Излеченные души

— Элиот! — одёрнули его мама и папа в одно время. — Всё в порядке, — попыталась успокоить всех Лидия и улыбнулась, но я заметил, что теперь ей трудно притворяться счастливой, хотя до этого она справлялась прекрасно.       Мама никогда так не сияла от счастья, как в то мгновение, когда она увидела Лидию и та назвала её мамой. А когда я вернулся из кухни, то увидел, что она незаметно пытается утереть слёзы. Сначала я испугался, но потом понял, что это слёзы счастья. Она была счастлива. А папа? Стоило ему узнать, что я хочу быть музыкантом, он чуть не убил меня. Рвал и метал. Но стоило Лидии выдать ему речь про актёрство, он растаял.       Я был поражён тому, как идеально она справлялась, как сильно она нравилась родителям, и как хорошо вписалась в их ряд. Просто идеальная дочка для идеальных родителей.       Блевать потянуло. — Это было давно, — тихо продолжила Лидия. — Моя сестра… в общем с ней кое-что случилось, и она попала в больницу… маме это очень трудно далось. Она практически не выходила из комнаты и перестала питаться. Потом из-за этого она заболела, и так и не справилась с болезнью…       Я услышал, что её голос дрогнул, а в глазах появились слёзы. Она начала быстро моргать, чтобы никто не заметил этого и снова улыбнулась. Я положил руку ей на плечо и притянул к себе. Не знаю, из-за какого импульса я сделал это, но точно не ради родителей. Мне просто хотелось утешить её. — Мне так жаль, милая, — сказала мама. — А как вы познакомились? — раз в жизни мне захотелось сказать папе спасибо за то, что он перевёл тему разговора. — Вы уже слышали эту историю. И ничего нового в ней не появится, — всё равно грубо ответил я. — Ага. Мама сто раз её пересказывала подругам и восхищалась, — сказал Элиот. — Ну, не сто раз, — возразила мама. — Но ты всегда отмахиваешься от любого вопроса. Расскажите. — Я уже говорил. Лидия искала библиотеку в здании Университета. — Подожди, но вы же не в одном учитесь, — сказал папа. Чёрт! Нужно было не устраивать генеральную уборку, а поговорить насчёт этой легенды. — Ну, я навещала своего друга, — сказала Лидия. — Он как раз учится вместе с Хардином, и он ждал меня в библиотеке. Я растерялась и не знала, куда идти, когда Хардин помог мне. Мы разговорились, и вот. — Я попросил у неё номер телефона, а на следующий день позвонил и пригласил на свидание, — договорил я. Лидия благодарно мне улыбнулась и отпила из своего бокала. И как они могут пить эту кислятину? — Так мило, — мечтательно произнесла мама. Она истинный романтик. Вся эта сентиментальная херь с сердечками, цветочками и дурацкими прозвищами приводит маму в умиление. Меня же это раздражает. — Не думал, что ты знаешь, что такое библиотека, — Сказал Элиот и усмехнулся, смотря на меня.       Козёл! Пытался задеть меня. Он слишком мал, и ему не тягаться со мной, но он пытается играть во взрослого. За этот год он подрос примерно на пять сантиметров, но остался таким же худым, поэтому сейчас ему лучше помалкивать, если он не хочет нарваться на неприятности. — О, да! — сказала мама и засмеялась. — Хардин ненавидел учиться или ходить в библиотеки. Его нужно было подкупать чем-нибудь, чтобы он хотя бы сделал уроки. Его волновала только его гитара. Он без неё никуда не ходил и постоянно слушал музыку. Он мог перечислить все известные рок-группы. И имена их участников. О, и мог спеть любую песню. Просто знал наизусть. А коротенький стишок не мог запомнить, — мама снова немного рассмеялась. — А вот Алекс наоборот любил учиться. «Нет! Нет, мам, прошу, не нужно. Пожалуйста, не заводи этот разговор»       Она расстроится. Я знаю, что если она продолжит, то обязательно расстроится. Плюс я не хочу, чтобы Лидия слишком много знала обо мне или о моей семье. Я теперь знаю про то, что с её сестрой что-то случилось, и её мама умерла, но это не значит, что я хочу, чтобы она слишком много знала о моей жизни. — Он был полной противоположностью Хардина, — Продолжила мама. — Алекс любил проводить время в библиотеке. И он постоянно читал… — Достаточно, — прервал я её.       Мама побледнела и, кажется, только сейчас осознала, что ляпнула. Она сразу взяла бокал, но резко отдёрнула руку, так как вспомнила предписание врача. Но она сделала это так быстро, что вино разлилось по столу. — Чёрт! — сказала она и встала. — Простите! Я не хотела! Простите. — Ничего-ничего, — Лидия встала и начала отодвигать бокалы с тарелками. — Не волнуйтесь, миссис Стоун. Всё в порядке, — мама так расстроилась, что я хотел подойти и обнять её, чтобы утешить, но Лидия не дала мне этого сделать. — Хардин, принеси, пожалуйста, тряпку.       Я посмотрел на неё, пытаясь намекнуть, чтобы она не лезла не в своё дело и сама разбиралась с этим дерьмом на столе. Но я увидел по её глазам, что она знает, что делает. Поэтому я встал и пошёл в ванну. Оттуда я услышал, как она успокаивает маму. — Хардин такая свинка, — сказала она со смехом. Она говорила так ласково и нежно, словно разговаривала с ребёнком. — У него повсюду беспорядок, поэтому прежде чем переехать сюда, мне нужно провести настоящую санобработку. Но что с него взять? Мужчина, — я услышал смех Лидии, потом выглянул и увидел, что мама тоже смеётся, а в её глазах больше нет печали. Только благоговение и счастье.       Я вышел и отдал тряпку Лидии, чтобы она вытерла всё со стола. Пока она делала это, я смотрел на неё и поражался тому, как идеально она справляется. Она не знала мою маму, Алекса и всего дерьма нашей семьи, но она поняла, что нужно разрядить обстановку шуткой или каким-нибудь комментарием обо мне.       Кто эта девушка? Как у неё это получается? — Нам уже пора, — сказал папа и посмотрел на часы. Всегда куда-то торопится, куда-то бежит. — Дорога была долгой. — Но мы приедем еще, — быстро добавила мама, а её лицо озарилось улыбкой. — Что, если мы завтра или послезавтра устроим ужин? У вас тут? — когда она сказала «У вас», то рассмеялась. Я лишь закатил глаза. Я хотел ответить, но Лидия опередила меня: — Это будет отлично, — она снова улыбнулась. Её улыбка что-то делала с моей семьёй. Она словно завораживала и дурманила их, потому что они переставали думать и начинали, как дураки, улыбаться в ответ и кивать. — Вот и славно, — папа взял маму под руку и бросил взгляд на Элиота, говоря, что уже пора идти. — Мы позвоним завтра Хардину и скажем, когда приедем. — Хорошо, — Лидия снова ослепительно улыбнулась, и папа растаял. — Ладно, вам уже пора, — грубо бросил я им, но, чтобы смягчиться, поцеловал маму в щёку, а потом быстро закрыл дверь, не дав им попрощаться с Лидией.       Я бросил взгляд на Лидию и заметил, что она выдохнула, а её плечи вмиг расслабились. — Какого чёрта?! — набросился я.       Да, я не должен ругаться. Она так идеально справилась, а мама снова улыбалась и смеялась. За пять лет впервые так много. Но Лидия не имела права приглашать моих родителей. — Что? — захлопала она глазами. — Мне показалось, что всё прошло хорошо. — Да, но на хера ты пригласила их? — Я не приглашала! — запротестовала она.       Лидия подняла подбородок и сжала свои маленькие кулачки. Она пыталась стать грозной и злой, но на самом деле выглядела очень смешно. Почему-то из-за этой картины мой гнев начал утихать. Но это только сильнее выбешивало меня. Я не такой, как мама, папа или Элиот. Поэтому эта девочка не должна так влиять на меня. Я не должен становиться похож на дебила только из-за того, что она улыбается. — Они сами попросились, — продолжила она. — Я не приглашала их. — Но не нужно было соглашаться. Нужно было сказать: «Нет». — Они твои родители, — молодец, блин! Мисс Очевидность. — Неужели, ты бы отказал им? — Отказал, — ровно отрезал я. Она что, еще не поняла, что я за человек? — Я не очень люблю всю эту херь с семейными ужинами или родственными узами. Поэтому практически не звоню им, а в гости не приезжал больше года. Это всегда заканчивается скандалом. — Но они твои родители! Почему нельзя проявить хоть каплю уважения к маме?! — Что ты можешь знать об этом? Твоя мать вообще умерла.       Она отшатнулась от меня, словно я ударил её в живот. Только что на её щеках проступали красные пятна от гнева, а сейчас она стала такой бледной, что мне показалось, что она упадёт в обморок.       Дерьмо! Какой же я урод. И так со мной всегда. Только потом я осознаю, что наделал. Но как бы сильно я ни старался — я не могу исправить этого. Что бы я ни сделал — вину не загладить. — Лидия…       Я попытался подойти к ней, но она снова отпрыгнула назад, будто я приближался с молотком и угрожал убить её. Она посмотрела на меня так… Я не знаю, как описать это, но я понял, что разочаровал её. Она уже придумала обо мне что-то в голове, а теперь это разрушилось, как карточный домик, а единственная мысль, что осталась обо мне: «УРОД! КОЗЁЛ! ДЕРЖАТЬСЯ КАК МОЖНО ДАЛЬШЕ!».       Лидия развернулась и пошла к выходу, но в дверях остановилась и посмотрела на меня. — Я всё равно помогу тебе, — сказала она. — И приду завтра на ужин с ними. Но не ради тебя, а потому, что у тебя очень хорошая семья, которую ты не заслужил, — она хотела пойти дальше, но потом вспомнила что-то еще и остановилась. До этого, когда она говорила, она не смотрела на меня. Теперь же её нежно-зелёные глаза смотрели прямо в мои. — Да, моя мама уже умерла. И я до сих пор не могу простить папу за это. Но он мой отец, поэтому я всегда добра с ним.       После она просто развернулась и побежала к себе, вниз. Я подошёл к двери и закрыл её. Потом услышал, как хлопнула дверь внизу, что-то забилось. И всё. Настала тишина, а я осознал, что она плачет.       Дерьмо! Какой же я идиот!       Я подошёл к столу, взял бокал с вином и отпил. Гадость. Кислая мерзость. На кухне я сразу вылил всё в раковину, а с верхней полки достал бутылку текилы. Это гораздо лучше. Сделал сначала глоток. Потом еще. И еще.       Лидия…       Она хорошо справилась. Папа был в восторге, Элиот, кажется, влюбился, а мама не была так счастлива уже очень давно. Лидия была той, о ком всегда мечтали родители. Она была…как Алекс. Тот ребёнок, о котором всегда мечтали мама и папа. Лидия и Алекс составили бы идеальную пару. Хорошая девочка вроде неё никогда не будет с таким козлом, как я. А Алекс был моей полной противоположностью. Он был добрый, умный, вежливый, весёлый. Он не пил, не курил, не увлекался роком, и у него не было вредных привычек. Точно такой же, как Лидия.       Интересно, что случилось с её сестрой? Она не сказала, что та умерла. Просто попала в больницу, но что было потом? Она оправилась или не выдержала всего? А еще Лидия упомянула, что не простила своего папу. За что? Это он был виноват в том, что случилось с её сестрой и мамой? Или причина в чём-то другом? Может, он бросил их?       Почему это вообще меня интересует?!       Я сделал еще несколько глотков из бутылки, а потом бросил её в стену. На стене образовалось мокрое пятно, а на полу были разбросаны осколки. Я расстегнул пуговицы на рубашке, а потом сорвал её с себя и бросил в конец комнаты. На диване я нашёл свой телефон и быстро нажал на номер, который теперь был у меня в быстром наборе. — Да? — услышал я голос Мэг. — Как насчёт того, чтобы продолжить то, что мы начали? — Скоро буду, — сказала она, а я услышал, что она ухмыльнулась.       Я сбросил вызов и пошёл в комнату, чтобы обратно вставить пирсинг.