Тэхёну было скучно.

      Тэхёну было скучно.       Казалось бы, вот они – долгожданные выходные, более чем заслуженные за долгие дни упорной, непрерывной, изматывающей работы. Можно расслабиться и отдохнуть. Или заняться тем, на что времени не хватало – приставка там, аниме. Маме позвонить.       Первое очень быстро надоело. Как только Тэхён взял джойстик в руки, так же сразу его и отбросил. Желание играть отсутствовало напрочь. Попозже, возможно, оно появится, будет очень замечательно, если вместе с настроением. Пока что общее состояние располагало только к тому, чтобы с задорной жизнерадостной улыбкой открыть окно нараспашку, всей грудью вдохнуть опаляющий летний воздух и на этой прекрасной ноте перешагнуть через подоконник. Но это, пожалуй, лишнее.       Аниме тоже не пошло. Главная героиня, хорошенькая смазливая девочка, а также глупая и наивная ровно в той же степени, нашла себе неприятности. В комплекте с которыми, само собой разумеется, шёл красивый холодный герой, не обращающий на неё никакого внимания. А потом ещё один, ещё двое, ещё... Да сколько их там будет-то ещё? Считать надоело. Любовь-морковь на двадцать серий – что может быть лучше? Хм, надо подумать. Да что угодно будет лучше, даже идея пойти и разбудить Шугу, собравшегося целиком и полностью посвятить эти выходные сну. Идея, достойная суицидника.       Скучно-то как. Если прижаться ухом к двери в ванную, то можно послушать, как поёт Чимин. А заодно как он плескается в ванне, разговаривает с… Резиновой уточкой? Что, простите? И этот человек смел упрекать Тэхёна в неадекватности? Ему это с рук не сойдет. Можно взять зубную пасту и ночью, когда все будут крепко спать, нарисовать ему лицо лица. По-детски, скажете вы? Есть такое. Но от этого месть менее сладкой не становится, главное – потом от Сахарного хёна не отхватить лещей за то, что его любовника обидел.       Намджун вызвался помочь Джину с закупкой продуктов в ближайшем супермаркете, ждать их в ближайшее время бесполезно. Зная старших, запасов еды хватит на ближайший месяц. Вернее, хватило бы, не будь в группе некоторых личностей, на которых не будем показывать пальцем. К тому же, в общежитии они на данный момент отсутствуют.       Где-то в танцевальной студии Хосок, свалил туда едва ли не сразу, как проснулся. Тэхён грешным делом даже подумал, что он туда девушку водит, свидания назначает, что в свои выходные с такой скоростью спешит туда, где вся группа и так чуть ли не ночует в рабочие дни. От такой любви к танцам нормальному человеку с ума сойти недолго, но кто ж говорит, что Хосок – нормальный? Тэхён в начале долго подозревал, что хён что-то употребляет – слишком активный и всё время весёлый, ржёт не пойми над чем.… А потом оказалось, что всё нормально, он с детства такой. Такой немного повёрнутый. Только звание самого неадекватного члена группы остаётся всё равно за Тэхёном – обидно, несправедливо, но со временем привыкаешь. Вот Тэхён и привык.       Погода на улице располагала к общению с людьми, к безудержным радости и веселью, в то время как настроение стремительно падало хрустальной вазой на раскалённый асфальт. За окном ярко светило солнце, пели птицы. Верхушки деревьев то и дело покачивались под ненавязчивым дуновением освежающего ветра. В такой прекрасный день ждёшь чего-то необычного. Пока что из всего необычного, что можно было бы в теории сделать, была только нагло захваченная тэхёновскими военными силами шоколадка с территории кухонного государства сокджиньего. Но ему же грустно, а значит, можно!       Проходя мимо гостиной, Тэхён не сразу сообразил, какого чёрта на кухне солнце светило во всю свою космическую мощь, а здесь царил приятный полумрак. Взгляд невольно упал на окна, которые оказались плотно задернуты шторами. Что-то здесь не так, и в голову закрадываются всевозможные варианты. Начиная с очередного бзика кого-то из товарищей и вплоть до захвата их общежития инопланетянами (нет, ну а вдруг!). Наиболее правдоподобная версия пришла внезапно – кто-то спит. И Тэхён даже догадывается, кто бы это мог быть, учитывая тот факт, что Шуга спит в своей комнате, Чимин по-прежнему поёт в душе, а остальных до сих пор нет. Поэтому осторожными мягкими шагами приблизившись к дивану, Тэхён перегнулся через его спинку и оказался едва ли не вплотную лицом к лицу Чонгука, касаясь чужого носа отросшими русыми прядями волос.       Макнэ такой милый, когда спит. Когда бодрствует, когда поёт, когда танцует. Когда занимается дурью вместе с ним, Тэхёном, когда строит рожицы на камеру, когда изображает из себя крутого альфа-самца. Чонгуку вообще идёт быть живым. Тем более, сейчас, когда он так забавно хмурится во сне и наугад отмахивается от щекочущих лицо прядок.       Тэхён протянул руку и осторожно прикоснулся подушечкой указательного пальца к кончику носа спящего макнэ. Мягко провёл до переносицы, разглаживая сердитые морщинки. Хёну скучно, значит, хёну можно, и неважно, что некоторые хотят выспаться в свой законный выходной. Любимому хёну, между прочим, а не какому-нибудь! Мимолётными движениями пальцев прочертил аккуратные линии бровей, смахнул со лба тёмные пряди волос. Как можно быть таким милым?       Убедившись, что младший просыпаться не собирается, Тэхён осмелел – рельефный контур чужих губ оказался следующей целью. Кто ж виноват, что они такие соблазнительные? Вот и Тэхён не виноват, он сам лишь жертва обстоятельств под названием «милый спящий макнэ». Нежная кожа его губ на редкость приятно сочеталась с мягкостью подушечек пальцев старшего. Удивительное сочетание, необычное и очень привлекательное. Тэхён, по собственным ощущениям, был готов провести так целую вечность, рассыпаясь в ласках. Пока в определённый момент в русую бедовую голову не закралась гениальная, на первый взгляд, идея, опережающая сам вопрос – «А что будет, если…?». И вот Тэхён не додумал эту мысль, зря, очень зря, можно было бы сразу подумать обо всех возможных последствиях. Но в данный момент он был очень занят тем, что, сильнее перегнувшись через многострадальную диванью спинку, прильнул к губам спящего макнэ в робком поцелуе, сминая такую приятную на ощупь кожу чужих губ неуверенными, осторожными движениями собственных. В голове стремительно опустело. Сразу же за мыслью «А это приятно, оказывается» воцарился такой вакуум, что Космос позавидовал бы, но оно и к лучшему. Ничего не мешает нагнуться поудобнее, занимая более удобное положение, и вновь приникнуть к чужим губам, теперь с гораздо более уверенным поцелуем – Чонгук всё равно просыпаться не собирается, видимо. Грех не воспользоваться моментом.       Второй поцелуй вышел не просто более уверенным. Тэхён целовал так, словно стремился запомнить на всю жизнь это потрясающее мгновение, самым тщательным образом изучая всё буквально до миллиметра, не оставляя без внимания ни единого участка губ младшего. На пробу проскользил кончиком языка по пухлой нижней губе, затем с нажимом, жадно и мокро, провёл по обеим, мягко проникая внутрь, в горячее пространство чужого рта.       И настолько увлёкся этим занятием, что совсем не заметил тихонько подкравшегося сзади Чимина. Который, к слову, только что разгоряченный и ароматный после ванны, не преминул воспользоваться таким шансом – как только он увидел знакомую задницу, перегнутую через спинку дивана, тут же подобрался поближе в лучших традициях ниндзя и со всей дури, смачно и громко шлёпнул ладонью по ней.       - Бальсса!       Тэхён, не ожидавший такой подставы с тыла, с громким воплем перелетел через спинку дивана и мягко (нет, ничего подобного, на самом деле) приземлился на макнэ, точно так же не подозревающего подобного поворота событий в виде дополнительной физической нагрузки на свой пресс, а оттого смешно открывшего рот и хлопающего круглыми оленьими глазами, пока Тэхён с дико колотящимся сердцем гордо восседает на нём.       - Пак Чимин, я тебя убью! – только адское смущение позволило Тэхёну одним рывком спрыгнуть с Чонгука на пол и рвануть за Чимином, который -       - Ноу, нот тудэ-э-эй! – на всю общагу. Засранец. Такой момент испортил.       Что самое интересное, Чонгук, не выспавшийся ночью и тщетно пытавшийся уснуть едва ли не с самого утра, думал точно так же. И как никогда был солидарен с Тэхёном в желании убить Чимина.