POV. Валери.
Дни тянулись, как улитки по песку. Чон с каждым днём раздражал всё больше и больше. Да и вся соль в том, что он ни с того ни сего начал хорошо ко мне относиться: то похвалит очередной раз, то, если увидит, что я не справляюсь с какой-то танцевальной связкой, останется до поздней ночи, чтобы помочь мне. С одной стороны: «Спасибо ему»; но с другой: «Какого хрена?!». Я не просила его и не налаживала с ним отношений! От того, что он натягивает милую улыбку и любезничает (и такое поведение не только со мной), моё отношение к нему не изменится! Он как был для меня – больным нарциссизмом айдолом, таким и останется! Не может быть, чтобы Чон Чонгук по своему собственному желанию и за такой короткий срок, проникся к нам добротой и заботой (я считаю, у него их – нет), позвал меня и девочек на ужин, за который заплатит из своего кармана?! – Ты считаешь, что всё это нормально?! – протестовала я, когда моё тельце скиталось по заправленной кровати Юнми, – Я не думаю, что он позвал нас на этот ужин из чистых и полных совести побуждений! – Прекрати ныть, – с громким выдохом, требовала Пак, перерывая вещи в шкафу. – И вообще, – она отпрянула от мебели, плюхаясь рядом, – хватит мять мою кровать и помоги мне выбрать наряд на встречу! – нахмуренное лицо подруги заставило меня улыбнуться. – Не, – перевернувшись на живот, протянула я и уткнулась в мягкую подушку, после подмяв её под себя. Юнми подобное не устраивало, поэтому, в следующую секунду, в меня летели все мягкие игрушки, которые мы когда-то купили в Диснейленде. Честно скажу, я люблю бесить Пак Юнми, ведь она слишком милая, когда злиться. После долгих криков и просьб помочь, я нехотя приняла сидячее положение. Пак засуетилась, и сейчас в меня летят вещи. Минута, десять минут, полчаса, час. Два часа прошагали мимо нас, увесисто топая. За это время мы не составили ничего приемлемого, чтобы показаться айдолам, и в итоге Юнми натянула на себя джинсовые шорты и большую бесформенную футболку с воротничком, а завершали этот образ поношенные кеды на липучках. Свой вид Пак оправдала словами: «Ну, мы же с ними не в кино и не на красной дорожке будем!». – У тебя осталось полтора часа, – выкинула я, вновь заваливаясь на кровать подруги. – Так, – Пак свела брови вместе и скрестила руки на груди, – я не поняла. В смысле «у тебя осталось полтора часа»?! – с этими словами Юнми подошла ближе к кровати. Несколько минут, подруга уговаривала меня поднять свою ленивую задницу, одеться и пойти на ужин, конечно, я противилась, как могла, но в итоге – всё увенчалось моим провалом в «камень–ножницы–бумага». – Хорошо, – я поднялась с постели Юнми и открыла шкаф. Десять минут, и я одета: белая футболка, серые лосины с чёрными капроновыми вставками, джинсовая куртка, серые кроссовки с разноцветными полосами, весь этот образ завершала чёрная сумка. – Это только ради тебя, – хмыкнула я, выходя из общежития. Я согласилась на эту встречу, лишь потому, что заметила заинтересованность Хосока в Юнми, в течение этих четырёх дней. Поспешно вызвав такси, так как опаздывали на час, может и больше, мы попросили водителя ехать, как можно быстрее. Юнми залезла в телефон, ведь её Kakao завалило сообщениями. Донён терроризировала Пак смс. Это знатно меня раздражало, поэтому я попросила Юнми незамедлительно ответить. Пока подруга набирала слова на клавиатуре, я откинулась на сидение, удобно устраиваясь, и наблюдала за тем, как сменялся пейзаж за окном, а в голове мелькали ситуации прошлых дней. На часах было четыре утра, когда я съехала вниз по стене, переводя дыхание. «Почему?! Почему это дурацкое движение не получается, именно у меня?!» – ругала себя я, когда ком горечи и обиды встрял в горле. Наполнив лёгкие таким нужным сейчас воздухом, я задержала кислород внутри и громко выдохнула. Было слишком обидно, но ответить на вопрос «Почему? Что такое?» я не могла. Думаю, многим знакомо это чувство, грызущее изнутри, когда ты стараешься изо всех сил, но у тебя ни черта не получается, даже малейшего прогресса нет. Зарываюсь пальцами в волосы, поджимая колени к себе, и отдаюсь эмоциям. Слёзы редко появляются на моём лице, да и это единичный случай, когда я плачу, будучи стажёром. Все эти четыре дня мы без устали репетировали, выжимали из себя всё, но я подвожу всех, своими ошибками, сбиваясь с ритма. Всё происходящее со мной взволновало даже Хосока, который клеймил меня: «лучший ученик» – так и звучало в памяти. Самооценка с каждым днём снижалась, и это влияло на качество моей работы, на моё настроение и на то, как я общалась с остальными. Из–за стресса я не раз грубила Чонгуку, хотя это не является огромной проблемой, по сравнению с тем, как доставалось Юнми или Тэхёну, взявшемуся за моё вокальное обучение. Всхлипы разлетелись по танцзалу, а слёзы скапливались в уголках глаз. В силу эмоций и переживаний, которые я держала в себе, весь этаж наполнился моим криком, но кто его услышит... В четыре утра-то? Впервые, я почувствовала, всю тяжесть боли. Она сравнима со свинцом, да и режет не хуже дисковой пилы. Сейчас, итак стеклянная преграда, удерживающая все мои переживания, рухнула. – Вэл? – ну почему именно ты? Почему сейчас?! Чонгук смотрел на меня, закрывая за собой дверь и делая шаги в мою сторону. – Свали, – процедила я, сильнее прижимая к себе колени, – не до тебя сейчас, – он будто меня не слышал, хотя, чему я удивляюсь, Чон никогда не слушает, что я там пищу. – Ты не уходила? – будто не видно. Чонгук присел на корточки передо мной. Рюкзак съехал с его плеч, это было слышно по шуршанию замков. – Не строй из себя заботливого, – не знаю, услышал ли это парень, ведь я, как была сжата в клубок, так и осталась. – Понятно, – Чон выдохнул, с неким огорчением и принялся рыться в рюкзаке. «Боже, Чон Чонгук, просто свали! Не делай вид, что тебя беспокоит хоть что–то, что связанно со мной!» – шипела я про себя, когда услышала, как айдол открывает бутылку воды. – Вот, держи, - начал Чон, вновь присаживаясь на корточки. – Выпей. Поможет успокоиться, – я не поднимала на него своих заплаканных глаз. «Нет! Никогда! Я не приму от тебя ничего, даже жалкой карамельки!» – я не допускала и сомнений насчёт Чона. Он всегда будет для меня ублюдком с лицом невинного ребёнка. – Эй, Вэл, – Чонгук сел рядом, касаясь своим бедром моего, – Давай прекратим? Я же вижу, как тебе тяжело. Мне знакомо… – Закатай свои речи обратно! – выплеснула я, резко выпрямляясь и смотря ему в глаза, – «Знакомо», «Понимаю» Да ни черта ты не понимаешь! – продолжала я, а слёзы предательски лились по щекам, показывая, как сильно мне необходимы слова утешения. – Вэл… Я, - айдол пытался что-то сказать, но увидев моё заплаканное лицо растерялся. – Как ты можешь меня понимать, когда ничего не знаешь обо мне и о моих проблемах?! – оттолкнувшись от пола, я хотела встать и уйти, как Чон схватил меня за запястье и потянул на себя. – Я понимаю, Вэл, – парень выдохнул, стискивая меня в объятиях. Пытаюсь выбраться, но Чонгук давит на поясницу, заставляя прижаться к нему. Не оставляю попыток, но мужские руки сильнее, поэтому лишь утыкаюсь в его грудь лбом, фыркая раздражённое «Отпусти». – Трудно быть «лучшим учеником», да? – отрезает Чон и понимает, что попал в десятку, когда я вздрагиваю и сжимаю ткань его белой футболки в кулак. Эмоции снова вылезают наружу в виде слёз, которые в следующую секунду текут из глаз. От обиды и злости дрожит тело, хочется убежать, скрыться, но не получается. Пытаясь вырваться из тисков, я лишь сильнее была утянута. Тёплые объятия и нежные поглаживания по голове. Из–за моих слёз, футболка Чона намокла. – Поплачь, – шепчет айдол, без какой-либо наигранности, – Это будет нашим секретом. Сейчас его объятия кажутся одеялом, в котором мы прячемся от монстров под кроватью. Тепло и уютно. Медленные поглаживания по голове и его «Всё будет хорошо, Вэл», которое он всё повторял и повторял, было настолько надёжным и заботливым, что я уснула. Не знаю, сколько я спала, но, когда я открыла глаза, девочки и Чонгук уже репетировали. – Алло?! – Юнми вырвала меня из раздумий, пихнув локтем в бок, – Юнми вызывает Вэл! Приём! – милая, до сердечного приступа детская улыбка расцвела на лице Пак и она с нежностью прижалась щекой к моему плечу. – Да-да, приём, – выдохнула я, отдавая всё внимание подруге. – О чём ты таком думала? – поинтересовалась Юнми, сильнее стискивая меня в объятиях, – Расскажи? – Да так, – я натянула улыбку, – Продумываю план по завоеванию сердца Чон Хосока, – не придумав ничего оригинального, выпалила я, смущая подругу своей активной игрой бровями. Оставшиеся пятнадцать минут мы ехали под возмущённые крики Юнми, лицо которой покрылось пунцовым цветом. Спросите, почему я не рассказала, о том случае с Чонгуком, Юнми? Сама не знаю. Финальные шаги и вот перед нами то самое кафе, в котором, четыре дня назад, Чон, можно сказать, мне угрожал. До сих пор не могу понять, что значило его «Давай поиграем». Помотав головой, чтобы отогнать всё напряжение, появляющиеся при мысли о том дне, я открываю глаза, в поисках нужного столика. Чонхва сразу же замечает нас и поднимается со своего места, подзывая меня и Юнми. За десятиместным столиком сидели наши сонбэ и девочки. Заведение было в голубых и фиолетовых тонах, но иногда проскакивали нотки бежевого цвета, например, барная стойка и потолок. Тут всегда играет хорошая музыка и царит несвойственное для кафе умиротворение. Как по мне – очень эстетичное место. Странно, нас всего семеро, но они заняли такой большой столик, кто–то ещё придёт? – Привет, – кланяясь, поприветствовала я ребят, сидящих за большим столом в дальнем углу кафе. Пак последовала моему примеру, мило улыбаясь и присаживаясь рядом с Тэхёном, Хосоком и Донён. Мне досталось место рядом с Чонхвой и Чонгуком, сидящим у стены. «Мне же не нужно как-то контактировать с ним?» – пробежало в голове, когда Чон поймал мой взгляд. – Привет, Вэл, – парень нежно улыбнулся, и (если бы я имела к нему хоть каплю расположения, то тоже бы ответила улыбкой), это вызвало у меня противное чувство. «Почему ты такой… Не такой, Чон Чонгук?!».Конец. POV. Валери.
POV. Чонгук.
– Нет, – отрицал я, когда Хосок–хён утверждал, что я тот ещё Казанова, – Он нагло врёт! – размахивая палочками, отнекивался я, чувствуя некий дискомфорт. – Да, конечно, – тянул хён, собирая палочками кимчи, – А Сохи совсем другое мне сказала… – Хосок резко замолчал, ощущая на себе заинтересованные взгляды девушек и сглатывая, ведь я прожигал его глазами, за то, что этот балбес не контролирует свою речь. Повисло неловкое молчание, которое сопровождалось тихим чавканьем. Валери уплетала жареное мясо за обе щёки, совершенно не вникая в суть нашей дискуссии. Я улыбнулся, заметив частичку салата на её щеке, совсем забывая об оплошности Хосока. – Так что вы там говорили о Сохи–онни? – не унималась одна из девушек, вроде Донён, вновь поднимая вопрос. – Это не так важно, – Чон ухмыльнулся дерзости, которую девушка проявила в слабой форме, и перевёл взгляд на Тэхёна, – как загруженный график нашего Ви, да, Тэхёни? – интонация хёна немного напрягала, когда он отпил своё пиво из кружки. – Разве? – брови Кима изогнулись, дополняя вопросительную физиономию, а сам Тэ приковал к себе всё внимание девушек. – Да, – кивнул Хосок, перемещая взгляд на Вэл, что-то читающую в своём телефоне. Ах, серьёзно, этой девчонке даже общество с всемирно известными айдолами не интересно?! – Ты же стал учителем по вокалу, для Вэл, – это звучало больше, как вопрос, нежели утверждение, благодаря которому девушка обратила на нас внимание, – Я не прав? – Он им стал, – подала голос Валери, откладывая телефон, – но у наших занятий нет никакой продуктивности, – стажёр подпирала ладонью голову и наиграно скулила, дуя губки в обиде. – Прости, – Тэхён засуетился, поэтому нужно отдать должное актёрской игре Вэл. В силу смущения моего хёна, все залились смехом, и атмосфера стала более менее разряжённой. Хотя, может, только мне показалось, что до этого мы все держали себя в узде? Дальше всё шло на лад: парни быстро нашли тему для общения (как оказалось эти четыре милых создания – те ещё задроты), еда была вкусной, да и алкоголь быстро развязывал моим хёнам языки. «Не дождёмся мы Чимина и Сокджина», – крутилось в голове, когда я поймал взгляд Вэл на себе. «Что?» – спросил я одними губами, на что получил лишь фырканье. Эх, эта девчонка не умеет выражать эмоций или хотя бы быть милой?! Резко в моей голове всплыли картины нашей близости: когда она, словно маленький, бездомный и продрогший до костей котёнок, плакала, сильнее прижимаясь ко мне; как говорила, что больше не в силах терпеть подобное отношение других стажёров; как ей стыдно перед Юнми, за то, что накричала на неё, выискав причину ссоры из ничего; а я гладил её по мягким волосам и вспоминал, как пережил подобное. Я томно выдохнул, скрещивая руки перед лицом, и уткнулся в ладони лбом. Разговоры ребят прекратились, и я услышал голос Чимина. – Простите за опоздание, – Пак поклонился, а после присел рядом с Вэл. – Долго без нас воркуете? – из ниоткуда возник голос самого старшего хёна. Сокджин пробежался глазами по нашим спутницам и в недоумении скривил лицо, – Здравствуйте, девочки, – выдавил он, когда узнал в Донён свою ученицу по актёрскому мастерству. – Добрый вечер, – Чхве поднялась со своего места, кланяясь, – Как прошёл ваш день? – она улыбнулась, присаживаясь обратно. Ким буркнул что–то нечленораздельное и присел рядом с Юнми, чтобы продолжить диалог с Чхве из более удобного положения. Чимин же в свою очередь успел познакомиться с Валери и нагло с ней заигрывал. Завидев это, я ощутил стушевавшееся негодование и противный ком злости, набирающей обороты. Я сжал кулаки и опустил взгляд в тарелку, пытаясь размеренно дышать. – JK, – окликнул меня Сокджин-хён, – на какое число у вас запланированы съёмки в рекламе? – Через два дня уже, – ответил я, переводя взгляд на Вэл, которая смеялась очередной шутке Пака, – Хён, – обратился я к Чимину, – ты не будешь против местами поменяться? Мне что–то не хорошо, – я нагло врал. Пак согласно кивнул и девочки засуетились. Сев рядом с Валери, я заметил раздражение в её сжатых губах и сверкающих глазах. Климт переглядывалась с Юнми, которая периодически хихикала, чем обращала на себя внимание хёнов, сидящих подле неё. – Что ты на этот раз собираешься выкинуть? – процедила сквозь зубы Валери, отпивая капучино. – Вэл, прекрати, – также, чтобы нас никто не услышал, прошептал я. Во мне разбушевалась злость: «Да что эта девчонка себе позволяет?!». Во-первых, никакого уважения, а, во-вторых, с самого первого дня, как мне кажется, она считает меня каким–то подонком, хотя я им не являюсь! Боже, да она даже не знает меня как человека, а делает выводы?! Паршивка! – В мои планы не входит ругань с нервной малолеткой, – отрезал я и глотнул пива, откидываясь на спинку сиденья. – Если так не терпится привлечь моё внимание, то есть много других способов, – ухмыльнувшись, я посмотрел в глаза стажёра, Валери просто пылала злобой, и, знаете, эта игра начала меня забавлять, – но ты выбрала именно такой. Прости, но подойди ко мне, когда станешь мягкой и улыбчивой малышкой, – кивнул я, когда девушка с раздражением издала смешок и, бросив палочки, встала из-за стола. – Пропусти! – почти крикнула она, и от её командного тона все присутствующие вздрогнули. – Ребят, ну что на этот раз? – обратился к нам Хосок, а Валери, воспользовавшись тем, что я отвлёкся на своего хёна, пнула меня в голень, открывая себе проход. – Спроси у этого ублюдка! – выкрикнула она напоследок, выудив у меня смешок. – Чонгук, – Тэхён смотрел на меня, а за столиком, да и в кафе, повисла тишина, – почему ты не можешь с ней поладить? – Ты спрашиваешь это у меня?! – я поднял на хёна взгляд, снова взяв в руки пиво, – Это она считает меня каким–то подонком, даже не зная меня как человека, – сделав ещё глоток, я раздражённо выдохнул, поставил стакан на стол и встал. Я не могу найти увесистой причины, чтобы объяснить, почему пошёл за ней, но сейчас, я уверенно иду вслед за Вэл. В голове был один вопрос: «Я сильно задел её?» – и он подавлял другие, порождённые моей гордыней: «Что с тобой не так, Чон Чонгук?», «Неужели, её чувства тебе важнее своего отдыха?». Я вылетел из кафе и принялся оглядываться по сторонам, завидев Валери в паре шагов от заведения, ринулся следом. Девушка шла быстрым шагом, но я нагнал её в считанные секунды. – Валери! – выкрикнул я, сам не понимая, что я вообще творю. Стажёр обернулась, и я вновь увидел её слёзы. «Тебя так легко задеть», - подумал я, делая уверенные шаги в её сторону. Вэл опустила голову, что–то бубня, когда мне оставалось несколько шагов, и развернулась. – Стой на месте, – скомандовал я, и она, вздрогнув, остановилась. Я протянул руку, а в голове так и крутилось: «Что ты творишь, Чонгук?!». Одним плавным движением я развернул девушку к себе лицом и заключил в объятия. – Прости меня, – прошептал я, зарываясь носом в её волосы. – Сонбэ, – она подала голос, который в эту минуту был хрипловат, – вы слишком противны мне, поэтому, – Валери оттолкнула меня, шмыгая носом, – давайте сохранять деловые отношения. – Я не хочу, чтобы вы становились мне другом, – на этой ноте девушка развернулась и уверенным шагом направилась в сторону общежития.Конец. POV. Чонгук.