Посмотри на меня

В пыльной тишине университетской библиотеки царила сонливость. Спёртый воздух в узких проходах между стеллажами словно застыл, не желая проталкиваться в лёгкие. Было трудно дышать и надо бы открыть окно, но единственный в столь поздний час посетитель был слишком поглощён изучением толстенного фолианта. Нет, он не пришёл сюда за полночь, чтобы спокойно почитать, как делал в студенческие годы. Напротив – когда Гурен переступить порог библиотеки, едва минуло десять утра. Понимая, что проведёт здесь ни один час, подполковник запасся бутербродами, заботливо нарезанными по диагонали и упакрванными Саюри в «премиленький» ланч-бокс. Судя по омерзительному, с точки зрения любого человека со вкусом, ярко-поросячьему цвету, вещица принадлежала самой девушке. Гурен не планировал прибегать к её помощи – так совпало. Утром, когда их компания едва ли не впервые за много недель завтракала в полном составе, Ичиносе задумчиво произнёс: — Хотелось бы знать, насколько велики наши запасы трудов по демонологии? Я имею в виду не обычные учебники, а что-нибудь более подробное. — Как ты собрался это выяснять? — без особого интереса уточнила Мито. Она всё ещё была сердита на Гурена, хоть и поостыла. Он раздражал её всего-то процентов пятьдесят от общего времени их взаимодействия. — Пойду в библиотеку и прочитаю всё, что найду, — делать вид, что он не замечает недовольство подруги уже почти в привычку вошло. — Ты там решил на недельку пропасть, что ли? — весело поинтересовался Гоши, отбирая у Саюри собственный тост, который она уже по третьему разу покрывала джемом, тщательно промазывая уголки. — Неделя ни неделя, но целый день-то я там точно проторчу. — Фто, рефил занятьфя устванением пробелоф ф обвазовании? — жуя уточнил Гоши. — Вроде того. Нужно кое в чём разобраться. — Помощь нужна? — подал голос необычно молчаливый Шинья. Причина его состояния Гурену была прекрасно известна, поэтому его хмурость даже успокаивала. Гурен помолчал, изучая тонкое колечко на руке своей помощницы. Он не мог припомнить, видел ли его раньше. Саюри вообще носит украшения? — Нет, — наконец произнёс он. — Но если ты принесёшь мне чего-нибудь перекусить, отказываться не стану. — Я принесу, — вызвалась Саюри к вящему неудовольствию своего парня. Он принялся что-то ворчать, но девушка шикнула сердито, а потом что-то прошептала ему в самое ухо. Гоши мигом успокоился, расплываясь в улыбке. И вот, часа в три дня, отыскав начальника среди стопок книг, Саюри вручила ему упомянутый ланч-бокс. — Спасибо, — рассеянно отозвался Гурен, — положи там. Он неопределённо махнул рукой куда-то слева от себя. В пальцах подполковник машинально вертел карандаш, ещё один, точно такой же, был заложен за его ухо. Девушка тепло улыбнулась даже не столько самому молодому человеку, сколько своим мыслям. То, что он снова чем-то заинтересовался, было приятно видеть. Вот только что он пытается найти? — Этого недостаточно. Всё не то! — Гурен устало отодвинул книгу и потёр глаза. От сухости и пыли они тут же зачесались. Бутерброды были давно съедены, и желудок неприятно ныл, не добавляя ситуации позитива. Даже седая сухопарая старушенция, фотографией которой можно было бы проиллюстрировать слово «библиотекарша» в любом уважающем себя словаре, не знала, есть ли среди местных книг что-то, отвечающее требованиям подполковника. Конечно, найти информацию было бы легче, знай он сам, что ищет. Всё, что пока удалось прочитать и отнести к категории «полезное», Гурен уже знал, в той или иной степени. Он подвёл жирную черту под собственными записями, и принялся набрасывать что-то вроде плана, в попытке структурировать информацию. «Итак», произнёс подполковник про себя. «Человек может стать вампиром, если будет укушен, практически полностью обескровлен и напоен кровью вампира. В таком случае, обращённый человек не сможет противиться воле прародителя, пока не окрепнет и не наберётся сил. Для этого ему необходимо начать пить человеческую кровь. Если новообращённый этого не делает, он или умирает, или прародитель кормит его своей кровью. От этого связь и контроль только усиливаются. Но полноценным вампиром делает только кровь человеческая. Вампир может успешно существовать, питаясь вампирьей, но тогда он будет слаб, по их меркам, и подвержен старению, хоть и существенно более медленному. Процесс необратим, вампира обратно человеком не сделаешь. Это раз», — Гурен нарисовал большую единицу и обвёл её в круг. — «Конечная ступень эволюции вампира – это демон. Точнее, демоном вампир становится при определённых условиях. Для этого нужно иметь большой запас магической силы и долго оставаться без еды. То, чего хотел добиться Курето. Поймать момент между тем, как вампир станет слишком слабым и погибнет и тем, как он переродится. Понять бы, как этот момент нащупать. Чёрт!», — Ичиносе раздражённо откинул от себя ни в чём неповинный карандаш. Если Курето, со всеми его ресурсами и учёными в команде, не смог разобраться, то в книгах подобное точно не вычитать. Медленно и глубоко дыша, подполковник снова подцепил карандаш указательным и средним, обвёл в круг большую цифру два. Нужно продолжать думать, на вспышки ярости времени нет. «Так, хорошо. Человек, владеющий демоническим оружием, стать демоном не может. Он может только быть поглощён и погибнуть, если окажется недостаточно силён или слишком наивен. Слаб, как я, и наивен, как Махиру», — Гурен сдвинул тёмные брови, стараясь не поддаваться желанию удариться в рефлексию. «Жаль, что это знание далось такой ценой, но хорошо, что теперь оно есть. Не справишься с демоном в оружии – умрёшь, но сам демоном не станешь. Единственный вариант – родиться с этой сущностью внутри. Да и то, никаких гарантий. Махиру демоном стала, но оказалась слабее той твари, что в ней сидела. Значит, у Шиноа два пути: победить Шикама Доджи и правратиться в демона самой, или проиграть и погибнуть», – большая тройка тоже оказалась заключена в круг. «Стоп, стоп. Есть ещё третий вариант: она не погибнет и не станет демоном». — Идиот, — обругал он себя вслух. Так как Гурен остался последним посетителем на сегодня, вряд ли он кому-то помешал, но негромкое ворчание в полной тишине отдалось слишком отчётливо, и подполковник рефлекторно прикусил язык. За бесконечные часы, проведённые здесь, Гурен успел прочитать и о процесе превращения одних сущностей в другие, и про различных демонов разного уровня опасности, и даже несколько совсем свежих работ молодых учёных, защищавших дипломы и диссертации. И хоть бы слово про чёртову тварь, что не даёт ему и Шиноа спокойно выспаться. Предела силы Шиноа не знает, какие способности Шикама ей даёт – тоже. Не обернётся ли использование этой силы против самой девушки – вопрос вопросов. А день был слишком длинным, чтобы начинать поиски с начала. Шинья наверняка уже сладко спит, хотя проснулся на добрых полчаса позже Гурена. Правда, не по своей воле, а потом ещё и был побит. Несильно и не всерьёз, но всё же. Про синяк, заработанный утром, подполковник уже успел забыть, а вот про то, как уложил друга на лопатки, помнил хорошо. Это было приятно. Завтра есть ещё день на то, чтоб всё ещё раз хорошенько обдумать прежде, чем бросаться в неизвестность. Гурен не нервничал. Он испытывал самый настоящий страх. В основном за Шиноа, но и за себя тоже. Было бы лицемерием отрицать, что молодому человеку было чертовски страшно. Он теперь был беззащитнее и бесполезные, чем большинство его людей. Нет, были, конечно, умники, вроде Арате, которые не знали, с какой стороны за меч браться. Они не то, что сделку с демоном заключить, с собственными коллегами-то не всегда общий язык находили. Ну, так они из лабораторий и не вылезали. А ему придётся. Да, он сам выбрал не оставаться в стороне. Менее страшно от этого не становилось. Основной целью операции, которую Гурен обозначил сам себе, было разобраться в том, чем располагает Шиноа. Её он в это посвящать не собирался, для её же блага. Пусть действует согласно стратегии, разработанной Мито. В общих чертах и без подробностей всё было именно так, как Шиноа и предполагала вначале: всякую мелюзгу перерезать, рыбку покрупнее поймать и посадить в банку. Допросить, выбить всю возможную информацию, а потом отдать на съедение Курето. Хоть бы он подавился. Главное, чтобы все делали именно то, что от них требовалось. Чтобы никто не решил проявить излишнее рвение или напротив – неуместную трусость. Но кроме очевидной задачи и, можно сказать, тайной цели, были у подполковника ещё соображения относительно грядущей вылазки. Если вампиры умудрялись проникать в город незамеченными, у них должен быть союзник по эту сторону стены, а то и не один. Вряд ли его или их удастся вычислить с наскока, но на глупость Гурен не жаловался и умел неплохо складывать два и два. Может, и получится что интересное нащупать. Уже в первом часу ночи, устало толкнув дверь собственной спальни, Гурен ненадолго замер с рукой, протянутой к выключателю. Затем медленно её отвёл и бесшумно прошёл вглубь. Глаза его в темноте видели уже не так хорошо, как раньше, но из незашторенного окна прямо на постель проливался лунный свет, в лучах которого легко угадывалась изящная фигура девушки, лежащей на спине поперёк кровати. Гурен осторожно приблизился и забрал из обмякшей кисти книгу, которую недавно взял почитать. Будить Шиноа не хотелось, но вчерашний ночной кошмар был слишком жив в памяти, чтобы по доброй воле снова попадать под раздачу. Конечно, можно было переночевать у Шиньи, всё равно среда и он в своей постели не появится, но даже у многолетней дружбы есть границы. Вздохнув, подполковник аккуратно прикоснулся тыльной стороной ладони к щеке Шиноа. Она отвернула лицо в сторону, а затем и вовсе перевернулась на бок. Тогда Гурен сел рядом и начал медленно гладить девушку по волосам. Передние пряди были заведены на затылок и перехвачены резинкой, прочая же мягкая грива рассыпалась частью по плечам, частью по покрывалу. И сейчас, рассматривая Шиноа в полумраке, Гурен снова отметил эту странную особенность – чуть заметное сияние в лунном свете. Мерцала не только кожа, переливчатая рябь прокатилась и по волосам, когда девушка завозилась во сне. «Как будто лунная богиня. Или лунный демон», — невольно подумал Гурен с нежностью, и так и застыл, поражённый неожиданной, абсурдной догадкой. «Нет, такого же не может быть. Не мог же Тенри сделать подобное с собственным ребёнком. Хотя, почему нет? Зная его старших детей, вполне можно предположить, что они были пробой пера. Самые большие надежды Тенри возлагал именно на младшую дочь. Поэтому убивать её не хотел, а вовсе не из-за гипотетического продолжения рода», — лихорадочно соображая, Гурен встал и пару раз прошёлся туда-обратно по комнате. Разбудить девочку всё-таки придётся. Едва за спиной закрылась дверь больничной палаты, Мицуба, воровато оглядев коридор, запустила руку во внутренний карман и нащупала чуть шероховатую поверхность листка, что передала ей Аой. Любопытство распирало, но следовало проявить осторожность. Непонятно, зачем, но рядом со временным обиталищем сестры постоянно дежурили по сменам отчаянно скучающие ребятки из личной охраны Курето. Ой, простите, господина Курето. С одним из них Мицу как раз случайно пересеклась взглядом, размышляя, где бы так понезаметнее развернуть записку, чтобы читать было удобнее. Тайна переписки Аой с её покровителем Мицубу совершенно не интересовала. Ей нужно было знать, есть ли там хоть слово о ней самой. Всё-таки тёплыми сестринские отношения никогда не были, и младшая старшую о чём-то просила исключительно редко. Ещё реже старшая так легко соглашалась просьбу выполнить. Или она что-то задумала, или Мицу уже совсем перестала понимать, чего ожидать от окружающих. В отличие от Шиноа, она своей карьерой была весьма озабочена. И то, как медленно эта самая карьера строилась, чрезвычайно расстраивало. Когда она по званию стала старше своей командующей, Мицуба только недовольно ворчала. Не так и долго, между прочим – от силы месяца два. То есть, младшего лейтенанта ей дали, а командовать отрядом – нет. Где это видано?! И вот теперь Шиноа старший лейтенант, у неё три отряда в подчинении, а Мицу так и ходит в рядах младшего командного состава. И что бы там сама Хиираги ни говорила, её интрижка с подполковником Гуреном сыграла не последнюю роль в таком резком взлёте. Командовать она не умеет, да и не стремится – а гляди ж ты. То ли дело Мицу. У неё бы это куда как лучше получилось! Почему кому-то всё (и карьера, и интересные задания, и парень), а кому-то записки таскать, как какой-то младший сержант-курьер! Вообще-то, Мицуба погибать или получать ранение совершенно не собиралась, но если проявит героизм, будет легче надавить на Аой и стрясти с неё это проклятое капитанское звание. Хотя, ранение – не так и плохо. Главное, чтоб не тяжёлое. Самой поваляться в больнице недельку, отдохнуть. Сделать скорбный вид, чтоб наверняка – и повышение в кармане. Вот только как это организовать? Невесело размышляя о своей судьбе-злодейке, девушка спустилась на первый этаж, юркнула под лестницу и осторожно, чтобы не помять и не порвать бумагу, развернула записку. Разочарованию не было предела. Сестра использовала какой-то шифр. Привычные знакомые иероглифы упорно не хотели складываться в слова. Мицу повертела листок проверяя, не написано ли что-то вверх ногами, перевернула, разглядывая обратную сторону. С досады она даже ногой топнула. Ну, что за гадство! Ничего другого не остаётся, записку придётся отнести по адресу. Совсем не хотелось выходить на улицу, и девушка решила сперва выпить кофе. Как ни странно, в больничной столовой он был лучше, чем в университетской. Несмотря на то, что жила она в офицерском корпусе, в офицерскую столовую ей путь был заказан, как и всем студентам. Дополнительная мотивация получить звание. Все студенты Академии на их факультете получали капитана после успешной сдачи выпускных экзаменов. А так хотелось до... Держа кружку двумя руками за тёплые бока, она оглядела обеденный зал в поисках самого привлекательного столика и не без облегчения увидела знакомую, тоже попивающую что-то в одиночестве. Сытая, довольная и уже не такая мрачная, она покинула больничный корпус спустя примерно час. Знакомая угостила весьма недурственным пирожным и рассказала несколько весьма любопытных сплетен. Про дурацкую бумажку Мицу даже не сразу вспомнила. А когда вспомнила, побежала в Штаб армии так, будто за ней гнался кто. Мало ли, что там было важного. А вдруг сестра узнает, что она время протянула?.. Так и поссориться недолго, а ссориться с ней небезопасно. — Вот! — выпалила Мицу, на ходу выуживая листочек. — Что это? — новая помощница Курето посмотрела на неё с любопытством. — Это для твоего шефа... Уф. От моей сестры, — она шумно выдохнула, стараясь успокоиться после бега. — А твоя сестра – это кто? — Сангу Аой, — Мицуба посмотрела на помощницу с раздражением. Ну, да. Она её тоже впервые видит, но это же не значит ничего. Эта девочка, судя по погонам, совсем недавно в армии, а ведётся себя так, будто она ей, Мицубе, ровня. — А, госпожа Аой! Как она? — Нормально. Скоро ты своего тёплого места лишишься, — обиженно буркнул она, про себя отметив «ага, вот её-то ты знаешь». — Буду только рада. Хотелось бы поскорее вернуться к учёбе. Господин Курето прекрасный руководитель, но я больше хочу заниматься наукой, чем служить в войсках. Даже в штабе. — Рада за тебя, — тон её свидетельствовал об обратном. — Записку передай. — Конечно! Девушка отвратительно-благоговейно приняла из рук Мицу листок и тут же понесла адресату. Ловить здесь было больше нечего, поэтому Мицу решила всё-таки отправиться на последние пары. Конспекты первых она потом у Шиноа перепишет, всё равно сегодня ничего важного утром не было. А вот привлекать нежелательное внимание преподавателя истории, на редкость противного и малосимпатичного, хоть и молодого человека, совсем не хотелось. Мицуба, уже уходя, услышала тихое: «Господин Курето, вам сообщение от госпожи Аой». «Давай, что там?». Видеть дальнейших действий Мицуба уже не могла, а это пролило бы свет на интересующие её особенности шифрования. Убедившись, что дверь плотно закрыта, хозяин кабинета встал из-за стола и подошёл к противоположной стене. Курето любил зеркала. Они делали помещение более светлым, а его владельцу помогали чувствовать связь с реальностью, когда усталость накатывала особенно сильно. Записку от Аой он поднёс вплотную к гладкой поверхности. В ней отразились иероглифы, легко собравшиеся в осмысленный текст. По мере чтения брови мужчины то и дело опускались и поднимались. Только перечитав дважды и проделав этакую гимнастику для бровей, он листок скомкал и раздражённо затолкал в карман. Что она там ещё удумала? Меньше всего хотелось после работы идти успокаивать женщину, решившую, что он её больше не любит. А кого он ещё любить-то может? Можно подумать, у него есть время на чувства ещё к кому-то. А об измене, тем более с этой малявкой, которая сейчас заменяет Аой, даже думать было тошно. Как вообще люди умудряются изменять? У него на одну-то женщину не всегда сил хватает, тем более... Ай, да что рассуждать. Если для Аой это не очевидно, придётся выслушивать истерики. Хотя, он знает самый действенный способ её успокоить. Гоши деликатно постучал в дверь комнаты Шиноа. — Можно? — негромко уточнил он. Не услышав ответа, толкнул дверь – она оказалась заперта. — Спят они ещё, что ли?.. Не найдя Гурена в его комнате, Норито справедливо рассудил, что быть он может ещё только в одном месте, а поговорить хотелось до завтрака – чтобы Саюри не услышала и никто не помешал. Он ещё раз, уже настойчивее побарабанил в дверь, но ответа не последовало. Гоши уже собрался уходить, досадливо скривив губы, но по коридору прямо к нему двигался искомый подполковник. — Ты где ходишь? — выглядел друг довольно печально. Он или тотально не выспался или вообще не спал. — Это ты что здесь делаешь? — Тебя ищу. — У Шиноа? — У тебя тебя не было, — пожал плечами Гоши. — Что ты хотел? — Гурен отпер дверь и шагнул в комнату, Гоши за ним. Он с интересом наблюдал, как подполковник перебирает в комнате какие-то вещи, открывает шкаф и ящики стола. Отвлекать не хотелось, поэтому он просто молча ждал, когда Гурен переключит внимание. Наконец, видимо, не найдя то, что искал, он перевёл взгляд на застывшего у входа друга. — Так хотел-то что? — Разговор есть. Серьёзный. Гурен скорчил страдальческую гримасу. Ну, почему именно сейчас? — Это касается Саюри-чан. Вообще, я тебя ударить пришёл. — Это за что ещё? — За Саюри. — Её-то я когда обидеть успел? — Гурен не оставлял попыток найти что-то, теперь внимательно оглядывая книжные полки. — Она тебя с юности любит. — Слушай, я не... — Знаю, не перебивай. Я сделал ей предложение. И она согласилась. — Мои поздравления... — Дай договорю! Подполковник повернулся к явно нервничающему другу, скрещивая на груди руки. — Я хочу тебе вмазать не потому, что ревную. Хотя, и поэтому тоже.. Ты знаешь, как она относится к тебе, и пользуешься этим. Даже не пытайся отрицать. Ты не очень хорошо женщин понимаешь, но не настолько, чтоб очевидного не замечать. — И тебя совсем не смущает, что твоя невеста любит другого? — подполковник слишком устал, чтобы выбирать выражения и щадить чьи-то чувства. — Любит она меня, к тебе она испытает болезненные чувства. Она поклялась тебя защищать и оберегать, а ты всё время влипаешь в какие-то передряги и заставляешь её плакать! — Можно подумать, я специально, — буркнул Гурен. А Гоши сказал странное: — Отпусти её. — Куда? — не понял Гурен. — Куда хочешь. В отпуск хоть. Она же всегда при тебе и света белого не видит. — Она моя помощница и нужна мне. — Шигуре тоже. Почему же ты не держишь рядом её? — Норито приблизился, наставляя на друга указательный палец. — А я тебе отвечу. Она не будет тебе мамочкой, не станет за тобой носиться, кормить тебя и обеспечивать комфорт. — Я не настолько беспомощный, — обиженно откликнулся Гурен. — Ну, так и отпусти Саюри. Дай ей быть счастливой. Я семью хочу. Детей, может... — он ненадолго замолчал и отвёл взгляд. Так же не глядя на собеседника, добавил, — Детей тоже хочу. Не мешай мне, пожалуйста. Гурен вздохнул, собрал все силы и дружеские чувства, на которые сейчас был способен, и протянул Гоши открытую ладонь. — Не стану. Если Саюри сама этого хочет, пусть передаёт дела Шигуре. Это всё? — Всё, — Гоши пожал ему руку, и Гурен потянул его к себе, обнял. Похлопал по плечу. — Поздравляю, дружище. Вы молодцы. — Стараемся... А что ты ищешь? Будто вспомнив, Гурен снова пустился в путь по комнате, заглядывая теперь даже под кровать. — Не бери в голову. Всё равно не нахожу. — А почему Шиноа в собственной комнате это что-то не может найти? — Это сложно объяснить. И я не стану. Забирай свою невесту и проваливай на все четыре стороны, счастливый будущий муж. Мне работать надо. — Да пошёл ты, — рассмеялся Гоши. И добавил, — Спасибо. Это было легче, чем я думал. — Хоть кому-то легко...