Фолкрит — у подножия гор Джеролл, Фредас, 9 Вечерней звезды, 8:11
Проснулся Марк от перемешавшихся звуков назойливого чириканья снегирей и монотонного постукивания дятла. Тучи никуда не делись, но дождь прекратился. Видимо, ненадолго. Пасмурная погода нависала над Фолкритом, выжидая подходящего случая. Парень умылся водой из ручья, моментально отогнав остатки сна; сжевал краюху хлеба и немного вяленого мяса, запивая всё недорогим домашним вином, и принялся разрубать мечом плющ, густо облепивший вход в Сумеречную гробницу. Когда, наконец, на зелёном ковре стало отчётливо выделяться матовое тёмное пятно, имперец всунул оружие в ножны и сложил свой самодельный лагерь обратно в походный рюкзак. Марк передвинул Мороза поближе ко входу и, оставив возле коня ненужный мешок со спальными принадлежностями, решительно толкнул створки дверей. Те, ожидаемо, не поддались, надсадно скрипнув. Марк, вздохнув, достал Скелетный Ключ и, сжав рукоять, аккуратно вставил зубчики в ржавую замочную скважину — дверь сдалась неприлично быстро; парню только пришлось навалиться всем весом на створки, чтобы те отворились на достаточную ширину. Несколько секунд Марк просто стоял, усиленно смаргивая, — для того, чтобы зрение быстрее приспособилось к темноте. Имперец, начав как-то различать окружавшее его пространство, неловко зажёг промасленный факел и практически сразу вынул из ножен меч: в конце небольшой естественной пещеры высились знакомые каменные изваяния, присущие архитектуре древних нордов; но не это смутило парня — у подножия каменных ступенек призывно светилась голубоватая дымка. Марк осторожно потушил факел и начал медленно красться вдоль стены, пока не оказался совсем рядом с полупрозрачной фигурой. Судя по очертаниям, это некогда был поджарый и в меру мускулистый мужчина, однако лицо и бо́льшую часть тела скрывала знакомая соловьиная броня — она отливала голубым так же, как и её владелец. Парень едва слышно выдохнул и бросился на бывшего Соловья с оружием, проткнув призрачное тело насквозь. Лезвие не причинило мужчине никакого вреда, заставив Марка досадливо цыкнуть и автоматически отпрыгнуть назад, разрывая дистанцию. Впрочем, Соловей нападать не спешил. Он обернулся и поднял вверх руки, показывая пустые ладони, — имперец пока не приближался, напряжённо сжимая в руках кожаную рукоять. — Я не знаю тебя, но чувствую, что ты — один из нас. Кто ты? — голос мужчины звучал мягко и в то же время отдалённо: будто бы тот стоял не прямо перед парнем, а в соседней комнате. — Я могу спросить тебя о том же, — Марк попытался скрыть своё удивление: он впервые в жизни видел призрака, который не был настроен враждебно и явно хотел поболтать. Однако же меч парень не убирал, набравшись горького опыта. — Последний Соловей-страж, боюсь, — невесело хохотнул мужчина. — Я один защищаю Гробницу уже очень-очень давно. Кажется, целую вечность. — Последний? А что случилось с остальными? — Марк мельком взглянул на призрачные ножны, небрежно болтавшиеся у бедра Соловья. Рукоять показалась имперцу смутно знакомой. — Нас предал один из нашего ордена. На самом деле, в том, что тут произошло, виноват я, — убито сообщил призрак. Он, по возможности, старался не делать резких движений, однако же Марк всё равно пристально следил за каждым взмахом рук, за поворотами головы и ногами. В этот раз имперец был предельно осторожным и не давал вводить себя в заблуждение. — Вот как? И в чём твоя вина? — поинтересовался Марк из врождённой вежливости. — Я был ослеплён. Ослеплён тёмным коварством под маской дружбы, — призрак отчётливо хмыкнул, сложив руки на груди и беспокойно ёрзая на месте, раскачиваясь на носках взад-вперёд. — Возможно, если бы я был более бдителен, Мерсер Фрей не заманил бы меня на погибель и не украл бы Скелетный Ключ. — Постой, постой… — до парня не сразу дошёл смысл сказанной фразы. Имперец непонимающе прищурился: — Ты Галл? — Я этого имени много лет не слышал, — растеряно заметил призрак, приложив ладонь к подбородку. — Что ты обо мне знаешь? — Мне многое рассказала Карлия, — чуть помедлив, ответил Марк. Он не был до конца уверен в том, что стоит напоминать мужчине о его возлюбленной. — Кар-ли-ия… — с тоской протянул Галл, нежно растягивая гласные. — Она ещё жива? Я боялся, что её постигнет та же судьба, что она падёт жертвой предательства Мерсера. — У меня есть Скелетный Ключ, — заметил Марк, непроизвольно схватившись за карман брони, в котором покоился дэйдрический артефакт. Парень вытащил его наружу, готовясь в любой момент запихнуть обратно. Призрак встрепенулся, вынырнув из собственных раздумий: — Ключ! У тебя Скелетный Ключ! Вот уж не думал снова его увидеть, — мужчина радостно рассмеялся, хлопнув в ладони и сделав большой шаг вперёд. Марк синхронно отступил назад, мимоходом выставляя наискосок Соловьиный клинок. Галл всё понял правильно и остановился. — А Мерсер Фрей? — Мёртв, — кратко отрапортовал парень. Он не собирался просвещать Галла в детали. — Значит… всё кончено, и смерть моя была не напрасна, — меланхолично подытожил призрак. Было видно, что известие о смерти бывшего товарища не принесло Галлу ни малейшего удовлетворения. — Я в долгу перед тобой, соловей. — Во-первых, я — не соловей, — ненавязчиво уточнил парень. — Меня вела жажда богатства. Тут нечем гордиться, поэтому не стоит благодарностей. — Если б я мог, я бы осыпал тебя золотом за этот подвиг, — искренне воскликнул Галл, опустив голову. — Я лишь сожалею, что тебе пришлось пройти этот путь в одиночку. — Действительно, — не стал отпираться парень и вытянул руку с ключом. — А теперь верни эту мерзость на место. Галл сделал хватательное движение пальцами, но внезапно остановился и с сожалением отдёрнул руку: — Ничто не доставило бы мне такой радости, как возвращение Ключа, но это невозможно, — решительно возразил призрак. — С того момента, как я прибыл сюда, я почувствовал… что… в общем, умираю. — Не мели ерунды. Эти детские сказочки оставь, пожалуйста, при себе, — пренебрежительно фыркнул Марк. Похоже, рано или поздно каждый вор заражается такой болезнью, как дуроплётство. Бриньольф, Мерсер, Карлия — все они систематически вешали парню лапшу на уши и пытались им манипулировать в личных целях. Чем Галл от них отличается? — Проклятье, довлеющее над соловьями-стражами, начинает влиять и на меня, — терпеливо начал разъяснять Галл, тяжко выдохнув. — Чем ближе я подхожу к Чёрному Озеру, тем слабее становлюсь. Даже сейчас я чувствую себя странно… хотя по идее я вообще не должен ничего чувствовать. — А что с ними не так? — пытливо вопросил имперец, ловко провернув Скелетный Ключ в длинных аристократических пальцах. — Когда Чёрное Озеро закрылось, и соловьи-стражи оказались отрезаны от Вечнотени, боюсь, они очень изменились. Теперь это лишь тени прежних соловьёв. Они уже не помнят своей истинной цели, они утратили память о себе, — Галл явно намеревался подобрать нужные слова, но получалось у него пока не очень. — Мой дух не сразу появился в Гробнице, так что, к счастью, меня не было здесь, когда Чёрное Озеро закрылось. Но с того самого дня моя сила покидает меня… медленно вытекает прочь. — Как призрак может умереть? — Марк повертел в руках меч, негласно намекая на свою несостоявшуюся попытку. Галл понимающе ухмыльнулся, растянув призрачную маску в районе рта: — Гробница — не просто храм или хранилище для Ключа. Здесь находится Чёрное Озеро… врата в царство Ноктюрнал — Вечнотень. Когда Мерсер украл Ключ, эти врата закрылись, ограничив нашу с ней связь. — Двадцать пять лет стоял себе спокойно и тут, бац!, силы из него вытекают, видите ли… Значит, мне всё равно придётся идти в одиночку, — раздосадовано цокнул языком Марк, вложив, наконец, оружие в ножны. Парню внезапно захотелось пнуть лежавший рядом булыжник — почему вся грязная работа достаётся именно ему? Неужели все и вправду такие криворукие, или это просто он такой безотказный? — Боюсь, что да. Я слабею, и чувствую, что скоро меня не станет. Что делать, слишком много лет я не мог восстановить свои силы. Причинённый вред можно исправить только пройдя по Пути Паломника к Чёрному Озеру и вернув Ключ, — Галл повернулся к имперцу спиной и подошёл к чашам с углём, поочерёдно зажигая каждую из них неведомым для Марка способом. — Я хотел бы отправиться с тобой, но я заперт здесь уже четверть века. Помочь могут разве что останки того бедолаги, который пытался пройти по твоим стопам. Может быть, тебе пригодится его дневник? — Дневник? — повторил Марк, бормоча себе под нос что-то невразумительное. — Его скелет лежит вон в том углу, — Галл указал рукой в нужном направлении. И действительно: парень вскоре нашёл там чьи-то бренные останки, не без труда вырвав из фаланг пальцев старую пыльную тетрадку. «Дневник Нистрома» — гордо красовалось на обложке прыгающим неравномерным почерком. Марк покорно прикрыл глаза, мысленно подготавливая себя и свое зрение к долгому и мучительному продвижению сквозь дебри неаккуратного размашистого почерка многоуважаемого господина Нистрома. Вопреки ожиданиям, дневник выдал немного информации. Да и та выглядела, по меньшей мере, нечитабельно. Парень расстроено зашвырнул тетрадку в самый дальний угол и, вытащив меч из ножен, решительно начал подниматься по лестнице, кивнув на прощанье Галлу, что так и остался сторожить вход. Впереди замаячила тёмная расплывчатая фигура. Марк остановился, присматриваясь — похоже, очередной Соловей. В памяти некстати всплыли строки из дневника: «Тени самих себя, часовые тьмы. Они ходят поныне и несут смерть нечестивым» Судя по информации, которую сообщил Марку Галл, эти соловьи-стражи вряд ли будут рады появлению кого-то живого в стенах гробницы. Значит, есть два варианта: либо проскользнуть мимо, либо просто убить их. Имперец выбрал второе, потому как призрак стоял с луком наперевес аккурат в центре прохода в следующий зал. Впрочем, подкрасться к нему сзади и перерезать горло, предварительно зажав жертве рот, труда особого не составило. Гораздо больше парень волновался о том, чтобы оружие не прошло насквозь, как это случилось ранее с Галлом. Соловей противно булькнул и растёкся тёмной липкой лужицей. Двух других часовых парень решил обойти, по старой привычке завернув направо. К счастью, имперец не ошибся и вскоре без особых трудностей миновал опасную зону, оказавшись в огромном тёмном помещении. На чёрном, словно ночь, полотне неестественно ярко выделялись светлые пятна. Марк присмотрелся — на освещённых участках грудой высились скелеты и останки. Парень мудро рассудил, что туда лучше не соваться, и осторожно начал переступать с ноги на ногу, почти чудом в последний момент заметив растяжку. «Превыше всего они стояли, вечно зоркие. Обязанные тьме, но враждебные свету» От количества ловушек, каменных плит «с сюрпризом» шла кругом голова. Не иначе как чудом Марку удалось выжить. Несколько раз стрелы с ядовитыми наконечниками просвистывали почти в миллиметре от его головы; лампы с горячим маслом взрывались где-то позади, заставляя имперца облегчённо выдыхать и практически сразу же заносить руку или ногу, чтобы обогнуть очередную хитроумную головоломку. Наконец, Марк с нескрываемым ликованием толкнул металлические створки дверей, стирая выступивший со лба пот. Имперец порадовался, что находится в неплохой физической форме — будь парень чуть менее проворным, валялся бы сейчас со стрелой в груди или секирой в голове. А то и похуже. Следующая загадка оказалась не такой уж и сложной. Марк миновал мрачные пустые коридоры и вскоре зашёл в тупик, гордо венчавшийся статуей Ноктюрнал. Имперец не стал зажигать факел, памятуя о нелюбви Дэйдрической Принцессы ко всему светлому, а потому начал просто шарить руками по стенам в поисках потайного рычага. Возвращаться обратно не было совершенно никакого желания. «Дай Ей то, чего Она больше всего хочет, но отвергни материю. Ибо Её наибольшее желание нельзя ни увидеть, ни принести» Марк последовал советам мудрого Нистрома, не успевшего, по всей видимости, воспользоваться тайными знаниями. И точно: вскоре он нашарил две металлические цепи, расположенные за каменными чашами так, чтобы их не было заметно. Имперец по очереди потянул каждую вниз, спокойно последовав дальше в открывшийся проход. Врождённая привычка красться на полусогнутых спасла Марку жизнь — боевой топор, страшно раскачиваясь, пролетел в другую сторону. Имперец присел на корточки, обречённо взирая на коридор, до отказа заполненный ловушками. В конце заманчиво поблескивала в тусклом свете факелов заветная дверь. Конечно, можно было бы проползти по́низу… Марк резко отдёрнул пальцы, шлёпнувшись пятой точкой на́ пол. Имперец по старинке бросил камушек, чтобы проверить безопасность каменных плит, но те оказались «огнедышащими». «Прямо, но и не прямо. Путь к спасению, дорога хитрости, где судьба предаёт глупцов» Глупым Марк себя не считал. И не без причины. Парень повернул голову налево, узрев ещё один проход. Няня в детстве постоянно повторяла, что спешка ни к чему хорошему не приведёт. И даже сейчас, спустя столько лет, Марк с вынужденным уважением относился к её советам и замечаниям. Ноктюрнал никогда не говорила ничего лишнего. И она никогда не ошибалась. Створки ожидаемо оказались заперты, однако Марк будничным жестом вынул из кармана Скелетный Ключ, поковырявшись минуты две для приличия в замочной скважине. Как парень и предполагал, боковая дверь вела в узкий, но безопасный коридор, который заканчивался прямо у следующего прохода, минуя смертоносные ловушки. Марк только диву давался, как они ещё не заржавели за столько-то времени, хотя… Если учитывать, что Мерсер, Галл и Карлия время от времени наведывались в Сумеречную гробницу, — с того времени прошло всего-навсего четверть века. Не так уж много для древненордских руин. Марк открыл двери и внезапно почувствовал, что падает. Его спасли рефлексы, позволив ухватиться руками за деревянные балки, торчащие из ровной до неестественности каменной стены. Парень опустил взгляд вниз — тупик, из которого явно нет выхода. Сколько раз ему повторяли: «Не спеши»? А он не слушал. Будь имперец чуть менее ловким, точно оказался бы внизу. Парень попробовал подтянуться, но древесина, прогнившая за столько лет, обломалась у основания. Марк полетел вниз, судорожно пытаясь зацепиться хоть за что-то. Тщетно. Стены были слишком, неправильно гладкими — за такие даже железными «коготками» не зацепиться, если бы они, конечно же, у Марка были. А их-то не было. В последний момент парень перевернулся на бок и свернулся, прикрыв голову руками. Ударился он знатно, но не смертельно. Разве что на боку теперь будет ушиб. А, впрочем, какая разница… Живым-то отсюда ему не выбраться — Марк кисло взглянул на скелет какого-то неизвестного бедолаги. «Путь завершён, объятия Императрицы ожидают павших. Не медли, если хочешь даровать ей вечную преданность» Он и не медлил. И вот, чем всё обернулось. Имперец немного посидел, усердно растирая ушибленное место, чтобы ускорить приток крови и свести к минимуму возможные повреждения. Рёбра оказались целы, так что беспокоиться особо не стоило, но осторожность не повредит. Пить зелья парень пока не собирался, рассудив, что лучше бы припасти их для особого случая. Выровняв дыхание, Марк принялся мерить шагами каменную клетку, с тоской посматривая на потолок. Отбросив пинком злополучную балку, имперец подошёл к трупу и, наклонившись, обнаружил очередную предсмертную записку. «Поверить не могу. Пройти такой путь, решить все эти нелепые загадки и застрять здесь! Выучив подсказки Нистрома, которые он получил от Литела, я перерезал Нистрому горло. И зря, как оказалось, потому что застрял здесь и не могу найти выход. Надеюсь, скоро кто-то придёт, мне уже хочется есть» Но никто не пришёл. Марк содрогнулся: такая мучительная смерть — умереть от обезвоживания и голода… Хуже участи для живого существа и придумать сложно. Имперец на секунду представил, что это может случится с ним. «Ну же, Маркус, ты же умный мальчик, — ласково прошептал знакомый с детства голос. — Тебе достаточно просто подумать». — Прочь из моей головы! — яростно воскликнул парень, вскакивая с места и хватаясь за повреждённый бок. Ноктюрнал серебристо рассмеялась. Её холодный тихий голос спиралью закручивался вокруг круглых стен, поднимаясь всё выше и выше. Имперец раздражённо стукнул кулаком по стене: не то чтобы сильно, но с костяшек слез верхний слой кожи, обнажая бледно-розовый нижний. Марк вновь достал из кармана Ключ, подбросив его в здоровой руке. Ежу понятно, что нужно было им воспользоваться, но вопрос стоял не в этом. Имперец не умел, не знал и не стремился понимать, как работает дэйдрический артефакт. Он всю свою сознательную жизнь пытался проводить вдали от таких опасных штук — но получалось у Марка из рук вон плохо, чего скрывать. Парень начал вспоминать Иркнтанд и свои ощущения, когда пещеру начало затапливать. Он попытался повторить свои тогдашние действия, мысленно приказав Ключу отворить невидимую глазу дверь. Не получилось. Марк начал думать о доме, об Анвиле, о Гильдии воров, о Скайриме и Сиродииле, о своей семье… Не помогало. Ключ оставался до безобразия безразличным. Марк буквально кожей чувствовал, как дэйдрический артефакт над ним потешается.***
Прошло уже немало времени: парень лежал на холодном полу, раскинув руки в стороны и созерцая потолок. Рано или поздно это закончится, точнее, даже рано — как только Марк использует все зелья и опустошит флягу с водой, потому что провиант остался у входа в гробницу вместе с Морозом. Марк шмыгнул носом, ему вдруг безумно жалко стало свою верную лошадку, которая стои́т сейчас привязанная, стреноженная у сосны и беззаботно щиплет травку, накрытая попоной… И что станет с Морозом через пару дней? Он ведь замёрзнет до́ смерти; мерину ведь нужно каждый день разминать суставы. Марк мысленно взмолился Восьмерым, чтобы они уберегли жеребца от такой незавидной участи. А потом имперец внезапно разозлился. Да с какой стати эта дэйдрова, во всех смыслах, железка ему не подчиняется?! Марк стиснул в руке Скелетный Ключ так, что острые зубчики до боли врезались в кожу, оставив после себя красные отпечатки. Этот артефакт обязан был подчиниться, и неважно, кто владел им до или после. Марк вспоминал Ноктюрнал, проклиная её на чём свет стои́т. Не забыл и про Гильдию, и про Карлию, и про Галла, и вообще всю эту воровскую братию… В результате он завершил свою пламенную тираду тем, что бросил дэйдрический артефакт наземь. Марк делал так и прежде, но в этот раз Ключ не ударился с раздражающим звяканьем о пол, а остановился в миллиметре у земли, бесшумно войдя в невидимую скважину. Марку показалось, что комната рухнула, резко уходя вниз. Похожие чувства он испытывал, когда спускался вниз по двемерскому подъемнику, но тогда это оказалось легче. Парень не удержал равновесие и упал на колени, придерживаясь за твердь руками. Всё закончилось быстро. Быстрее, чем он ожидал. Марку казалось, что прошла вечность, в действительности — лишь несколько секунд. Имперец распахнул глаза, рассматривая странное круглое помещение, напоминавшее чем-то грот. Блики воды тёмно-фиолетовой лазурью расползались по стенам у проходов, возле которых на полу были начертаны фазы лун. Из центра помещения неспешным ключом била густая тёмная жидкость, вытекая из каменного резного колодца и спускаясь вниз по специальным желобкам. Марк поднялся, постаравшись не намочиться. Что-то подсказывало парню — лучше не соприкасаться с водами Чёрного Озера без излишних причин. Парень приблизился к колодцу, лишь немного наклонившись, чтобы заглянуть вовнутрь: тотчас оттуда, противно каркая, вылетела стая крупных воронов. Марк вновь упал на́ пол, выставив назад руки и расстроено потирая пострадавший копчик. Птицы тем временем неведомым образом соткались в знакомый женский силуэт. Ноктюрнал распростёрла руки в стороны, воспарив над Чёрным Озером. На красивом лице Дэйдрической Принцессы расцвела улыбка, однако омуты её тёмных глаз оставались такими же холодными, как и воды моря Призраков. — Так, так. Ну-ка, что у нас тут такое? Ох, сколько лет прошло с тех пор, как я ступала по вашей земле. Или, может, не лет, а секунд. Это так легко забывается, — сонно пробормотала Ноктюрнал, поправляя края своей свободной полуночно-синей робы. Её одеяние мерцало и переливалось, колеблясь в такт легчайшему дуновению ветерка; материал отдалённо напоминал шёлк, окаймлённый по краям узором из серебряных и золотых нитей. Но Марк знал, что на самом деле это — души тех несчастных смертных, которые при жизни посмели прогневить эту загадочную и капризную даэдра. — Так что ж… — Ноктюрнал наигранно вздохнула: ткань, обрамляющая вырез декольте, покачнулась, выгодно подчёркивая тонкие выпирающие ключицы на мраморно-белой коже. — Ключ украли в очередной раз, и очередной «защитник» возвращает его сюда. Теперь, когда Эбонмер восстановлен, ты стоишь предо мной, ожидая, когда тебя похвалят, погладят по головке или поцелуют в щёчку. — Только об этом и мечтал, — Марк сложил руки на груди, с негодованием рассматривая воронов, которые сидели на изящных длинных руках. — Послушайте, няня, я уже вырос и прекрасно справляюсь без вашей помощи. Спасибо за заботу, надеюсь, наше вынужденное сотрудничество на этом закончится. — Ох, Марк, неужели ты так ничему и не научился? — покачала головой Ноктюрнал, свободной рукой поглаживая одного из воронов по голове. — Когда ты наконец поймёшь, что я не желаю тебе зла? Тебе не дано осознать, что твои действия были ожидаемы и являются не более, чем очередным эпизодом в твоей судьбе. Всё было предопределено ещё до твоего рождения. — Свежо предание, да верится с трудом, — Марк поёжился, сжав пальцы в кулаки, чтобы хоть немного согреть постепенно замерзавшие конечности. — Если я выполнил условия соглашения, тогда почему бы тебе не оставить меня в покое? Это было бы лучшей наградой за оказанные услуги. — Но я не могу, — Ноктюрнал вновь улыбнулась, обнажив ровные, словно ряд маленьких жемчужин, зубы. — Ты ведь и сам знаешь. Мы с тобой связаны. Не по твоей воле, но по моей, пускай и косвенной, прихоти. Помнишь, я тебе ещё в детстве говорила: «Даже богам свойственно ошибаться»? Я бы не назвала свои действия ошибочными, но ты постоянно всё усложняешь в упорных попытках найти подвох там, где его изначально не было. Не думай, что я гневаюсь — в конце концов, свои обязанности ты выполняешь полностью. — С тобой по-другому нельзя, — имперец приподнял уголки рта, закусив верхнюю губу. Один из воронов Ноктюрнал перебрался своими длинными неуклюжими лапами вверх, устроившись на плече Дэйдрической Принцессы. Та равнодушно поправила выбившийся из-под лёгкого капюшона локон и, наконец, изрекла: — Мы с тобой оба знаем, что ни честь, ни долг, ни верность тут и рядом не лежали. Главное — награда, приз. Не бойся. Ты получишь свои побрякушки, удовлетворишь жажду богатства и могущества. — Ты воспитала меня именно так, как сама того хотела, — передёрнул плечами парень. Его спина то и дело покрывалась гусиной кожей от холода. — И теперь упрекаешь в этом? — Упрекаю?! — Ноктюрнал звонко рассмеялась. Ворон, сидевший на сгибе её локтя, гортанно каркнул, разинув свой продолговатый графитового цвета клюв. — Я горжусь тобой, мой мальчик. Признаться, изначально я не ожидала, что из этой идеи может получится что-то сто́ящее, но ты меня приятно удивил. Я не буду предлагать тебе испить из Чёрного Озера, потому как ты — не Соловей, но могу в отместку подарить тебе более выгодную альтернативу. Марк ничего не ответил, судорожно просчитывая возможные варианты дальнейшего развития событий. Ноктюрнал была непредсказуемой, и это выбивало парня из колеи, хотя её привычки имперец, казалось, уже знал назубок. Впрочем, он мог просто выслушать предложение, ни на что конкретное не соглашаясь. Ноктюрнал, видимо, прочла его последние мысли и убеждённо заверила: — Тебе ничто не угрожает. — Смотря, что ты считаешь угрозой, — глубокомысленно выдал Марк и совсем неуверенно добавил: — Так что ты можешь мне предложить? Дэйдрическая Принцесса взмахнула своими огромными рукавами, сгоняя с рук надоедливых птиц. Вороны расправили чёрные блестящие крылья и взмыли вверх, под потолок, очерчивая воображаемые круги над головой своей госпожи. Ноктюрнал провела маленькой кистью, и в следующий миг на её мягкой ладони в обрамлении голубоватых вен уже покоился знакомый дэйдрический артефакт. Женщина протянула его Марку наконечником вверх. — Зачем мне это? — имперец брать сомнительную вещицу не спешил, покосившись на Скелетный Ключ с выражением крайней брезгливости. — Неужели ты считаешь меня таким недальновидным глупцом, который готов покуситься на могущество дэйдрического артефакта в обмен на собственную свободу и здравый рассудок? — О, Марк, ты не глуп, — Ноктюрнал прикрыла веки. Её тёмные густые ресницы отбрасывали на чётко очерченные скулы длинные вертикальные тени. — Но и мудрости в тебе пока нет. Знаешь, как редгарды создают свои знаменитые фарфоровые сервизы? Вначале они добывают особую, белую глину — это смесь из различных и достаточно редких материалов, которую не так просто создать. Затем её начинают вымешивать, пока глина не размягчается до такого состояния, когда можно вылепить из неё всё, что душе угодно. А когда мастера, наконец, придали своему творению нужную форму, они закрепляют результат, обжигая его в печах при очень высокой температуре… Ничего не напоминает? — Хочешь сказать, я — тот самый фарфоровый чайник? — выдал с разочарованным смешком парень, наблюдая за воздушным танцем двух тёмных, словно безлунная ночь, воронов. — Нет, — с нежностью прошелестела Ноктюрнал, почти невесомо дотронувшись своими пальцами до щеки имперца. Марк содрогнулся, схватившись за уязвлённое место — ему вдруг стало неловко. — Ты — моя глина. Мне пришлось долго искать подходящую смесь из материалов, очень долго. Даже непростительно. Но, в итоге, всё случилось так, как и должно — я нашла тебя, мой птенчик. Я месила драгоценную глину годами, боясь выплеснуть содержимое наружу; создала нужную форму… И вот, настало время закалить мой шедевр в жарком пламени, чтобы гадкий утёнок превратился в прекрасного лебедя. — Какое это имеет отношение к Ключу? И ко всей этой ситуации в целом? — нетерпеливо заёрзал Марк, стараясь не пересекаться взглядом с бесчувственными и бездонными глазами дэйдрической сущности. — Самое что ни на есть прямое, — последовал краткий ответ. Ноктюрнал начала призывно раскручивать артефакт в своей руке. — Соловьиная триада — неплохие воры и мои слуги. Но и только. Я даю им силы и чуть больше удачи, нежели остальному подобострастному сброду, в обмен на защиту моих артефактов от других воров, которые рано или поздно всё равно выкрадут искомое. Замкнутый круг, но это, я бы даже сказала, забавно. Та же Карлия — она не была столь преданна мне ранее, пока Галл оставался жив. Предательство Мерсера и смерть любимого надломили её, сделали податливой и суеверной… Но при всех её, безусловно, выдающихся качествах, я не могу доверить Карлие Скелетный Ключ. Потому что она — слуга, как и этот самонадеянный норд Бриньольф, как и многие другие. Только ты можешь использовать всю мощь, весь потенциал моего артефакта, не навредив собственному разуму, — заметь. Потому что в тебе течёт первозданная частица меня. Вещи, созданные даэдра, несут в себе их волю и перенимают скверный характер, — Ноктюрнал улыбнулась одними губами, будто бы ей пришлось по вкусу самокритичное замечание. — Смертные просто не могут справиться с ними. Просто потому, что они — смертные. Но ты не такой. Ты — можешь, если приложишь достаточно упорства и докажешь Скелетному Ключу, что достоин быть его хозяином. Сила есть Власть, а Власть есть Сила. Это правило неизменно. Но и Власть, и Сила могут видоизменяться в других измерениях. Подумай об этом как-нибудь на досуге. — А как же связь царства Вечнотени и Нирна? Это ведь Ключ поддерживает портал!.. — совсем уж растерянно запротестовал Марк. Рядом с Дэйдрической Принцессой у него всегда возникало чувство особо острого осознания собственной ничтожности и незначительности. Имперец подавил внезапно возникшее из ниоткуда желание чистосердечно раскаяться и извиниться перед няней за все те ошибки, что он допускал на протяжении многих лет. — Что за чушь, — снисходительно отозвалась Ноктюрнал, раскинув руки в стороны. Цепкие лапы воронов вскоре вновь принялись безжалостно сминать богатый рисунок на ткани своими цепкими серо-чёрными когтями. — Ключ переходил из рук в руки многие века. Во время Кризиса Обливиона артефакт принадлежал другому смертному, хотя Сумеречная гробница существовала ещё задолго до того, как последний известный Септим пал. Если бы явление Принцев Даэдра зависело лишь от поддержания каких-то несуразных порталов, боялись бы нас люди? Мне кажется, нет. И Мерунесу Дагону не нужны сигильские камни, чтобы пробраться в Тамриэль. Другое дело — низшим даэдра действительно не обойтись без посторонней помощи. Они слишком слабы. — Тогда зачем ты устроила весь этот балаган с возвращением Ключа? Зачем довела Гильдию до такого состояния? — Ноктюрнал скривилась, по её красивому точеному лицу поползли неприятные морщины. — Я никого не доводила, — изрекла Дэйдрическая Принцесса чуть погодя. — Рабам нужно постоянно напоминать, кто их господа. Впрочем, не стану скрывать — было интересно. А Соловьи… эти жалкие маленькие солдатики нуждаются в моём покровительстве больше, чем самый неумелый вор. Отними их от груди — и они уже возмущённо ревут, требуя ещё и ещё. И каждый из них старается как-то выделиться. Стать любимчиком, пытаясь выкрасть очередную безделушку матери, чтобы она, наконец, заметила, какой у неё «чудесный ребёнок»!.. Я хочу, Маркус, чтобы ты принял мой дар — даэдра не прощают отказов. Нечего такому могущественному артефакту делать в обветшалой гробнице. Но предупреждаю: Ключ не станет слушаться тебя лишь потому, что я тебе его отдала добровольно. Закругленная малахитовая рукоять привычно легла в ладонь. Марк несколько мгновений рассматривал дэйдрический артефакт, а затем нарочито неспешно засунул его в один из нагрудных карманов. Ноктюрнал пристально следила за каждым движением парня и, когда Марк наконец поднял взгляд вверх, удовлетворённо пробормотала на прощание: — Сделай так, чтобы Ключ больше не крали, хорошо? Фигура Дэйдрической Принцессы рассыпалась стаей воронов и, хлопая крыльями, нырнула прямо в зыбучие воды колодца. Марк почесал затылок, запрокинув голову назад. Как же он устал — единственное, о чём думал парень в тот момент. — Я рада, что тебе удалось благополучно вернуть Ключ на место, — из ближайшего сине-фиолетового портала вышла Карлия и пружинистой походкой подошла к Марку, стиснув того в крепких товарищеских объятиях. — Я молилась у алтаря Императрицы теней в нашем убежище, как вдруг открылся проход. Это могло значить лишь одно — ты справился! Ноктюрнал, похоже, довольна тобой. — И что теперь? — парень вымученно улыбался, незаметно перепрятывая Ключ в другой карман. — Гильдия приняла меня с распростёртыми объятиями. Кажется, пустота в моей жизни наконец заполнена, — вдохновлено воскликнула Карлия, отстраняясь. — Надеюсь только, что это не конец истории, а её начало. — Начало какой истории? — боязливо уточнил Марк, напряжённо всматриваясь в скрытое за маской лицо. — Ну, например, истории величайшей серии краж в Скайриме, — воодушевлённо разъяснила Карлия, подмигнув ошеломлённому донельзя парню. Имперца столь резкая перемена настроения в поведении данмерки очень удивила. — Карманы богачей набиты монетами, а сундуки ломятся от сокровищ — всё это так и просится в руки. Я, конечно, Соловей, но в душе я воровка, и оч-чень хорошая воровка. Марк решил дипломатично не напоминать эльфийке о том, что в Скайриме, вообще-то, идёт гражданская война, так что вряд ли в ближайшее время получится сорвать большой куш. Но Карлия выглядела настолько радостной, что у парня просто язык не повернулся прервать её монолог, полный искреннего и неподдельного энтузиазма. Однако её речь закончилась с тихим хлопком портала, из которого бесшумной поступью вынырнула знакомая полупрозрачная фигура в соловьиной броне. Эльфийка, доселе быстро что-то бормотавшая, запнулась и неверяще уставилась на призрака расширенными от удивления глазами. — Карлия?.. — сорвалось с уст Соловья глубоким нежным баритоном. — Галл! — выдохнула данмерка, подбегая к возлюбленному и пытаясь его обнять — бесполезно. Её руки прошли сквозь призрачное тело; эльфийка непременно бы упала, если бы не выработанная за годы воровства ловкость и сноровка. Марк чувствовал себя лишним. В голосе Карлии звучало столько разных оттенков: от всепоглощающей любви до траурной скорби, что имперец против воли позавидовал Галлу Дезидению — такую привязанность не купить даже за все богатства мира, счастливец. Парень ухмыльнулся, уходя под навес тени в углу пещеры: как бы Ноктюрнал не старалась, но Карлию ей сломить не удалось — данмерка по-прежнему любила Галла больше, чем все те мнимые клятвы, данные Даэдрической Принцессе. — Я боялась, что никогда тебя не увижу. Что ты станешь таким, как остальные, — беспомощно пролепетала эльфийка, будто бы боялась, что её возлюбленный может исчезнуть в любой момент. — Если бы не тот парень, твои опасения оправдались бы. Мы ему крайне обязаны, — Галл небрежно указал рукой ровно на то место, где прятался Марк. Имперец недовольно фыркнул: ему-то казалось, что его там никто не заметит. Решено! Как вернётся в Гильдию, — обязательно возьмёт несколько частных уроков у Делвина Меллори. Сдерёт этот старый лис, конечно, целое состояние, но товар стоит запрошенной цены. — Что ты будешь делать теперь, любовь моя? — Карлия взглянула в глаза Галла и провела рукой по его призрачной скуле, будто бы на её месте была не пустота, а тёплая, осязаемая кожа. — Ноктюрнал призывает меня в Вечнотень. Мой контракт выполнен, — бесцветным тоном сообщил мужчина, дотрагиваясь до плеча возлюбленной. Карлия вздрогнула, но не отстранилась — видимо, она всё же могла чувствовать его прикосновения. — Увижу ли я тебя когда-нибудь? — рука данмерки опустилась Галлу на грудь. В том месте, где должно было находиться его сердце. — Когда твой долг перед Ноктюрнал будет оплачен, мы снова будем вместе, — мужчина обхватил ладонями лицо Карлии и наклонился, едва-едва коснувшись её уст своими призрачными губами. По щеке эльфийки стекла длинная кристально-прозрачная слезинка. Галл попытался её стереть, но рука мужчины прошла сквозь пепельную кожу. Мужчина спешно убрал руку. — Прощай, Галл, — Марк отчётливо видел, как лихорадочно дрожат губы Карлии. Как она изгибает их, пытаясь сдержать бессильные рыдания. — Смотри в оба… иди в тенях. На последнем слове голос данмерки сорвался. Карлия обхватила лицо руками и отчаянно замотала головой, смаргивая нахлынувшие бурным потоком слёзы. — До свидания, Ка-ар-ли-ия, — исступлённо протянул Галл. Соловей отстранился, торжественно подступая к колодцу всё ближе и ближе. Данмерка не позволила себе отвернуться. Она приложила ладони к лицу и с силой сорвала маску. Слёзы стекали теперь по её рукам, намочив рукава брони и растворяясь маленькими каплями в густых водах Чёрного Озера. Галл вошёл в колодец по щиколотку и обернулся. Марку на мгновение почудилось, будто бы мужчина улыбается, прежде чем его статная фигура рассыпалась в пустоте. Карлия упала на колени, сдёргивая с лица капюшон. Она задыхалась, давясь рыданиями, и истерически всхлипывала. Её и без того тщедушное тело тряслось, будто бы внутри эльфийки происходило землетрясение. Впрочем, оно, наверно, так и было. Марк стоял в стороне — окаменевший. Вначале он хотел подойти к Карлие и вновь успокоить, но теперь парень боялся. Боялся той безумной вымученной улыбки, которая диким шрамом расцвела на лице данмерки. Он уже видел такую раньше — у Даяны. Марк содрогнулся, переступив через себя и сделав шаг вперёд, выходя на свет. Он молча опустился сзади эльфийки и, пока та безуспешно пыталась стереть кулаками слёзы с лица, обхватил её за талию руками, прижимая спиной к себе. Они сидели так долго. Марк размеренно дышал Карлие в шею, заставляя её густые тёмные волосы на затылке беспокойно колыхаться от тёплого влажного дыхания имперца. Сама данмерка уже не плакала — казалось, из её бездонных фиолетовых глаз, поддёрнутых множеством мелких сосудов, уже вытекло всё без остатка. Теперь же эльфийка попеременно вздрагивала, рваными движениями растирая опухшее пепельно-розовое лицо. Тёмные ручьи Чёрного Озера бесшумными кругами двигались вокруг воров, опоясывая контуры пещеры-грота. — Скажи мне, Карлия, почему же ты верна ей? — отстранёно пробормотал парень, нагибаясь к длинному острому уху. — Это ведь её вина, её воля… — Что можешь знать ты? — утробным хриплым голосом ответствовала эльфийка. — Ноктюрнал поддерживала меня на протяжении всех долгих лет скитаний. Только вера в неё помогла мне выстоять и не сойти с ума от горя; только благодаря ей моя месть свершилась. Госпожа дала мне всё, о чём я могла только мечтать. Любимое дело, друзей, возлюбленного, сверхъестественную удачу и возможности… Просто я не сумела сохранить это счастье. Марк в который раз за этот безумный день промолчал, обречённо прикрыв глаза. Если бы данмерка только знала, если бы она прочла дневник Мерсера… То чтобы это изменило? Имперец закрыл уже было открывшийся рот, промычав что-то невразумительное. Дневник Мерсера Фрея должен остаться при нём — внезапно чётко осознал парень. Это сборище бумажек хранило в себе уйму информации, а, доверь он свою тайну кому-либо ещё, рано или поздно об этом узнает вся Гильдия. Нет, этого не произойдёт. Во всяком случае, сейчас. — Ты хотел что-то сказать, — бесстрастным тоном изрекла Карлия, даже не спрашивая — утверждая. — Вставай, — Марк крепко ухватил прохладные и до сих пор влажные ладони, рывком поднимая их обладательницу на ноги. — Может, я чего-то в этой жизни и не понимаю. Может, я не лучший вор. Вполне вероятно, что так оно и есть. Но одно я знаю точно: нужно отсюда выбираться.