Quiet As An Ocean

Она открывает глаза аккурат тогда, когда слышится жалобный треск двери. За ним следует грохот – девушка вздрагивает и делает резкий вдох, оседая на месте и отплевывая воду, чувствуя, как жжет глаза и легкие. Откуда-то словно издалека доносится знакомый мужской голос, и чьи-то руки тормошат ее за плечи. Откашлявшись, девушке удается совладать с собой: она потирает глаза, и картинка, наконец, проясняется – над ней склонился взволнованный Джонас, словно пробежавший несколько километров. Он внимательно вглядывается в ее лицо и зовет по имени, пытаясь привлечь внимание. Она хочет ответить ему, но по горлу словно прошлась стая разъяренных кошек, – Алекс вновь закашливается, и парень на мгновение исчезает из ее поля зрения, чтобы вновь оказаться рядом и обернуть вокруг влажных плеч полотенце. Девушка медленно поднимается – не без помощи Джонаса, конечно, – и перешагивает через ванну, непонимающе глядя на слегка перекошенную дверь. Она начинает осознавать смысл происходящего. - Я?.. – хрипло спрашивает Алекс, но это все, на что ей хватает сил. Джонас молча ведет ее в спальню, усаживает на кровать, закутывает в плед и оставляет на несколько минут, возможно, предоставляя личное пространство для того, чтобы она могла переодеться, отстраненно замечает Алекс. Ну или чтобы сделать горячий чай, мысленно пожимает плечами она, когда парень появляется на пороге с кружкой в руках. Она благодарно принимает из его рук напиток и делает несколько маленьких глотков, уставившись в стену. Лишь усталый вздох заставляет девушку поднять взгляд на сводного брата. Ужас произошедшего дойдет до нее завтра, сейчас все словно подернуто мутноватой дымкой, сокрыто мыльным пузырем усталой отрешенности, чья тяжесть лежит на плечах хмурящегося Джонаса. Алекс почти физически ощущает, как ему хочется наорать на нее за то, что она полезла в ванну простывшая и с температурой, за то, что заперла дверь, за то, что вырубилась, за то, что даже сейчас никак не реагирует. Она осознает – но не чувствует себя маленькой провинившейся девочкой даже понимая, что не ощущает вину так, как должна. Словно ребенок, которому отчаянно не хватает внимания, цинично подмечает про себя Алекс, и что-то в ее душе отдается эхом от этих слов. Словно брошенный котенок под дождем, нуждающийся в теплой куртке хозяина. Какие-то пару секунд он продолжает сверлить ее взглядом. – Я... – снова начинает она, но Джонас лишь качает головой, и девушка замолкает, замечая, как напряжена его челюсть. Она пожимает плечами и не торопясь допивает чай, после чего ставит кружку на тумбу. Какое-то время они сидят в тишине. Алекс зевает. Парень тут же поднимается, забирая кружку и наклоняясь к ней. – Дура ты, – едва слышно и почти беззлобно говорит Джонас, и, несмотря на импульсивный порыв начать спорить, она мысленно соглашается с ним. Он целует ее в лоб и идет к выходу из комнаты. – Я придумаю, что сказать родителям, – до этого момента она даже не задумывалась о том, что будет, если они узнают правду. Даже в таком полусонном и больном состоянии ей интересно другое: так ли тихо в душе Джонаса, как говорили призраки? Действительно ли она – что пустая церковь, или и в ней есть место своей исповедальне? Почему-то Алекс сравнивает его с океаном – чаще тихим на поверхности, но яростным и беспощадным в бури. Мысль об этом немного пугает ее и в то же время заставляет выдохнуть – по крайней мере, это еще один знак, что что-то становится на круги своя. Разве что… ей пора браться за голову, а не создавать новые неприятности.