I'll make you.

– Стоит ли мне порадоваться за Юнми? – интересуется у Донён Чонхва, пролистывая комментарии под недавним постом на новостном портале. – Она вошла в топ «самых горячих новичков, среди женских групп», – после своих слов Мин слышит лишь раздражённый вздох коллеги.       В силу стервозных характеров обеих, ни Чонхва, ни Донён – не смогли спеться, как Валери и Юнми. Может, где-то внутри их и пожирает зависть, но они умело это скрывают. Чонхва смотрит на соседку по комнате, в надежде услышать хоть что-то на свой вопрос. Чхве закатывает глаза и встаёт с места. – Вы не друзья, чтобы ты бежала к ней с поздравлениями, – голос девушки звучит очень заносчиво и холодно. – На твоём месте, я бы задумалась: «Почему в этом топе Юнми, а не я?», – подобный ответ слишком ударил по Чонхве. – Похоже, Пак выше меня на целую голову, – хмыкает вокалистка, открывая дверь, – а тебя, видимо, на целых три. – Да пошла ты! – выкрикивает Мин, швыряя подушкой уже в закрытую дверь.       Злость моментально переросла в самокопание. Чонхва ненавидела себя за то, что спустя столько лет, не смогла искоренить в себе подобную черту, которая порядком подпортила ей жизнь. Кажется, она здесь самая слабая. На глаза моментально навернулись слёзы. Желание быть самой лучшей, буквально, выедало Чонхву изнутри. Девушка подтянула к себе ноги, утыкаясь лицом в колени, на которых красовалась синева из-за изнурительных тренировок.       Когда Мин только-только загорелась идеей стать айдолом, она и не предполагала, через какой ад ей придётся пройти, чтобы достичь желаемой первой ступени на карьерной лестнице. Но её не предупредили, что цена следующих ступеней куда более велика, чем она думала! Изнурительные тренировки, запреты, да и в целом образ жизни Чонхвы и других девушек напоминал жизнь птиц в клетке. Второй ступенью на этой карьерной лестнице для Мин Чонхвы стала булимия, о которой никто не хотел говорить. Всем было проще делать вид, что всё в порядке. Когда на самом деле эта вещь является большой бедой. Сжатая в клубок девушка предавалась слезам, продолжая задаваться вопросом: «Когда все прекратят закрывать глаза на её состояние и услышат этот крик о помощи?».       Чонхва уже очень давно пытается добиться успеха, стать лучшей, среди всех участниц. Она хочет стать лучшей, среди всех айдолок! Но Мин вряд ли когда-либо будет лучше Пак Чеён или Кан Сыльги. Они неповторимы! И именно таких девушек любит Пак Чимин. А Мин Чонхва – серая посредственность, которая даже маленького лучика славы не видела. Среди всех участниц, Чонхва хороша лишь в танцах, да и то за счёт упорных тренировок и боли от упражнений на растяжку. Но даже этой черты недостаточно, чтобы тот, ради которого она пошла на такие «жертвы», её заметил. Да, она сидела рядом с ним, общалась, но эти разговоры далеки от тех, которых желает девушка. Да, Чимин иногда даёт ей уроки танцев, но его манера преподавания слишком строга для неё. Чонхва хочет, чтобы он был рядом, хочет, чтобы Пак Чимин замечал её старания, хвалил за это и поддерживал. Возможно, Пак никогда и не обратит на неё внимание, но даже от таких редких выражений, как: «Ты сегодня молодец, Чонхва», – сказанных парнем в сторону её стараний, Мин Чонхве хоть на несколько минут, но стало бы легче. Но единственное, что она получает от Чимина: «Старайся лучше! Ты думаешь этого достаточно, Чонхва?! Ещё раз!», – и это не похоже на то, о чём мечтает Мин, это похоже на ад. – Девочки, на выход! – до ушей Мин дошёл голос Сохи. – У вас по расписанию занятия по актерскому мастерству и вокал! – обладательница самых милых карих глаз, которые сейчас пестрили красным цветом, приподнялась со своего места и протянула руку к уже собранной спортивной сумке. – Ты что плакала? – сердце дрогнуло от подобного вопроса. За спиной Чонхвы стояла Юнми, которая всегда, на удивление, замечала проблемы других. Её голос был неспокоен, а глаза так и горели состраданием и сопереживанием. – Тебе плохо? – но Мин Чонхва молчала и смотрела на то, как, однако заботлива Пак Юнми. – Может, сказать Сохи и вызвать врача? – девушка уже хотела крикнуть менеджеру, чтобы та отменила всё расписание Мин, как Чонхва схватила её за руку. – Не стоит, – она снова натягивает на лицо улыбку, – со мной всё в полном порядке, – улыбка отчётливо выдаёт фальшивость своего происхождения, а запястье Юнми начинает болеть. – Не делай вид, что ты добренькая, – выливается изо рта Мин, но на самом деле она не это хотела сказать. Это просто защитная реакция. Это просто одиночество говорит за неё. – Да пошла ты, – фыркает Пак Юнми, вырывает свою руку и, задев Чонхву плечом, садится в машину. У Юнми от злости, кажется, сейчас из ушей дым повалил! Она всегда, несмотря на всю нахальность и жестокость в отношении себя, старалась быть максимально доброй и снисходительной как к Донён, так и к Чонхве, так почему они до сих пор не изменились?! Сколько ей ещё ругаться с ними и терпеть их выходки?! Пак старалась успокоить себя, начав спокойно дышать, когда рядом с ней села Валери. Подруга сразу же заметила странность в поведении Юнми: – Что случилось? – Ничего, – улыбка на лице девушки была искренняя, ибо она была рада, что сегодня она и Вэл покажут их учителю отработанную сцену, которую вчера репетировали до поздней ночи. – Просто, никак не могу привыкнуть к тому, что как бы хорошо я не относилась к Чонхве, она всё также остаётся сукой, – последние слова специально прозвучали громко, чтобы все и Чонхва в том числе слышали. – Что ты там тявкнула?! – Мин сразу же «вскочила» со своего места, но Сохи уже завела машину, поэтому прикрикнула на девочек, чтобы те сели по местам и пристегнулись. – Я не желаю слышать вашу ругань сегодня! Так что будьте добры попридержать свои речи и оскорбления до возвращения в общежитие! Поняли?! – после подобного отчитывания, до ушей Сохи доносится дружное «Да». – Ну, хоть где-то вы единогласны.       Студия, где сегодня должны пройти занятия девушек по вокалу, уже была полна другими трейни и самими преподавателями. Юнми шла шаг в шаг за Чонхвой, когда та делала вид, что ей нравится общение с Донён и громко смеялась, пока их группа шла за менеджером. Дверь справа от девушек резко открылась, заставляя Пак и Валери остановиться, и перед глазами Юнми предстал Чимин, но удивление младшей породило не это. За спиной Чимина, Пак Юнми чётко видела знакомую спину Чон Хосока, который сидел на барном табурете, являющимся неотъемлемой частью студий. – Нуна, – обратился парень к менеджеру, заставляя её тут же развернуться, – помещение №307, написал же! – не церемонясь, начал отчитывать Сохи Чимин, указывая пальцем на табличку с номером студии. – Нет! Ты написал, что студия №407, идиот! – уверенным и быстрым шагом Чон направилась в сторону торчащего из дверного проёма Пака. Парень, видимо, не отрицал вероятность своей ошибки, поэтому быстро ретировался обратно в студию. – Хён! Хосоки-хён! Хён, убивают! – крича и одновременно смеясь, Чимин подбежал к Хосоку, который явно был занят сведением дорожек к какому-то черновому варианту песни. – Смерть, она пришла за мной, хён! – Пак трепал старшего за плечи, пока на него надвигалась злая Сохи. – Отвали, Чимин, – Чон совершенно не обратил своего внимания на происходящее вокруг него. Хосок резко сбросил ладони Чимина со своих плеч и даже не удосужился развернуться и поприветствовать вошедших в студию дебютанток и их менеджера. – Как некрасиво, – закатила глаза Сохи, а потом перевела взгляд с Хосока на Чимина. – Но ты! Как ты смеешь, мелкий?! Мало того, что сказал мне неправильный номер, так ещё и поправлять удумал! – девушка уже было начала замахиваться, как Пак прикрываясь завопил, что она испортит его личико.       Подобные слова заставили Сохи замереть, а потом и вовсе скрестить руки на груди, прижимая планшет к себе. За её спиной, закусывая губы, сдерживают смех айдолки. Чимину это нравится, и он заливается смехом, вводя Сохи в полное недоумение. – Ты головой всё-таки ударился? – вскидывая брови, улыбнулась и Сохи. – Нет, – фыркнул Чимин, присаживаясь на табурет рядом с Хосоком. – Я вполне в здравом уме. Просто решил, что тебе будет полезно посмеяться, в свете последних событий, – с этими словами Пак подмигнул менеджеру.       Действия Пака убивали Чонхву. Её сердце заметалось в агонии боли, как раненая дикая птица в клетке. Мин казалось, что ещё одно подобное действие Пака кому-нибудь ещё и она заплачет прям здесь, при всех. Она опустила голову. – Приступим к занятию, – нарушил тишину Чимин, тормоша Хосока, который в ту же секунду обернулся к девушкам, ласково улыбаясь, заметив Юнми. – Хён кое над чем работает для вас, возможно, этот сингл войдёт в ваш новый альбом, но это пока только в проекции. – Как круто! – завопила Донён, слегка задевая локтем Чонхву, но от Мин никакой реакции так и не последовало.       Чимин был удивлён, что сегодня Мин Чонхва не бегает вокруг него и не надоедает, как обычно. Он осмотрел девушку с ног до головы. Её внешний вид изменился. «Сбросила килограмм семь точно», – сделал вывод Пак, смотря на Сохи, которая попросила девушек сесть на табуреты. – Нуна, можно тебя на минутку? – его голос звучал чересчур серьёзно, поэтому все напряглись, даже Хосок. – Да, конечно, – и менеджер последовала за Паком, покидая студию. – Можно поинтересоваться, куда ты смотришь вообще? – Чимин чуть ли не кричал на Сохи. – А что случилось-то? – менеджер буквально не понимала, что послужило причиной для резкой перемены настроения Пака. – Почему Чонхва в таком состоянии?! – Пак никогда не ходил вокруг да около, он всегда бил сразу в лоб, и это нравилось Сохи, но не сейчас. – О чём ты? – Чон начала умело строить из себя дурочку, потому что начальство «приказало» ей, касательно этого аспекта – держать язык за зубами и нигде и ни с кем не поднимать этот вопрос. – Она же в порядке. – Ты себя-то слышишь?! – продолжает повышать голос парень. – Она сейчас того и гляди – в обморок грохнется! Почему ты не отвела её к врачу? Почему ты так плохо заботишься о своих клиентах?! – он и сам не заметил, как подошёл впритык к нуне. – Ты можешь на меня не орать?! – Сохи отталкивает Пака от себя. – Не суй свой нос туда, что никак тебя не касается, Пак Чимин! – Может быть, меня это и не касается, но я не могу закрыть на это глаза! – Чимин не сдаёт своих позиций. Он никогда не прогибался ни под кого. Пак всегда шёл до своего победного. – Чонхва ни какая-то там кукла, чтобы её игнорировать и делать с ней всё, что только продюсерам захочется, Сохи! – он снова напирает на менеджера. – Тебе не совестно от такого? А сердце кровью не обливается, когда ты видишь, как выпирают её кости?! – после этих слов, сказанных Паком, Сохи закусывает губы, потому что, на самом деле, это мучительно больно, наблюдать за тем, как человек, буквально – угасает и тает на твоих глазах.       К глазам Сохи накатили слёзы. Ей стыдно и больно. Она каждый день не могла нормально спать, зная, что, возможно, сейчас у Чонхвы очередной приступ рвоты, или что девочка снова ничего не ела. – Не думай, что я бесчувственная, Чимин, – начинает менеджер, шмыгнув носом. – Я просто ничего не могу сделать. Все денежные операции отслеживаются. О тратах на врача узнают. И траты будут не маленькие, – взгляд Чон одновременно и печален, и суров. – Помимо лечения, потребуются средства, чтобы заткнуть этим же самым врачам рты. Никто не хочет скандала, который пойдёт за другим! – Чимин не сразу понимает, какой ещё один скандал имеет в виду Сохи. – Я не хочу навредить вашей группе ещё сильнее и вообще положению компании в целом. – Пока компания молчит об этих лже-отношениях Тэхёна и Валери – все в безопасности. Мы не знаем, как отреагирует общественность на эту новость несмотря на то, что BTS популярны по всему миру. От вас всё ещё могут отвернуться, и вы можете потерпеть огромную неудачу. Особенно Тэхён, – девушка закрывает глаза и трёт переносицу. – А ещё учитывая, что Тэхён собирается принимать участие в дораме, – Сохи громко вздыхает. – Я ничего не могу, Чимин. – Раз у тебя связаны руки, то финансы я могу взять на себя, нуна, – не думая, выдаёт Пак, из-за чего у Чон челюсть с полом встречается. – Что? – Сохи, кажется, дар речи потеряла. – Мои финансы не контролируются компанией, только общие суммы, если я пользуюсь кредиткой, но у меня также есть и другие счета, – спокойным тоном продолжает Чимин. – Я хочу взять все расходы на себя, включая «затыкание ртов врачей», – после этих слов Чимин улыбается, похлопывая менеджера по плечу, и уходит обратно в студию.       Сохи смотрит ему вслед, так и не понимая, на какой чёрт это всё Чимину. Она стоит ещё с минуту возле двери в студию, смотря через стекло на сникшую Чонхву и наказывает себе: ещё раз поговорить с Паком, а потом и с Чонхвой. Она входит в студию и на неё сразу же обращаются взоры присутствующих. Но все также быстро вернулись к делу. На фоне играла какая-то джазовая мелодия с нотками нуара и R&B. – Сюда бы хорошо подошла партия, спетая голосом Донён, – подмечает Чимин, а Чонхва не может пропустить это мимо ушей и оценить как замечание профессионального певца. – Ох, сонбэ, спасибо, – на лице Чхве воцаряется лисья улыбка, которая так и говорит другим девушкам: «Смотрите, мой голос оценили по достоинству!». На подобное Валери и Юнми закатывают глаза, а Мин ниже опускает голову. – За что ты благодаришь меня? – на лице Чимина виднеется полное недоумение. – Я не хвалил тебя. Это просто мнение. Распределением партий будет руководить продюсер, а вместе с ним Юнги и Хосок, если эту аранжировку одобрят, – кажется, Пак прекрасно знает, как поднять и как испортить людям настроение.       Донён обиженно надувает губы, но Пак совершенно равнодушен к этому, в то время как вошедший в помещение Юнги находит это немного милым, но не показывает виду. Мин Юнги старается максимально не реагировать на стажёров и новичков, и у него бы всё прекрасно получалось и дальше, если бы Донён не одевалась так вызывающе. – Как обстоят дела? – репер входит почти беззвучно, если бы не грохот двери и его голос, Юнги бы никто и не заметил. Девушки моментально среагировали на появление старшего, поэтому поспешили покланяться, громогласно вторя, друг за другом: «Добрый день, Юнги-сонбэним!». – О! Юнги-хён, – на лице Пака расцветает ехидная ухмылка. – Ты что, подрос? – Мин на такое лишь глаза закатывает, демонстрируя довольно высокую подошву на кроссовках. – Задрал уже, – такой реакции Чимин и добивался, смех разнёсся по студии за долю секунды. – Дела обстоят вот так, – в разговор внедряется Хосок приковывая к себе всё внимание. Чон нажимает несколько клавиш, и из колонок начинают доноситься первые созданные им биты. – О! Хосок! Мне нравится, – выдаёт Юнги спустя минуту. – Очень хорошо, что вот этот симпл ты использовал именно здесь, – Чон приятно удивлён такой реакции хёна. Да, Хосок и раньше продюсировал песни и выпустил свой альбом и записал фит, но он не так хорош, как Намджун или Юнги-хён. Поэтому похвала от профессионала дорогого стоит. – Как думаешь, продюсеры одобрят? – интересуется Чон, оборачиваясь на старшего. – А вот тут уже трудно сказать, – протягивает Мин, прикладывая пальцы к подбородку. – PDogg очень выборочен, касательно аранжировки, – Юнги дёргает головой в сторону, цыкая. – Но, думаю, ему всё равно стоит показать этот бит, Хоби, – закончив повествовать своё мнение, кивает репер. – Значит, следующим в моём списке опрошенных стоит PDogg, – хихикает Хосок, поднимаясь с табурета.       Подобная весёлость в настроении Чона не осталась незамеченной. Юнми ликовала внутри, смотря на такого счастливого Хосока. Мужчина, буквально, светился счастьем и радостью. Видимо, ему очень важны мнение и оценка окружающих, а в особенности коллег. Юнми, неожиданно даже для самой себя, начала рассуждать о том, как было бы прекрасно, если бы в будущем она также просила оценки и мнения Валери или же того же самого Юнги, касательно её аранжировок или текстов. Пока Пак ещё не знает в чём она лучшая. – Тогда, думаю, мы можем спокойно начать накладывать первые наброски текста на этот бит? – поинтересовался Чимин, присаживаясь рядом с Чонхвой. Резкое напряжение девушки было заметно всем, но никто так и не подал виду, что озадачен подобным поведением Мин. – Да, можно попробовать, – снова закивал Юнги, меняясь местами с Хосоком. Теперь процессом создания песни руководит продюсер Agust D. – Я ещё не смотрел то, что скинули мне на почту девушки, так что, думаю, уместно будет сделать это всем вместе, – Юнги поудобнее уселся на табурете, хотя это максимально неудобный атрибут мебели, по его мнению. И как Хосок на этом сидит?! – Стоп! – резко вклинивается Чимин, а на его лице изображено дикое удивление. – Вы что, позволили им самим писать текст для нового сингла?! – у Пака глаза вот-вот из орбит, кажется, вылетят. – Да, –кивает Чон, смотря на младшего. – А что не так? – он переглядывается с Юнги, а потом снова обращает свой взор на Чимина. – А не слишком ли это рано? – вокалист хмурит брови и остервенело осматривает дебютанток. – Не слишком ли рано для своевольничества? – эта перемена в настроении Пака была непонятна даже его коллегам. – Нет, Чимин, – вздыхает Хосок, кажется, догадываясь в чём проблема. – Как и остальные продюсеры, Шихёк-ним сказал, что необходимо позволять девочкам участвовать в процессе создания музыки, – но на лице младшего нет ничего, кроме неодобрения. – Не понимаю, почему тогда нас так сразу не подпускали? – фыркает парень, закусывая губу. «Кажется, у кого-то сильные обиды на начальство и большие нереализованные планы», – убеждается в своих догадках Донён, окидывая Чимина с ног до головы. Возможно, эта перебранка ещё долго бы могла иметь место быть, если бы Сохи не влезла в их диалог. – Парни, вам девочки вообще нужны? – на её лице возникла неловкая улыбка. – А то, если нет, то я отведу их на занятия по актёрскому мастерству, а потом в салон, – менеджер разблокировала планшет, чтобы ознакомиться с тем, что у её клиентов дальше по расписанию. – Да, – отрезает Юнги, разворачиваясь к монитору, на котором всё ещё красовались сведённые дорожки бита. – Я сейчас открою текста, чтобы ознакомиться с тем, какие у девушек ожидания от грядущего сингла, – Мин в пару кликов открыл свою почту.       Удивлению девушек не было предела. На экране красовались десятки месседжей с предложениями о сотрудничестве, а кто-то даже уже отправил Мину черновые и готовые работы. Мужчина нашёл первый в перечне диалогов отправленный набросок текста. Отправителем была Чонхва. Как только Мин увидела инициалы своей почты, сразу же напряглась ещё сильнее. Дрожь, гуляющая по её телу, была заметна любому невооружённым взглядом. Чимин понимал, как Чонхва себя чувствует в такой момент, поэтому доброжелательно опустил свою ладонь на её хрупкое плечо. – Не переживай ты так, всё в порядке, – шепчет девушке на ухо парень, крепче сжимая плечо в ладони. – Ты уж молодец, что не струсила и отправила это Юнги-хёну, – слова Пака действительно помогли Чонхве расслабиться.       Возможно, сегодня день исполнения желаний? По крайней мере, так казалось, Мин Чонхве, которая впервые в жизни услышала из уст Пак Чимина, что она – молодец. Девушка слабо улыбнулась вокалисту и обратила свой взор на экран монитора. Мин Юнги внимательно изучал текст уже несколько минут. – Очень неплохо, – репер кивает и указывает на одну строчку, выделяя её курсивом на экране. – Мне очень нравится вот это: «Даже если весь мир изменится, я останусь всё той же», – стрелка курсива следует вдоль слов, которые читает Мин. – А ещё здесь довольно хорошо: «Когда танцевала каждый день, я, почему-то, оставалась там, где была в начале», – Юнги продолжает исследовать текст, пока Чимин, словно током поражённый, после прочитанных слов, смотрит на Чонхву. – Вот эти строки я бы оставил на распев перед припевом: «Но ты никогда не поймёшь, пока не окажешься на моём месте. Ты никогда не распутаешь мои запутанные нити, потому что все видят то, что хотят видеть. Ведь легче судить меня, чем просто поверить», – с каждым новым словом, стоящий за спиной Мина Хосок довольно кивает, показывая, что ему тоже очень нравится. – В этих строках, довольно много смысла, Чонхва, – говорит Чон, при этом показывая большой палец, хваля Мин. – Так, следующая у нас Юнми, – говорит репер и открывает диалог, в котором все видят не один и не два наброска, а целых десять, а может и больше. – Воу, Юнми-я, – на увиденное первой среагировала Валери, выпучив глаза.       Следующие полчаса Мин Юнги вчитывается в первые три текста, стараясь выделить из всех один самый лучший. Хосок вчитывается также, иногда поглядывая на Юнми. С каждым разом, взгляд Чона всё более сострадателен и печален. В голове мужчины рой мыслей, касательно эмоционального состояния Пак. – Ну, что я могу сказать, – начинает репер, оборачиваясь на Пак Юнми. – Ты довольно грустный душой человек, но к предыдущим строкам очень подходит это: «Я глубоко спрятала свои старые идеи, иногда они хватали меня и начинали мучить», – Мин спускается вниз второго наброска и выделяет добрую половину. – Вот это, очень цепляет: «В воскресный вечер меня поглотила моя кровать. Я была полностью в своих мыслях. Интересно, стоит ли мне дальше притворяться? Я, почти что не знаю саму себя. Боюсь, я поймаю себя однажды, за надеждой узнать всё. Чем ярче становится свет, тем больше становится моя тень. Когда будет слишком светло, смогу ли я оглянуться назад?», – все слушали эти строки, как заворожённые, никто не осмелился перебить Мина. – Это чем-то похоже на то, что обычно пишет Намджун, – неожиданно выдаёт свои суждения Чимин. – У него много подобного в черновиках. – Да, согласен, – хихикает Чон, чтобы хоть как-то разрядить напряжённую обстановку, хотя у самого внутри бушует буря из переживаний и вопросов к Юнми. – Возможно, когда-нибудь мы увидим ваш коллаб, который по грусти обгонит все текста Билли Айлиш, – все заулыбались, но только Хосок внутри был на взводе.

***

– Это довольно утомительно, – потягиваясь говорит Валери, которую тоже не обделили похвалой. – «Ты не сможешь утонуть, я это знаю. Я не могу летать, глядя на землю. За облаками всё ещё светит яркое солнце. Я рисовала картину со всеми надорванными местами. Так что я смогу отпустить всё и посмеяться. Я хочу встретиться лицом к лицу с тем, кого так сильно не хотела видеть», – зачитывает Юнми, подбегая к подруге. – Мне так нравится то, что ты придумала! – «Я запомнила, так что всё будет хорошо! Пусть цветы расцветут в моей грустной комнате!», – в унисон пропевают девушки, когда остальное подхватывает Чонхва. – «Я всегда буду этого ждать!», – из-за неожиданности девушки замолкают, смотря на Мин, но обстановку рушит Донён, продолжая петь строчки, придуманные Чонхвой. – «Но ты никогда не поймёшь, пока не окажешься на моём месте!», – а следом за этими строчками девушки в голос смеются.       Идущей вслед за резвящимися девушками Сохи, кажется, что наступил первый этап зарождению дружбы в этой команде. Как менеджер, она очень надеется, что в будущем они не только будут слаженно работать и создавать прекрасные песни, но и покорять вершины всех чартов, как это сейчас делают их сонбэ. Но радость Чон была недолгой. Сохи не успела открыть новости, как улыбка с её лица тут же испарилась. Перед глазами менеджера красовался заголовок самой обсуждаемой новости: «Лидер новой женской группы Punk Moster – Валери, та самая возлюбленная, которую всё это время от общественности скрывал Ким Тэхён?».