Излеченные души

      Я вздыхаю и закрываю глаза, когда Боб в очередной раз берёт не те ноты. Делаю несколько вдохов и успокаиваюсь, а потом делаю мысленную заметку: «Никогда не позволять Бобу курить травку перед репетицией». Потом я посмотрел, как он чуть не падает со сцены и посмеялся над этим. Тогда я сделал еще одну заметку: «И перед концертом». — Боб, прошу, соберись, — сказал я. — Чувак, прости, — выговорил он и еще раз хихикнул. Потом помотал головой, надеясь, что от этого дурь быстрее выветрится. — Эй, красавчик, — позвала Сьюзан. — У вас осталось двадцать минут. Потом ты должен расставить столы и принести ящики с пивом. — Хорошо. — Ответил я.       Сьюзан классная. Ей больше тридцати, её сын пошёл во второй класс, но она всё равно очень красивая и весёлая. Сьюзан позволила нам репетировать и играть в её клубе. Взамен мы должны помогать ей. По мелочам: расставить столы, принести ящики, поработать барменом, вынести мусор, прибраться после закрытия. В тот раз помогал Боб, до этого Джин, а еще до этого они два дня помогали вместе. Следовательно, в этот раз моя очередь. — Ладно, — снова вздохнул я. — Давайте соберёмся. Мы начали с того момента, на котором остановились. Я приблизился губами к микрофону и начал петь. Слова лились из меня потоком. Песня за песней. Этот момент я любил больше всего. И не важно, целая толпа передо мной или пустой зал, я был собой в этот момент. Я показывал свои истинные чувства через тексты своих песен. Показывал эмоции и ощущения. Практически никто не мог понять этого. Все слышали просто красивую рифму, но никто не видел истинного значения. Разве только Джин. — Отлично, — сказал я, когда мы закончили. — Вечеринка начинается в восемь. Выступление в десять. — Я отложил гитару и спустился со сцены. — И Боб, — обратился я к нему, — не кури перед выступлением. — Да ладно тебе. — Я серьёзно. Повеселимся после концерта.       Когда Боб выпивал, он становился более раскованным. Я не мог винить его за пристрастия к алкоголю или наркотикам, но всё равно хотел бы, чтобы он был более серьёзным. Будет обидно, если люди запомнят нас по безумным поступкам бас-гитариста. Но я не мог винить его. Он справляется со своей болью, как может. — Ладно, — сказал Боб и схватил свой рюкзак. — До встречи в восемь. — С ним всё будет хорошо, — заверила меня Джин. Она надела свою куртку и положила барабанные палочки в карман. У каждого свои странности. Она не расстаётся с палочками. Они даже лежат под её подушкой, когда она спит. — Надеюсь. Иначе выступление будет весёлым. — И точно запоминающимся.       Я пошёл к кладовой и начал вытаскивать столы, чтобы расставить их. На это уйдёт часа два, не меньше, и плюс на ящики час. Не хочется выматываться перед выступлением, но выбора нет. Когда я принёс четвёртый стол, заметил, что Джин до сих пор стоит у барной стойки и внимательно на меня смотрит. Не люблю этот её взгляд. Это означает, что она хочет завести «серьёзный» разговор и мне не поздоровится. — Что? — довольно грубо спросил я. — Ты головой тронулся? — Что на этот раз, Джин? Ты любишь выносить мне мозг раз в месяц, поэтому перейдём к финалу нашего разговора. — Ты серьёзно съезжаешься с Мэг?! — Не начинай.       Ненавижу, когда она придирается к Мэг. Хочется, чтобы лучшая подруга была в нормальных отношениях с твоей девушкой, но всё становится слишком сложно, когда оказывается, что они ненавидят друг друга.       Мэг. Чёрт! Я совсем забыл об этом. Мы с ней познакомились больше четырёх месяцев назад. Она пришла на наш концерт, после подошла ко мне и попросила оставить автограф на её груди. Что я мог сказать? Конечно, я согласился. Но уже через двадцать минут я вовсю имел её в туалете. Она даже имя не успела сказать. Через пару дней мы снова встретились, я, наконец, узнал её имя, ну и получилось, что мы снова потрахались.       Сам до сих пор не понимаю, как у нас всё закрутилось, но в один момент я просто осознал, что мы встречаемся. Или она поставила меня перед таким фактом. Сам не знаю, но мы вместе вот уже четыре месяца. Не только для Филадельфии — это вообще мои самые долгие отношения. Но она… с ней просто. Никаких забот и переживаний. Она не требует свиданий, цветов или какой-то романтики. И я знаю, чего ждать завтра. Выпивка, травка, секс. Стандартный набор.       Вчера всё вышло непроизвольно. Я просто сделал комментарий, что неудобно вечно приезжать к ней или ехать ко мне. Она предложила переехать ко мне, а я сказал «Ок», и вырубился, так как слишком много выпил. Теперь об этом знают все, кому не лень сунуть нос не в своё дело. Я сам не понял, как это произошло и что теперь будет. — Ты из ума выжил, Хардин, — начала она. — Джин, пожалуйста, не лезь в это. — Харди-и-ин. — Джи-и-ин, — я передразнил её и пошёл за другим столом. — Просто выслушай меня, — сказала она, когда я вернулся. — Я знаю тебя. Мэг не то, что тебе нужно. Ну, повеселился и всё. Но ты уверен, что хочешь жить с ней? — А почему нет? — Она тупа и ограничена. У неё идиотский смех и стиль. А положительного в ней только — цвет волос. — Она классно делает минет. — Боже, Хардин! — прикрикнула Джин. — Не будь типичным мужчиной. — А кто я? — Ты выше этого. Не пытайся притворяться типичным мужиком. На секунду включи голову и представь, что это значит. Рано или поздно вам придется сделать следующий шаг. Готов взять её в жёны? Готов завести с ней детей? — Я не хочу жену и, уж тем более, детей. — Хардин, пожалуйста, послушай меня. — Хватит, — этот разговор уже начал бесить меня. Если она не заткнётся, то я могу всё тут разнести. — Сначала разберись со своей личной жизнью, а потом лезь в мою.       Когда я увидел лицо Джин, мне захотелось ударить себя за последние слова. Она схватила куртку и убежала. Сначала я рванул за ней, но потом я остановился. Пусть остынет. Но всё равно ей не стоит лезть в мою жизнь. Я сам в ней еще не разобрался.       Я продолжил расставлять столы, готовясь к выступлению.