***
Из кухни в очередной раз раздался зловещий грохот. Едва разлепив глаза и сонно пошатываясь, Могами Кёко направилась в сторону, терзающего её уши с утра пораньше, источника звука. От увиденной картины она по-доброму, умилительно улыбнулась. Котонами Канае отчаянно сражалась со сковородкой и выглядела довольно яростно: растрёпанные волосы и заляпанная рубашка, азарт в глазах и непоколебимая решимость. Видеть подругу в таком непривычном амплуа было более чем забавно, и Кёко мысленно поблагодарила её за такое неожиданно весёлое утро. – Моко-сан, – неуверенно начала девушка, – ты что делаешь? Застигнутая врасплох и полностью сосредоточенная на процессе, Канае испуганно дёрнулась и бросила сковородку на стол, но та, отскочив, перевернулась, и оставила на полу загадочное содержимое в виде коричневого круга. «Вероятно, это должно было стать омлетом»,– догадалась Могами, оглядывая неистовые труды Котонами. – Чёрт! – тут же спохватилась брюнетка и дёрнулась в сторону. – Ничего я не делаю! – и растеряно принялась искать глазами, чем бы убрать следы своего кулинарного эксперимента. – Да? – Кёко сочувственно посмотрела на «румяный» омлет и подошла к подруге чуть ближе, протягивая рулон с бумажными полотенцами. – Мок… – Спасибо, – перебила её недовольная своими попытками Котонами, но стоило только взглянуть на подругу, как она тут же поморщилась. – Тебе сколько лет? – прожгла взглядом брюнетка. – Не поняла? – Могами потёрла всё ещё сонные глаза. – Кёко, пижама с принцессой? Ты издеваешься? – в голосе горе-повара не было ни намёка на снисходительность. – Ах, вот ты про что… – сладко зевнув, спокойно отозвалась девушка. – Когда я её покупала, она мне нравилась. – Пффф… – Котонами обречённо выдохнула и начала, наконец, убирать с пола свой неудавшийся омлет. – Так что ты всё-таки делала? – спросила Кёко, наблюдая как брюнетка быстро заканчивает уборку. – Мне не спалось, – немного смущённо проговорила девушка в ответ. – И я захотела приготовить бэнто. – Правда? – Могами тут же подошла к рисоварке, которая бодро пропищала, извещая о готовности содержимого. Нажав на кнопку, девушка довольно оценила: – Рис у тебя сварить получилось! – Рис сварила рисоварка, по-твоему я и это сделать не могу? – нахмурила брови всё ещё недовольная собой Канае. – Моко-сан, – успокаивающе улыбнулась подруга, – я совсем не об этом, но рис – основа хорошего бэнто, так что всё хорошо! Я тебе помогу! – Правда? – щёчки Котонами покрылись нежным румянцем и Могами это заметила. – Конечно! Что ты что хочешь кроме омлета в бэнто? – спросил опытный повар, одевая фартук. – Я… в общем… ну, классический… – всё ещё краснея, пробормотала девушка. – Ммм… Ясно, – раскусившая подругу Кёко хитро прищурила глазки. – А знаешь, Яширо-сан, просто обожает сосиски-осьминожки! Займись пока ими! – Да, – обрадованная и уверенная, что справится с этим несложным заданием, Канае довольно кивнула и принялась выполнять команду подруги, но осознав, что выдала себя с потрохами, на пол пути заметно замедлилась. – Значит, Яширо-сан всё-таки нравится тебе, – довольно пробормотала Кёко, начиная готовить омлет, предварительно отмыв сковородку. – Кёко, – обернувшись проговорила Канае, – это очень плохо? Янтарные глазки светились теплом и радостью: – А кто-то говорил мне, что я в любви профан, а теперь спрашиваешь, – сдержано улыбнулась девушка. Хотя теперь то уж, трудно было с этим не согласиться, но Могами не дав себе погрузиться в свои грустные мысли тут же участливо отозвалась: – Я очень рада за тебя, Моко-сан. Яширо-сан – замечательный человек. Котонами смущённо улыбнулась: – Но пижама просто ужасная! – Я подарю тебе такую же, – быстро нашлась Могами и засмеялась. – Только попробуй! – брюнетка серьёзно посмотрела на подругу, но видя как та заразительно хохочет, с улыбкой добавила: – Это я подарю тебе новую, и только попробуй не носить! Отсмеявшись, две юные актрисы продолжили готовить домашний обед. Проворная Кёко тем временем уже дожаривала рыбу. – Как ты? – осторожно спросила Канае. Могами пожала худенькими плечиками, и не глядя на подругу добавила: – Я справлюсь. – Постарайся, – подбодрила её Котонами, выкладывая готовых осьминожек на тарелку.***
Юкихито Яширо разбудил телефонный звонок. Не открывая глаз, он нащупал на тумбочке тонкую перчатку, и быстро одев, ответил: – Яширо, слушает. – голос был безупречно собран, и ничто не выдавало сонного состояния его обладателя. – Юки, это я, – в трубке прозвучал голос Тсуруги Рена. – Извини, что так рано, я тебя не разбудил? Менеджер тут же открыл глаза и взглянул на часы. 6:15 утра, самое время вставать. – Нет, всё в порядке, – и добавил, – Такарада-сан уже передал мне пока тебя не беспокоить, и я уже разгружаю твоё расписание. Так что не волнуйся об этом, – успокоил своего подопечного Яширо. – Ясно. Спасибо. Но я звоню не поэтому, – отозвался Тсуруга. – Ты сможешь сегодня ко мне заехать? – Если тебе хватит пол часа, могу приехать сейчас, к половине восьмого, – быстро прикинул Яширо и тут же пошёл на кухню ставить чайник. – Да, вполне. Спасибо, – отозвался благодарный подопечный. – Тогда скоро буду, – и немного погодя добавил: – Мне тоже есть, что тебе сказать, Рен. – Хорошо. Жду. Всё ещё сжимая в руке телефон, брюнет задумался. Любые новости от Яширо теперь стали для актёра как глоток свежего воздуха. Сейчас парень держался за него крепче, чем, когда бы то ни было, потому что общий менеджер это единственное, что в настоящий момент ещё связывало его с Могами Кёко. Сердце болезненно сжалось.***
Закончив не хитрый завтрак, девушки довольно улыбались. Котонами сделала глоток свежезаваренного подругой ароматного зелёного чая: – Знаешь, – начала брюнетка, – я думала, что жить с тобой будет просто ужасно, – и смущённо ухмыльнулась. – Но… на самом деле, я рада. Здорово иметь подругу. Такую подругу, как ты, – Канае локтём толкнула девушку в бок. На такое редкое и искреннее признание Кёко счастливо улыбнулась: – Я тоже рада и мне очень нравится жить вместе со своей лучшей подругой, – посмотрев на часы, она поспешила напомнить, – Моко-сан, всё уже остыло, можно упаковывать. Коробочки для бэнто на второй полке. – Угу, – Котонами послушно достала все ёмкости и ошарашенно вздохнула. – Кёко? Что это? Могами спокойно ответила: – Коробочки для бэнто. Вот эта жёлтая с пингвинами мальчиковая. Для Яширо-сана положим туда. «Боже… с этим нужно что–то делать», – Котонами обречённо опустила голову, – «Но прямо сейчас кажется поздновато», – и молчаливо признавая своё последнее, не будь она Котонами Канае, поражение, принялась старательно укладывать содержимое по примеру подруги в жёлтую коробочку… с пингвинами. Закончив упаковку домашних обедов украшениями из овощей, Могами быстро вымыла, освободившуюся посуду, и на кухне снова воцарилась первозданная чистота. – Кёко! – посмотрев на часы, скомандовала вошедшая на кухню уже готовая Канае. – Марш одеваться! Яширо-сан приедет с минуты на минуту!***
В квартире менеджера явно ждали, и войдя в незапертую дверь, он почувствовал запах свежесваренного кофе. Яширо закрыл за собой на замок и разулся. Услышав гостя, из кухни, навстречу другу, вышел Тсуруга, держа в руках две кружки горячего ароматного напитка. Брюнет поднял глаза, чтобы поздороваться: – Юки? Выглядишь как модель, – удивлённый новым образом своего менеджера произнес актёр и улыбнулся. Яширо прошёл в гостиную и сел на козетку большого углового дивана. – Сомнительный комплимент от мужчины, – фыркнул Яширо и тоже улыбнулся. Сегодня молодой мужчина решил отойти от привычно делового стиля: он был одет в коричневую водолазку и такого же тона брюки, а сверху стильное клетчатое пальто. – Раз я пока менеджер Кёко-чан, могу позволить себе немного расслабиться. – Прости, – виновато отозвался Тсуруга. – Я добавил тебе работы, – парень тоже сел на диван и поставил перед другом на журнальный столик дымящуюся чашку. Яширо лишь махнул рукой: – Это пустяки, Рен. Я переживаю не об этом, – он напряжённо всматривался в своего подопечного. – Вчера… Ты чуть не разрушил свою карьеру. Я испугался. Действительно испугался. Помня, как тяжело и много ты работал, ты едва не погубил всё, что многие годы создавал, к чему стремился. Я не знаю, что вчера произошло между тобой и Кёко-чан, но определенно лучше не стало. Предполагаю, что даже наоборот. И если так, то могу сказать, что твоё поведение явно вышло за рамки. И хотя мне не известны детали, но, судя по твоей реакции, кажется, ты наломал дров. Актёр сидел, молча смотря на чашку. Вспомнив своё вчерашнее поведение, он едва заметно болезненно поморщился и тяжело вздохнул, что уж тут скажешь. – Но позвал ты меня не для того. Чтобы я тебя отчитывал, верно? – Да, – Тсуруга грустно улыбнулся. – Тогда слушаю, – менеджер был собран и внимателен. Как бы ни было трудно произнести эти слова он должен это сделать, и парень собрался: – Юки, сейчас я не могу быть рядом с Могами-сан. Она не примет меня в любом качестве, кем бы я ни был. Глядя на измученного брюнета, Яширо не на шутку забеспокоился. Кажется, что даже самые рисковые его догадки о том, что могло произойти между ними на презентации, даже близко не отражали действительность. Актёр замолчал, но потом продолжил: – У меня есть к тебе просьба, Юки. Я хотел попросить тебя… – Я слушаю, – подбодрил его мужчина. Брюнет обречённо запустил руку в волосы: – Прости, что прошу тебя об этом, но… – он посмотрел на своего менеджера и друга. – Пожалуйста, пока меня не будет с ней рядом, прошу тебя, позаботься о ней, – кажется, его голос стал тише. – Я тебя очень прошу, убереги её! – взгляды обоих мужчин стали серьёзными, и брюнет добавил: – Поверь мне, Юки, ты даже не представляешь какая она на самом деле. И я боюсь, боюсь оставлять её одну. Но мне придётся… если я хочу вернуться, – голос едва заметно дрогнул. – Поэтому, прошу тебя, Юки, пожалуйста! – на большее самообладания актёра сейчас не хватило, и он замолчал. Пожалуй, за всё время их знакомства, Рен впервые о чём-то просил его. И сейчас, видя, как тот выжал свою искренность до капли, открылся перед ним насколько вообще сейчас способен, Юкихито мог помочь ему только одним образом. – Вчера Кёко-чан получила свою первую главную роль и в очень крупном музыкальном проекте. Поэтому совсем скоро у неё будет дебют, – менеджер был твёрд, а актёр неожиданно дёрнулся. – Догадаешься, кто будет её партнёром? Ладно, не догадаешься, – махнул Яширо, делая глоток кофе. – Кога и Фува Шо – оба её партнёры и с обоими любовь, – от такой новости брюнету стало труднее дышать. – Но, Рен… Если начистоту… Сейчас мне плевать на твои ревниво сжатые кулаки, – менеджер был непоколебим. – Я хочу, чтобы она добилась успеха. Даже… даже если мне придётся сдерживать тебя. Я не позволю сбивать её эмоции и разрушать душевное равновесие. Не уверен, что ты представляешь насколько трудная работа ей предстоит, ко всему ещё и с такими партнёрами, и тем более почти одновременно на двух очень больших проектах, – услышав о таком количестве работы, даже сам Труруга Рен серьёзно нахмурился. – И я скажу тебе, если прямо сейчас ты к этому не готов, то я не могу тебе ничем помочь. Но ни твоей ревности, ни чему-то другому я не дам навредить Кёко-чан и её карьере, – Яширо говорил очень серьёзно, наступал на самое больное, но был непреклонен. Актёр вымученно, но облегчённо выдохнул: – Ты прав, Юки, – и, машинально коснувшись пустующего теперь запястья, благодарно-грустно улыбнулся другу. – Спасибо, что готов защищать её даже от меня самого. Хотя сейчас скорее даже в первую очередь от меня. Спасибо.***
Третье за сегодняшнее утро потрясение было для Котонами контрольным выстрелом в голову: сначала розовая пижама с принцессой, после коробки для бэнто с пингвинами и прочей мультяшной ерундой, а теперь это… – Поверить не могу, что ты собираешься пойти в этом! – Котонами недовольно отчитывала подругу: на девушке были светло-серые короткие шорты в клетку и с отворотами, высокие чёрные гольфы, короткая бежевая курточка и… футболка с цыплёнком. – А что не так, Моко-сан? – удивлённо оглядела себя Могами, и, не найдя ничего предосудительного, вопросительно посмотрела на подругу. – Боже… – уныло хлопнула себя по лбу стильная брюнетка. – Я отказываюсь идти рядом с тобой и разговаривать пока на тебе… ну, вот это, – и она резко ткнула пальцем в яркую футболку с цыплёнком. Видя, как Кёко собралась поспорить, она не дала ей произнести ни слова: – Даже слушать ничего не хочу, снимай немедленно! – и в мгновение ока подлетев к шкафу растерявшейся подруги, быстро достала из него подходящую замену – простую чёрную облегающую водолазку. В дверь позвонили и перед тем как пойти открывать, Котонами скомандовала: – Давай быстрее! А то опоздаем! – и повернувшись, поставила подругу перед фактом, – Сегодня после работы мы идём в торговый центр и выберем тебе одежду, в которой не стыдно будет показаться на людях. – Но, Мок… – попыталась было возразить юная актриса, но в дверь снова позвонили и с приговором «никаких возражений», Котонами побежала встречать долгожданного гостя. Открыв дверь Юкихито Яширо, немного смущённая брюнетка вежливо пригласила его войти. – Доброе утро, – тепло улыбнулся менеджер, но взглянув на свою понурую подопечную, улыбка его быстро погасла. – Что случилось, Кёко-чан? Кёко расстроенно посмотрела на подругу, которая сегодня утром уже успела отчитать её за пижаму, не расчесанные на ночь волосы, из-за чего ей пришлось помогать распутывать длинные пряди, а теперь вот ещё пригрозила и вовсе с ней не разговаривать, если та не переоденется. – Ничего, – виновато пробормотала Кёко себе под нос. А Канае вдруг стало очень совестно за то, что она отчитала подругу, как младшую сестру, хотя она всё утро помогала ей с домашним бэнто, и как всегда приготовила для них самих вкусный, но лёгкий завтрак, а потом ещё и вымыла всю посуду. – Прости меня, – тихо сказала Канае, подойдя к Могами и осторожно взяв её руку. – Но… мне просто хочется, чтобы ты больше внимания уделяла себе. Вот и всё. – Моко-сан… – от искренней дружеской заботы девушка в ответ сжала ладошку подруги. Закончив секретничать, и довольно оглядев внешний вид своей подруги и напарницы по съёмкам, Котонами повернулась к менеджеру: – Ну, мы готовы. Можно ехать, – обратилась брюнетка к Яширо и тут же смутилась. Взгляд, которым молодой мужчина смотрел на неё был одновременно и восхищённым, и благодарным. – Ух, ты, Яширо-сан! – улыбнулась Кёко, настроение которой заметно улучшилось, и засмотревшись на своего менеджера констатировала: – Выглядите как модель из журнала, правда, Моко-сан? Котонами смущённо потупила взгляд. – Да, – тихо пробормотала она себе под нос. Всё еще невозможно смущаясь.***
В машине разговор не клеился, и потому стояло неловкое молчание: Кёко погрузилась в собственные мысли, Котонами пролистывала сценарий для видимости, лишь бы не встречаться с этим привлекательным мужчиной за рулём взглядом. – Мне нужно будет отъехать в агентство на несколько часов, – прервал молчаливую атмосферу менеджер. – Я очень надеюсь, что за время моего отсутствия вы не влипните ни в какую историю. Если честно, я бы лучше перенес встречу… – Не надо, Яширо-сан, – бодро отозвалась Могами. – Пока мы вместе с Моко-сан, ничего не случится. – Ну… – напустив на себя задумчивый вид, ответил Яширо. – Раз уж вы вместе с Канае… Тогда, пожалуй, я могу тебя оставить, – и улыбнулся, взглянув на реакцию брюнетки в зеркале заднего вида. – Яширо-сан, – Котонами слегка покраснела от похвалы менеджера, – мы с Кёко после работы пойдём в торговый центр за покупками, поэтому, не надо нас забирать - мы сами доберёмся. Тем более у вас наверняка ещё много работы. Мужчина нахмурился. Работы и правда было много, ведь после встречи с президентом, ему ещё нужно очень постараться, чтобы изменить график Тсуруги Рена. Взвесив все «за» и «против», Юкихито уже мягче добавил: – Ну, хорошо, но отчитаетесь мне вечером, как вернётесь домой. Обе. – И я? – удивлённо захлопала ресницами Котонами. – Конечно, – ответил Яширо тоном, не терпящим возражений, но не сдержал улыбку. – Приехали. Если возникнут какие-то трудности, то сразу звоните мне. Обе. И ещё… соблюдайте дистанцию с Когой-саном. На всякий случай. Так мне будет спокойнее. Всё ясно? Две тёмные макушки согласно закивали. Кёко вышла первой. – Ой, Моко-сан, захвати, пожалуйста, и мой обед, – попросила девушка и предусмотрительно отошла на несколько шагов от машины. – А… да, конечно, – ответила растерявшаяся подруга и покраснела. – Яширо-сан, – позвала она мужчину, – раз вы сегодня так заняты и пообедать вместе не получится, то обязательно съешьте это, – и она донельзя смущаясь, протянула упакованную коробочку с обедом. К такой неожиданной атаке, Юкихито готов не был и совершенно растерялся: – Это мне? Обед? Домашнее бэнто? – не веряще переспрашивал становящийся всё более радостным мужчина, и заглянул в глаза брюнетке. – Ну, мы с Кёко сегодня вместе готовили… – начала было издалека своё объяснение Котонами. – Что вообще-то бывает не часто… – попыталась она намекнуть на свои несовершенные навыки. – Ну, и… – девушка раскраснелась, и Яширо поспешил ей на помощь: – Спасибо, Канае, – ласково ответил на заботу прекрасной брюнетки Юкихито. – Я съем всё до последней крошки и с удовольствием. – Угу, – только и ответила на это брюнетка, и, захватив их с Кёко обеды, выскочила из машины. – Хорошего дня. До свидания, Яширо-сан, – бросила она напоследок. Когда машина менеджера отъехала, и обе девушки уже шли к месту сбора всех актёров, Котонами заговорила первой: – Думаю, Яширо-сан прав. Кога-сан и мне не особо нравится. Есть в нём что-то такое… – Котонами задумалась. – Зависть, – спокойно и как ни в чём ни бывало констатировала Могами. – Он завидует чужому успеху. Поражённая выводами и спокойно-безразличным поведением подруги, брюнетка смотрела на неё как на незнакомку. Кто бы мог подумать, что Могами Кёко так легко и точно считывает такого человека. Кажется, только эта девушка была способна удивлять её постоянно, и не только своей актёрской игрой. Задумавшись, Канае согласно кивнула: – Кажется… ты права, – и всё ещё находясь под впечатлением от проницательности своей, как все думают наивной, подруги, добавила: - Пойдём, не хорошо опаздывать в первый же день, – и довольно улыбнувшись ускорила шаг.***
Перед тем как выйти из машины Яширо проверил содержимое портфеля. Диск с записью вчерашних проб его подопечной как-то волнительно утяжелял привычную ношу опытного менеджера. Поднявшись с паркинга прямо на этаж приёмной президента LME, он уже было собрался постучать в главный кабинет, но не успел: – Такарада-сама ожидает вас, – учтиво открывая двери, пригласил верный слуга и помощник президента. – Благодарю, – вежливо поблагодарил Яширо, на ходу расстёгивая пальто. Сегодня молодой человек застал своё руководство в простой греческой тоге и лавровом венце. Тот же, увидев долгожданного гостя, да ещё и в новом образе, бодро отозвался: – Яширо-кун, приветствую! Проходи, садись, – и, указав на кресло рядом со своим, внимательно осмотрел собеседника. – Такарада-сан, – учтивым кивком поприветствовал его Яширо, присаживаясь. – Чем порадуешь? – нетерпеливо намекнул он на обещанную запись. – Ах, да, конечно, – менеджер тут же достал диск и положил на столик перед президентом. – Здесь полная запись финального прослушивания Кёко-чан на роль Луны. Немногим более полутора часов, – уточнил Яширо. – Но если вы хотите посмотреть только сами пробы и после, то это примерно на сорок пятой минуте или около того. Однако я считаю, – добавил Юкихито, – что самое… – он подбирал подходящее слово, – … самое проблемное осталось за кадром, особенно если вы посмотрите сначала. Подавший чай слуга, тут же последовал безмолвному распоряжению Такарады и вставив диск в проигрыватель. Включив запись и оставив на паузе, он положил на журнальный столик пульт и удалился. – Что ж, давай посмотрим. – подумал вслух Такарада и включил запись. На большом плазменном экране появилось изображение. Оба мужчин сидели молча. Быстро просматривая кадры с тремя первыми претендентками, президент словно ждал чего-то, но всё равно время от времени прищуривался. Когда подошла очередь Могами на лице президента Такарады появилась тёплая улыбка, но когда под пронзительную музыку девушка начала играть, выражение теплоты тут же сменилось на восторженное и предвкушающее. Движения, лицо юной девушки были утончённо прекрасным, но глаза... настолько пронзительные… такие правдивые… Каждая эмоция затягивает в водоворот сопереживания настолько, что даже новичок в актёрстве Фува Шо не смог устоять и следовал за ней, нет, проживал с ней всё, прямо там, по-настоящему. Лори Такарада несколько раз просматривал отдельные моменты, время от времени делая стоп-кадры лица молодой актрисы или какого-то общего плана. О чём он думал, можно было только догадываться. Казалось, его совершенно не волнует ни Кога, ни Шо, ни восхищённые взгляды персонала, ни громкие перешёптывания других претенденток. Взгляд его был сосредоточен на тончайшей игре, игре на грани реальности. В какой-то момент мужчина даже прикрыл глаза и начал покачиваться в такт музыке, то улыбаясь, то хмурясь чему-то известному только ему одному… А потом и вовсе остановил воспроизведение и задумался. – Президент? – напомнил Яширо о своем присутствии. – Вот значит как… Ясно. – подперев голову рукой проговорил мужчина, и обратился к собеседнику: – Тебе тревожно за Могами-кун? Понимаю... Здесь она впервые появилась неприкрытая детской непосредственностью, проявилась её взрослая, глубокая и очень зрелая сторона. Она показала свою душу и мастерство состоявшейся актрисы. Сейчас я очень горд за неё, потому что она смогла трансформировать свою душевную боль в правильные эмоции и отразить их в своей игре. Это истинный талант, Яширо-кун, безграничная реалистичность! – Наверное, мне известно меньше чем вам, Такарада-сан, но даже как сторонний наблюдатель я тоже попал под чары игры Кёко-чан, – менеджер довольно улыбался. – Но вообще-то… – неуверенно начал Яширо, – меня беспокоит совсем не это. – Я понимаю… – многозначительно протянул Такарада, и Юкихито сразу понял, что они говорят об одном и тоже, – Но здесь, чем мы можем помочь? И нужно ли… Этот путь Могами-кун должна пройти сама. Она справится, Яширо-кун. – Я так не думаю, Такарада-сан, – Яширо решительно не понимал такой уверенности президента, и попытался объяснить. – Не знаю, как это объяснить, но... – Я видел всё, – прервал он возражения Яширо. – Однако… – Такарада тепло улыбнулся. – НЕ каждому под силу такая девушка, как Могами-кун, – и в его глазах заплясали озорные хитринки. На такую, предвкушающую интересные события, и почти хищную улыбку собеседника, Яширо вздохнул и нахмурился. – Вам, конечно, виднее, Такарада-сан, но ведь и я не могу закрыть глаза на то, что вижу. И вижу, к сожалению, куда больше, – он указал кивком головы на экран, – этих вот проб. – Кстати, Яширо-кун, – уводя разговор в другое русло, проговорил президент, я тут подумал, что Котонами-кун тоже надо бы подобрать менеджера. – Юкихито сохранял внешнее хладнокровие. – Ты же общаешься с Котонами-кун, всё-таки они с твоей подопечной и живут, и работают сейчас вместе, – продолжал президент, закуривая сигару. – Помнишь новенького, что начал работать несколько месяцев назад? Что скажешь? Он довольно обаятельный, может хоть он её сердечко растопит? – озвучил вслух свои мысли вездесущий Лори. – Как думаешь, они смогут сработаться? – и, прикидывая удачную комбинацию, мечтательно облокотился на стол. После коварного плана президента Такарады мужчина всё же нахмурился: – Мне кажется, что Савара-сан и Котонами-сан прекрасно сработались. Не хотелось бы разбивать этот сложившийся тандем, – старался он привести как можно более убедительные доводы. Лори пристранно улыбнулся: – В самом деле? Хоть сейчас так сложилось, что ты присматриваешь и за Котонами-кун, но тебя одного на троих не хватит, ты же это понимаешь? – опытный глаз раскусил все «убедительные доводы» менеджера с первого же взгляда. – Разумеется, Такарада-сан, я и не претендую, – Яширо принял как можно более спокойный вид, ведь как-то совсем не хотелось раззадоривать фантазию блистательного Такарады Лори. – Я просто высказал своё мнение, раз уж вы спросили, и, взглянув на часы, добавил: – Прошу прощения, но мне ещё нужно освободить расписание Рена. Если я вам пока не нужен… –Конечно, конечно, – с готовностью отозвался мужчина, тем более, что эта работа действительно не терпела отлагательств. – Тогда я пойду, Такарада-сан. Всего хорошего, – Яширо вежливо поклонился и вышел. – Отрицание – первый признак того, что я попал в яблочко, – пробормотал в усы Такарада и заулыбался, глядя как Яширо спешно покидает его кабинет.***
Заходя в комнату, где уже сидело большинство актёров и руководство проекта, обе девушки заметно волновались. Нет, они не опоздали, но всё же пришли позже, чем режиссёр и продюсер. – Котонами-сан, Могами-сан! – едва заметив актрис, Кога вскочил с места, и быстро направился к своим партнёршам. – Я так рад! – парень уже хотел было проделать трюк с поцелуем в щёку, как его остановил суровый голос: – Кога-сан, вы на работе, – Курэсаки спокойно прошёл мимо молодого актёра. Сегодня его лицо опять было безразлично холодным. Кёко в растерянности пыталась заметить хоть малейший намёк на вчерашние события в поведении мужчины, но ничего в нём не выдавало и малейшего подозрения. Девушка с трудом сдерживала облегчённый вздох. – Котонами-сан, проходите, – почти вежливо проговорил продюсер. – Ваше место рядом с Когой-саном. Канае бросила на Могами обречённый взгляд и поспешила занять своё место. Кёко отыскала взглядом табличку и поняла, что рано радовалась. Ей предстояло сидеть рядом с продюсером и режиссёром. Минут через десять все места были заняты. – Добрый день всем! – поприветствовал присутствующих режиссёр Моридзуми. – Давайте начнём. Сегодня мы, наконец, в полном актёрском составе. А это значит, что первое, о чём я хотел бы рассказать – это общая концепция, акценты и ваши амплуа. Добросовестная, подробная и исчерпывающая речь о видении режиссёром стоящей перед всеми задачи, тянулась уже три часа. Монотонный рассказ действовал на главного актёра усыпляюще, и на мгновение всё же задремав, он практически облокотился на плечо Котонами. Из последних сил сохраняя невозмутимое достоинство, брюнетка тут же отодвинулась, от чего Кога сразу встрепенулся. Остальные актёры то и дело поглядывали на часы, в ожидании спасительного перерыва на обед. Режиссёр не торопился, он подробно охватил все планы и декорации, локации мест съёмок, рассказал о характере каждого персонажа и, спустя ещё час, наконец, произнес: – Если вопросов нет, то на этом, предлагаю прерваться, – все присутствующие, не скрывая своего облегчения, активно засобирались, но худенькая ручка Могами всё-таки поднялась, от чего девушка удостоилась самых выразительных и доброжелательных взглядов присутствующих коллег. – Могами-сан? Вам что-то непонятно? – насмешливо спросил Моридзуми-сан, прекрасно понимая насколько его повествование было нудным и обширным, но всё же девушка согласно кивнула. – Говоря о Момидзи, вы не сказали самого главного, – смело встретив взгляд режиссёра, ответила юная актриса. – Вы не сказали, на чём вы хотите, как режиссёр сделать акцент. На её силе духа или на ранимости её девичьей души? Режиссёр растерянно посмотрел на Курэсаки, и тот нехотя ответил за него: – Хороший вопрос. Предлагаю обсудить его за обедом. - и встал, - Моридзуми, идёшь? – Да. Пожалуй, – мужчина не ожидал такого вопроса, и признаться сам ещё не решил, так что определённого ответа у него не было. – Котонами-сан, – обратился к брюнетке продюсер. – Как главная актриса и напарница Могами-сан, составьте нам компанию, – и хотя все уже разбежались, он всё же чуть тише добавил: – Это выгодно – мы не скомпрометируем Могами-сан, а Вы, возможно, предпочтёте обед с напарницей другому обществу. Возможность избежать общения с Когой была крайне заманчивой, но теперь Котонами не меньше заинтересовал и сам обед, поэтому она согласно кивнула и учтиво ответила: – Не смею отказать, – проследовав за двумя мужчинами на пару с задумчивой Могами, брюнетка наклонилась прямо к её уху и шёпотом сказала: – Это очень странно, Кёко, и я хочу получить разъяснения. Взгляды всех присутствующих были направлены на стол, за которым расположилось руководство новой картины и обе главные актрисы: – Домашнее бэнто? – режиссёр фыркнул. – Такая редкость. Не часто сейчас можно такое увидеть, – для обоих мужчин тем временем принесли заказанные обеды. – Ну, по крайней мере, – отозвался на замечание коллеги Курэсаки, – их интересуют не только развлечения и магазины, – но тут же сменив тему, обратился к юной шиноби: – К вашему вопросу, Могами-сан. Девушка внимательно посмотрела на мужчину. – На самом деле, – спокойно ответил Курэсаки, – ответа нет, – режиссёр согласно закивал, Котонами заинтересовалась, а продюсер продолжил: – У вас не простая задача, вы должны будучи воином раскрыть, скрытые за внешней силой и жёсткостью, душевные терзания своей героини. И то, как она будет разрываться между чувством долга и своим сердцем, и то, как справится с неразделённой любовью. Это непросто. Действительно не просто, – мужчина на мгновение снова окунулся в бездонную глубину умных глаз напротив. – Но то, что я услышал от вас этот вопрос, даёт надежду. - взгляд его немного задержался на молчаливой собеседнице, но тут же равнодушно вернулся к трапезе. – Согласен с тобой, Курэсаки, – кивнул голодный режиссёр. – Давайте уже есть. Лицо продюсера снова стало нечитаемым, и он молча принялся за обед. Но всё же заметил, как осторожно Могами управляется с палочками. После обеда начали разбирать первые сцены. Отпустив на сегодня часть второстепенных актёров, сосредоточились на основной линии романтических отношений между ронином и Чидори. Всё окружение главных героев внимательно следило за разъяснениями, ведь им предстояло тесно и часто с ними взаимодействовать, а значит, нужно было показать правильные эмоции. Могами же постоянно делала пометки в своём экземпляре сценария, хотя это были скорее особые символы и знаки понятные только ей одной. Когда режиссёр поправлял интонации актёров, юная Момидзи тут же это помечала. Задача перед ней стояла сложная, а потому помочь и пригодиться может каждая деталь. – Славно! – наконец подытожил режиссёр, довольно хлопнув в ладоши, когда проработанные диалоги полностью стали соответствовать его требованиям. – Завтра у всех выходной, а послезавтра... - он заглянул в расписание, - начнём постановку боевых сцен с Момидзи. У неё их больше всех, – сообщил он о ближайших планах, но его сразу перебили. – Категорически нет, – сказал Курэсаки. Моридзуми недоумевающе уставился на коллегу, но спорить не решился. – У Могами-сан травма запястья. Мы не можем так рисковать, – услышав такую новость, Котонами удивилась. – Курэсаки-сан… – начала юная актриса, сама не зная, что именно собиралась сказать. От такой нерешительной попытки возразить, Канае нахмурилась: «Значит правда, но почему мне ничего не сказала, не могла?» – Категорически нет, – твёрдо повторил мужчина. – Послезавтра будем работать с главным героем индивидуально. А дальнейших планах вам сообщат позже, – он строго и пронзительно посмотрел на девушку. Быстро поняв, что спорить бесполезно, да и не в её интересах, Могами начала поспешно собираться, торопясь покинуть помещение как можно скорее и незаметнее. – Могами-сан, – обратился к ней Курэсаки, когда почти все разошлись. Девушка была вынуждена задержаться и внутри всё ухнуло. Она обернулась и мысленно уже приготовилась к тому, что он разоблачит её или сделает выговор, но продюсер лишь протянул ей небольшой крафтовый бумажный пакет. – Займитесь своей рукой, – мужчина был уверен, что в больнице девушка не была, по многим причинам, а неловкая слабость пальцев, выдавала болезненность её травмированного запястья. Актриса посмотрела в глаза продюсеру пытливым взглядом, но не почувствовав опасности, молча приняла пакет. В такой сложной ситуации, когда она ничего не могла сказать или ответить, подтвердить или опровергнуть, юная Момидзи лишь кивнула и поспешила к подруге, которая внимательно наблюдала за происходящим. – Что там? – поинтересовалась Котонами, когда они уже шли по коридору. И одновременно заглянув в пакет, увидели мазь и эластичный бинт. – Моко-сан… – Знаешь, – она тепло улыбнулась подруге. – Не надо мне ничего объяснять, если не хочешь, – и в ответ получила очень благодарную улыбку. – Пойдём? – Угу, – отозвалась девушка, сильнее сжимая в левой руке бумажный пакет. Оставшись с Курэсаки наедине Моридзуми припоминал: – Могами-сан вроде ничего не говорила о травме. – Верно, – отозвался тот, закуривая. – Ну, а ты откуда это узнал? Мужчина был холодно равнодушен: – Я знаком с директором её агентства, он мне сказал, – спокойно ответил продюсер, выпуская дым. – Понятно. Значит немного изменим график тренировок. Это не принципиально, – спокойно отозвался режиссёр, делая пометку в ежедневнике.***
Президент Такарада сидел в своём кабинете и раз за разом прокручивал запись проб Могами Кёко. Хоть он и успокаивал Яширо, но его острый взгляд и тонкая интуиция старательно подмечали малейшие детали и делали неутешительные выводы. – Руто, обратился он к слуге, который всё время стоял рядом. – Похоже, мне и в самом деле есть о чём волноваться… – Я совру, если скажу, что это не так, Такарада-сама, – подтвердил упрямые факты его верный помощник, на что президент серьёзно-задумчиво прищурился.***
– Джулия, умоляю! – высокий мужчина готов был упасть на колени. – Я так нервничаю, если я не поем, то не смогу говорить! Джулия, пожалуйста! – Как ты можешь думать о еде в такой момент! Я не видела сына почти 6 лет, а ты… – Всего один мисо-суп, здесь, – мужчина указал на небольшой ресторанчик на первом этаже аэропорта, – просто один мисо-суп и чашку риса! Умоляю! – Ладно, – сдалась женщина. – Раз уж мы прилетели немного раньше. У тебя двадцать минут! Время пошло!