И кровавое преступление не обнаруживает себя так скоро, как любовь, желающая быть скрытой ©Уильям Шекспир
***
Всё было словно в тумане. Тени мои первых дней на службе не перестают меня преследовать. Спустя столько лет, дрожь всё ещё пробирает от этих воспоминаний. Я только начал служить в воздушных силах Японии. Основными моими обязанностями были учеба и тренировки. Я слушал наставника и впитывал все, что он говорил. Şc⅜RæF опытный военный, что делало его прекрасным инструктором. Мне повезло провести свой первый год под его началом. Все мои промахи и недочёты наказывались по заслугам, но и советы в избежании повторения были чёткие и весьма действенные. Эти учения научили меня собранности и ответственности за каждое свое действие. Şc⅜RæF очень уважаемый человек. Его знают на самой вершине военных сил Японии. В первый же день, день нашего знакомства, я определился со своей первой целью. Превзойти своего наставника. Я не уплывал в глупые мечтания, а предпочитал действовать, набирать опыт и оттачивать свои навыки.Лучше бы я закрыл глаза
За год службы я заимел привычку после каждого своего и своей части выполненного задания сразу составлять отчёт и докладывать обо всем своему начальнику.Почему я, как и всегда, пришёл один?
Девочка спокойно вошла в кабинет. Я как вкопанный стоял со своим отчётом в руках не в силах что-либо сказать. Маленькая, хрупкая, отощавшая белокурая девчушка стояла у двери. Ее глаза были холодны, несмотря на карминный цвет сияющий в них. Девочка посмотрела на наставника, после на меня. Закончив зрительное изучение, она покапалась в небольшой сумке, висящей через плечо, не большую стопку бумаг. Вокруг всё почернело. Мы оказались в центре вызженного поля, что было когда-то лесом. Под ногами пылала земля. Обугленные деревья окружали нас. Лёгкие наполнил густой невидимый дым. Я невольно закашлялся. Наставник боялся пропустить вдох. Я видел, как часто вдыхал он, казалось бы последний в его жизни, воздух. От напряжения лицо его покраснело, выступил пот. – Şc⅜RæF ðþĢ⁴6łĉ, – монотонно произнесла девочка, считывая с бумаги имя моего наставника, – 38 лет. Полковник Военно-воздушных сил Японии. Я всё верно говорю? Словно не живая, она абсолютно не двигалась, только открывала рот и бегала глазами по строчкам. Не было заметно ни единого вдоха. Голос звучал ровно, сдержано. Не двигались даже её короткие волосы от обжигающего пара. Дождавшись утвердительного ответа, она продолжила. Ее первое движение за твое долгое время. Девочка перевернула страницу. Та тут же сгорела в накалившемся пространстве.Я не хотел этого слышать
– Главный экспортер военной техники Японии. Пометка: преемущественно соединённым штатам. Поддерживаете импорт наркотиков, преемущественно из Китая. Она продолжала. Долго. Человек, что был для меня примером год, что стал моей целью, оказался первым мерзавцем страны, что я желал защищать. Я перевел взгляд на наставника. Он молча слушал. Не повел бровью. Однако его мокрое лицо выдавало страх. Последний листок растворился в воздухе. Девочка смотрела прямо в глаза Şc⅜RæF. Они молчали. Что это за ребенок. Меня терзал этот вопрос. Снова и снова я повторял его. Пока не вспомнил. На учении нам напоминали: эта земля носит на себе людей, для кого смерть была смыслом существования. Они могли лишь убивать. От таких нужно было избавлять мгновенно. Однако, когда я поступил на службу, наставник предупредил, что остался один обладающий этим смыслом человек. Женщина. Но сейчас перед нами стояла младшеклассница. Она вытащила из сумки пистолет и выстрелила в моего наставника. Конечно же не попала. Он ответил тем же, и я присоединился к нему. Завязалась перестрелка. Никто не шел на помощь. Как только пули достигали убийцу, то пропадали без следа, сопровождаемые алым свечением. Было страшно. Когда в кабинет ворвалось подкрепление, было поздно. Şc⅜RæF покоялся на своем рабочем столе в луже собственной крови. Сколько бы я не мечтал, туман не становился радужным. Ещё совсем зелёный я оставался под замком своих собственных воспоминаний о встрече с убийцей с проклятой кровью.Не волнуйся, Тадаоми, я убиваю только тех, кто этого заслуживает. ***
В голове разносился ее звонкий смех и звук бьющего стекла окна кабинета моего покойного наставника. Я был в ярости, но хранил эмоции от себе. – Зачем ты пришла? Бесценно спрашиваю ее вновь. Она ещё немного молчит и заливается смехом. Насмеявшись вдоволь, девушка становится серьезнее. – Мне нужно попасть в класс 3-Е, там ведь освободилось место. Я не смог сдержаться. То, что произошло той ночью, что заставило пробудить призраков моего прошлого, что вызвало у меня снова старый кошмар, вновь пронеслось перед глазами. Перед всем классом была расстреляна самая примерная ученица. Остальные ученики не могут отправиться от шока. Я боялся за одного в особенности. Не имел представления, как оправдываться перед начальством и её семьёй. Утром ко мне явилась виновница моего кошмара, пропавшая два года назад из виду. Явилась ко мне домой. Я был шокирован не менее вчерашнего. – Вопросы в школе и дома улажены, – убийца невозмутимо рассматривала фотографии в моей гостиной, вертя в руках рамки, – Никто не заметит разницы. В документах конечно же, – Офелия вновь засмеялась и резко стала серьезной, – Я могу избавить вас от учителя при условии, но его я скажу только при твоём начальстве, Тадаоми. – Зачем ты всё это делаешь? – наконец задал я вопрос, мучавший меня все семь лет, прошедшие с того дня. – Зачем? Хм, – она приложила палец к губам, изображая глубокую задумчивость, и уставилась тупым взглядом в потолок, – наверное потому, что в этом классе самый дорогой для меня человек, встречу с которым, я ждала ни один год. Я опешил. Мне не приходило в голову, что для такого человека как она существует кто-то дорогой. Её действительно прекрасные пурпурные глаза мягко смотрели на меня. Я на время забыл, что передо мной стоит тот, кто забрал множество жизней. Даже жизнь собственного народа. После происшествия семь лет назад, я с интересом изучал все дела, и касающиеся людей с Пятой группой крови. Да, их называли именно так, хотя я собственными глазами убедился: это была не кровь. Мне пришлось увидеть в следствие собственного расследования, оставшееся от её Родины, от её народа. Пустующее выжженое поле, куда не залетает даже ворона. – Я понимаю, это смешно, – Офелия смущённо вертела рамку с фотографией моих родителей, – у меня нет права заявлять о ком-то близком, ведь я уже сломала одну счастливую личную жизнь. – Я был поражен, видя, что Фува решит спасти Акабанэ. Я устало сел на диван, придя в себя и отойдя от порога. Всё таки такой внезапный визит с восходом солнца был удивительным. Повисло молчание. Создавалось впечатление, что убийца не хотела об этом говорить. Что для неё это была личная тема. – Почему Фува Айка не дала слова Шинигами? – всё так же строго я задавал вопросы, которые интересовали меня больше всего. – Он хотел задать вопросы, что вывели бы на чистую воду её деятельность в классе 3-Е, – она с громким стуком поставила рамку, – Поэтому она предпочла умереть, – Офелия выдержала короткую паузу, – и оставить свою жизнь в этом классе чистой и невинной для всех. А правда её грязных дел покоится с тобой и Ириной.Всё должно остаться как есть