Где мой дом?

— …Это МОЙ Изумруд! — У тебя что, на лбу написано, что он твой? — Ты не достоин даже дышать рядом с ним! — Умоляю. Собеседник специально вдохнул в лёгкие побольше свежего воздуха, медленно назло выдыхая его обратно. — Ты что-то сказала? — Только у такого идиота как ты хватит наглости хамить ни в чём неповинной девушке без повода! — фыркнула летучая особа, скрестив руки на груди. - Неповинная? — внезапно ответчик поперхнулся со смеху, — По тебе ещё и не скажешь, что выглядишь как девушка. Бабушка. Колючая ухмылка, тут же перевоплотившаяся в гнев. Готовая пощёчина для него подняла всю злость из дна, и юноша рыкнул, оскалив зубы. — Что такое, Накки? Не нравится, когда отвечают тем же? Наклз или «Накки», к кому так обратились — красная ехидна, верный хранитель главного Изумруда Хаоса, который ещё пару мгновений назад попытался разговаривать со своей соперницей обычным образом. До того, как она прилетела и стала требовать ценную драгоценность, не принадлежавшую ей — всё было замечательно. Сторож лежал, удобно облокотившись об ступеньку и дремал… Думал о счастливых деньках; о том, что нужно наслаждаться тёплым летом, пока оно есть. Светило солнце, пели птицы, шелестела листва. Отдых от вечного надзора… И тут, на тебе — в небе появляется она, летучая мышь, до того порой бессовестная, что юношу иногда колотило при одном виде голубоглазой. Руж пронзительно рассмеялась: — Молчишь? — Не нарывайся, мышка! — огрызнулся ехидна. — А то что? Потеряв всякий контроль, парень схватил красотку за запястье и рывком подтащил её поближе, чуть наклонив вбок. — А то после нашего разговора тебя не спасёт даже косметика. Лицо морально пострадавшей преобразилось в буквально точно такое же, что она отчётливо видела перед собой. Согнув колено, та яростно в ответ ударила Наклза в живот ногой. И, действительно, в какой-то мере это помогло: он ослабил хватку, дав возможность высвободиться. Однако вместо того, чтобы мирно поговорить далее, двое спонтанно вцепились в друг друга как кошка в собаку. …Бело-красный клубок покатился по каменным плитам с оскорбительными криками и воплями. Руж причиняла боль каблуками, а Наклз — шипами на кулаках. Оба безостановочно выругивались, крутились, причём, хитрая хищница старалась драться исподтишка, тогда как ехидна умело применял навыки честно и открыто. Наверное, единственное, что смогло бы их унять хотя бы на время — это то, чего они совсем не ожидали. Девушка перевернула на спину обидчика, крепко держа его за плечи, дабы тот не ускользнул. Дыхание сражающихся было томным, усталым, громким — силы обоих в очередной раз оказались наравне. Хранитель выдавил язвительную насмешку: — Вам так идут эти синяки на теле, бабуля. Более мощное вдавливание в землю последовало с такой ненавистью, что лежавший нежданно перепугался. — Заткнись, садист! Руж хотела было влепить ещё один нехилый шлепок, но тут внезапно недалеко раздался грохот. Оба одновременно отвлеклись и подняли головы. Появилась крохотная точка в пространстве. Сначала никто не предал ей значение; затем она начала увеличиваться, постепенно превращаясь в разорванный рыжий диск. То ли огни в нём мерцали, то ли странные отблески — чёрт его знает, однако опытные путешественники сразу раскусили, что за ерунда. — Главный Изумруд Хаоса! — оба нервно дёрнулись, тут же быстро пытаясь избавиться друг от друга, словно это было состязание не на жизнь, а на смерть. Их беспокойства выглядели настолько смешными, что парочка с виду напоминала заботливых мамаш, которые оставили своё драгоценное дитятко без внимания и заботы. Неожиданно из портала кто-то выпал. Прекратился знакомый шум — знак того, что дверь в другое измерение теперь закрыта. Бег Наклза утих. Захотела прекратить свой полёт и летучая мышь, однако достаточно близкое расстояние от ехидны её остановило. Взамен этого, она ринулась вперёд и, в конечном итоге, приземлилась прямо перед незнакомцем. Существо какого-то странного, бензинно-мутного цвета, осторожно заморгало. Сердце у него стучало так быстро, что на мгновение ока показалось, что оно вот-вот должно выпасть. Откашлявшись от жижи во рту, Сильвер вытер губы и сел на одно колено. Буквально через считанные секунды, он смог полностью встать на ноги; к счастью, Наклз уже успел появиться на месте. Перебитая израненная троица странно смотрела друг на друга, не в силах ничего сказать. Недопонявшая ситуацию кокетка прожигала любопытным взглядом измазанного; тот, в свою очередь, глядел то на ехидну, то на летучую мышь. Хранитель стоял смирно, соображая: друг это или враг. Ещё больше его беспокоила мысль о том, кто он вообще такой и как сюда попал. Ведь, по идее, проникнуть к Главному Изумруду возможно только пешим ходом; ну, в крайнем случае, как та нахалка — с помощью крыльев. Но порталы — такое Наклз видел впервые. Почему? Может быть, сокровище издавало невиданную силу, которая и по сей день охраняет его. Может быть, дальние духи предков юноши вели и ночной, и дневной дозор настолько хорошо, что никакими сложнейшими путями появиться рядом с Изумрудом Хаоса оказывалось нельзя. Наклз не знал. Ему поручено выполнять свою обязанность, и испокон веков, из года в год, тот тщательно следил за каждым неправильным движением даже своих друзей. Однако сейчас, когда несчастье всё-таки произошло, ехидна нахмурился, гадая, какие тайны ему предстоит узнать. Сладкую тревожную идиллию нарушила Руж: — Ну, скажи нам что-нибудь, дорогой, — промурлыкала бестия, стерев кусочек грязи с оставшегося меха ежа. Она с отвращением покрутила комок в своих коготках, а затем небрежно выбросила куда-то в сторону, — Не бойся, мы не кусаемся. Ехидна прыснул. Судя по тому, какая жестокая бойня произошла между ним и девушкой, он бы так не сказал. Существо растерянно постаралось выдать эмоцию изумления с помощью языка тела, однако то, что вылетело из вылетело в конечном итоге из уст, опровергло одинаково в шок обоих собеседников: — Здесь есть жизнь? Модница аж изумлённо поперхнулась: — О-о-о, далеко пойдём… — Как ты сюда попал? — перебил Наклз, бесцеремонно оттолкнув назад взъерошенную девушку. — Эй, убери свои вонючие руки! — возмутилась в отместку мышь, проделав то же самое с обидчиком. Но Наклз будто бы ничего не заметил, повернувшись к ней спиной. Сильвер захотел было ответить на поставленный вопрос, но вдруг Руж дёрнула впереди стоящего за хвост: — Я к кому обращаюсь, Накки? Она догадывалась, что специально подливает масла в огонь. И ей это нравилось. Цвет ехидны превратился в ещё более краснее обычного. Ещё никто его так никогда не позорил и открыто не оскорблял! — Да как ты смеешь?! — процедил сквозь зубы Наклз, уже готовясь нанести вред ненормальной. Руж, в свою очередь, тоже встала в позицию атаки — раздразнила, теперь защищайся. Наблюдая за всем этим, ёж понимал, что здесь всё по-другому. Подумать только: свои дерутся против своих же! Причём, ладно бы играючи или тренируясь — нет, удары предстояли быть настоящими и нещадными. «Осталось нарисовать нимб над своей головой и канонизировать в святые» — размышлял Сильвер, когда решил встать между двумя абсолютно чужими говорящими. — Достаточно! Летучая мышь искривила лицо в полном негодовании. Первой она наступать не решалась; двое против одного — совсем не честно. Хотя, в данном случае, такое мнение являлось ошибочным — странный тип стоял ни на стороне девушки, ни на стороне парня. Горячий пыл Наклза подстыл. Сщурив лиловые глаза из-за ярких пронзительных лучей, он заметил, как что-то недалеко двигалось в воздухе. Ехидна сделал знак своей сопернице, чтобы та обернулась и указал шипами в небо: — Смотри, это за тобой, — ядовито пошутил тот. Кокетка последовала совету; проделал те же действия и ёж. Все трое настороженно замерли.