Жизнь продолжается

Утром, оставив сына с подругой, Вася пришла на службу и первый, кто ей попался, был Максим. Они случайно столкнулись в коридоре и приветливо улыбнулись, увидев друг друга. — Вася, привет! Как ты? — добродушно спросил Максим. — Я неплохо. А как Лена? — с беспокойством спросила Василиса, её действительно беспокоило состояние коллеги. Максим вздохнул, посерьёзнел. — Неважно. Плачет, ослабела, еле её успокоил! Себя во всём винит. Она очень переживает. Вась, она просила, чтобы ты пришла к ней в больницу, хочет поговорить с тобой. Ты не против? — Конечно, нет, я обязательно к ней зайду! — сразу согласилась девушка, ведь это хорошая возможность помириться, наладить отношения, она давно хотелала не конфликтовать с Леной. — Спасибо, Вась, ты настоящий друг! — поблагодарил Максим, радуясь, что Вася не держит зла на Лену. — Да пока не за что, — улыбнулась Вася. — А когда её выпишут? — Врачи говорят, через пару дней, пока понаблюдают за ней. — Ясно. Ну, пойдём в кабинет? — Пойдём, там как раз новое дело появилось, о поджоге ресторана. — Поджоге?! — вдруг ошарашенно воскликнула Вася. — Ну надо же! Прямо сон в руку! Макс не понял. — Ты о чём? — Да так… Мне просто пожар приснился, — улыбнулась Вася. — Ничего себе, да ты у нас ясновидящая! — засмеялся Макс. — Ладно, перестань, пойдём лучше.-поторопила Вася. — Ну пойдём. — кивнул Максим и они направились в кабинет. Лена отпила немного воды из стакана и поставила его на прикроватную тумбочку. Сегодня ей было намного лучше, она проснулась с новыми силами и желанием жить дальше, забыть, как можно скорее всё, что с ней произошло за последнее время, начать жизнь с чистого листа. Голова была абсолютно ясной, хотя в душе ещё жила боль от утраты ребёнка, только вчера она осознала, что потеряла не просто ребёнка от Артёма, напоминание о нём, а свою кровиночку, своего сыночка. Она была абсолютно уверена, что носила мальчика. Материнская интуиция подсказывала. И виновата была в этом она сама и только сама. Она своим легкомысленным отношением к беременности, постоянными нервами и слезами убила его. Вася толкнула её, но она просто защищалась от её агрессии. — Прости меня, сынок! — прошептала Лена, положив руки на живот. — Прости! Слезинки скатились с ресниц, но она не заплакала, сдержалась. Что толку реветь? Малыша этим не вернёшь, надо жить дальше. Жаль, что рядом нет Максима, его сейчас так не хватает рядом, хотелось увидеть его улыбку, услышать его голос, почувствовать прикосновение его тёплых рук. Лена поняла, что очень скучает по нему, а он так и не позвонил утром, а ведь обещал. «Значит, занят», — успокоила она себя. «Это я сейчас на больничной койке лежу, а он — то с утра на работе, на вызове, на совещании. Весь в делах, трудится, золотце моё…» Лена улыбнулась, поймав себя на мысли, что назвала его золотцем, раньше так не называла! В дверь робко постучали, заставив Брусникину отвлечься от своих мыслей. Сердце радостно забилось, наверное, Максим! — Войдите! — спокойно ответила она, дверь приоткрылась, и в палату заглянула Василиса с приветливой улыбкой на лице, для Лены это было приятным сюрпризом, она была рада видеть Васю. Впервые в своей жизни она не испытывала больше ненависти и раздражения к ней, наоборот, хотелось поговорить с ней и извиниться за своё поведение. — Василиса! — обрадовалась Лена, — привет, какой приятный сюрприз, проходи! — Привет, Лен, спасибо, — Михайлова была настроена миролюбиво и была только рада наладить отношения с коллегой, радостное приветствие которой порадовало Васю. Аккуратно присев на стул у кровати, напротив неё и поставив свои пакет и сумочку у ног, она тепло спросила: — Как ты себя чувствуешь? — Уже намного лучше. Врачи сказали, завтра выпишут. — Отлично, я рада, — искренне ответила Вася. — Максим передал мне, что ты хотела меня видеть, вот я и пришла, хотя я и без него собиралась зайти, навестить, — Вася неловко опустила глаза, вспомнив то, из — за чего Лена в больнице оказалась. — Лен… ты прости меня! Я очень переживаю из — за случившегося, поверь! Я не хотела, чтобы так вышло! — Я знаю, — тихо ответила Лена. — Это ты меня прости, это я во всём виновата! Не вини себя, твоей вины здесь нет! — Но как же… Я ведь толкнула тебя… — Ты защищалась. Это я набросилась на тебя словно истеричка, сама виновата! Я не имела права вмешиваться в твою личную жизнь, сама спровоцировала всё это! Ты хороший человек, Вася. Умная, добрая, спокойная. Не то что я… Знаешь, я просто ревновала ребят к тебе, мне казалось, что я уже лишняя, что меня осуждают, а тебя вечно защищают, на меня смотрели с жалостью, а на тебя с восхищением. И это расстраивало меня, выводило из себя, ещё вдобавок скорбь по Тёме… Сейчас я понимаю, что была неправа, а тогда… — Лена вздохнула. — Я просто была ослеплена своим горем, настолько, что теряла контроль над собой… — Я знаю. Лен, не надо, успокойся, — Вася мягко коснулась её руки. — Я всё понимаю! Я тоже была не права, мне следовало мягче к тебе относиться, с пониманием. А я часто была сурова с тобой. Хотя в душе мне очень хотелось, если не дружить, то хотя бы ладить. — Я не против дружбы, — улыбнулась Лена. — Давай всё забудем? Сегодня я решила начать жизнь заново! — Молодец, — одобрила Вася и спохватилась, — ой, я же тебе гостинцы принесла! — и полезла в пакет, Лена добродушно улыбнулась: — Спасибо, но я надеюсь, это не апельсины? Меня ими папа и Толик завалили! Василиса с улыбкой посмотрела на прикроватный столик, на котором красовалась огромная ваза с фруктами и пачка вишневого сока. Да уж, обычный больничный набор. И достала из пакета что — то большое, вкусно пахнущее и завёрнутое в фольгу. — Утка с яблоками? — пошутила Лена. — Вроде же не Рождество. — Нет, лучше, — Вася, осторожно отодвинув вазу, поставила на стол свой гостинец и стала его разворачивать, Лена с любопытством смотрела на её действия, — мой фирменный персиковый пирог! — Ничего себе! — улыбнулась Лена и привстала на локте, — Василиса, ты волшебница, спасибо! Давно я пирогов не ела, тем более персиковых! Ой, красота какая, у меня уже слюнки текут! — Брусникина радовалась как ребёнок, откинула одеяло и села, пирог действительно выглядел аппетитно, с румяной корочкой. — Но это ещё не всё, — улыбнувшись, Василиса вручила ей большую плитку молочного тёмного шоколада с клубничной начинкой. — Это тебе от всех наших! — Господи, вы хотите, чтоб я в дверь не пролезла? — рассмеялась Лена. Но на самом деле ей было приятно. — Брось, тебе это не грозит, у тебя отличная фигура. У вас тут есть чайник? Может, попьём чайку с пирогом и поболтаем? — предложила Василиса. — Да с удовольствием! Сейчас всё организую, и заодно себя в порядок приведу! Спустя ровно полчаса на столике уже дымились большие кружки с ароматным мятным чаем и тарелки с пирогом. Лена расчесала волосы, накрасила губы помадой из косметички, принесённой утром отцом, только вот переодеться было не во что и Лена со вздохом решила терпеть противный больничный халат. И две коллеги уютно устроились за столиком. — Красавица! — восхитилась Михайлова. — Видел бы тебя сейчас Максим! — Он меня и в лучшем виде видел, — спокойно ответила Брусникина. — Но спасибо за комплимент. Ммм, какая же вкуснотища! — проговорила она, откусывая кусок пирога. — С ума сойти, сама пекла? — Да, по бабушкиному рецепту. Наших тоже угостила, так они весь чуть не съели, еле отняла у них половину для тебя! -со смехом рассказала Вася. — Ничего — ничего, мне этой половины вполне хватит! Безумно вкусно, Вась, рецепт дашь? — Конечно. Испечешь потом Максу, а то он расстроился, что один кусок всего съел! Лена рассмеялась. — Как он там? Кстати, обещал приехать, а сам даже не позвонил, — пожаловалась она Васе. — Лен, ты не обижайся на него, он просто не смог, его Хрулёв с утра послал одного свидетеля по убийству допросить, а потом оттуда на новое происшествие, к нам присоединился, потом ещё куда — то мотался на допрос, отчёт писать пришлось, а сейчас он уехал по очередному разу людей допрашивать. — Зато пирог поесть время нашёл, — беззлобно усмехнулась Лена. — Ага, почти на бегу, одновременно просматривая сводки! — Вась, а что за новое дело у вас? — поинтересовалась Лена, отправляя в рот дольку апельсина. — Поджог грузинского ресторана «Генацвале» на Ландышевой улице, — спокойно сообщила Василиса, не подозревая, в какой шок сейчас повергнет Лену, та закашлялась, подавившись от неожиданности, Вася, испугавшись такой реакции, постучала по её спине, помогла откашляться, дала воды. — Господи, Лен, что случилось, я что — то не так сказала? — испуганно спросила Михайлова, соображая, что она такого сказала? Лена изменилась в лице, испуганно посмотрела на Васю. — Как ты сказала? Ресторан «Генацвале»? — Ну да, а что такого? — недоумевая спросила Василиса, Лена снова закашлялась, выпила воды. — Не может быть! — прошептала она. — Лен, да что с тобой? Ты так расстроилась из — за ресторана? Не переживай, он только наполовину сгорел, отремонтируют, и никто не пострадал! — успокоила её подруга. — Да нет… Просто… — Лена замялась, не зная, как лучше объяснить ситуацию Васе. — Это мой любимый ресторан, когда ещё был жив Артём, мы иногда с ним там ужинали, а один раз гуляли на свадьбе моей подруги… Это памятное для меня место, с ним связано столько приятных моментов и воспоминаний! — Брусникина грустно улыбнулась, память услужливо вернула её в прошлое: вот Артём подъезжает на ниве к ресторану, здоровается с ней и остальными, вот они поздравляют Лилию и ее новоиспечённого мужа, с весёлым лаем бегает рядом Мухтар, вот они с Тёмой кружатся в танце, а вот идут взявшись за руки и мило переговариваясь друг с другом по дорожке, залитой лунным светом, а потом, через пару месяцев, они вернулись сюда поужинать и опять танцевали, а какой пир закатили тут же, вдвоём, когда он вернулся из Бостона. Здесь же, за две недели до гибели, под романтическую мелодию, он сделал ей предложение, и они гуляли потом всю ночь по городу, целуясь и обнимаясь, абсолютно счастливые. И вот теперь этот ресторан сгорел, стал только воспоминанием… Как и вся прошлая жизнь.