Удачная поездка или возрождение в другом веке

      — Вы меня с кем-то перепутали! — я отдёрнула его руку. — Извините.       Я решила поспешить, не оглянувшись на мужчину. Хоть мне некуда идти, я не собираюсь здесь останавливаться.       — Прошу её простить. Она была с вами груба, вот дура…       Я не хочу знать, что именно он имел под своими словами. Я покачала головой и закрылась от ветра.       — Я разговариваю со стенкой, не так ли? — крикнули мне вслед. — Элизабет Мертани, стойте!       Ля-ля-ля! Я ни-че-го не слышу!       ...       Элизабет Мертани?!       Я остановилась, и мужчина меня догнал. Это был высокий молодой человек с длинными светлыми волосами, собранными в хвост. Он смотрел мне прямо в лицо, не отводя взгляда. Он мне был незнаком, и я ждала, что мне скажут.       — Ух, вы всё-таки остановились, — мужчина поправил сбившийся полосатый шарф, накинутый поверх плаща. — Не ожидал вас снова увидеть! Да ещё в таком месте, если быть честным.       Я совсем не припоминаю этого мужчину… Лет 30-35 ему на вид, очень странный тип в запотевших от холода очках. Интересно, где мы могли видеться?       — Вы меня слышите? Мертани, вы почти уже превратились в ледышку, держите! Господи, зачем я придумала настолько тупую фамилию! Хорошо, что я не в каком-нибудь фанфике, а то боюсь, постепенно бы превратилась в Сьюху.       — Миледи?! — он меня схватил за руку и прикоснулся моей щеки. Я всполохнулась, словно только вышла из сна.       — Мы разве знакомы?       Ничего не понимая, я взяла плащ мужчины и накинула себе на плечи. По мне прошлись мурашки, я не чувствовала рук. Ветер со снегом так и норовил залететь мне за шиворот платья.       — Прошу прощения, совсем забыл представиться, — мужчина достал из кармана брюк маленькую книжку. — Мистер Конорс, работаю в городской больнице Лондона. Лично знакомы не были, но неоднократно о вас был наслышан и впоследствии занимался вашим делом.       Мистер Конорс протянул мне её, открытой на странице с какой-то информацией и его фотографией. Значит он лечащий врач.       — Ах, да, приятно познакомиться! — он поцеловал мне руку. Неужели эти новые знакомства никогда не закончатся? Всем от меня что-то надо, как будто мне самой не требуется помощь!       — П-приятно… — я растерялась. — Как вы меня узнали?       — Всё-таки мы пересекались в коридорах. Не думаю, что вы могли меня запомнить, а я вас вполне.       Да, он был прав, я его совершенно не помнила. Хоть мне тогда было весело, мне совсем не хочется возвращаться в ту больницу. Я надеюсь, он здесь не для этого.       — Что вы здесь делаете? — мистер Конорс спросил меня отчитывающим тоном, что меня напугало.       — Ничего, я-я гуляю, дышу свежим воздухом. Хорошая погодка, да?       Наверняка он усомнится в моей вменяемости. Хотя я сама не уверена, что она у меня есть. Зима и ветер воет, а я в лёгком платье, порванном на груди.       — И закаливайтесь в придачу! Идея вот хорошая, а исполнение немного хромает, — он засмеялся, но быстро прекратил и схватил карманные часы. — Полтретьего ночи, вы видели время?       -Да…       Я не знала, что говорить. Меня, можно сказать, застали врасплох. Мне нужно найти Гробовщика, и мистер Конорс в этом мне не поможет. Думаю, Гробовщик сейчас занят не похоронными делами. Куда же он мог пропасть?       Как мне сообщил Конорс, он возвращался с ночного дежурства, где его отпустили пораньше. Он часто ходит по этим переулкам, поэтому с легкостью поверил моим словам. Здесь легко можно приобрести наркотики или дешевую выпивку, имея в кармане сущие копейки. На мой вопрос, что он здесь делает, мистер Конорс засмеялся и сказал, что так можно сократить дорогу до его дома.       Мистер Конорс жил в небольшом доме, в котором снимал квартиру на первом этаже. Семьи у него не было, и целых три комнаты он делил только с собой. В письменном столе, что стоял в темном углу его гостиной, мистер Конорс нашел одну тоненькую папочку и отдал мне в руки. Это было моё дело.       — Интересно, — я открыла первую страницу.       — Это личная информация, — ответил мне Конорс, протирая очки. — Здесь очень много прочерков. Думаю, вы сами уже заметили.       — Забавно, — добавила я, когда дошла до последней страницы. — Здесь почти ничего нет.       — Да, но вы не исключение. Мы не знаем ничего о многих наших пациентах. Чаще всего их находили на улице, редко когда кто-то к нам их привозил, как в вашем случае. Тот молодой человек, он вам родственник?       Я сначала не могла понять о ком он. Я пожала плечами и переспросила Конорса, на что он подумал, что меня это обидело. Он извинился и куда-то ушёл, оставив меня у порога. Всё-таки мистер Конорс меня немного пугал. Он постоянно куда-то торопился, всё делал в какой-то спешке и был очень рассеянным. Пока кипятилась вода, он потерял очки, которые висели у него на шеи, и свои карманные часы.       Вскоре чай был готов, и горячая тёмная водичка разливалась по сколотым чашкам. Мистер Конорс был не богат, это выдавало и старый разбитый сервиз, и пошарпанная мебель, и плащ в чёрных неровных заплатках. Хотя по некоторым меркам, Конорс был даже в достатке.       — Вы здесь живёте одни? — я всё-таки решила спросить мужчину, хотя это было понятно по одному спальному месту.       — Да, так вышло, что семьёй к тридцати годам я не обзавёлся, — мистер Конорс вздохнул, но после бодро добавил, что зато всецело принадлежит науке и медицине.       — Конорс, у вас очень просторная квартира.       И действительно, большие три комнаты, не считая кухни и санузла. Только очень тёмные и серые с облезлыми обоями. В гостиной было всего одно заледеневшее и грязное окно, не пропускавшее и долю света уличных фонарей.       — Я здесь доживаю последнюю неделю, — он грустно ответил. — Плату подняли почти в два раза, а с деньгами у меня сейчас туго. Ещё эти долги…       Он резко замолчал и отвёл от меня взгляд. Видно, я резанула ему по живому, поэтому я решила сменить тему:       — Ваши слова про то, что мне нужно её простить. Кого её?       — О, та женщина, что тогда на вас накинулась, была моей бывшей пациенткой. Могу ошибаться, но вроде её звали Марта, женщина с очень сложным характером.       — Поня…       Я не успела договорить, как кто-то застучался в дверь. На это мистер Конорс застыл, словно вкопанный. На его лице читался некий страх и непонятное мне волнение. Он медленно встал из-за стола и подошёл к двери. Кто-то ещё продолжал усердно стучать.       Это было двое высоких и грузных мужчин. В руке одного была бумажка, которую он начал совать Конорсу в лицо. Я ничего не понимала, моего собеседника как котёнка схватили «за шкирку» и выкинули за дверь на улицу. Тот жалобно скулил и просил ещё об одном каком-то дне, когда его били по животу.       Подождите! Что за ересь здесь происходит?! У меня уже кружится голова, не успела я отойти! Я ничем не могу ему помочь, что же делать…       Я растеряно оглянулась по сторонам и подбежала к окну. Чёрт, ручку заело! Я с силой дёрнула её в который раз, и стекло вместе с деревянной рамой упало мне в руки. Скинув его в сугроб, я вылезла через окно.       Хорошо, что я не снимала с плеч сумку, с собой все вещи. Только порезалась, пока падала.       — Пожалуйста! — я слышала, как вопил Конорс. — Я-я вам всё отдам!..       — Хах! И когда же?       — Хватит смеяться, отвесь ему ещё разок, а потом в квартиру.       — Не надо, не-не надо! Я-я прошу вас! Там девчонка, заберите пока её!       Вот же, гад!       Меня окружали только высокие заборы, я не могла сориентироваться в темноте. Я слышала приближающиеся шаги из-за угла и была загнана в тупик. Я схватила осколок и набросилась на мужчину.       — Сука! — прокричал он, ударив меня по лицу. Меня откинуло к стене, и он отвалил мне ещё один удар. Я успела вогнать стекло ему в горло, и, задыхаясь, он сильно закричал.       Я побежала к дороге, еле не падая. У меня уходила из-под ног земля, и плыла картинка. Конорс лежал в сугробе и хрипел, а из распахнутой двери были слышны шорохи. Я не знаю кто и как, но меня поймали и завязали руки, накинув на голову мешок, провонявший рыбой. Меня куда-то закинули и дали по голове.       Да, сегодня была наикрасивейшая ночь. Если всмотреться в небо, зажмурившись от снега, можно разглядеть миллионы огней, постоянно гаснущих и возгорающихся вновь. Только кто будет всматриваться?