись, на всех парах мчалась к месту назначенной съёмки. – Только бы не опоздать, – девушка бежала от остановки и на ходу вспоминала время, когда только пришла в LME. Передвигаться в таком бешеном темпе стало для неё привычкой. Работа-школа-снова поручения-дом-помощь в кафе. – «Мда… бегать на каблуках несколько сложнее», – с некоторых пор носить каблуки ей приходилось всё чаще, но тёплые воспоминания об удобных кедах озарили девичье лицо ребячливой улыбкой. Кёко забежала в холл, юркнула в только что освободившийся от пассажиров лифт, нажала нужный этаж и довольная, оперлась на стену обеими руками восстанавливая сбившееся дыхание. – Уф… Хааа…ха… фууу… – повернувшись спиной к стене и прикрыв глаза, девушка всерьёз обдумывала мысль носить с собой более удобную обувь… для бега. «Дзинь!» – как только дверь лифта открылась Могами приняла неспешный вид и спокойно направилась к издалека замеченным Джулии и Селин. – Пойдём, крошка, – европейское обращение ещё более миниатюрной чем Кёко француженки вызывало смущение, но, кажется, она уже привыкала. – Переоденем тебя, и познакомлю с сегодняшним фотографом, – готовая к работе визажист приглашающе отодвинула стул и улыбнулась: – С Брижжит вы уже знакомы. – Могами приветливо поклонилась. Языковой барьер никуда не делся, но кажется, что пережитые на показе волнения помогали им понимать друг друга немного лучше. Довольная возможностью применить недавно полученный опыт на практике визажист ловко повторила образ «Элен». Время от времени всё же поглядывая на фото с показа, чтобы не упустить детали. Тем временем площадка сменяла одну модель за другой. Кёко наблюдала за профессиональными действиями персонала и девушек, подмечая нюансы и восхищаясь слаженностью явно очень опытной команды. Основная тема съёмки ориентировалась на каталог и интернет-магазин, так что несколько подиумных образов лишь слегка разбавили задачу профессионалам. Работа шла как по маслу, и два бизнес-партнёра удовлетворённые процессом расположились в стеклянном боксе-переговорной. – Ну и как ты себя чувствуешься после осознания успешного дебюта коллекции? Полегчало? – вспоминая недавно нахлынувший на подругу скепсис, Джулия выбрала лучшую стратегию – немного подождать. Селин будучи творческой натурой всегда была подвержена быстрой смене настроений и некоторой порывистости. Подруги стали работать вместе по стечению обстоятельств, но даже меньше чем за год предприимчивая американка уже научилась справляться с самыми разными состояниями своей коллеги. Взбалмошным это поведение могло показаться только на первый взгляд и только плохо с ней знакомому человеку. А миссис Хизури же, посвящённая в некоторые события из жизни подруги-дизайнера, сейчас и вовсе была особенно рада этой чрезмерной живости. Ещё совсем недавно она едва ли была похожа на живого человека. – Вы уверены, что не хотите госпитализировать мисс Боннэ? – врач приходил на осмотр ежедневно, но улучшений пока не наблюдалось. – Если лечение можно организовать дома, уверена, что будь у неё силы, то она бы и сама отказалась, – настаивала высокая блондинка. – Я увеличу дозу антибиотиков и добавлю ещё вот этот препарат, – мужчина протянул миссис Хизури рецепт. – Ей нужен полный покой. Помимо простуды и высокой температуры такой упадок сил характерен для стресса или сильного нервного перенапряжения, так что отложите любые волнения до её более или менее стабильного самочувствия. Джулия проводила врача и вернулась в гостиную. – Как у неё дела? – поинтересовался Куу. – Есть улучшения? Блондинка покачала головой: – С ней сейчас медсестра. Немного усилили лечение, – она положила на журнальный столик новый рецепт. – Не волнуйся так сильно. Она молода и здорова, просто ей нужно как следует отдохнуть. – Поверить не могу, что она просидела под нашими дверями почти сутки, –негодование и... сочувствие в голосе модели и вопросительный взгляд Куу: – Что такое? Удалось что-то выяснить? – блондинка вздохнула. – Если вспомнишь, то Селин уже месяцев восемь работала с новой моделью, Полин, – Хизури кивнул. – Сегодня нашла в интернете новости, смотри, – женщина поднялась и вернулась в объятия мужа с планшетом открытом на сегодняшних новостях. Мужчина пробежался по сути глазами: – Эм... Милая, наверное, мой французский не так хорош, как твой. Я не понимаю в чём именно проблема? Уход модели в другой модный дом дело обычное, разве нет? – женщина замотала головой, конечно, откуда ему было знать: – Это, – она ткнула пальчиком на презентованные к продаже от имени Полин Вилар модели, – эскизы Селин, я уверена. – Оо... Кажется, картина проясняется. Выходит... – Похоже на то, – вывод обоих был очевиден. – Но врач запретил любые волнения и думаю, стоит повременить с расспросами, пока она не поправится. – Поддерживаю, – отозвался мужчина. Их с Селин личные отношения были... не стандартными. Как-то само собой так сложилось и актёра это бодрило, впрочем, как и его аппонента. Но при всей мнимой неприязни и вечным пререканиям, они оба, хотя вряд ли бы открыто в этом признались, с уважением относились к работе и достижениям друг друга. Поэтому подлые удары по профессиональному труду вызывали у голливудского актёра искреннее сопереживание. – Может стоит позвонить и узнать побольше? – здравые рассуждения миссис Хизури одобрения супруга не вызвали. – Давай подождём. Мы знаем только то, что видим, возможно, там есть что-то ещё. – Ты прав, – как всегда хороший совет лучшего на свете мужа. – Сейчас важнее чтобы она поправилась, остальное потерпит, – красавица прильнула к любимому мужчине, а тот притянул её поближе к себе. Возвращаясь в настоящее Джулия переспросила: – Так как ощущения? – Чувствую себя… Хм… – женщина старательно подбирала определение поточнее, – увлечённой, – довольно заключила Селин. – И я очень рада, что ты уговорила меня приехать в Японию. Здесь всё совсем-совсем по-другому. – Тебе необходимо было сменить обстановку, – блондинка вспомнила обстоятельства такого решения и аккуратно подошла к непростой теме. – У нас съёмки во Франции, – как бы между прочим напомнила Джулия. – Помню, – энергия дизайнера после показа принимала всё более мирное русло. В конце концов, пусть она и младше миссис Хизури, но тоже давно уже взрослый и состоявшийся человек. Свою карьеру она создавала сама, шаг за шагом подходя к созданию своей марки, вкладывая в работу всю себя и свою жизненную философию. И сейчас её признанная репутация, творческий мир и его результаты достигали размера маленькой империи. И, несмотря ни на что, она продолжала двигаться дальше. – Что ж, я вполне готова вернуться, – после некоторого раздумья последовал вполне спокойный ответ. Бегло сканирующий взгляд паники не обнаружил: – Не спится? – подруга заметила тени и некоторую вялость, но Селин старательно бодрилась: – Ерунда. – Ты, уверена, что справишься? Может быть мне поехать с тобой? – беспокойство арт-директора, креативного менеджера и подруги одновременно, имело под собой немало оснований, и отпускать Селин в поездку одну было тревожно. – Я в порядке, Джули, спасибо, – дизайнер вполне убедительно демонстрировала приподнятое настроение, а бросив мимолётный взгляд на место съёмки, добавила: – Думаю, теперь всё хорошо. – Ну, сейчас я с тобой, пожалуй, могу согласиться, – намеренно имея в виду несколько другой аспект, согласилась блондинка. – Твой адский труд, наконец, закончен и увидел свет, продажи и продвижение налажены, так что можно насладиться успехом и немного расслабиться. – По крайней мере, приятно слова доверять и получать искреннюю отдачу. Мне этого не хватало, – отозвалась собеседница, невольно вспоминая события из прошлой жизни. – Просто тогда всё навалилось одновременно, но ты действительно молодец, – и как бы между прочим уточнила: – Может быть сначала в Милан, развеешься? – подспудное беспокойство само подсовывало запасные варианты. Поднимать ставшую такой болезненной тему Джулии не хотелось, и она обходила её весьма деликатно. – Ну, что ты, в самом деле, – улыбнулась Селин. – Париж мой дом, там семья, друзья, работа, студия, не могу же я избегать этого вечно, – раскусить бесхитростный замысел блондинки было не трудно. – Тем более, сейчас я чувствую себя совершенно обновлённой. Не без твоей помощи, - благодарно добавила дизайнер. – И, кажется, не только моей, – понимающе улыбнулась в ответ красавица бросив беглый взгляд и кивнув на снимающуюся в этот момент Кёко. – Пожалуй, – честно согласилась мисс Боннэ. – Такая искренность лечит лучше любого лекарства. Она очень тёплая, – впечатление подруг от знакомства, общения и работы с таким светлым человечком было единогласным. – Но знаешь, признаюсь, по началу ты меня здорово напугала. И этот твой вспыхнувший как факел энтузиазм работать вдруг с какой-то неизвестной девушкой. У меня тогда чуть сердце в пятки от беспокойства не рухнуло. Я уж было подумала, ничему то жизнь эту дурёху не учит, – довольная собеседница тут же отозвалась: – Но ведь не рухнуло же. И в итоге всё сложилось как нельзя лучше. Даже ты со мной согласишься, – вопрос-утверждение ответа не требовал. – Не такая уж я и беспомощная. Вообще-то я всегда неплохо разбиралась в людях. Скепсис во взгляде блондинки красноречиво опровергал сказанное. – Это было исключением, – Селин опустила глаза. Джулия тут же смягчилась и поспешила исправить свою неосторожность: – Милая, я совсем не это имела в виду. – Ага. Как же, – не поверила ей подруга. – Я не имела ввиду, – она вздохнула, – ни Полин ни Дина, – ласковый и вкрадчивый голос развеивал печаль. – Я только хотела сказать, что раз уж твоя ведущая модель так ловко тобой воспользовалась и предала твоё доверие, то сейчас тебе стоит быть чуть более осмотрительной и не открываться бездумно первому встречному, понимаешь? Я вовсе не хочу, чтобы ты закрылась от людей и изменила себя, просто беспокоюсь. – Кёко не такая как она, – взгляды обеих подруг ласково и одобрительно проводили закончившую свою съёмку Могами. – Да и увести парня, которого больше нет, не получился, – в её голове помимо воли всё ещё возникало это мужественное улыбающееся лицо: «Чёрт бы его побрал!» – Как бы то было, в нашей сфере такое не редкость, и лицемерные модели, желающие продвинуться любыми доступными способами встречаются часто. "Но Дин… от него я такого не ожидала", – вспоминая отношения этих двоих, Джулия едва ли могла предположить подобный исход. После того как Селин узнала о предательстве близких людей, открылось ещё больше. Полин в своём притворстве подобралась к именитому дизайнеру так близко, что удар с её стороны действительно был сокрушающим не только в личной жизни, но и в карьере. Тот, кто слил новую коллекцию до её официального дебюта точно знал, как нанести максимальные убытки и финансовые и репутационные. – Наверное, только твои блестящие идеи и оперативные действия спасли тогда остатки моей профессиональной гордости, – в том раздавленном и потрясённом состоянии, дизайнер едва ли могла думать о работе. И мгновенная реакция, и помощь известной модели Джулии Хизури стала её спасением. Так их профессиональное сотрудничество стало по-настоящему тесным. – Тогда я думала, что уже никогда не смогу создать хоть что-нибудь, но сейчас мы здесь, – улыбалась дизайнер. – Спасибо тебе, Джули. На фоне обычной оживлённости и экспрессии мисс Боннэ, такое спокойное состояние маленькой француженки вызывала непреодолимое желание помочь и защитить, что Джулия с радостью и делала. Она одобряюще потёрла плечико своего партнёра: – Ну, что ты. Я рада, что всё так получилось, и остальное тоже наладится, вот увидишь. В конце концов, твоя потребность отдавать и видеть в людях что-то особенное непреодолимы. И как бы я не ворчала, я на самом деле очень горжусь такой тобой, – и на французском добавила, – Cherie. – Похоже, мне ещё долго предстоит ловить на себе твои оценивающие взгляды. – Постараюсь не опекать слишком сильно, – блондинка торжественно подняла руку в характерном клятвенном жесте. – Угум, – отозвалась Селин, отправляя в рот фруктовую канапэшку из заботливо организованного стаффом перекуса, и, прикрыв от удовольствия глаза, вдохнула дивный аромат японского чая. – Слушай, а это шикарная штука, – одобрительно отозвавшись о напитке, она с наслаждением сделала глоток. – Аа… да. Куу вчера порадовал, – без задней мысли согласилась женщина. – Мне тоже очень понравился, вот и угощаю, – и, посмотрев на подругу, устало вздохнула и покачала головой. – Ну, ты… как всегда. Едва услышав имя «Куу» Селин посмотрела на Джулию в искренней растерянности не зная, проглотить ли этот казавшийся до этого невинного комментария таким вкусным напиток или всё же стоит выплюнуть его. Её «неприязнь» к супругу своей лучшей подруги достигла просто невероятных по своей комичности масштабов, и демонстрировать её она ни капли не стеснялась. Девушка, делая вид, что превозмогает себя, с шумом сглотнув, скривилась. Джулия на это ребячество лишь возвела к небу глаза. – Ну… даже это не портит этот дивный чай, так что всё равно вкусно, – снизошла она до сдержанного комплимента, а после довольно подмигнула. – Надо будет прихватить пакетик с собой домой. Мастерская пантомима была совершенно беззлобной, скорее так, для порядка, поддержать репутацию, и Джулии это было прекрасно известно. – Тогда я прилечу вместе с Кёко в Париж согласно графику. – Давай, – с готовностью отозвалась дизайнер. – Что-то ты подозрительно покладистая, на всё согласна, – прищур блондинки был встречен горящими глазами. – Неужели ты уже начала работать над новым сезоном? – догадалась подруга. Ответом были сияющие глаза и загадочный кивок головы: – Ну, я пока только набросала несколько идей, но чувствую, что полна вдохновения.***
Президент изучал отчёты своих людей. Внимательный взгляд зацепился за несколько фото и он попросил секретаря вызвать менеджера Тсуруги Рена. – Яширо-сан в приёмной, – доложила девушка минут через пять. – Пусть заходит. – Такарада-сан, – мужчина остановился напротив рабочего стола президента. – Присаживайся, Яширо-кун, – он собрал несколько фото и устроился в кресле рядом с собеседником. – Кажется, ты что-то забыл мне рассказать, – солидный джентльмен спокойно выложил на журнальный столик результаты своего расследования. – Ааа... Я тогда торопился, да и больше подобных инцидентов не случалось, так что решил, что и докладывать не о чем. – Давай по порядку. Паззл Лори собирал по кусочкам, а сейчас нашёл новый фрагмент. Важный или нет и предстоит выяснить. – Да и рассказывать особо нечего. В тот день я поехал на эфир Кёко-чан, а по дороге заметил державшийся рядом автомобиль. Эти фото с дорожных камер? – уточнил менеджер. – Что-то вроде того, поэтому качество не очень. Жажду деталей, – спокойствие президента располагало, и Яширо выдал всё, что мог вспомнить: – Слежку я заметил не сразу, на полпути решил проверить и стал уходить вперёд, но меня явно преследовали. Пришлось сделать несколько больших кругов и заехать в переулки, чтобы оторваться, поэтому я едва не опоздал к началу эфира. Приехал когда Кёко-чан уже была готова, и её пригласили в студию. – Номер рассмотрел? Это точно она? – Какой там номер, Такарада-сан. Пытался затеряться в потоке других машин, да и торопился прилично, но в том, что эта именно та самая уверен. Вот, – он показал на одно из фото, – такая же небольшая вмятина или потёртость у правой фары, цвет совпадает, но водитель мне не знаком, – мужчина пытался рассмотреть половину силуэта размытого изображения. – С таким качеством его и родственники не признают. – Не похоже, что он опасен. Агрессии не проявлял, просто держался поблизости. Я подумал тогда, что это может кто-то из фанатов. Заметил менеджера Тсуруги Рена и решил проследить куда я еду. – А не слишком ли удачно ты "почти опоздал", как считаешь? Яширо задумался: – Думаете, что это связано не с Реном, а с Кёко-чан? – Если бы Могами-кун была одна, а ты бы опоздал или пусть даже приехал к началу, полагаю, эфир прошёл бы не в пример хуже. А так как наличие новых знакомых не предполагалось, – президент имел ввиду Джулию и Селин, – возможно, на это и был расчёт. В любом случае, отбрасывать и такой вариант пока не стоит. Новая теория Такарады была вполне себе логичной. – Тогда может быть мне напротив, сейчас лучше быть рядом с ней? У Каина Хилла промо в Америке, так что... – Не стоит делать поспешных выводов, – рассудительность и дальновидность президента LME была абсолютной. – Я лишь рассматриваю ситуацию с разных сторон. Возможно, что это и вовсе ничего не значащий инцидент. Так что до отъезда Хилла Рен твоя основная работа. В конце концов, присмотреть за ним сейчас задача номер один. – Понял. – Тогда если заметишь за собой слежку или что-то ещё, сразу сообщи, а пока можешь идти. Яширо поклонился и вышел, а Лори принялся за разработку новых версий. Тсуруга Рен, Могами Кёко, менеджер, интервью, Тагава, папарацци, что объединяло все эти переменные... И главное кто был заинтересован в подобном развитии событий... Горе журналист свои источники не раскроет, это его хлеб, а вот слежка за ним пока результатов не дала. Встреча с Тагавой была единственной, похоже, простая сделка, один имел материал и продал его, а второй просто купил то, что можно было раскрутить. Вопрос, как этот пройдоха вышел на ту информацию? На везение папарацци не похоже, слишком долгий период времени охвачен домыслами, значит кто-то слил. – Кто-то слил... – повторил сам для себя президент. – Но с какой целью? Одно с другим тесно связано и в этом и заключалась сложность. Нужно больше информации. Для этого Такарада и оставил менеджера рядом с Тсуругой. Кто бы ни был целью, президент не хотел упустить возможность дождаться следующего шага, а смени он сейчас привычную расстановку, недоброжелатель мог затаиться. С другой стороны, это была всего лишь предосторожность. Вполне может быть, что на этих неприятностях всё и закончится, значит, следует просто понаблюдать.***
Котонами вернулась из офиса продюсера, где ей выдали пакет документов и билеты на самолёт. Актриса открыла новенький загранпаспорт, там красовалась свеженапечатанная виза. Скорые перемены вызывали такое волнение, что девушка медленно выдохнула и вдохнула, пытаясь успокоить участившийся пульс. Не помогало: – Хооо... Ну, что я так нервничаю, это же моя работа, ра-бо-та, – успокаивала она свою нервную систему. – Прилечу, встретят, разместят, со всеми познакомимся, обычное же дело. Канаэ встала и проиграла предстоящее знакомство: – Позвольте представить нового члена нашей команды, актриса из Японии, – она сказала это низким голосом на английском пытаясь вообразить себе ассистента или режиссёра, представляющего её остальным актёрам. – Привет. Меня зовут Котонами Канаэ, и я буду исполнять роль боевой подруги главного героя, – приветливо отозвалась как бы знакомившаяся с коллегами брюнетка и мысленно удержала себя от желания поклониться. – Блин... – и без того нервничающая девушка села и закрыла ладошками лицо, а потом вскочила и сама себе выдала хороший такой виртуальный подзатыльник. – Актриса ты или кто!? Котонами убрала документы в сумку и отправилась в агентство, через час её ждал урок разговорного английского. Она сама уговорила Савару-сана, хоть тот и считал, что совершенно напрасно, так что опоздать было бы очень некстати. Уже сидя в автобусе, Котонами старалась думать только о хорошем. От позитивных мыслей стало лучше, и, поднявшись к классу занятий, она, уже вполне успокоившись, тихонько постучала в дверь. – Войдите, – девушка осмотрелась, похоже, она была сегодня единственной ученицей. – Добрый день, – актриса продолжила диалог на английском и поклонилась, а молодой сенсей, очень привлекательный парень скорее европейской внешности не старше 25 улыбнулся. – "Даже преподаватели английского в LME как с картинки", – подумала девушка. – Сегодня у нас с тобой свободное общение и максимально приближенное к американскому стилю. Такарада-сан обрисовал задачу и я ознакомился с твоими результатами тестов. Очень хороший уровень, – ну, конечно, разве мог сам президент не знать о её проекте, но такое участие хотя и, признаться, было приятно, но немного смущало начинающую актрису. – Возможно на бумаге так и выглядит, – призналась девушка, – но мне предстоит работать в Америке, общаться и сниматься на не родном мне языке. Это же не то же самое, что тест написать, - парень указал ей кивком на место и Канаэ села. – Значит волнуешься? – девушка пожала плечами: – Как-то не задумывалась об этом, когда соглашалась, а сейчас вот места себе не нахожу. Лезут в голову всякие глупости, и только больше нервничаю. – А какие именно глупости? – Ну, что меня не поймут или, что мне не хватит словарного запаса и грамматики и не пойму уже я, коллег или режиссёра. – Хм, у меня для тебя есть одна хорошая новость. Я тебя прекрасно понимаю, и, как мне кажется, ты меня тоже, - сенсей обаятельно улыбнулся и встретил ответную улыбку расслабившейся девушки. – Тсс... Скажете тоже. – "Скажешь", – поправил её учитель. Девушка смутилась. – В Америке, да и во всех известных мне странах не принято, как в Японии кланяться и общаться на Вы. Также не принято учитывать возраст того, с кем общаешься. Можно дружить и запросто общаться с человеком хоть на 10, 20 или 40 лет старше или младше тебя вот просто на "ты". Так что предлагаю потренироваться, – учителя явно забавлял процесс. – Вот уж не думала, что придётся забыть о хороших манерах ради работы. – Я бы уточнил, о японских хороших манерах. Для Америки это слишком, очень слишком вежливо, а так как люди не понимают вложенного в эту вежливость смысла, то и нужды в ней нет. Всем будет комфортнее если ты станешь общаться на привычном им уровне и стиле, согласна? – Ок. Попробуем, – брюнетка пыталась уловить этот самый подходящий стиль. – Тогда скажи, например, что ты обо мне думаешь? – стало неловко, но как говорится, назвался груздем, полезай в корзинку, актриса вздохнула. – Ну, вы... Учитель отрицательно покачал головой и указательным пальцем. – Тц... – Котонами поняла, что её подловили. – Ты молод для учителя, – "М-да... понадобится время, чтобы привыкнуть тыкать людям старше себя и говорить так прямо", – подумала Канаэ. – Что ещё? – Я не знаю как обращаться к... тебе. – Тогда давай знакомиться, – предложил парень. – Шон, – он протянул руку для пожатия. – Котонами Канаэ, – и увидев улыбку, добавила, – можно просто Канаэ, – ручка девушки утонула в мужской ладони. – Рад знакомству, Канаэ, – от столь личного обращения щёки актрисы порозовели, кажется, что в обратную сторону это обещало быть ещё более смущающим. Сенсей подставил открытую ладонь и кивнул снизу-вверх, указывая на свою руку глазами: – Давай пять. Для воспитанной японской девушки урок становился похож на пыточную. Фамильярный тактильный контакт с незнакомым и существенно более старшим мужчиной, но, чёрт возьми, она актриса, представим себе, что это её маленькая роль. Девушка легонько хлопнула по раскрытой мужской ладони, и сенсей хмыкнул: – Неужто так страшно? – Скорее странно, – ответила Котонами, уже улыбаясь, и, насторожившись, спросила: – Ты же не хочешь сказать, что это повседневная норма и мне и с режиссёром придётся так же здороваться? Парень закатился от смеха, но актриса лишь вопросительно посмотрела на учителя. – Хотел бы я на это посмотреть и увидеть их лица осмелься ты провернуть подобный фокус, – парень вытер поступившие от искреннего смеха слёзы. – Нет-нет, на работе всё вполне традиционно, я просто хотел, чтобы ты немного расслабилась, ну и в случае чего не удивлялась. – Да уж, хорошенький урок, – прыснула брюнетка. – Но я очень тебе признательна. Пожалуй, сложно было бы объяснить, что именно мне нужно, а оказалось, что такой вот досрочный культурный шок. – Понимаю. Всё же теория и практика по ощущениям очень отличаются. Как репетировать роль и сниматься. – Точно! – согласилась удачной аналогии актриса. – Теперь я думаю, что ты хоть и молод для учителя, но, похоже, очень хорош. – Вау, Канаэ! Комплимент принят. Чувствую прогресс. Осталось убрать смущённый румянец и тебя от местной не отличишь. Котонами на такое откровение лишь сильнее смутилась, а сенсей успокоил: – Это вопрос практики. Хотя тебе румянец очень даже к лицу, лучше не показывать свою мягкую сторону первому встречному. Дружеский совет. – Дружеское спасибо, – отозвалась брюнетка. Кажется, она привыкала к этому странному стилю, что ж не так уж и страшно. – Хочешь, давай обсудим твою роль, – предложил собеседник родную стихию актрисы, и девушка воодушевилась: – Ооо... Рокси... она у меня крутая печенька, – девушка интригующе приподняла бровь и похлопала по сумке со сценарием, а парень сжал губы, сдерживая ответную улыбку: – Весь во внимании. – Значит так...***
Быстро переодевшаяся после окончания съёмки, Могами включила звук на телефоне, проверила сообщения и ускорила шаг. Сегодня её репетиция стояла на 16 часов. Кажется, без боевых сцен. Вероятно, предстоит знакомство с новой Чидори. Поскольку Кёко уже знала об этой замене из первоисточника, то примерно представляла, кто бы мог занять место Моко-сан. Она сама ассистировала с несколькими претендентками в разных сценах. Актриса, вышедшая в финал проб вместе с Котонами Канаэ, показалась ей довольно приятной, и что важно отлично владела мечом и хорошо играла. Девушка была из другого агентства, так что знакомиться предстоит с нуля. Когда Кёко вошла в нужный павильон, то никого нового не увидела. Зато Кога был в хорошем настроении и веселил актрис второго плана забавными историями, пока режиссёр давал указания массовке и некоторым второстепенным актёрам. – Да, вот сюда. Будет четыре камеры и ваша задача присутствовать в этих границах. Хорошо. Теперь диалог Момидзи с прислугой, после сцена прогулки по окрестностям города, – работа кипела. Режиссёр заметил актрису и подозвал ту жестом. – Здравствуйте, Моридзуми-сан, – Кёко поклонилась, мужчина кивнул в ответ. – Всё слышали? – Да. – Я ожидаю от вас полной отдачи. У нас есть день, отрабатываем рабочую раскадровку. Все, в том числе и Момидзи, должны знать куда и как передвигаться, – он указал установленные по периметру камеры, и, усаживаясь в кресле скомандовал: – Начали! – Сцена 15, дубль один, – девушка стафф быстро появилась и исчезла с хлопушкой. Всё вокруг пришло в движение, прислуга засуетилась, и Момидзи вошла на площадку. – Где господин? – без лишних приветствий спросила шиноби ровным голосом у главной служанки. – Саканоэ Сидзума-сама в кабинете принимает гостя. – Кого? – Прошу прощения, мне не знаком этот господин. Момидзи молча прошла к раздвинутым дверям с видом на сад и села на пол, вытянув одну ногу, а вторую согнув в колене. Опираясь головой о дверь, она лишь прикрыла глаза, наблюдая из-под ресниц за спокойствием природы. День был безветренный и ясный. – Стоп. Снято! Моридзуми попросил оператора увеличить пару фрагментов, и нахмурившись, жестом подозвал одну из служанок. Молоденькая девушка вопросительно уставилась на режиссёра. От его прошедшего, казалось, от ног до головы взгляда, было неуютно, и она стушевалась. – Как думаете, мог ли быть в то время у прислуги подобный маникюр? Оператор и помощник тут же заметили длинные розовые ногти актрисы и улыбнулись. – Прошу прощения, Моридзуми-сан. Я сегодня же всё исправлю. – Уж будьте добры, – отозвался мужчина и обратился уже громко ко всем присутствующим: – Я надеюсь, что мне больше не придётся отвлекаться на подобные мелочи. Поэтому нарощённые ресницы, ногти, татуаж и прочие современные красоты оставьте за пределами съёмочной площадки. Советую всем перечитать контракты и освежить свою память. Несколько человек из массовки замялись, а мужчина скомандовал: – Следующая сцена. Городская площадь была как всегда суетливой и оживлённой. Торговцы и мелкие лавочники приходили сюда к раннем утру, многие оставались пока не стемнеет. Момидзи вела наблюдение и заметила преследователя. Она спокойно и не торопясь обошла несколько ремесленников, чувствуя на себе чужой взгляд, и свернула в переулок. Тот поспешил за своей целью. Она бесшумно спрыгнула за его спиной и, толкнув к стене, приставила клинок к шее: – Кто ты и зачем следуешь за мной? – Чёрт! – подросток зло стукнул по земле кулаком. – Ну, прошу тебя, научи! – канючил паренёк: – Я не доставлю тебе проблем, обещаю. – Ты уже проблема, – спокойное лицо без тени эмоций. – Это потому что я сам по себе. Отец тоже не хочет, говорит, что это не мой путь, но я то знаю, чего хочу. – И чего же? – девушка-воин убрала клинок в ножны, а мальчик поднялся и отряхнулся. – Свободы! Хочу быть свободным как ты! – его глаза горели, а Момидзи вскинула на него глаза и поморщилась. – Дурак. Если даже этого не понимаешь, то твой отец прав. Я НЕ свободна и никогда не буду, – мальчишка не услышал в её голосе горечи, а девушка развернулась и продолжила свой путь. – Но ты сильная и ловкая, – он засеменил следом. – И можешь убить кого пожелаешь, тебя боятся и уважают. Девушка остановилась и, склонив голову на бок, вздохнула, вот же заноза: – Забудь. – Но... – Но научись хотя бы двигаться бесшумно и незаметно. Это может спасти твою жизнь и не только. На этом всё. – Согласен! На всё согласен! – довольный подросток шёл рядом и улыбался. Ни на секунду не расслабляясь, куноити сканировала окружающее пространство и, не заметив посторонних, протянула руку и потрепала этого глупого мальчишку по голове. Паренёк вскинул непонимающие глаза и не увидел ни тени эмоций юной шиноби. Острый взгляд как всегда был устремлён куда-то вперёд. Они снова вышли в людное место. Подросток с любопытством рассматривал разные безделушки, а Момидзи наблюдала не упуская ни единой детали. – Стоп. Снято! Могами-сан хорошо, – режиссёр обратился к паре торговцев: – Вы ткань продаёте, а вид такой словно оружие. Добавьте доброжелательности. А продавец рыбы с ящиком почти вышел из кадра. Поправьте выкладку товара и поставьте всё кучнее, – стафф засуетился. – Моридзуми-сан, посмотрите, пожалуйста, – оператор прокрутил нужный отрывок: – Здесь спина Момидзи закрывает паренька, но прыжок эффектный. – Не проблема. На месте камер будет больше, добавим одну сбоку, чтобы снять этот кусок. К ним подошёл ассистент с папкой. – Моридзуми-сан, как просили. Все костюмы готовы, – мужчина взялся листать эскизы. – На счёт деталей. Консультант уже осмотрел готовые образы? Вовремя подошедший продюсер расположился в предназначавшемся для него кресле и ответил: – Договорились с лучшим в Киото. Он уже и сам их проверил и внёс небольшие поправки, но без консультантов не обходится ни один из его проектов. Тем проработаннее получались его фильмы. – Сомневаюсь, что ты оставил для него хоть что-то, – хмыкнул Моридзуми. – Достоверность в приоритете, так что не стоит пренебрегать специалистами. По боёвке мы везём с собой своего, как и дизайнера, и декоратора. Понадобится проверить внешний вид и соответствие этикета эпохи и статусам. – Согласен. У нас много сцен где сословные различия нужно подчеркнуть. Вроде всё в порядке, но убедиться не помешает. Пока мужчины обсуждали процесс организации и подготовки, вышел главный герой, которого должна была сопровождать Момидзи. Массовые сцены вызвали некоторые трудности. Курэсаки отсматривал отснятый черновой вариант. – К ронину подходите почтительнее, – поправлял массовку режиссёр. – И не надо толкаться. Господин идёт по улице, да ещё и в сопровождении подручной шиноби, вы должны остерегаться её и проявлять уважение к её хозяину. Уступайте им дорогу аккуратно обходя, чтобы не столкнуться. За разбором раскадровки продюсер и режиссёр вносили технические изменения. Художник, сидевший рядом, тут же исправлял зарисовки. Режиссёр Моридзуми дошёл до сцен Ронина и Чидори. – Пожалуй, больше не стоит откладывать, – он жестом подозвал ожидающую в стороне девушку. Затем хлопнул в ладоши, привлекая внимание, и обратился ко всей команде: – В актёрском составе произошла замена. Котонами-сан получила приглашение и роль за границей и вынуждена оставить наш проект. Однако её место займёт не менее компетентная и подготовленная Асахина-сан, которая также участвовала в пробах и дошла до финала. Надеюсь, что это изменение не скажется на качестве вашей работы и каждый окажет необходимую Асахина-сан поддержку, – режиссёр кивнул актрисе, чтобы она представилась. – Добрый день, меня зовут Асахина Аи. Надеюсь, что не доставлю хлопот и быстро вольюсь в ваш дружный коллектив. Пожалуйста, позаботьтесь обо мне, – девушка вежливо поклонилась. Когда ей позвонили из агентства и сообщили о замене главной героини, она поверить не могла такой удачи, появилась надежда. А когда узнала, что ей предлагают роль без дополнительных проб, то и вовсе чуть не запрыгала от радости. Долгие недели тренировок владения мечом не прошли даром. Молодая, но уже опытная актриса старалась браться за как можно более разноплановые роли. Исторической драмы среди её проектов ещё не было, и девушка с нетерпением предвкушала возможность воплотить в жизнь этот великолепный сценарий. Подошедшие главные и второстепенные актёры по очереди представились. Воспользовавшись заминкой, продюсер выбрал следующий эпизод. – Предлагаю знакомиться в процессе работы. Асахина-сан вы готовы? – Да. – Тогда сцена 26, Саканоэ и Чидори убегают от преследователей. Массовка и каскадёры приготовьтесь. Кога осмотрел хорошенькую партнёршу и поддержал коллегу: – В этой сцене ведущая роль моя, – шепнул ей актёр, - а Чидори ещё толком не владеет мечом, поэтому держись за моей спиной и постарайся уворачиваться. Актриса кивнула. "Послушная", – ухмыльнулся парень и, услышав команду мотор, схватил девушку за руку и побежал сквозь городскую толпу.***
Отработав наиболее сомнительные кадры, режиссёр довольно потянулся: – Что ж, плодотворно. И Асахина-сан похоже быстро влилась в коллектив. Курэсаки спокойно пролистывал расписание актёров: – Тренировочный павильон уже готов, и площадка тоже. Последние грузовики с мебелью приедут утром. Так что послезавтра принимай работу лично и начинайте снимать по готовности. – Киото это, конечно, шикарно, но как бы не было проблем с погодой, - беспокоится режиссёр. – Уплотним кое-где, чтобы выбить дополнительный запас пару дней. Я немного сменил график и перед сценами Чидори запланировал натурные виды природы. Так у неё будет больше времени на подготовку, – профессионализм Моридзуми был известен всей киноиндустрии, а в исторических картинах он был особенно хорош. На телефон продюсера пришло сообщение и он, прочитав, спокойно ответил: "Через сорок минут", – и вернулся к обсуждению.***
Репетиция и контрольные прогоны закончились лишь к девяти вечера, но так им удавалось использовать время для планирования по максимуму. Моридзуми заполнял каждую минуту, так что никто без дела не простаивал. Да и Асахина-сан участвовала в работе наравне с остальными актёрами. – Могами-сан, спасибо за помощь, – девушки уже выходили из раздевалки. От окончания своего первого дня в проекте у брюнетки горели глаза. – По правде сказать, я немного волновалась. Надеюсь, что не доставила хлопот. – Да мне и делать ничего не пришлось, – удивилась Момидзи. – Асахина-сан хорошо подготовилась, и даже режиссёр остался вами доволен. Девушка сияла, но похвала была заслуженной: – Но я всё равно благодарна, что меня так хорошо приняли. – А как же иначе, мы же коллеги и заняты в одном проекте. Не думаю, что это понадобится, но если что, обращайтесь? Кажется, у Могами появился ещё один друг, и девушка довольная, но прилично уставшая, проводила новую Чидори, ту уже ждал менеджер. Телефон оповестил в новом сообщении. Кёко прочитала адрес Харуми-сенсей и время. "Успею к без четверти десять", – актриса посмотрела на часы, поздновато, но автобусы ещё ходили и она, коротко ответив "хорошо", поспешила на остановку. Пока Могами ждала свой транспорт она прикидывала, как ей вернуться домой. Полтора часа занятий, будет около половины или даже ближе к двенадцати, метро уже закроется, автобусы перестают ходить ещё раньше, о такси и речи не шло. – Ну, на крайний случай дойду пешком, – она обрадовалась, что с собой у неё была сумка с костюмом для тренировок и удобная обувь. – Всего каких-то... два часа… и я дома. Кёко сама себе улыбнулась. И тут вспомнила, что ещё никогда не возвращалась от сенсея одна. После каждого визита к Харуми-сан домой, Курэсаки-сан подвозил её до самого дома. От этих мыслей стало как-то тепло и волнительно. И она подумала, что может быть и сегодня... – Кажется, кто-то становится бесстыжим, – костерила себя за такое вольномыслие Могами, а щёки предательски жёг румянец. До места девушка добралась быстро, и работница, уже уходящая домой, приветливо пригласила уже знакомую гостью в дом и попрощалась. Фумико-сан ждала ученицу в гостиной и Могами робко постучала в открытые двери. – Добрый вечер, извините за вторжение, – проговорила Кёко, почтительно кланяясь. – Рада тебя видеть, Кёко-чан, – женщина встала и подошла к книжному стеллажу. – Проходи, не стой в дверях. Сегодня я приготовила для тебя кое-что новое, чтобы ты могла работать над голосом регулярно, – пожилая женщина достала с полки небольшую книжечку и протянула актрисе. На простой обложке она прочитала "вокальные упражнения для постановки голоса" и имя автора. – Когда-то я составила пособие для своих учеников, таких как ты. Не все могли регулярно посещать занятия, да и со временем что-то может забыться. Мне будет спокойнее если это останется у тебя. – Вы сами написали эту книгу? – на удивлённый взгляд Могами сенсей весело хмыкнула, а Кёко удивлённо заметила, что у Курэсаки-сана получается очень похоже, ну разве что более по-мужски. – Книгу... – скажешь тоже. – Это скорее брошюра или памятка. В общем, расценивай это как учебное пособие. Ты же совсем скоро уезжаешь на съёмки, и мы не сможем заниматься, только если по скайпу, но разве так ставят голос. С одной стороны, современные средства связи могли очень выручать, но вот для того чтобы слышать фальшь, дыхание и другие нюансы, личное присутствие преподавателя было незаменимым. Но это идеальные условия, а большинство занятых в шоу-бизнесе учеников имели слишком плотный для регулярных занятий график. Вот сенсей и составила для них эдакий план-шпаргалку. – Большое вам спасибо, – благодарная ученица, обаятельно улыбнулась. – Вот и славно. Это мой тебе подарок, занимайся прилежно, а когда получится, я снова буду рада тебя видеть. Давай я объясню тебе кое-что новое из неё, – женщина кивнула на книжицу, – и немного потренируемся. – С радостью, – быстро согласилась Могами. – Извините, что так поздно занимаю ваше время, сенсей. – Ну, что ты! График есть график, ты же работаешь. Через час казалось лёгких упражнений, обе прилично притомились. – Похоже, что нам обеим стоит отдохнуть, – заулыбалась женщина подуставшей актрисе. – Спасибо вам большое за урок и книгу, я буду её беречь, – торжественно пообещала Могами. Кёко уже мысленно прикидывала, какую обложку стоит изготовить для лучшей сохранности ценного подарка. – Вот и славно, – довольная учительница посмотрела на часы и обеспокоенно зацокала. – Уже одиннадцать вечера, совсем не годный у тебя график, – сетовала Фумико-сан. – Мне стоит поговорить с твоим продюсером, чтобы тебе и отдыхать давали, – полушутливо заметила сенсей, и её глаза расцвели лучиками задорных морщинок. – Это совсем никуда не годится. – Согласен, – вошедший в гостиную мужчина подошёл и поцеловал женщину в щёку. – Нам определённо стоит поговорить, – казалось бы удачное продолжение шутки матери, но в голосе не было и намёка на веселье. – Добрый вечер, – Могами поздоровалась, а мужчина кивнул и присел в кресло. – Надеюсь, что столь неожиданное и позднее занятие скорее исключение, но мне нужно было поговорить с вами обеими и откладывать этот разговор ни к чему. – Что случилось? – Ничего страшного, мама, не волнуйся, просто изменения в проектах. Но я хотел сообщить вам лично. Проект «Луна» откладывается на неопределённый срок и это повлечёт за собой и изменение расписания Могами-сан. – Ох, только и всего? Ну, дело обычное. Даже к лучшему, будет больше времени по подготовку, – Фумико-сан посчитала новость очень даже хорошей. Актриса посмотрела на продюсера каким-то непонятным взглядом. Мужчина ещё ни разу не взглянул ей в глаза и эти новости... не похоже, чтобы они были такими уж хорошими. – Очень кстати, что ты приехал, – время было позднее, и женщина почувствовала, что действительно устала. – Обязательно отвези Кёко-чан домой, – мужчина кивнул, – а мне уже тоже пора отдыхать, так что все по домам и восстанавливать силы. Мать чмокнула сына и коснулась щёчки Могами морщинистой рукой. – Доброй ночи, Харуми-сан, – сидя рядом с продюсером, девушка от такой ласки сенсея немного смутилась, а та напоследок назидательно добавила: – Тебе не стоит так нагружать свою актрису. Чтобы хорошо работать, нужно и отдыхать. И к тебе это тоже относится, – уголки губ её взрослого сына едва поползли вверх и быстро вернулись в привычное положение. Когда хозяйка дома ушла в гостиной повисла такая плотная тишина, что был слышен ход старинных настенных часов. Мужчина молча встал и налил два стакана воды, себе и ей. Внимательные глаза следовали за продюсером, и он чувствовал, что так же гладко как с матерью не получится. Курэсаки сразу осушил свой и, поставив второй перед актрисой, вернулся в кресло. Тишина становилась напряжённой, и он встретился с глазами Могами. – Это... из-за меня? Из-за того интервью, да? – продюсер спокойно смотрел на актрису, но она не отводила своих обеспокоенных глаз. – Нет. Это шоу-бизнес, иногда такое случается, – прищуренный взгляд смотрел на поникшие плечи и опущенную голову. – Простите, мне очень жаль, – от её виноватого и расстроенного вида сердце мужчины болезненно сжалось. – Мне действительно очень жаль, – тихо повторила Кёко. – В этом нет вашей вины, – мужчина повторил это с нажимом и мысли его вернулись на час назад, ко встрече с продюсером Накамурой и режиссёром Судзуки. – Я понимаю, что решение несколько неприятное, – Накамура-сан извинялся, но понимал необходимость подобного шага. – Уверен, это просто неудачное стечение обстоятельств, но так уж получилось, что Могами-сан актриса в вашем действующей и в нашем общем проекте при вашей же финансовой поддержке. – Девушка несомненно талантлива, – вмешалась режиссёр, – и пробы прошли отлично, но нам бы хотелось, чтобы проект привлёк зрителей исключительно с позитивной стороны и качеством музыкального контента. А сейчас, после того... странного эфира, – женщина старалась подобрать наиболее нейтральное определение не слишком понятной ситуации, – боюсь, что лучшим решением будет отложить съёмки. Мужчина слушая аргументы партнёров, закурил: – Полагаю, что вариант замены Могами-сан вы уже рассмотрели? – его вопросы были точными и строго по существу, а взгляд внимательно считывал собеседников. – С заменой или нет, но так как участие Могами-сан в музыкальном проекте уже было анонсировано, то снять её с роли будет совсем плохим решением. Мы бы выплатили неустойку по контракту, но пусть до широкой публики информация ещё не дошла, в наших кругах о проекте известно уже многим, – мужчина и сам был не рад, но что поделать. Накамура-сан обладал безупречной репутацией и очень ей дорожил. По какой бы причине ситуация не сложилась, японцы всегда хорошо считывали атмосферу и действовали с наименьшим сопротивлением обстоятельствам. И чутьё подсказывало музыкальному продюсеру не торопиться и выждать время. – Мы понимаем, что вероятно придётся снова подбирать актёров. Через два-три месяца они могут быть заняты, – режиссёру тоже пришлось менять свои творческие планы, а музыкальный продюсер подытожил: – Как коллега я уверен вы понимаете, что лучше понести некоторые потери сейчас, чем заранее создавать ненужное негативное внимаете и предвзятость. Вернувшись мыслями в тихую гостиную, мужчина думал совсем о другом. Сейчас его много чего волновало, но ведь вопреки самобичеванию девушки, виновником, если это можно было так назвать, или скорее катализатором подобного решения был он сам. Курэсаки вздохнул: – Могами-сан, – он дождался, когда Кёко посмотрит на него. – Это мне стоит извиниться перед вами. Актриса удивлённо и вопросительно посмотрела на своего продюсера, тот не спешил. Так много мыслей сейчас крутилось в его голове. Как объяснить юной девушке всю сложность и запутанность клубка изнанки этого бизнеса и стоит ли? Соль в том, что именно его причастность к проекту «Луна» так усилило её невыгодные позиции. Именно он не смог отказать себе от участия в нём и, чего уж тут, говоря откровенно, пусть и не единственной, но основной причиной его согласия была именно эта, сидящая сейчас рядом с ним девушка. А шушуканье коллег по цеху было вызвано именно его решением расторгнуть многолетние отношения с Тагавой, так же, как и участие в этом LME. Предосторожность Накамуры была понятной и правильной, он и сам поступил бы так же. Защищая себя, проекты и своих людей, он был готов к потерям, но меньше всего на свете он желал видеть эту девушку такой, такой терзающейся. – Проект отложили из-за моего участия в нём. Вам многое неизвестно, оттого ваши выводы ошибочны, – Кёко подозрительно наклонила голову, но спокойный взгляд мужчины был... честным. Она задумалась: – Значит, когда, – девушка закусила губу, – то есть если, если подготовку возобновят, то будут искать других актёров? – Не обязательно. Это будет зависеть о занятости тёх, кто уже был утверждён. Не думайте об этом слишком много и просто примите, что сейчас решение такое. – Хорошо. От того как послушно она приняла его совет, мужчина захотел улыбнуться, но не стал. А девушка, выпив полстакана воды, отставила его и немного ушла в себя. Вот ведь как оно получается. Участвовать в этих пробах было её импульсивным желанием посоревноваться с Фувой в актёрской игре, пусть в музыкальном плане у того и было бесспорное преимущество, но когда Могами Кёко останавливало отсутствие шансов... М-да... низкие мотивы не дают таких уж хороших результатов. Но даже так, сейчас она скучала по Луне и надеялась, что вернётся к ней снова. – Как должно быть, так и будет, – она неосознанно пробормотала это вслух совсем тихо, но мужчина услышал. – То, что твоё от тебя не уйдёт, – он так же тихо озвучил её мысль, но в более позитивной форме, а девушка вскинула голову и, поняв, что подумала вслух, смутилась. Курэсаки посмотрел на часы и поднялся, Кёко без лишних слов повторила его действия. Придержав для неё дверь, они вышли из дома и направились через ночной сад к машине. Сегодня было немного прохладно и чёрное, ещё не остывшее авто радушно приняло уже знакомую пассажирку в свои тёплые кожаные объятия. Мужчина захлопнул за девушкой тяжёлую дверь и занял место рядом. Кёко неуверенно посмотрела на водителя, пока тот, казалось, был сосредоточен только выездом с подъездной дорожки. Темнота салона окутывала и делала всё честнее, мужчина, заметив бросаемые актрисой взгляды, позволил себе улыбнуться уголками губ. – Спросите, – негромко разрешил Курэсаки, а Могами лишь вздохнула. Кажется, до его наблюдательности ей ещё расти и расти. – У вас прекрасное зрение, – не смогла не отметить Могами, признавая своё маленькое поражение. – Скорее осязание, – поправил продюсер, рассчитывая, что девушка не поймёт. – Но вы же не это хотели сказать, – темнота делала его честнее и он быстро сменил опасную тему. – Я бы хотела узнать, часто ли меняют график съёмок и как заранее об этом сообщают. – Вам нужно освободить какой-то день? – Не совсем. Думаю, я могу подстроиться под то расписание, которое нам согласовали. Но придётся уезжать из Киото и не хотелось бы чтобы из-за меня возникли какие-то трудности. Могами вспомнила, как Яширо-сан чудесным образом упихнул её модельную работу не смещая график Лотоса в грязи, но сейчас сам этот график немного изменился и Кёко не знала, как лучше будет поступить и к кому ей нужно обратиться. Савара-сан не станет прыгать через голову и отправит её к её же менеджеру, только вот он не только её менеджер, и президент дал понять, что пока Яширо-сан работает с другим своим подопечным. – Ясно, – мужчина не задал ни одного лишнего вопроса. Вероятно, она не могла сейчас обратиться к менеджеру. – У Вас есть с собой старый график? Девушка кивнула, но поняв, что в темноте это вряд ли сойдёт за ответ произнесла вслух: – Да. – Могу я взглянуть? Голос продюсера звучал мягче привычного, да и посторонних рядом не было. Могами на секунду задумалась и наощупь достала из сумки рабочий блокнот, а Курэсаки свернул к обочине и, остановившись, включил свет. От бледного и мягкого, показавшегося после темноты ярким, света, Кёко прищурила глаза. – Это до сегодняшних изменений, – девушка протянула в вытянутую руку продюсера открытый блокнот. – А это интервалы, которые были согласованы, но сейчас их нужно будет подвинуть, – мужчина листал заметки. – Если хотя бы на неделю знать, что расписание не поменяется, то я бы успела уехать и вернуться. Актриса осторожно и неуверенно уточнила: – А нормально, что... – "я показываю это вам?" Она не успела закончить фразу. – Нормально, – и добавил важное. – Если это я, – Курэсаки ответил быстрее чем она спросила, словно бы читал её мысли. Кёко силилась понять его правильно и посмотрела на строгое лицо мужчины рядом. Продюсер внимательно изучал её расписание, а она незаметно для себя задержала на нём свой задумчивый взгляд. – В общей сложности нужно ещё три дня, – констатировал мужчина, спешно возвращая хозяйке ежедневник, выключил свет и продолжил путь. – Перенесём на полтора дня начало съёмок Момидзи, и прибавим по дню к каждому плановому выходному. От такого стремительного решения проблемы, актриса в ужасе побледнела: – Но ведь я совсем не это имела ввиду. И ведь столько людей будут меня ждать, так нельзя, – она уже сто раз пожалела, что спросила. – Могами-сан, – Кёко расстроилась и молчала, и он понял, чего она от него ждала. Брошенный на опущенные глаза быстрый взгляд, и он объяснил: – Ситуация, когда актёры заняты параллельной работой постоянная практика, и менять их расписание дело обычное. Второстепенным и эпизодическим ролям, гораздо проще подстроиться под главных, более занятых персонажей. Позже, когда и они будут играть главные роли, под них так же будут подстраиваться младшие коллеги. Это логичный, самый простой и удобный для всех путь. – Тогда к кому нужно обращаться в таких случаях? – девушка посмотрела на спокойного мужчину. – Обычно от агентства этим занимается менеджер. Он согласовывает график актёра с учётом его занятости с режиссёром и его ассистентом, а также продюсером поскольку это влияет на организацию всей съёмки. Например, чтобы поменять сцены местами, нужно убедиться, что получены все разрешения и согласования, доставлен реквизит, готовы люди, костюмы, а задействованное в сценах оборудование в наличии или его необходимо арендовать, как правило ставка почасовая или посуточная. С каждым словом продюсера Могами бледнела и оседала, ей стало очень стыдно: – Какой ужас, столько проблем из-за замены очерёдности съёмки. Даже в темноте было видно, как мужчина улыбается: – Не на столько. Главное знать и согласовать это по возможности заранее. Всё уже давно отработано. – Значит, если очень понадобится, то сначала лучше обратиться к Моридзуми-сану? Продюсер поджал губы: – Можно и так, а затем к ассистенту и продюсеру. – Сложно, – после этого экспресс урока по планированию, Могами лишний раз восхитилась работой Яширо-сана. Вот уж кому постоянно приходится работать в режиме изменений, особенно учитывая популярность Тсуруги Рена. Кёко почувствовала себя неуютно, а ведь Яширо-сан взял на себя ещё и бремя заботы об одной начинающей и похоже совершенно бестолковой актрисе. – Не так просто, как кажется, – немного поправил её Курэсаки, и снова схожий с её мыслями смысл звучал иначе, – но, как и во всём легко решается практикой. – Пожалуй, – согласилась девушка, уже выбравшись из ямы стыда и отчаяния. – У вас тоже так было? – Курэсаки задумался: – Пожалуй, – вторя её словам, согласился продюсер, и оба замолчали. Расслабившаяся в удобном кресле актриса почти задремала. Мягкий, почти не заметный ход, бесшумная работа двигателя и тишина, девушка чуть повернула голову направо. Мужчина за рулём был спокоен и собран, словно это и не был долгий рабочий день, и сейчас на секундочку не двенадцать ночи. Силуэт продюсера плавно повернул автомобиль. Было... комфортно, и они сидели так молча ещё какое-то время, прежде чем Могами заметила, что они больше не едут, а водитель опустил руки с руля. – Спасибо вам, – от усталости и долгого молчания голос актрисы звучал совсем слабо. – Вы всегда мне помогаете. Курэсаки неторопливо повернулся и посмотрел на обессиленную девушку: – Едва ли это можно назвать помощью, – он говорил искренне, что думал. – Скорее небольшая компенсация вашего недостаточного жизненного опыта, – он лишний раз убеждался, какая она юная и хрупкая… или это сумеречное зрение играло с его глазами... Могами была рада, что в темноте не видно, как покраснели её щёки, но он это почувствовал и, едва ли для неё заметно, всмотрелся в её тёмные очертания. – Сегодня я злоупотребил вашей ответственностью, – эту позднюю встречу у матери назначил он. – Но лучше было сразу прояснить ситуацию. Не хотел, чтобы вы узнали это через официальные каналы. – Кажется, обычного японского спасибо уже недостаточно, – искренне благодарная Могами от усталости едва ворочала языком, а Курэсаки, криво улыбнувшись, шутливо поддержал: – В таком случае, можете использовать альтернативные варианты, – имея ввиду, что её воспитание и манеры были несколько необычны. Едва ли он встречал молодых людей так хорошо использующих Кейго. Официальную вежливую японскую речь хоть и очень ценили, но освоить её было действительно сложно, и потому молодые японцы, да и многие из его поколения, использовали при необходимости специальные онлайн словари, не утруждаясь изучением нюансов. Кёко прикрыла зевок ладошкой. – Дойдёте сами или отнести? – он взбодрил её неожиданным вопросом и ждал. "Три, два, один", – глаза актрисы округлились, и она растерянно подорвалась отстёгивать ремень безопасности. "Теперь точно дойдёт", –убедился в эффекте своей провокации продюсер и хмыкнул. – Доброй ночи, Курэсаки-сан, – девушка быстро попрощалась и почти бегом направилась домой. Оставшийся один мужчина, теряясь в эмоциях, потёр глаза ладонью совсем не от усталости. С ней он до странного мог позволить себе расслабиться. И одновременно с этим, приходилось усиливать контроль. Странное положение. С этими мыслями он откинулся на спинку и осмотрел почти потухшие окна, было действительно поздно, но одно из спящих окон загорелось. Ещё минута и Курэсаки неспешно выехал из бокового проезда, направляясь домой.***
Она проснулась от нестерпимой жажды. Пить хотелось так, словно она провела в пустыне не меньше недели, тело ослабло и не слушалось. С невероятным трудом ей удалось открыть отяжелевшие веки. Кажется, она всё ещё спала, и видела нечто совершенно странное. Куу Хизури (!) стоял рядом и приветливо (!) ей (!) улыбался (!). А потом подошёл и осторожно потрогал её лоб: – Доброе утро, спящая красавица, – приветствовал её мужчина... на французском? Нет-нет, это совершено точно какая-то параллельная нереальность. Между тем она медленно соображая, не в силах ни произнести ни слова, не повернуть головы, осмотрела одними глазами место, в котором находилась. Что-то залитое светом и свежим воздухом, было так ярко, что захотелось прикрыть глаза. В это время параллельный Куу набрал кого-то и сообщил, что она проснулась, а потом взял и погладил её по голове: – Вот и умница, – искренняя похвала... заклятого дру... хм... мужа близкой подруги, заставила женщину усомниться в своём душевном здоровье. Спустя минуту появилась, вероятно, параллельная Джулия и, радостно улыбаясь, что-то ласково залепетала. Картинка мутнела, веки сомкнулись и ей с трудом удалось разлепить пересохшие губы. Почти проваливаясь в сон она почувствовала трубочку и инстинктивно втянула содержимое. Ни с чем не сравнимое наслаждение от прохладной воды окутало её, и она снова провалилась в сон. Ещё неделю после пробуждения реальность происходящего вызывала у брюнетки вполне обоснованные сомнения. Куу вёл себя примерно и мисс Боннэ не находила повода для такой неожиданной перемены. Что ж, вынуждена признать, он не только хороший актёр, но и человек может быть вполне... нормальный. Это был самый большой компромисс со стороны француженки в сторону мистера Хизури. Джулия и медсестра заботливо помогали восстанавливать потерянные силы. И пока муж модели работал и пропадал на съёмках, они неспешно прогуливались, общались и смотрели старые добрые американские фильмы сороковых и пятидесятых. Связанные одной нитью искренней душевной дружбы, беспокойные воспоминания Джулии были о тех же тяжёлых временах: Спустя почти две недели врач поздравил пациентку с полным выздоровлением, но посоветовал не волноваться, больше отдыхать и повременить с интенсивной работой. – Давай я свяжусь с твоей помощницей, – предложила своё участие модель. Резкий отъезд и затянувшаяся болезнь явно оставили бизнес без внимания, – или напишу ей с твоей почты, - Джулия протянула планшет отстранённой подруге. – Они и без меня справятся, – без эмоционально отозвалась дизайнер, но в почту свою вошла. – Меня не будет... некоторое время, – сообщила она о своих неопределённых планах. – Тогда я напишу от твоего имени, будет меньше вопросов, – француженка кивнула, а Джулия вздохнула: – Ты меня до смерти напугала, – сетовала блондинка, - провалялась без чувств и сознания с высоченной температурой пять дней, – кажется, для откровенных разговоров ещё было рановато, и Джулия не форсировала: – Поэтому сегодня, раз уж врач разрешил тебе положительные впечатления, идём покупать тебе одежду. Забота и энтузиазм блондинки и были такими искренними, что Селин просто кивнула. Всё это время француженка была тихой и задумчивой, казалось, что её вообще не интересует ничего вокруг и миссис Хизури старалась не дать апатии поглотить её полостью. Она лишь аккуратно поинтересовалась как дела у Дина, подумала, может и ему написать, но навернувшиеся слёзы ответили за подругу. – Ну, что ты, – Джулия обняла миниатюрную брюнетку и погладила по спине стараясь успокоить. – Не обязательно говорить об этом сейчас, если не хочешь. – Ууу... – слёзы предательски скатывались по осунувшимся щекам, она не могла вымолвить ни слова. Селин старалась успокоиться, но чувствовала, что не в состоянии удержать свои эмоции под контролем и обняла, нет, вцепилась в ответ в плечи подруги, хватаясь за неё как за соломинку. – Вы поссорились, да? Ну, ничего, всякое случается, – успокаивала Джулия. Сквозь рыдания Селин пыталась ответить, но лишь отрицательно замотала головой. – Если не поссорились, тогда что? Неужели... расстались? Удивлённая блондинка хотела было взглянуть на подругу, но ту словно накрыло горем и всё, что она могла это сжимать своими кулачками лёгкую блузку миссис Хизури. Джулия обнимала Селин и гладила по спине, позволяя сбросить накопившуюся боль. И спустя несколько минут, она попыталась, наконец, сквозь прерывистые всхлипы, что-то объяснить: – Он... с Поли... Ошарашенная услышанным, блондинка отняла от себя ослабевшее тело и всмотрелась в заплаканное лицо подруги, ища другое значение сказанному: – Не может быть! Кто угодно только не он! Может ты просто приревновала или что-то не так поняла? Наверняка они просто общались... Мисс Боннэ так сильно замотала головой, что та грозилась отвалится, и вскинула на Джулию пустой взгляд, заканчивая начатое подругой предложение: – Без одежды? Голыми? У нас дома? В спальне? В семь утра? Признавая горькое поражение, миссис Хизури только вздохнула. Ей до сих пор не верилось, что Дин, ДИН... Неужели он имеет отношение и к краже работы Селин? Нонсенс! Дизайнеру лучше пока об этом не знать. Хватило и этого, горькое личное откровение объяснили всё: измотанный вид, безразличное, тихое поведение, внезапный приезд, подорванное душевное состояние, эмоциональную нестабильность. Разбитое сердце болело так, что маленькая брюнетка не знала, куда себя деть и что ей сейчас делать. Джулия потянулась за стаканом воды для едва поправившейся от тяжёлой простуды подруги, и помогла его придержать. Руки Селин била мелкая дрожь и она с трудом, задевая зубами стекло, выпила воду. Всхлипы становились реже, и мисс Боннэ впадала в состояние отстранённого равнодушия. Она качнулась, и блондинка поспешила придержать её за плечи: – Отдохни, – она помогла ей прилечь и накрыла пледом. – Поспи, станет полегче. Голова Селин гудела и тело сделалось ватным. Из неё словно выкачали всю энергию и сил хватило лишь вяло кивнуть. Успокаиваясь и послушно ложась на диван, она закрыла глаза, и, засыпая, сквозь всхлипы, всё же скатились ещё несколько слезинок. Тонкие пальцы подруги стёрли солёные дорожки. Похоже, что восстановить душевное равновесие и вновь обрести желание жить потребует времени.***
Спустя примерно семь месяцев после вынужденного побега из родной страны всё было совсем иначе. Но презентация новой коллекции была долгожданным и желанным событием для обеих партнёров, дизайнер это понимала и что скрывать, радовалась тому как всё идёт по их с Джулией плану. Но одновременно с этим событием это ознаменовало начало и полномасштабной рекламной кампании. Селин по-настоящему ждала сотрудничества со своей новой знакомой и была уверена, что Кёко её ни капли не разочарует. Однако съёмки… график говорил Париж-Рим-Нью-Йорк-Токио. Сознание упрямо искало возможность для Токио-Нью-Йорк-Рим-Париж. Париж… Чёрт бы его побрал! Женщина устало провела рукой по отросшим уже до плеч волосам и положила голову на ладонь как на подпорку. –Париж… – тихо прошептала дизайнер. Неудивительно, что ей лезли в голову всё более тяжёлые воспоминания, вторя ещё более навязчивым от беспокойства мыслям. Весь сюжет из прошлого… – Познакомься, – воодушевлённая дизайнер ласково обнимала статного мужчину за талию и гордо представляла ему своё новое открытие: – Это моя Поли. Высокая девушка идеальных модельных пропорций смотрела на известного бизнесмена и завидного красавца едва ли веря своим глазам. Юная модель постаралась взять себя в руки и несмело улыбнулась, а ещё дополнила ласковое представление более официальным: – Полин Вилар. – Приятно познакомиться, – вежливо ответил статусный собеседник и открыто улыбнулся. – Дин Реми, – он уверенно протянул девушке руку для приветствия и та, несмело её пожав, улыбнулась уже немного уверенней. Селин поглядывала на своего мужчину светящимися радостью глазами словно спрашивая «Ну, как тебе?», а он, понимая её взгляды без лишних слов отвечал мягкой улыбкой и одобрительно-ласково приобнимая и потирая хрупкое плечико. – Для меня большая честь познакомиться с вами, месье Реми, – кроткий нрав и распахнутые глаза лучились восторгом. – Можно просто Дин, – мягко разрешил мужчина, и девушка в ответ смущённо кивнула. Мадемуазель Боннэ довольная гладким знакомством уже приглашала девушку в их дом: – Ну, думаю с формальностями закончили так что предлагаю чай. Нам ещё столько всего нужно обсудить. Юная модель была очаровательна в своей мягкой манере держаться и, казалось, была искренне рада своим новым друзьям. – Отлично, – поддержал разговор Реми, – я как раз купил твоё любимое фруктовое желе, – мужчина всё ещё обнимающий свою красавицу, развернулся и как бы между прочим чмокнул свою миниатюрную женщину в её неугомонную голову: – Только что заезжал в «Готье», у них новые сезонные вкусы. Так что сегодня дегустация. Красавица запрокинула голову, и мужчина утонул в её лучистом взгляде: – Ты всегда знаешь, чем меня порадовать, – взаимный магнетизм и мужчина сорвал-таки лёгкий поцелуй с желанных губ. – Это взаимно, – улыбаясь, ответил он ей в губы, совершенно не смущаясь присутствием новой знакомой. Поли быстро вошла в круг общения, а общая увлечённость модой и схожесть вкусов, делало их совместную работу по-настоящему интересной и увлекательной. Девушку представляли модной тусовке, знакомили с полезными в индустрии людьми. Рекомендации авторитетных друзей делали своё дело и открывали перед юной моделью новые профессиональные горизонты. Работы было в избытке и самой разнообразной. Амбиции девушки росли пропорционально открывающимся перспективам, но её характер, казалось, оставался таким же мягким. Поли умело выстраивала отношения с правильными людьми и быстро заводила новые знакомства. Между тем Селин лишь радовалась успехам своей новоиспечённой музы и приобретённой подруги. Их дружба и доверие были так естественны, словно они знали друг друга всю жизнь. «Когда всё пошло не так?» – она задавала себе этот вопрос миллион раз и миллион раз не могла найти точного ответа. «В этот момент или может быть в тот?» – новое воспоминание вспыхнуло в уставшей голове, сидящей в темноте женщины. – Селин, – Дин отвлёк её от рисования эскизов, – сегодня будет небольшая вечеринка, только для своих. Если хочешь, я могу представить Полин паре друзей, – мужчина подошёл к сидящей за столом любимой и, приобняв, положил свою голову ей на плечо, одновременно разглядывая наброски ещё сырых идей. Женщина прижалась своей головой к тёмной шевелюре: – А это неплохая идея. «Тц», – в её прошлом Полин была так близко, как она сама ей позволила. Так что винить в этом по сути можно было только себя, за беспечность. Разочарование и удар в спину – больно, но не смертельно, индустрия была полна подобных историй. Но вот её отношения с Дином были выше этого, выше всего. Её доверие было безоговорочным. Нет, не так, её доверие к нему и вера в него были абсолютными. Селин помнила всё и, казалось, сама судьба вела их друг к другу сокрушающее и неизбежно. Они были предназначены друг для друга, так тогда ей казалось. Она всегда была стихийной и яркой. Такая индивидуальность обескураживала, а многих и вовсе вгоняла в ступор, но он никогда её не стеснялся. Дин искренне гордился ею и её успехами, и постепенно люди стали больше понимать и принимать её такой, какая она есть. Он стал для неё… всем.