Мамонтия

       Каждый из нас преследует свои цели. У человека своя идеология, религия, свои мысли. Но есть испорченный человек. Тот, кому чужды все эти правила и обычные удовольствия. У них свои божества. Их называют по разному. Психи, преступники, безумцы, убийцы. Но их объединяет одна вещь. Они живут по своим правилам. Тот день в Солграде был особенным. Ночью к воротам подошли неизвестные с неизвестными намерениями. Они хотели войти в город. Но их не пускали. На помощь пришёл уже известный романтик и путешественник. И пришёл как раз вовремя. Там, внизу, кто-то представлялся его именем, угрожал, болтал что-то про захват города. В нем горела надежда. Он и не думал, что что-то может пойти не так. Он показал всем, что он — почти настоящая легенда, которая, правда, уже давно живёт в горах. Но эта легенда, совсем не по его планам, оказалась над его головой. Он ожидал открытия ворот. Этого не происходило. Вместо этого кто-то крикнул что-то сверху и перед его носом, буквально в паре метров, материализовался паренёк. Псих не сразу понял, что произошло. — Кто ты? — Без всякого страха спросил самозванец, показывая пальцем на паренька. — Я тут за местного дипломата. Говорят, что ты призвал сестричек, пользуешься ими. И много раз ты осквернял свой род и использовал их во свою похоть? — Этого он не ожидал. — Что ты несёшь, прокажённый! Я — легенда! — Ты — урод, это факт. А теперь закрой свой рот, повернись и удались из этого места, пока я тебя не прихлопнул. Внутри у безумца словно всё переполнилось от гнева. — Как ты смеешь! Умри! — Он ожидал каких-то движений, но, видимо, ещё не совсем научился управлять суккубами. — У меня есть друг. Он хотел с тобой поговорить. Но я ему сказал, что проще сначала оторвать тебе руки и ноги. Он не согласился. Знаешь, зачем я тебе это говорю? Псих разглядел в темноте его глаза. Чёрные. Он заметил, что эти черты лица были ему знакомы. — Затем, чтобы ты не заметил, как в твою голову летит стрела, — Даже несмотря на темноту, он видел его улыбку. Безумец что-то проорал у себя в голове. Суккубы поставили щит. Пять стрел отскочили от него. — Мысленное командование? Чёрт, надо было всё-таки идти на дипломатию. Самозванец почувствовал в себе силу. Тоже самое он чувствовал, когда впервые смог призвать суккубок. Когда он чертил кровью своих родных круг. Когда вырывал сердце своего друга. Он был ужасным человеком. Первое, что он сделал после того, как смог ими командовать, так это утолить все свои похотливые желания. Он долго их использовал. — Последний слова, еретик. «Еретик» встал в стойку, он выглядел уверенно, опустил голову, что-то сказал, поднял. — Твоя вера неправильна. Твоя лицо неверно. Сам ты достоин лишь смерти, а не похвал. Началась битва. Паренёк двигался в тени, словно был с ней в родстве. Но для психа он был лишь мишенью. Мысль, ещё одна. В тень летело всё, что он мог себе напридумывать. Снаряды сверкали в ночном небе, ударяясь о каменные стены. Люди засели в укрытия. Но не один снаряд не попал по цели. Он двигался неясно. То здесь, то там. Он так быстр или просто темнота скрывает его движения? Безумец нервничал. Он отступал. Но этого не следует делать. Если он испугается какого-то мальчишки, то люди за ним точно не пойдут. Они не были на него похоже. Он пообещал им, они за ним и собрались. Бандиты, хулиганы и остальные. Возможно, сверху и не видно, но здесь, снизу, отчётливо понятно, единственное, что у них от крестьян — оружие. Они не были выряжены в обычные одежды. Тряпки на головах, деревянные кастеты, кольца, недостающие зубы, всё свидетельствует о плохом происхождении этих ребят. Возможно, это не их вина. Никто не выбирает, где и как он родиться. Это несправедливо. Кем бы ты не хотел быть, ты можешь умереть на руках у матери. Смысл жизни? Смерть. И вот, шальная пуля. Огненный шар задел героя. Он упал, не решая или не имея возможности встать. Безумец не был глупым, но не настолько, чтобы усомниться в своей силе. Он не думал, что он мёртв. Но то, что ему больно — он уверен. Он уверенно подошёл к нему. Пнул его ногой. Самозванец не видел его лица, но он чётко понимал, что убил его. Псих обрадовался. Рано. Хотя, нет, поздно. — Саймон не убивает. — Голос сзади, на который убийца поздно обратил внимание. Сильнейший удар поразил его голову. Психу не суждено было дальше думать. Суккубы испарились. Он стоит над телом, сзади него бандиты. Он оборачивается, но уже не тем, кем его успели назвать бандиты. Уже не тень, теперь ему нужно думать новое прозвище. — Мы не желаем никому зла. — Развёл он руками. Этот человек сочетал в себе поистине странные навыки. Он умеет постоять за себя, умеет правильно говорить. Далеко ли ему до идеала? — Босс говорил, что мы ДОЛЖНЫ войти в город! — Крикнул кто-то из толпы. — Вы ему должны? Посмотрите на этого жалкого самозванца. Что он теперь? Вы не должны подчиняться ему. Зачесались головы. Но этого было мало. — Или сейчас, или никогда! — И порубят вас, ну и что? Почему бы мы вам не прикатим телегу с алкоголем, а вы просто оставите нас в покое. Зная характер большинство преступников, это была почти райская сделка. Для обоих сторон. — Коллеги по разбойству, кто согласен, факел кверху. — Впрочем, несогласных или не было видно, или они подчинялись стаду. — Договорились, ждите здесь. — Паренёк пошёл к воротам, остановившись у тела. Почесав репу. Он обернулся к разбойникам. Те, вроде как, не испытывали больше чувства преданности. Дотащив самозванца до города, к полу-седому подбежал детектив. — Что за колдунство? — Взглянул на него детектив. — Колдунство? Игра теней, мой дорогой друг. — Похлопал герой его по плечу. — Так что это за псих? — Пнул он тело. — Это вы мне должны объяснить. — Он ещё опасен? — Да. Проснётся, опять призовёт своих суккубок. — Ничего, Борис, позови священника. — Я тебе что, совух? — Нет, ты мне помощник. Иди быстрее. Проворчав, бугай удалился. На улицах не было прохожих, на площади стояли лишь немногочисленные стражники. — Я им кое-что пообещал. — Кому? Бандитам этим? Я всегда был конструктивен и милосерден, но здесь я могу с тобой и не согласиться. Сколько золотых ты им пообещал.? — Я не обещал им золота. — Хм? Тогда что? — Телега алкоголя. Детектив прыснул, после чего громко рассмеялся. — Умеешь ты договариваться. Чего-чего, а дешёвого пойла в этом городе навалом. Всё будет сделано, под моим личным контролем, разумеется. Больше его в городе ничего не держало. Можно было, конечно, присмотреть ещё за психом, расспросить его о чём-нибудь, но в остальном он полностью свободен. Свобода. Он задумался над этим словом. Он вдохнул свежий ночной воздух всей грудью. Возможно, мир немного изменился в его глазах. Стало как-то лучше. Свет ярче, лица краше. Возвращался бугай вместе со священником. Низкий дед с белой бородой. Он показался герою странным. Что-то было в нём не так. — Кого освятить ради Святой Богини? — Преподобный, этот человек совершил демонический обряд, нужно снять его. — Будет сделано, святой. «Святой?» У детектива было много имён. Но нужно помнить, что он — лишь религиозный фанатик. Саймон был уверен, что в нём есть разум. И хотя он чем-то обязан Богине, он так же уважает справедливость. И он полностью доверяет герою. Нельзя быть в нём полностью уверенным. Преподобный начал читать свои молитвы. Что было удивительно (Или неудивительно), так это полное непонятность того, что говорит этот священник. Как Саймон не пытался его понять, так звучало лишь какая-то белиберда. В ход так же пошла святая вода. Крест, библия. Псих извивался в муках, уже открыл глаза. Но было поздно. Он одиноко лежит в грязи, думая о суккубах. Но их нет. И не будет. — Поговорим? — Начал детектив, подойдя к телу. — Что вы со мной сделали? Я вас распотрошу! — Зачем? Это как-то не по людски. Борис, покажи ему человечность. Один удар заставил поднимающегося психа снова уснуть. — В общем, спасибо за всё. Когда я тебя встретил, не думал, что ты сделаешь так много хорошего. Но ты мне так и не ответил на один вопрос. — Задавай. — Ты ведь не настоящая легенда, не та, которая живёт бок о бок с демонессой на горе? В голове у героя заорал голос. Он говорил, что тот не умеет врать. Тем более, что этот детектив — чёртов психолог. Выпутался он, как оказывается, достаточно просто. — Скажу тебе так. Во мне не течёт демоническая магия. Да и внешне, я не похож на того самого беловолосого. — И не скажешь, что соврал. — Это редкое имя, особенно в этих краях… — Кто тебе сказал, что у меня одно имя? — Перебил его полу-седой. Над этим детектив не задумывался. Впрочем, он не хотел его сильно расспрашивать. За его поступки можно простить многие вещи. А ведь его задержали только за внешнюю причастность к инкубу. Только какой здесь инкуб, если людям помогает. — Впрочем, прощай. — Последнее рукопожатие с Иоганном, наверное. — Гы, давай сюда руку, жмёшь как баба… — У бугая рука была крепче. Саймон отдёрнул руку, когда тот начал её слишком сильно сжимать. Белая старческая рука появилась у него в поле зрения. — Ну ладно… — Прошептал Саймон. Этот дед ему реально не нравился. Руки их соприкоснулись. И тут же герой понял, что он встретился с необычным существом. Старик испарился, частицы его растворились в воздухе, а сам он оказался в полностью белой комнате. Без рамок, без конца и без границ. Внутренний голос ему подсказывал, что он связался не с тем дедом. Впрочем, это была шутка, которая отгоняла негативные мысли. Второй внутренний голос, уже женский, говорил, что он встретил поистине могущественное существо. «Может, просто телепортировали в комнату с хорошо покрашенными стенами?» — Отшучивался Лерой. Может, от своих шуток ему становилось проще на душе. Если у него есть душа. Не нравиться им всё это. Ой как не нравиться. Пару минут ничего не происходило. Он хотел пройтись, но тёмный остановил его. Говорит, что лучше оставаться на месте. Спорить с ним сейчас не хотелось, тем более, что жизнь дорога. — Приветствую тебя, еретик. — Послышался голос. Женский. — Никакого разнообразия. — Вслух проворчал Саймон. Сзади стояла интересная личность. Только он успел взглянуть ей в глаза, как всё тело ушло в пятки. «Свет! Моя противоположность! Держись от неё подальше!» От неожиданности полу-седой даже немного отпрянул. Может, он и не чувствуют магию так же чутко, как его друг, но сейчас он всеми частичками кожи ощущает ту силу, которая исходит от этой… от этого существа. — Ты боишься меня? Все слова убежали в дальний угол. Запершило в горле, нога подкосилась. Чтобы совсем не грохнуться, Саймон присел, опираясь на руки. — Никого я не боюсь… — Эта белая стерва плохо на него действует. По крайне мере, так говорил его внутренний голос. — Позволь представиться. «Откинешься быстрее, чем выслушаешь её. Давай сюда руль.» — Я — Верхо… — Слушай, женщина в платье, если хочешь разговора, пожалуйста, ПЕРЕСТАНЬ, ДАВИТЬ, МЕНЯ, — Проорал Саймон, резко встав с колен. Конечно, такую дерзость мог позволить себе только один тёмный дух. У женщины раскрылись глаза. Или она была сильно удивлена, или что-то ещё. Она выдохнула, после чего тяжёлый груз, который висел на душе у нашего героя, упал. Сразу стало и веселее, и проще. — Так-то лучше. — На место вернулась прежняя дипломатия. Женщина хотела что-то ещё сказать, но задумалась. Неловкостью повеяло в комнате. — Раз мы понимаем друг друга, тогда обойдёмся без прелюдий. Я требую, чтобы ты стал моим подчинённым. Такого громкого смеха не слышал даже популярный комик по TV. Смех был, разумеется, Лероя. Почему-то Саймон был уверен, что его услышали. — Я знаю, кто ты, откуда, что можешь и кому доверяешь. — Она была всё ещё уверена в своих словах. Но тёмный дух уже покрылся своими слезами. Так смешно ему никогда не было. — Что… вы можете предложить? — Задал глупый вопрос человек. Почему глупый? Да потому что становиться чьим-то подчинённым он не собирается. — Себя. И тут Лерой не выдержал. Да и Саймон не особо противился. Взяв контроль, он выговорил всё, что думал о ней, о её религии и о её предложении. — Я, сука, буду валяться в грязи, буду мыться водой из толчка, но я, сука, никогда не буду на чьей-то стороне. Твоя религия уничтожает монстров, хотя эти самые монстры- не самые страшные, что есть на этой планете… Лерой задумался. Какого чёрта Богиня может предлагать себя. Это же… — Я же говорил, что здесь что-то не так. — Сказал Лерой, пустив тёмный сгусток энергии в Богиню. Он пролетел сквозь. — Это всё не настоящее. Более того, эти проделки не святые…

***

Впрочем, как потом оказалось, так это был не старик, а суккуб. Настоящий священник валялся в своей кровати без чувств, но живой. Суккуба, естественно, поймать не смогли. После того, как Саймон упал на той площади, детектив сразу понял неладное. Он не успел поймать её. Суккуб испарился, не сводя глаз с полу-седого. Иоганн с Борисом отнесли его в больницу. Больница не отличалась от остальных бедный предприятий, основанных лишь на энтузиастах. Были, конечно, и не для бедных, но в такое время они встречались лишь на территории Ордена. Да и то, лечили там в основном рыцарей. Как сказал полу-трезвый медбрат: «Этот паренёк, ик, просто спит.» Такой ответ не понравился Иоганну, поэтому он немного потеребил врача. — Что спит? Его суккуб усыпила, каковы последствия? — Да? Ну, ик, буэт там, ик, это, сны сладкие снится, наверно, ик, вот бы мне… Детектив не понимал мотива. Может, она хотела ему что-то показать? Чёрт знает. Но она вернётся, наверно. Поэтому детектив поставил на двери бугая, а сам залез под кровать, прихватив с собой подушку. Теперь она от него не уйдёт. Если, конечно, придёт. Саймон проснулся от света, который лез ему в глаза. Почесав голову и обнаружив себя на кушетке, он сразу же ощупал себя на наличие одежды. Всё на месте. Вздохнув, он встал, осмотрелся, и пошёл к выходу. Только он дотронулся до ручки, как услышал потусторонний храп. И как он только не заметил Иоганна под кроватью? Неизвестно. — ТРЕВОГА! МАМОНО НАПАЛИ! — Заорал на всю больницу Саймон. От неожиданности детектив рефлекторно поднялся во весь рост. Стукнувшись головой, он опять принял лежачее положение. Медленно выполз из-под кушетки и строго посмотрел на полу-седого. — Это была очень плохая шутка. — Я знаю. Что случилось? Пересказав историю, Саймон задал несколько вопросов, например, «Что ты делал у меня под кроватью». — А как там псих? — Псих? Бугай успел посадить его в клетку. Чёрт, а ведь если эта сука не сняла… — Нет, он же в прошлый раз не смог их призвать. — И зачем ей это? — Не имею понятий. На выходе из палаты нас ждал телохранитель. Нужно отдать ему должное — он не спал. — Как всё прошло? — Нормально, никого не было. Теперь, выходя из больницы, Саймон задумался о суккубе. Перебирая варианты, его два червя в голове подкидывали новые. Остановились на самом правдоподобном. — Проверка на идиота. — Выразился Лерой. Суть проста. Проверить, подчинишься ли ты чёртовой Святой Богине. Сон, конечно, не был идеален. — Так Святая Богиня, или Верховная? — С некоторых пор обычному люду надлежит говорить Святая. Верховной её называют те, кто буквально пропитан её верой. Жрецы, ангелы, рыцари и остальные. — Для чего такое разделение? — Для удобства. Правда, я так и не понял, в чём оно заключается. Через пару часов после всех разбирательств, Саймон поел, приоделся, зашил дырки и вышел из города. Теперь его путь лежал в горы. Медленно идя, он задумался, кому могло понадобиться информация о его религии. Лерой молчал, что-то бормоча о защите против скрытой магии. Ведьма не могла ничего предположить. Демонесса? А как насчёт её сестры? Нет, точно не они. А больше у него вроде и не было знакомых. Нет, конечно, он познакомился со многими безумными личностями. И тут он впервые подумал, сколько у него знакомых. Саймон улыбнулся, так и не ответив на свой вопрос. Путь предстоял не близкий. Бояться было нечего. У него в команде была «психическая болезнь» и умная ведьма. Он взглянул на этот мир другим взглядом. Тем взглядом, которым смотрел писатель. Прекрасным и беззаботным. Он дошёл до склона. Ему в голову пришла мысль о прошлых днях. Он помнит, как они отдыхали в пещере в нескольких километрах от него. Чёрт, хорошее было время. Он опустился на колени. Внезапная головная боль пробила его череп. Не могла та встреча закончится для него слишком хорошо. Чёрт, знал же, что странный старик, и чего только к нему попёрся. «Охуевшая тварь!» — Крикнули в голове, после чего послышался смачный удар. Боль прошла. «Представляешь, опять мысли хотели прочитать! Но это была дистанционная магия. Без последствий. Походу, та самая суккубка, те же красные глаза. Кстати, а ты уверен, что это суккуб?» Он не хотел ни в чём разбираться. Его охватила прежняя ностальгия. Он с прежней улыбкой направлялся домой.